— Бывший ухажер Алисы. Ходят слухи, что парня приняли в Тайную стражу. Лучше нам действительно уйти.
Меж тем тот, о ком говорили, посмотрел на Алисию и довольно неумело изобразил на своем лице удивление:
— Алисия! Ты ли это? А я слышал, что ты спаслась, но не поверил: ведь если бы это было правдой, то ты бы обязательно передала мне весточку?
— Мы расстались, Земан — холодно произнесла Алисия — Не мешай нам, пожалуйста.
Парень проигнорировав слова девушки, посмотрел на Силка и произнес:
— А не это ли тот самый наемник, что тебя спас из плена? — бывший ухажер, задумчиво скользил взглядом по наемнику, словно пытаясь за что-то зацепиться: деталь одежды, движение тела. В конце концов ему словно надоело изучать оппонента и он произнес — Не приходило ли тебе в голову, Алисия, что этот герой мог быть с ними заодно?
— Ты не знаешь о чем говоришь! — вскинулась дочь Тарика — Ее лицо стала заливать краска гнева.
— Пойдем от сюда, любимая — чуть приобнял Силк девушку.
Увидев, что их собираются проигнорировать, Земан с товарищем подошли к паре вплотную. Один из парней что стоял за Силком, остался на месте, а вот второй взял свою девушку под руку и быстрым шагом удалился подальше от места намечающейся разборки.
— Обсудим это потом — без свидетелей — спокойно произнес Силк глядя в глаза молодого наглеца.
— Не получиться — со скукой ответил Земан, демонстративно отведя взгляд.
— Тебе делать нечего! — взорвалась Алисия, раздираемая сейчас гневом и страхом за любимого.
Силк посмотрел на свою девушку и в глубине его глаз она увидела отблеск костра, что горел две делимы назад в лагере работорговцев. Тут голову Алисии впервые посетила мысль, что беспокоиться нужно не за то, что ее мужчину сейчас могут избить до полусмерти, а за то — что его могут посадить за убийство двоих идиотов.
— Мы уходим — тихо произнес Силк.
Связку из первых двух ударов он отбил инстинктивно. Контратака — и противник на земле, но ненадолго: легко перекатившись Земан вновь стоит на ногах. Кулак его приятеля в это время чуть скользит по корпусу наемника. Силк позволяет этому удару сбоку, со спины причинить небольшой вред мышцам и коже, резко сгибая правую руку и не оглядываясь, бьет локтем назад по руке проскользнувшей за спиной. Сзади слышиться крик боли. Земан уже перед ним: снова связка — теперь другая: топорная работа, но стиль Тайной стражи ни с чем не спутаешь. Надо делать выбор: попытка контрактовать и третья связка от противника — ее может отбить Силк, которого обучал Рондел, но не может отбить Силк, который является хоть и хорошим, но все-таки обычным наемником, не знакомым с приемами боя спецслужб. Выбор сделан: стандартная попытка защититься, неотвратимо ведущая к проигрышу, еще доля секунды ожидания неминуемой боли, и в грудь врезается кузнечный молот. Силк на земле: кровь из легких смешивается с налетом грязи на серых булыжниках мостовой, мир расплывается, вдалеке кто-то кричит — голос женский с чуть знакомыми интонациями. "Неужели Алисия? Никогда бы не подумал, что она может так кричать: негромко, но так незнакомо. Наверное так кричат все женщины когда кто-то пытается убить их любимых. Что за ерунда? О чем я думаю?" Мысли Силка становяться ленивыми и спокойными. Куда им торопиться? — их хозяин сделал свой выбор, а пока ... назад в прошлое...
... там горит костер, рядом сидит Ход и спрашивает:
— Оно того стоило?
— Они замучили Хоша — отвечает Силк — Я не смог сдержаться — потом опускает голову и спрашивает — Ты думаешь, они не убили бы его?
— Я думаю, все могло бы сложиться по другому, но кто умер бы или выжил — мне не ведомо. Я лишь знаю, что ты спровоцировал их на агресиию.
