— Невилл, ты сейчас с кем разговариваешь? А только облик Гермионы приняла! — продолжала настаивать на своей игре Гермиона. Тогда я впился ей в губы поцелуем. Она охнула и выскользнула из кровати.
— Я лучше пойду спать к своей подруге Гермионе! Там будет спокойней! — гордо заявила лже-Алиса и ушла. Через пять минут появилась настоящая Алиса. Как положено с браслетом.
— Я тут проводила ментальное сканирование твоей спальни перед сном, — сказала она голосом не предвещавшим ничего хорошего: — И увидела в твоей постели Гермиону! Мне сразу доставать мой лиловый аргумент, чтобы укоротить твой длинный зад? Или у тебя будут достойные оправдания?
— Аргументом будет то, что видимо это и была Гермиона, почему-то представившаяся тобой. Вас метаморфов трудно различить. Я простой смертный. Мне что дают, то и целую. Я же простак! Мыслей не читаю, внешность не меняю, — обиженно сказал я: — Через сумрак не хожу! Что вы хотите от пятнадцатилетнего ребенка? Вы шестнадцатилетние взрослые тети плетете тут интриги без конца...
— Гермионе еще пока тоже пятнадцать, — устало сказала Алиса, подавляемая чувством вины, которое я спровоцировал: — И надеюсь, она доживет до своего скорого дня рождения в этом месяце, если ты мне толком объяснишь, что тут происходило.
— Объясню, — сказал я улыбнувшись: — Если ты перестанешь размахивать мечом, и говорить громко, а ляжешь рядом со мной. Это история предназначена для шепота.
Алиса подумав, легла рядом со мной и шепотом спросила: — Ну?
— Гермиона обиделась сразу на многое. И на то, что её хотят, и на то, что её не хотят. Таких противоречивых вещей хотите только вы девушки. Ты уже сама мне такой парадокс заворачивала еще в поезде. Помнишь?
— Помню, ты давай по существу, — прошептала Алиса.
— Она решила тебе отомстить твоим оружием, превратилась в тебя, пришла ко мне ночевать. И стала опять собой. Чтобы я думал, что это ты в её образе. Хотела проверить, буду ли я её грязно домогаться? При этом она вела себя тоже провокационно, раздевшись до трусиков и лифчика.
— Ах, она су...
— Тс-с-с! Не надо ругаться. Я ей объяснил простую истину, которую сейчас повторю и тебе. Мужчина и женщина не могут дружить лежа в одной постели. Единственным исключением является случай, когда и мужчина и женщина любят кого-то другого!
— На чем ты её расколол?
— У нее нет ордена Мерлина первой степени на руке.
Алиса затряслась от смеха. Потом мы, наконец, заснули. Причем ей даже не пришлось ни в кого превращаться. Впечатлений и так хватало.
Утром хмурая Гермиона пришла к нам.
— Ты все понял еще, когда я лежала с тобой? — не глядя на нас, спросила она.
— Да, конечно, я так тебе и говорил.
— На чем я прокололась?
— Это элементарно Ватсон! — голосом Шерлока Холмса я ответил и показал правую руку Алисы, на которой висел браслет.
— Вот я дура! — покраснела Гермиона.
— Ничего, мы не в обиде. Хватит дуться друг на друга! Если так хочешь полежать с нами, просто иди и полежи. Принцип я тебе обозначил вчера. Ты вполне отличная девчонка, и можешь быть моим другом, пока я люблю другую. Вот как только мы станем свободны, наша дружба сразу может стать чем-то большим. Тут не нужно мудрить и интриговать.
— С какого перепуга вы станете свободными? — возмутилась Алиса: — Я такого не допущу!
— И ни с кем я не хочу полежать! — возмутилась Гермиона.
— Точно? А вот Алиса приходила полежать рядом с Гарри и тобой, хоть и сестра, — коварно спросил я: — Отомсти Гарри и полежи с нами! Хватит быть его вещью! Тем более, что на твое тело никто не претендует. Так что с нами безопасней, чем в гареме Гарри.
