Из всех учеников только слизеринцы выглядели недовольными, кроме меня. Я был просто счастлив и впервые в жизни не скрывал этого. Правда, причин своего веселья я не открывал. Думаю, только Драко о чем-то догадывался.
А Амбридж с каждым днем становилась все злее и злее.
— Мистер Стоун, зайдите сегодня ко мне вечером в кабинет, — с отвратительной улыбкой, сказала она мне после урока.
Я лишь кивнул, внешне оставаясь абсолютно спокойным. А вот внутри я бешено соображал, зачем это понадобился Генеральному Инспектору. Ничего хорошего такое приглашение не предвещало. Будь я более слаб духом, уже бросился бы в бега. Слишком многозначительно она на меня посмотрела.
Вечером того же дня, я зашел в кабинет Амбридж.
— А, мистер Стоун, — улыбнулась она мне, как старому другу, — проходите, садитесь. Чаю?
— Нет, спасибо, не люблю чай.
— Тогда, может, тыквенный сок? — продолжая улыбаться, предложила Амбридж.
— Воздержусь.
— Но я настаиваю, — поставила она передо мной стакан сока.
Я ненавижу тыквенный сок.
Это уже не говоря о том, что там явно что-то подмешано. Скорее всего, Сыворотка Правды. С чего это Амбридж хочет меня допросить, а? В чем она меня подозревает?
— Ну что же вы не пьете, — поторопила она меня.
Кто же так очевидно делает? Совсем они там, в Министерстве, разучились работать.
— Вы что-то хотели от меня, профессор Амбридж? — спросил я, даже не прикасаясь к стакану.
— Да, — решила она зайти с другого бока. — Как вы знаете, мистер Стоун, наша образовательная система находится в тяжелейшем положении. Министерство всеми силами пытается исправить ситуацию. Поэтому я и была назначена Генеральным Инспектором. К сожалению, ситуация еще хуже, чем думают в Министерстве. Чтобы вывести уровень образования на высшую ступень, нужно сделать очень многое. Но я встречаю препятствия на пути к реформам, даже открытое сопротивление лгунов и самовлюбленных слепцов. Например, Поттера, который...
— Профессор Амбридж, — перебил я ее. — Все это очень интересно. Но что Вам нужно от МЕНЯ?
Амбридж явно не ожидала такого. Через минуту молчания она твердым голосом, без всякой елейности, спросила:
— Что замышляет Поттер?
— Простите? — не понял я.
— Я прекрасно знаю, что Поттер создал запрещенную организацию учеников в школе. Еще в октябре, что и стало причиной запрета всех организаций, не разрешенных лично мной. И я так же знаю, что Вы, мистер Стоун, были среди тех, кто желал вступить в эту организацию.
Ха. И какая сволочь меня сдала? И почему именно меня, а не других?
— Поэтому я и спрашиваю: что замышляет Поттер? — продолжила Амбридж. — Где происходят собрания его организации? Ученики Слизерина всегда отличались редким благоразумием, поэтому я надеюсь на вашу сознательность.
— Как Вы верно подметили, — улыбнулся я, — ученики Слизерина всегда отличались редким благоразумием. Именно поэтому я ничего не знаю об "организации Поттера", даже если она действительно существует. Как только вышел тот Ваш Декрет, я порвал все связи с этой "организацией", в то время являющейся просто клубом по практике Защиты от Темных Сил.
Видно, Амбридж совсем не такого ожидала. А чего? Что я с радостью выдам ей всю информацию? Которая, ко всему прочему, и самого меня компрометирует. Ищи дурака.
— Мистер Стоун, — сдерживая бешенство, сказала Амбридж, — Вы поступаете в крайней степени неразумно. Я знаю, что Вы состоите в этой организации, и поэтому по-хорошему прошу Вас во всем признаться. Таким образом, Вы облегчите свою вину, и наказания не последует.
— Совершенно не важно, что вы якобы "знаете", профессор Амбридж. Попробуйте доказать это. Только Сыворотку Правды я пить не буду, — сомнения в соке исчезли, эта жаба действительно хотела вытянуть из меня информацию. Бесплатно!
— Пятьдесят баллов со Слизерина! — наконец, завизжала Амбридж. — И три дня отработок у меня! Начнете прямо сейчас!