Маг опускает глаза и смотрит на обугленное полено, покрытое бегающими по его угольной поверхности всполохами ораньжевого пламени. Потом продолжает:
— Я, знаешь ли, не силен в военном ремесле, но по-моему главная задача воина — выжить. Только живой воин может убить своего врага, отомстить за своего товарища и близких. Мертвые ничего не решают, они не способны изменить мир. Если враг сильнее — нет никакого смысла умирать, пытаясь сохранить честь и даже свои принципы. Будь злобным, хитрым, притворись трусливым и сломленным, если надо — стань трусливым и, пытаясь выжить, ешь хоть дерьмо — если потребуется. Ведь только так ты сможешь потом накормить дерьмом своего врага и никак иначе. А действительно сильных противников — оставь мне: я — ваше силовое прикрытие, я раскатаю в блин хоть маленькую армию, хоть группу архимагов-убийц, а ваша задача — сохранить свои головы: ведь в них уникальные знания, ради которых все и затевалось за последние полцикла. Не выделяйтесь, не привлекайте к себе внимания, чем слабее вас считают — тем легче справиться потом с врагом...
... прошлое ушло, оставив место звуку топота множества ног по мостовой. Это последнее, что слышит Силк, потом он начинает падать в темноту и этот полет длится бесконечно.
* * *
— Ну как он? — спрашивает Руз, благодарно кивая Марле, принесшей в рельефной деревянной плошке густое, прозрачное как студень, ягодное желе рубиновых оттенков.
— Скоро поправиться — спокойным и уверенным голосом отвечает хозяйка и удаляется из кухни, оставляя мужчин наедине.
— Будут теперь весь вечер сплетничать — ворчит Тарик, пытаясь за показным недовольством скрыть благодушное настроение, снизошедшее на него в этот вечер.
— Бабы, что с них взять — чуть хохотнул Руз.
Убедившись, что их более никто не услышит, хозяин обратился к гостю:
— Еще раз спасибо, что подстраховал. Не окажись твои люди рядом — его бы добили.
— Это — да. Ну, раз уж разговор зашел на эту тему, давай расскажу, что удалось выяснить.
Тарик провел десертной ложкой по верхней части чуть дрожжащего от прикосновения желе и отправил лакомство себе в рот.
— Во-первых, все что он тебе рассказывал о себе очень похоже на правду — начал рассказ друг — Действительно служил у барона, ушел после его смерти еще с тремя дружинниками в наемники, потом охранял караваны, потом... — тут Руз взял театральную паузу — ... информации становиться маловато: эти четверо вообще последние полцикла ни с кем не пересекалась. То есть, или они действительно нашли себе нанимателя о котором, по крайней мере никто с кем они раньше общались, не знает, или они тупо бандитствовали где-нибудь в лесах.
Увидев как вытянулось лицо друга на последних словах, Руз поспешил успокоить собеседника:
— Это я сказал скорее в качестве шутки — никто о них ничего плохого не говорит.
Помолчали. Пока хозяин переваривал полученную информацию, капитан городской стражи решил тоже продегустировать желе.
— Вообще, тебя сейчас больше должна беспокоить ситуация с Земаном и его папашей — продолжил друг.
— Его накажут?
— Отмажеться — даже не рассчитывай. Сейчас тебя должно беспокоить другое. Этот говнюк, похоже, действительно по протекции отца попал на обучение в Тайную стражу.
— В Тайную стражу можно попасть по протекции? — искренне удивился Тарик.
— Лучше не спрашивай как туда действительно можно попасть — недовольно поморщился Руз — Задатки то у него как-никак не плохие. Я конечно в этой кухне не варюсь, но думаю, то, что он использовал приемы которым его уже успели обучить для банальной мести, поставит крест на его карьере. Чувствуешь, чем это пахнет?