— Моргана! Вы такие кавайные... — Гермиона залезла к нам в постель, но легла со стороны Алисы, все еще боясь моих длиннющих рук, снующих куда нельзя. Мы провели планерку старост прямо в постели и уже заканчивали, как выскочил чертик из табакерки. В смысле телепортировался Гарри с зонтиком в руках.
— Так и думал, что моя супруга попадет под тлетворное влияние вашей кавайности! Двигайтесь! Планерка расширяется на старосту слизерена!
И нахально пристроился со стороны Гермионы. Потом его лицо стало лицом Дамблдора и он сказал с прищуром глаз, голосом доброго дедушки Гермионе:
— Ты мне, моя девочка, ничего не хочешь рассказать?
Мы все заржали как сумасшедшие.
Сказка на ночь.
Ночные проверки закончились, и уже мог спать спокойно. Один. Так безмятежно ночью и беспокойно днем прошла еще неделя. Учеба в храме джедаев имени Йоды, сильно отличалась от безмятежной канонической хогвартской халявы палкомахателей. Много физкультуры и динамических занятий. Танцы, фехтование, боевая магия, ОФП, все это сильно выматывало. Правда, при хорошем, высокобелковом рационе, ученики крепчали на глазах. Мне нагрузки давались легче прочих. Сказывался хороший генетический материал крепыша Невилла.
Особенно на фехтовании. Я вообще не чувствовал усталости фехтуя. Лишь освоив теорию, я уже начал становиться лидером фехтовальной табели о рангах. Конечно среди юнлингов. Падаваны мне еще были не по зубам. Связываться с монстрами светового меча вроде Алисы и Пеппилотты мне еще было рано. Да и Егор с Гарри меня бы уделали не вспотев. Особенно обидно было, что они заранее знали, что я буду делать, куда бить. Телепатия давала нехилый бонус боевому предвидению. Пожалуй, только с Гермионой я мог фехтовать на равных, только за счет её слабого телепатического дара. Верней заторможенного. Она читала мысли, но с запозданием.
Рыжие близнецы обычно бились пара на пару. И если со мной была Алиса, то мы их одолевали. А если Гермиона, то они нас уделывали. Это и был наиболее частый спарринг на грифиндоре. Им нравилось измываться в зале над своими старостами. Сегодня они особенно злобно нас гоняли в вечернем спарринге. Так что все тело гудело от усталости. Я залез в душ и смыл пот, после чего надел свежую пижаму готовясь поспать. Но в спальне обнаружил гостей. Это были Алиса, Гермиона и Пеппилотта. И кровать была подозрительно широкой. Раньше вроде поуже была.
— Привет девочки! Вы уже помылись? — вежливо поприветствовал я их, соображая чего им надо.
— Конечно дорогой, давай уже ложиться спать! — нетерпеливо сказала Алиса, потянув меня в кровать: — Мы все уже вымотались за сегодня.
Алиса улеглась было рядом со мной, но Гермиона решительно влезла между нами. А с другого моего бока легла Пеппи.
— Гм, девочки, а что все это значит? Новые проверки или что? — осторожно я осведомился у прижавшихся ко мне с двух сторон подруг.
— Да никаких проверок, — улыбнулась Гермиона: — Ты же сам говорил, что мы можем в любой момент с тобой полежать. Чисто как друзья! Ты же все равно любишь Алису? А нам скучно, женихи в офлайне. Пеппи Виктора еще долго не увидит, он исполняет спортивный контракт с клубом квидича. А я для Гарри... в общем у него нет на меня времени. Дети, жены...
— Ну, это я понимаю, — недовольно пробурчал я: — Не понятно только, чего вы Алису отпихнули на самый край? Все-таки рамсы путать не надо же? У нее в этой кровати всегда место в партере. Зачем на балкон её засунули?
— Мне это тоже интересно, — спокойно заметила Алиса: — Пуркуа па?
— Я здесь, по просьбе Гарри, которую он не высказал, но подумал, — сказала, зевнув Пеппи: — Типа полиция нравов. На своем хафлпафе я же высказала все шутки придуманные за лето, и уже не вызываю смеха. Посему ищу новые места обитания. Если здесь нужна моя помощь, я готова её оказать. Хоть Гермиона и считает, что действует на тебя успокаивающе, но я подстрахую её, когда твои длинные руки опять полезут не туда. А Алису к тебе близко вообще нельзя подпускать, вы тут сразу вспыхнете как сухой костер. И кроме того вы запросто сплющите Гермиону, когда вас потянет друг к другу. Возможно между вами стоит лечь мне.
