Разжимаю руки, позволяя выпитой оболочке колдуньи мешком рухнуть на землю. Жизни в этом теле уже нет. Вернемся к разговору о паладине... мягко оборачиваюсь, что бы увидеть, как Ким сломанной куклой падает под ударом его клинка. Жива? Нет? Ну, флэш, ты за это заплатишь...
Ловлю взгляд рыцаря. Движение руки — и к нему устремляется выброшенный моей аурой конструкт. Не плетение, нет — живая часть меня. Вижу, как паладин резко вскидывает клинок — его глаза видят точную мою копию, чей ноэр уже начал набирать ход. Успешный блок, да? Ну и что? Продолжаю двигаться к врагу, выбрасывая еще одного конструкта. Отчетливо осознаю, что это — мой предел. Все равно неплохо. Меч паладина рассекает первую иллюзию, взрывающуюся вихрем фиолетовых искр. Тут же замещаю её ещё одной копией. Какая-то часть моего разума контролирует действия клонов, заставляя их легко уходить от ударов двуручного меча. Не знаю, как их увидят другие — но для паладина, на чье сознание они заякорены, они выглядят, как я, двигаются, как я... и их мечи, пусть и не настолько смертоносные, как мой, вполне способы жалить.
А если связать то, что я знаю сейчас, и то, что я знал раньше? Мысленное преобразование танцующих вокруг паладина конструктов — и быстрый удар. Мои иллюзии на мгновение замерли, сворачиваясь в плоские изображения — и взорвались дождем отнюдь не иллюзорных осколков, в клочья рвущих ауру паладина. Тихо застонав, он рухнул на колени. Наверное, после этого астрального взрыва можно было бы выжить — но я не дал ему такого шанса. Перекат в сторону, и я подхватил валяющийся у стенки топор демона. Вновь шагнул к раненному рыцарю. Тот с натугой отмахнулся мечом. Издевательски-легко перепрыгнув через пронесшийся над самой землей клинок, я вскинул топор. Косой полукруг ударившего с левого плеча демонического оружия, как бумагу, рассек и толстую сталь турнирного доспеха, и скрытое ею тело — от ключицы до середины груди. Я отпустил рукоять — и мертвое тело паладина рухнуло на землю. Что ж, туда ему и дорога...
Шагнув к валяющейся на земле Ким, я задумчиво покачал мечом. Девушка жива — я слышал дробный перестук её сердца. Что ж, она видела... слишком многое. Сохранит ли она мою тайну? Или все же лучше не рисковать? Один взмах ноэра... я перехватил клинок обратным хватом, примериваясь для последнего удара. Замер... и со вздохом вернул меч в ножны.
Наверное, я зло. Даже не так — Зло, которое должно уничтожать паладинам сияющего Света. Но, похоже, я то зло, которое не может найти в себе силы убить друга. Что ж... я говорю "Ха", когда речь заходит о моей совести. В зеркалах многих суждений мои руки обагрены кровью. Неважно! Я буду тешить себя мыслью о том, что я — то самое зло, которое необходимо, что бы бороться с другим злом, и в тот великий день, о котором говорят все пророки, но в который они не очень-то верят, в тот день, когда мир будет избавлен от зла, я тоже кану во тьму, глотая проклятья. Быть может, это будет скорее, чем я думаю. Но пока это время еще не настало, я не умою рук своих, и не стану бездействовать!
Сняв с пояса Ким крюк для трофеев, я укрепил его на своей портупее. Прицепил на него отсеченную голову демона. Кровь... кровь отстирается. Интересно, сколько времени уйдет на схлопывание этой складки реальности? К утру она должна исчезнуть. И что найдут обыватели? Демона с отрубленной головой. Убитого демоном паладина. И выпитую вампиром девушку. Нет... Вернувшись к её телу, я примерился, и коротко ударил сверху-вниз ледяным копьем, уничтожая малейшие следы укуса. Вот так-то лучше. Не думаю я, что кто-то будет расследовать то, что имеет место быть на этой улочке. Особенно если я предъявлю голову демона и изложу свою версию развития событий.
Подняв тихо застонавшую Ким на руки, я шагнул было в сторону "Серебряного Единорога", но тут лежащая у меня на руках девушка зашевелилась и пробормотала:
— Кир, это ты?
— Да.
— Что со мной?
— Не знаю... я видел только самый конец вашего боя. Как ты падала.
— Пропустила удар в голову... ох... я ведь должна быть мертва — он в последний момент, похоже, развернул меч плашмя, только оглушил. Что... — девушка приподняла голову, и я ощутил, как напряглось её тело, когда она увидела трупы. Воцарившееся долгое, тягучее молчание нарушила все же она:
— Кирри... ты мне ничего рассказать не хочешь?
— Нет. Прости.
— Ну... ладно, прощаю. И... что дальше?
— А чего ты хочешь?
— Ну, — она робко улыбнулась, — для начала я хочу отлежаться. И... я надеюсь, ты не обидишься... в отдельной от тебя комнате.
— Что ты, какие обиды...
— А завтра мы с тобой поговорим. На свежую голову. И решим, как будем жить. Мое отношение ко всему... этому... зависит от того, что ты мне скажешь. Обещаю одно — твою тайну я сохраню.
— И на том спасибо.
— Нас с тобой слишком многое связывает, — серьезно ответила она, — Кстати, боюсь, тебе придется меня нести.
— Ты не тяжелая.
— Интересно... — пробормотала она через несколько шагов.
— Что?
— Как их звали... рыцаря и девушку...
Глянув через плечо, я горько усмехнулся:
— Ангиллион. Ангиллион и Кикозка Я наконец-то вспомнил их имена...
Остаток дороги до таверны мы молчали.
Конец первой части.
Часть 2: ...
Глава 10: Среда: Погоня за вымогателем.