"Да хоть тысячу, мне плевать на эти баллы".
Не теня кота за яйца, Амбридж вытащила из стола пергамент и хорошо знакомое мне Кровавое Перо. Неужели она хочет заставить меня писать им собственной кровью?
— Берите перо и пишите "Я не должен лгать"! Столько раз, сколько потребуется!
И какой у меня выбор? Убить эту жабу и не париться. Оглушить, потом Забвением и не париться. Первое — плохой вариант. Второй лучше, но приведет к плохим последствиям — ювелирно работать Забвением я еще не умею, чтобы стереть воспоминания только о себе сегодня.
И сдать ее с потрохами я не могу. Не привык стучать, да и о своих знаниях придется рассказывать, а не хотелось бы.
Выбора нет. Я молча взял перо и принялся писать. Незамедлительно на моей руке стала вырезаться надпись "Я не должен лгать". Вроде бы, Поттер то же самое писал. У нее что, на другое фантазии не хватает?
Боль оказалась меньше, чем я думал, но все равно чувствительно. За всю экзекуцию я не проронил ни звука, даже дыхание не сбил. Стиснул зубы и терпел. Продолжалась эта пытка часа три. Удовлетворенная Амбридж отпустила меня восвояси, правда, еще раз попытавшись склонить меня к сотрудничеству. Безуспешно.
В коридоре я осмотрел руку. Рана не затянулась и сейчас по ней текла кровь. МОЯ кровь. Читал еще в приюте, что раньше, в древности, кровь считалась священной. За ее пролитие пострадавший имел полное право пустить кровь обидчика, при этом хоть убив его.
Раньше я хотел убить Амбридж за то, что она стерва, которая меня бесит. Но теперь все изменилось.
Теперь это личное.
Неудачи преследовали старую жабу одна за другой. За все время отработки я так и не сказал ей ни слова. Большинство слизеринцев, узнав о моем наказании, объявили Амбридж бойкот, демонстративно ее игнорируя. Это не добавляло ей хорошего настроения.
Вылилось это все в увольнение профессора Трелони, ставшее настоящим театром. Сначала, довольная Амбридж с пьяной Трелони, заламывающей руки. Потом на сцене появилась МакГонагалл. А потом и Дамблдор, со своей неизменной улыбкой доброго дедушки. Я при этом, к сожалению, не присутствовал. Как мне рассказали, директор осадил зарвавшуюся Амбридж, разрешив Трелони остаться в школе. А потом и представил нового учителя по Прорицаниям — кентавра Флоренца. Вот этого я не ожидал. Забавный выбор преподавателя. Полувеликан есть, оборотень был, теперь кентавр. Я не расист, но что дальше? Вампир? Или, может, нежить какая?
Однако Флоренц оказался хорошим учителем. Его уроки, как минимум, были необычны. Проходили они в кабинете, заколдованном под Запретный лес. Необычно и интересно. Да и рассказывал о разных способах предсказания Флоренц умело и интересно. Мне понравилось, да и другим ученикам тоже. Поляна Запретного леса — это не душный кабинет с благовониями.
А на занятиях по АД мы перешли к Патронусам, как Поттер и обещал. То, чего я больше всего опасался. Как и думал, ничего с Патронусом у меня не получалось. Я даже воспоминания со Святочного Бала подключил — результата ноль. К счастью, я был не одинок, а то со стыда сгорел бы. Впрочем, терпеть неудачи все равно было противно.
Ну не дается мне заклинание Патронуса почему-то, ничего не поделаешь. Но все равно обидно. Почему у Поттера получается, а у меня нет?
Урок прервал с шумом появившийся домовик.
— Гарри Поттер сэр! Гарри Поттер сэр! — заверещал он. — Добби пришел предупредить вас, но домовым эльфам запрещено об этом говорить...
— Что случилось, Добби? — мгновенно напрягся Поттер.
— Гарри Поттер, она... она... — эльф явно переступал через себя, пытаясь выговорить то, что хотел сказать.
— Кто она, Добби? Амбридж? — севшим голосом просил Гарри.
Эльф кивнул. Это ПЛОХО!