— Девочки! Это вас Гарри избаловал! Он вообще сверхчеловек. А я нормальный мужчина! У меня эрекция бывает! Посему близко не прижимайтесь, а то взорвете мой мозг. Я гаремонепригоден. Я...
— Тс-с-с! — сказала Алиса, протянув ко мне руку и прижав её к губам: — Не шуми! Давай попробуем заснуть.
Я машинально поцеловал её руку и сразу, как то отпустило.
— Хорошо, но только вначале ты меня поцелуешь, чтобы я не нервничал, от обилия народа в кровати.
Алиса потянулась ко мне через Гермиону, отчего та закряхтела, сжавшись.
— Ну, я же говорила, что сплющите Гермиону! — торжественно заявила Пеппи.
Поцелуй затянулся, поэтому Гермиона подождав, скинула лежащую на ней Алису на мою сторону и недовольно отодвинулась на край. Алиса почувствовав, что получила больший доступ ко мне, впилась еще сильней и обвила меня руками. Наши сердца опять зачастили и мы начали забывать где находимся. Подружки недовольно наблюдали этот поцелуй, потом начали чувственно дышать, и их сердца тоже забились учащенно.
Мы прервались когда Гермиона начала издавать стоны, а Пеппи поскуливать вцепившись зубами в одеяло.
— Хватит уже, дразнилки! — прошипела Пеппи: — Одного раза вполне достаточно! Еще не много и я лесбиянкой стану, изнасиловав своих лучших подруг! Блин, я не знала, что у них такие приходы кавайности случаются. Алиса! Быстро меняйся местами с Гермионой! Фу-ух!
Алиса легла опять с краю, и мы стали восстанавливать порядок в мыслях. Подруги Алисы были возбуждены даже больше неё.
— Алиса! Ты нас всех смутила, тебе и сказку рассказывать на ночь. Скучную и философскую! — скомандовала Пеппи.
— Может лучше Невилл? — робко спросила Алиса, переведя дыхание: — Он неплохой рассказчик.
— Я не позволю, чтобы мне в ухо красавец-мужчина бормотал сальности на ночь! — отрезала Пеппи: — Я могу и не сдержаться! Никаких мужских голосов в темноте!
— Почему сальности? — обиделся я.
— В моем нынешнем состоянии я даже телефонную книгу восприму как сальность, если её будет читать мужчина, — напряженно ответила Пеппи: — Просто молчи. Всему есть пределы.
— Тогда может нам лучше разбежаться? — смущенно спросил я.
— Вот Алиса нам в первой сказке и расскажет, почему мы не можем этого сделать, — сказала Пеппи, отвернувшись от меня на бок: — Алиса, давай!
— Согласно великому учению Гарри Поттера о кавайных няшках, мы не должны бежать от смущающих дух ситуаций, а встречать их грудью третьего размера в бронелифчике со стразами, — процитировала заученно Алиса.
— Что за чушь?! — затрясся я от смеха.
— Это не чушь, — обиженно сказала Гермиона, повернувшись ко мне лицом: — Это постулаты психологического развития выраженные иносказательно. Мы не носим бронелифчиков, как ты заметил, и она у нас не третьего размера, разве что у Алисы, и то она, по-моему, её специально подрастила, чтобы кому-то нравиться. Ой! Алиса! Не щипайся!
— Гм, по-моему, у Пеппи она тоже большая, на размер третий потянет, — сказал я, машинально потянувшись к ней рукой.
— Руку сломаю, — спокойно предупредила Пеппи.
— У Пеппи там не столько грудь, сколько мускулы, — сказала фальшиво-заботливо Алиса: — Так что руки, действительно, побереги.
