— Если я отвечу, то это будет слишком неинтересно.
— Ну так нечестно!
...
— Так значит, Леам, вы думаете, что за нападением стоят последователи Тёмных?
— Наверняка. Они хотели принести нас в жертву и обставить так словно это был Альянс. Один из них даже сказал почему именно мы, дескать, "ваше происхождение, положение и близость к остаткам Древо Бога делает вас крайне ценной жертвой".
— То есть всё это устроили ради вашего жертвоприношения и ничего более?
— Точно сказать нельзя, ведь как я уже говорил в живых из пленников никто не остался и допросить их нельзя, но всё указывает именно на это.
...
Но вот бутыль наконец подошла к концу, а с ней и встреча. Но вопреки ожиданиям эльфа Соломон не встал с кресла, как это сделал сам Леаметрис, а продолжил сидеть, смотря куда-то в сторону.
— Что-то не так, Соломон?
— Скажи, Леам... — взгляд авантюриста сосредоточился на Патриархе. — Что бы ты сделал, если бы узнал, что через шесть лет начнётся новый демонический Потоп?
Патч 2.6 "Погружение"
Если долго смотришь в бездну,
бездна начинает смотреть в тебя.
* * *
Бокал с вином в руках Леаметриса замер на полпути так и не достигнув цели, а лёгкая, до этого не покидающая уст эльфа, улыбка медленно сползла с его лица.
— Какой... — бокал был медленно поставлен на стол, — необычный вопрос и какая... необычайно конкретная цифра, — голос Леаметриса неуловимо изменился, больше в нём не было ничего от былой шутовской придури, теперь там была лишь сталь. — Соломон, ты знаешь что-то, чего не знаю я? — тяжёлый пронзительный взгляд Патриарха полностью отличался от предыдущего расслабленного и добродушного. За этим взглядом чувствовалась сила и власть, что готовы раздавить и подчинить любого, кто осмелиться бросить им вызов. Каждый из тех, кто хотя раз удостаивался этого взгляда не смог бы его забыть, даже если бы хотел.
— Это был гипотетический вопрос, — спокойно ответил Соломон, будто и нет этих пронзающих насквозь глаз. Вот только такой ответ явно не устроил Патриарха.
— Соломон, не юли, — каждое его слово было наполнено силой и заставляло повиноваться. — Если ты владеешь информацией о явной или возможной угрозе Союзу Древа, то говори немедленно! Иначе, даже не взирая на наши дружеские отношения я вытащу из тебя информацию, чего бы мне это не стоило, — с каждым словом давление вокруг эльфа нарастало — магия, сокрытая в Патриархе пробуждалась, отвечая на зов своего хозяина. В какой-то момент воздух вокруг Леаметриса поплыл, а утварь вместе с мебелью, которыми был заставлен кабинет, затряслась и задребезжала словно бы в страхе — Ореол Силы Архимагистра Леаметриса начал влиять на окружающую реальность буквально подавляя всё вокруг него — слабые теряли сознание, сильные падали на колени.
— Неужели, — но голос Соломона тем не менее звучал также расслабленно и безразлично, как и до этого, словно и нет никакого шторма магии, что вдавил его в кресло подобно огромному валуну, — твоя дружба, Леаметрис, столь хрупка и скоротечна?
Патриарх не ответил. Вместо этого давление Ореола возросло настолько что посуда начала лопаться словно мыльные пузыри. В это же время голубые глаза Леаметриса вспыхнули изнутри ярким светом — ещё одним проявлением огромной концентрации маны в теле мага. Но вдруг, на долю секунды, глаза эльфа расширились словно в удивлении, а уже через мгновение Патриарх неожиданно прикрыл их и словно в ответ на это, давление начало убывать, пока не исчезло полностью. Кабинет снова погрузился в полную тишину и лишь поблёскивающие на свету осколки утвари говорили о бушевавшем только что шторме магии. Но вот эльф открыл глаза и в них уже не было того света магии, да и былой тяжести тоже, лишь одна усталость.
— Прости за эту вспышку, Соломон, непростая выдалась неделя, — объяснил Патриарх.
— Ничего, бывает.
— Ты хотел узнать, чтобы я делал, если бы узнал о новом Потопе? — получив подтверждающий кивок от Соломона продолжил: — Прежде чем я отвечу, утоли моё любопытство — есть ли причина почему ты спрашиваешь это у меня?
— Так случилось, — после нескольких секунд раздумий заговорил человек, — что не так давно я встретил провидца, зовущего себя Систиматош и давшего мне два предсказания. Первое было о скорых переменах в жизни, второе же о возвращении древнего зла в последний год этого тысячелетия. Про перемены он оказался прав, — явно намекая на Улей сказал Соломон, — вот мне и стало интересно, что бы сделал ты, получив такое предсказание.