— Что она, Добби? Она... она знает об АД? — продолжал спрашивать Поттер. — Она... идет сюда?
— Да, Гарри Поттер, да! — закричал домовик.
"Так вот ты какой, северный лис".
Члены АД испуганно смотрели на домовика и Поттера. А чего они ожидали, когда вступали в запрещенную организацию? С Лордом хотят бороться, а какой-то Амбридж боятся! Да кто она такая?!
"Ты не храбрись, а думай, как сбежать наверняка!"
— Чего вы стоите? — заорал Поттер. — Бегите!
Какой здравый совет! С удовольствием ему последую. Правда, не один я таким умным оказался: студенты бросились к выходу, создав давку в нем.
Выйти удалось одним из последних. Да и не бежал я. Несмотря на "опасность", я не счел возможным бегать от какой-то жабы. Ну, поймает она меня, и что? Много чести ей — бегать из-за нее. После реальной опасности быть убитым, ее угрозы исключения не более чем пустой звук. За это я и поплатился. За очередным поворотом меня схватила за шиворот чья-то рука. Я уже хотел с разворота ударить наглеца в челюсть, но вовремя остановился, узнав Амбридж. Сломать Генеральному Инспектору челюсть — плохая идея.
— Попался! — торжествовала Амбридж. — Я так и знала, что ты в этом замешан!
— Не понимаю о чем Вы, — попытался выкрутиться я. — Я мимо проходил...
— Заткнись, — прошипела Амбридж, — я все знаю!
— Профессор! Профессор! — заорали где-то. — Мы поймали его!
— Отлично, еще один, — улыбнулась Амбридж, — пошли со мной.
Не отпуская, жаба потащила меня куда-то назад. Вскоре я увидел торжествующего Малфоя, и Поттера перед ним, лежащего на полу.
— Отлично, Драко! — закричала Амбридж. — Пятьдесят баллов Слизерину! Я заберу их обоих, а вы продолжайте поиски, ловите тех, кто запыхался! Посмотрите у библиотеки!
Малфой убежал, кинув на меня озадаченный взгляд. Драко ждет серьезный разговор по поводу лакейства всякому мусору. А нас с Поттером Амбридж потащила в кабинет директора. Вот это было действительно плохо. Хотя директора, да и преподавателей, такая картина должна порадовать: пойманные слизеринец и гриффиндорец вместе, за одно и то же нарушение. Дружба факультетов, блин.
В кабинете, помимо Дамблдора, оказался Фадж, пара неизвестных мне авроров (судя по их виду) и Уизли-секретарь. Ну, конечно, у министра ведь ни хрена дел нет, кроме как школьников ловить. Какая прелесть.
— Так, так, так, — удовлетворенно сказал он, вперив в нас с Поттером взгляд.
— Поймали их в коридоре, — сказала Амбридж, — когда они пытались убежать. Поттера поймал Малфой.
— Поймал, да? Я сообщу об этом Люциусу.
ОЧЕНЬ на это надеюсь — вопреки мнению Фаджа, Малфоя-страшего вряд ли обрадует то, что его сын и наследник бегает по школе, по указке этих недоумков.
— Итак, Поттер, вы знаете, почему вы здесь?
— Да... — сказал идиот, — нет, — поспешил он исправиться.
— Так да или нет?
— Нет.
— Вы не знаете, почему здесь?
— Нет, не знаю.
— Итак, вы понятия не имеете, за что вас привели сюда, — с сарказмом сказал Фадж. — И вы не участвовали ни в одном нарушении школьных правил? А вы... э-э-э... Стоун?
— Нет, не участвовали, — синхронно ответили мы.
Кажется, Дамблдор улыбнулся. Ему, похоже, было смешно. А вот мне не очень!
— Мне кажется, господин министр, что дело пойдет быстрее, если я приглашу сюда своего свидетеля, — вмешалась Амбридж.
— Что? Ах, да, конечно. Нет ничего лучше, чем хороший свидетель, верно, профессор Дамблдор?
— Абсолютно верно.
Амбридж ушла за стукачом.
Ну, кто так делает? Как же программа защиты свидетелей? Я же теперь не успокоюсь, пока этой сволочи не отомщу.