— Давайте, пусть Гермиона нам рассказывает эту теорию о кавайных няшках! — предложил я: — А то, например, меня голос Алисы тоже заводит. А Гермиона достаточно занудна, чтобы мы смогли, наконец, спокойно заснуть. Ой! Не щипайся! Лучше рассказывай, что там за иносказания и в чем развитие?
— Вначале я расскажу сказку о телепатах, — заявила Гермиона: — Жили-были телепаты. Но все думали, что они одинаковые. А они были разные. По силе и направлениям. Одна девочка Гермиона, например, имела широкофокусное восприятие мира, впитывая информацию абсолютно отовсюду. И ей чтобы сосредоточиться на конкретном источнике информации, приходилось максимально сокращать с ним расстояние и впадать в информационный транс.
— То есть, чтобы залезть в череп к конкретному человеку ей приходилось с ним переспать, — хмыкнула Пеппи.
— А, то, что ты сейчас прижалась ко мне... — начал было я.
— Именно! — сухо ответила Гермиона: — Ты ценный источник информации из недалекого будущего. Хоть и параллельного мира. Так что я еще не раз составлю тебе компанию на ночь.
-Так вот, кроме того, что телепаты воспринимали информацию, они могли еще её передавать. Но тут возникала обратная зависимость. Чем больше телепат расширял восприятие, тем уже был его угол передачи. И у телепатки Гермионы с её мегарасширенным восприятием, которым она черпала информацию не только из людей, но и книг, вещей и прочего, был очень узкий волевой посыл. Она может с трудом повелевать одним человеком, а еще легче компьютером или вообще материей. Воля Гермионы подобна острому скальпелю, которым она даже может делать хирургические операции.
— А еще она может усилием воли остановить сердце человеку, — добавила Алиса: — Очень опасная дамочка, хоть и рассеянная.
— И у этой "опасной дамочки" была еще более опасная подруга-антипод, — продолжила сказку Гермиона: — И звали её Алиса. У той все было наоборот. Она была способна воспринимать информацию узким лучом, но на огромном расстоянии. Этим она пользовалась для ментального сканирования конкретного места, благодаря чему была более всеведущая, чем Гермиона, потому что не забивала голову всякой ерундой, как её подруга и была всегда собрана. А вот её воля наоборот расходилась широким потоком, изливаясь на всех окружающих. Благодаря чему все вокруг переживали тоже, что и она. Особенно это было забавно, когда она испытывала сильные влечения к одному мальчику по имени Невилл.
— А еще эта генерал Алиса, может приказать окружающим идти в бой, и они побегут, задрав штаны, — проворчала Пеппи: — Идеальный капитан пиратского корабля. Все знает и железная дисциплина на судне.
— Пожалуй, калибр Алисы великоват для маленькой лоханки, — сказала Гермиона: — Ей в пору армией командовать. Но у этих девочек была подружка, которая объединяла все их достоинства и недостатки. Она могла держать целый зал, одновременно воспринимая их мысли и транслируя им свою волю.
— Вы про Гарри что ли? — спросила Пеппи: — Этот плакса вполне сойдет за девчонку.
— Нет Пеппи, тебя мы тоже считаем очень симпатичной девочкой! — хихикнула Алиса: — И ты идеальный капитан пиратского корабля. Я лишь шпионка, которая не может охватить взором нужды сразу многих, как ты. И знамя победы. Гермиона больше похожа на святую, которая чувствует всю боль мира и лечит чудесным образом. Но истинным начальником может быть такой универсал как Пеппи или Гарри. Лидерство не приемлет крайности. Лидер не должен быть радикалом.
— Это почему я не радикал? — обиделась Пеппи: — Я еще тот радикал! От меня вся деревня стонала в детстве, за мой радикализм.
— Думаю, они не стонали, а любили тебя, — сказал я, вспоминая книгу: — Стонали от тебя только пара жуликов. И вполне заслуженно.
— Не подлизывайся! — сурово сказал Пеппи: — Все равно не дам грудь трогать. И вообще не подавай голос больше.
— И кстати, Гарри не такой уж универсал, — продолжила Пеппи, уже обращаясь к девочкам: — Он скорее ближе к Алисе, может повелевать толпой, но восприятие у него значительно уже. Не такое как у Алисы, но уже моего. Он в стендапе не король...