— Предсказание значит, — задумчиво протянул Патриарх. — Интересно. Но почему ты решил, что древнее зло — это демоны, а не, скажем, Тёмные Боги?
— Нельзя назвать древним то, что ты видел сам. Последнее проявление Тёмных было несколько веков назад, ещё при тебе.
— Действительно, — кивнул Леаметрис. — Но это верно относительно меня, долгоживущего, но для вас людей несколько веков немалая цифра.
— Систиматош не человек и он очень-очень стар.
— Вот как? Тогда ладно, — уточнять кто именно этот Систиматош Патриарх не стал, потому как это не имело для него никакого значения. — Что касается предсказания... — задумался эльф, — если принять его за непреложную истину, но не имея на руках материальных подтверждений истинности предсказания я бы попал в очень затруднительную ситуацию. Как Представитель Союза я обладаю широкими полномочиями, но влиять на весь Союз я тем не менее не могу. Узнай я о скором Потопе и захоти мобилизовать армию, мне бы потребовалось убедить всех Патриархов в необходимости этого, а без веских и неопровержимых подтверждений доказать им, что я не переворот планирую устроить, дабы у власти удержаться или войною пойти на Альянс с Гоминодом будет практически невозможно, — покачал головой эльф. — А ведь мобилизация — это самый простой шаг, дальше нужно будет убедить уже соседние страны в том, что армия мне нужна не для нападения на них, что ни капли не проще убеждения Патриархов. Затем нужно будет организовать переход экономики в военное русло, а это увеличение налогов и урезание расходов, что мало кому понравится, далее расконсервировать склады, — перечислял эльф, — начать крупномасштабное производство оружия, брони и магических артефактов годных для войны с демонами, вернуть пограничные гарнизоны и многое другое. По правде говоря, чтобы оправдать подобное Легион Демонов должен лично явится на Совет Патриархов, снести кому-нибудь там голову и пообещать сделать тоже самое со всеми остальными, но чуть позже. И даже тогда найдётся кто-то кому нужно будет доказать, что это были и вправду демоны, а не разодетый кто-то.
— Значит, — медленно, словно обдумывая каждое слово начал говорить Соломон, — даже имея на руках материальные доказательства нет никаких гарантий, что удастся всех убедить, а если удастся, то будет скорее всего поздно, — констатировал авантюрист.
— Боюсь, что так, — развёл руками эльф. — У тебя ведь нет никаких материальных подтверждений предсказания?
— Увы.
* * *
Наблюдая из окна за покидающим посольство авантюристом Патриарх тихо произнёс:
— Суховей, — в кабинете в котором до этого казалось был лишь Патриарх проявилась ещё одна фигура. Она была с ног до головы закутана в чёрную плащ-накидку, даже лицо было полностью закрыто, оставляя на виду лишь глаза.
— Чем могу служить, господин Высший Представитель? — сухим, безэмоциональным голосом спросил новый собеседник Патриарха. Но ответа не последовало, вместо этого Леаметрис перевёл свой взгляд с окна на Суховея, будь здесь Соломон и он бы точно отметил, что сейчас в нём не было ничего общего с тем, что ему демонстрировал Патриарх до этого. Теперь на лице эльфа была лишь холодная и безэмоциональная маска, а в глазах не было ни демонстрируемых ранее ярости, ни усталости, лишь холодный пронзающий насквозь блеск глаз. Но Патриарх не ограничился одним лишь взглядом, без всяких слов и жестов в воздухе образовался сложнейший комплекс чар. Суховей знал эти чары — это был полный диагностический комплекс — одно из высших целительских заклятий направленное на полное и всесторонне изучение цели. Пока заклинание делало своё дело Леаметрис не отводил своего взгляда от Суховея, но вот дождавшись окончания диагностики он перевёл свой взгляд обратно на окно и продолжил разговор:
— Ты наблюдал за всем что здесь происходило, что ты можешь сказать о Соломоне Рейли?
— Малоэмоционален, собран, осторожен, скрытен, ментально устойчив, — отчеканил Суховей.
— Что можешь сказать по его телу? Заметил ли ты аномалии в работе его организма? — продолжил расспросы Патриарх.
— Ничего выходящего за рамки человеческого организма замечено не было.