Тарик задумчиво кивнул:
— Сначала его папаша вспомнит, что все зло от женщин. Потом он перенесет свой гнев на мою дочь — на последней фразе лицо хозяина дома налилось краской.
— Это да. Я, конечно, тебя прикрою, так что в наглую он не попрет, но... как только твой зять сможет сидеть на лошади, лучше бы им быть подальше от Рурка.
— Похоже, отъезд Алисии становиться делом решенным — печально произнес Тарик.
На кухне снова воцарилось молчание.
Руз сидел с крайне задумчивым видом, как будто принимая очень важное и непростое решение, потом махнул рукой и в сердцах произнес:
— Ладно! Ты мне друг все-таки, и твоей дочери жить с этим человеком!
— Ты о чем? — обеспокоился пуще прежнего хозяин дома, посмотрев на выражение лица гостя.
— То что я тебе рассказал — лишь часть правды. Помимо наемничей темы, как ты понимаешь, у меня есть и своя.
Тут Руз взял паузу и как бы нехотя продолжил:
— Мой человек, присматривавший за твоей дочерью с зятем видел эту драку. И так уж сложилось, что подрядил я на это дело не желторотика, а того, кому доверяю — тертого калача. Его вывод был прост — твой зять поддался! Представь себе, пусть и не до конца обученному, но человеку из Тайной стражи! Поддался! Конечно, его вывод можно назвать спорным, да и меня там не было. Причем, опять же, по его словам, твой Силк сделал это так, что простой смертный этого бы не понял. Скорее всего этого не поняли все свидетели драки, считая недалекого Земана.
— И что это значит? — искренне растерялся Тарик.
— Дослушай. Меня это заинтересовало и я стал дальше наводить справки, но уже по своей линии. Дело в том, что эта четверка не потеряла связи с еще одним человеком — его звали Хош. Хозяин трактира в одном захолустье. Когда пали "серые" началось, то что началось и трактир Хоша перешел одной банде. Самого хозяина больше никто никогда не видел. Потом в трактире произошла странная драка, о ней известно только по слухам, поскольку контингент там обитал особый. А через пару дней всех бандитов в трактире порешили с особой жесткотью: одного разрубили пополам, судя по большому количеству крови в одном месте — кого-то пытали, но труп так и не нашли, добивали раненных после драки, выломали с мясом косяк в одной из дверей, словно выбили ее тараном, кого-то выбросили из окна. Это стало известно от одного из наших патрулей.
Еще из одного источника я узнал, что банда насчитывала гораздо больше членов и все остальные примерно в тоже самое время... исчезли! Именно тогда, когда твоя Алисия попала в плен к ...
— ... этой банде! — пораженно произнес Тарик.
— До конца не известно — покачал головой Руз — Но есть подозрение, что твоя дочь знает больше, чем говорит.
— Так давай расспросим моего зятя! — вскипел Тарик.
— Остынь — холодно произнес капитан городской стражи. И стал объяснять отцу Алисии, очевидные вещи — Все что я рассказал лишь набор формально не связанных с твоим зятем фактов — это первое. Если я все правильно понял, то твой зять должен быть не из тех кого можно напугать разговорами — это второе. И самое главное, подумай вот о чем: на днях один ублюдок вошел в харчевню совсем рядом с нашим расположением и вслух произнес несколько имен моих подчиненных, которых местный криминал решил "приговорить". Мы конечно же ответили рейдами по злачным местам, но двоих из того списка уже с нами нет.
Я к тому, что сейчас столько говна поднялось с самого дна, что некоторые из моих ребят пусть пока и в шутку, но меж собой поговаривают, что им проще было бы прибиться к сильной банде — так безопаснее. Так что, если твоя дочь примкнет к тем, кто способен за два-три дня заставить исчезнуть с лица земли среднюю по численности банду разбойников, то может оно и к лучшему.
Тарик задумчиво почесал подбородок:
— Сам то что думаешь: кто они?
— Точно не конкурирующая банда: тот трактир сейчас занят какими-то утырками, которые бы такое не провернули.