В кабинете повисла тишина. Поттер, судя по виду, лихорадочно соображал, что делать. Уверен, он думал, что это я всех сдал. А вот и нет, я чист. Фадж торжествовал, и даже не скрывал этого. А вот Дамблдор был демонстративно спокоен. И с каким-то удовольствием осматривал кабинет. Пару раз его взгляд упирался в меня. Может и хорошо, что я попался? Теперь Дамблдор не станет меня подозревать в причастности к Лорду.
Вскоре вернулась Амбридж с... подругой Чанг, Мариеттой! Вот ведь сука. Сама девушка безостановочно плакала, прижимая ладони к лицу. Стыдно? Поздно!
— Ну-ну, успокойтесь, моя дорогая, — вещала Амбридж девушке, — и расскажите все то, что рассказали мне. Ты правильно поступила. Министр тобою доволен. Он расскажет твоей маме, какая ты хорошая девочка. Вы знаете, господин министр, мама Мариетты работает в Отделе Магического Транспорта. Она помогала нам следить за Каминной Сетью Хогвартса.
— Чудесно, чудесно! — обрадовался Фадж. — Дочка вся в маму, да? Ну же, дорогая, расскажи нам все.
Как чудесно — старая жаба шантажировала девушку матерью. Угрожала, что уволит или доставит проблем — это точно. "Светлая" сторона, блин. Даже жаль бедную девушку, но отомстить надо — другим будет наука.
Когда Мариетта подняла голову, я чуть не рассмеялся: на ее лице цвели большие красные прыщи, составляя слово "ЯБЕДА". Жестоко со стороны Грейнджер накладывать такое заклинание. Оно ведь и с сюрпризом наверняка, чтобы снять было нельзя. Раз еще не сняли-то. С таким лицом даже волки в голодную зиму ей брезговать будут.
Добиться от девушки хоть какого-нибудь рассказа, ни Амбридж, ни Фадж не смогли. Она лишь еще сильнее ревела и прятала лицо. Собаке собачья жизнь. И смерть.
И стала рассказывать Амбридж, вместо нее. По ее словам выходило, что Мариетта сама, добровольно, решила во всем признаться ей. Как же, держи карман шире — не та эта девушка, чтобы добровольно, без сильного принуждения, стучать на тех, с кем столько тренировалась и общалась. Зато я узнал и кое-что интересное: тогда, в октябре нас сдал тот недоумок забинтованный, которого я согнал с места. Именно моё имя он и запомнил лучше всех, помимо Поттера. Поэтому Амбридж и выпытывала информацию у меня. Ну, кто бы мог подумать, какое совпадение. Теперь еще и ему надо отомстить. В моем списке уже столько людей! Если я их не запишу, то забуду о них!
В разговор Дамблдора с Амбридж и Фаджем я не встревал, хотя мог бы, ибо накопилось во мне много недовольства. Но видно было, что у директора есть какой-то план, как вытащить своего Поттера, и меня заодно с ним.
И Дамблдор это сделал! Каким-то образом он заставил Мариетту подтвердить тот факт, что мы не собирались группой после собрания в Кабаньей Голове, и сегодня должна была состояться первая встреча. Но у Амбридж был козырь в рукаве.
— Что вы скажете об этом, Дамблдор? — елейно проговорила она, доставая список АД. — Посмотрите, министр, я нашла это в комнате их сбора.
— Посмотрим, посмотрим, — сказал Фадж, принимая пергамент. — Ого, вы видели как они себя назвали? Армия Дамблдора.
Директор с озабоченным выражением лица, подошел к министру и взял у него из рук пергамент, погрузившись в чтение.
— Ну что ж, думаю, игра закончена, — неожиданно с улыбкой сказал он. — Вы хотите получить от меня письменное признание или хватит уже имеющихся доказательств, Корнелиус?
— Доказательств? — не понял слов директора Фадж.
— Армия Дамблдора, — улыбнулся директор, махая списком перед носом Фаджа. — Не Поттера, Дамблдора.
Твою же ж мать за ногу через забор об асфальт да с коромыслом! Он что, на себя вину всю берет?!
— Вы? — внезапно понял Фадж, отступая от директора на несколько шагов.
— Все верно, — весело подтвердил Дамблдор.