Через час гости стали прощаться с хозяевами: Калима поцеловала в щеку Марлу и Алисию. Тарик крепко пожал руку другу и тихо, но с чуством произнес:
— Спасибо. Думаешь я не понимаю, что разузнать все в такие сроки стоило гораздо дороже тех денег, что я передал. К тому же ты мог попробовать подняться на этой теме...
Руз усмехнулся:
— Лишних денег платить не пришлось: просто куча незнакомых друг с другом людей теперь мне ничего не должны. А что касается — подняться, была такая мысль, но ведь это палка о двух концах: можно получить повышение, а можно — исчезнуть с лица земли навсегда, вслед за теми разбойниками.
Произнеся эти слова Руз повернулся к другу спиной и взяв жену под руку направился вниз по улице, оставив Тарика стоять на крыльце своего дома в легкой растерянности.
* * *
Ветер промчался по верхушкам деревьев оставив за собой шелестящий вздох ночного леса. Прохладная свежесть, пропитанная запахом множества растений приятно холодила лицо Лита, пыталась пробраться за воротник и в рукава его походной куртки. Вот впереди идет Хрок — здоровый как скала, но гибкий как лесной кот. Справа пристроилась Кара. Взгляд Лита скользнул по небольшой груди девушки и ее рельефным ягодицам: да, и правда, для идеала всегда чего-то не хватает. О несоответствии своих форм она конечно знает и при должном умении играть на чужих слабостях у прозорливого мужчины всегда есть шанс затащить ее в постель.
От мыслей о женщинах и постели Лита оторвал голос их начальника, юного, но пока не разу серьезно не проколовшегося в глазах своих подчиненных:
— Если начнет отказываться, скажи, что мы начнем с женщин и детей.
— Если он откажется, то значит готов к этому — возразил Лит.
— Ты всерьез думаешь, что такое возможно?
— Вопрос в том, чьей жестокости он больше боится: нашей или его.
— Надеюсь, твои корни не помешают тебе во время переговоров? — как-то слишком безэмоционально спросил руководитель группы.
— Мои корни помогут мне лучше понять, что здесь происходит — хмуро ответил Лит.
Среди деревьев мелькнул проблеск костра. В нескольких метрах впереди старик с пучками трав растущих, казалось бы, прямо из его одежды поднял взгляд на приближающихся незнакомцев.
Старик не знал их имен, но понимал, как они сильны. Понимал, что лишь часть из них пришла требовать свое по праву сильного. Другие сейчас окружают их временный лагерь, что находиться в полулаге за его спиной, и если он им не подчиниться то они убьют всех, включая женщин и детей и он — шаман их племени: будет бессилен.
Четверо теней бесшумно подошли к костру и без приглашения заняли свои места перед стариком.
Один здоровый с огромными руками, узким лбом и звериными маленькими глазками — наверняка он этими ручищами убил многих, именно ими, хотя мог бы и магией. А его маленькие глазки, скорее всего, в момент когда он убивает становятся еще темнее и в них появлялся искренний восторг от чужого страха, самого последнего страха в жизни человека.
Женщина с темными волосами, собранными в пучок. Наверное, когда она их распускает, они прекрасно колышутся на ночном ветру. Она тоже любит отнимать жизни — по глазам видно. Может сначала ей это и не нравилось, но когда постоянно занимаешься одним и тем же, то ты либо начинаешь любить свою работу, либо сходишь с ума.
Третий — молодой. Он не такой как эти трое. Еще не убийца, хотя если надо, то убьет без сожалений. Наверняка он главный, такой молодой и главный. Слабее любого из них, но они ему подчиняются. Интересно, почему?
Четвертый — самый интересный. Дитя лесов, как и мы. Сильнее меня, возможно даже умнее и хитрее, но вот истинная мудрость ему пока не доступна. Продали ребенком? Ненавидит ли он свой народ за это? Может быть, даже говорить будет он.