— Не заметил значит... Вот и я не заметил, — тихо произнёс Патриарх. Но затем Леаметрис снова сосредоточил своё внимание на своём собеседнике: — Суховей, мне нужно чтобы ты инициировал полную проверку всего персонала методом полного диагностирования, особое внимание уделить эльфам взаимодействующим с другими расами. Проверку проводить под предлогом поиска пособников Тёмных. Проводить её должны твои подчинённые. Результаты мне и только мне. Протокол Красная Звезда, — последние слова были ключом-активатором, запускающим один из параграфов магического контракта который Суховей заключил, став Стражем, данный параграф гласил, что никто и никогда кроме присутствующих не должен узнать о приказе данном под этим протоколом. Также он подразумевал полное отсутствие какой-либо документации и других материальных подтверждения существования приказа. — Выполнять.
— Есть! — поклонился Страж и "растворился" в воздухе.
Оставшись в одиночестве Патриарх позволил себе выдохнуть. Его взгляд бездумно заблуждал по кабинету пока не остановился на уцелевшей "Сладости". Подойдя к вину Патриарх хотел было налить его в бокал, но осознал, что к сожалению, все они были уничтожены его Ореолом. Но это не остановило Леаметриса, и он совершенно несвойственно себе начал пить прямо из бутылки. Опьянеть он не опасался, ещё на заре своего патриаршества он тайно прошёл у лучших целителей Союза сложную и очень дорогостоящую модификацию организма, делающую его полностью невосприимчивым к алкоголю. Это позволяло относительно легко втереться в доверие или заставить потерять бдительность оппонента и с тех пор было не счесть случаев, когда он, имитируя опьянение дезинформировал или напротив выведывал информацию, но были в его жизни моменты, вроде текущего, когда Патриарх очень жалел о своём решении.
Сев обратно в кресло и убрав уже пустую бутылку Патриарх глубоко задумался о последних днях. Один лишь Съезд Трёх был сложнейшим физическим и психологическим испытанием. Безусловно, Леаметрис не вчера стал Представителем и события такого уровня как Съезд стали для него привычны, и даже последующее за этим нападение было всё ещё в пределах возможностей Патриарха. Оно, конечно, принесло кучу новых проблем, включая новый виток в недоверии между государствами и возможное возвращение Тёмных, но и эти проблемы были привычны и понятны. Но вот проблема Соломона Рейли...
Леаметрис конечно не был столь глуп чтобы вводить в своё окружение непроверенного разумного, даже если этот разумный его спас. В конце концов это могло быть и подстроено кем-нибудь. Патриарх вполне был готов к тому, что Соломон окажется или адептом Тёмных, или шпионом Альянса, или просто действительно обычным человеком. Каждый из этих вариантов устраивал эльфа. Первые два позволяли получить информацию о его хозяевах и давали возможность сливать им контролируемую дезинформацию. Третий же вариант позволял перетянуть на сторону Союза полезных разумных и укрепить его репутацию как благородного и честного разумного, что также положительно сказалось бы и на репутации Союза. Вся проблема была лишь в том, как узнать какой из вариантов верен.
По своему опыту Леаметрис знал, что самый простой вариант узнать адепта Тёмных это проверить его душу, если он и вправду их адепт, то на ней будут специфичные "отметины". Впрочем, простой он для тех, кто обладает умениями, позволяющими заглянуть в душу, а это некроманты, лучшие целители, шаманы, высокопоставленные священники и жрецы. Патриарх же был боевым магом и ни к одной из перечисленных категорий не относился, хоть и выучил за свою долгую и насыщенную жизнь некоторые приёмы из этих направлений магии. Одним из таких приёмов было "Познание Сути" — сложнейший диагностический комплекс чар, позволяющий заклинателю получить подробнейшие сведения о состоянии объекта. Освоить его Леаметрис вынужден был во времена последнего проявления Тёмных, потому как других относительно доступных способов выявления Тёмных у него не было. Сказать, что это было тяжело это ничего не сказать: освоить сложнейшее заклинание из совершенно чужой школы — это практически подвиг, но Леаметрис не просто так носит звание Архимагистра и с задачей справился.
Вот только "Познание Сути" это не то, что можно использовать скрытно, а открытое использование мгновенно раскроет его замысел. Поэтому Патриарх решил замаскировать применение "Познания". Именно для этого он разыграл ту вспышку гнева дабы выпустить Ореол Силы устроив тем самым настоящий магический шторм, что был способен скрыть под собой почти любую магию. Первоначально Патриарх собирался изобразить приступ гнева, направленную на Тёмных и их вероломное нападение, но Соломон дал ему куда лучший предлог, ведь теперь эту вспышку гнева он мог направить на самого авантюриста. Это должно было стать ещё одной проверкой, позволяющей взглянуть на Соломона в стрессовой ситуации, увидеть его истинное лицо, заглянуть за его маску невозмутимости. Но не получилось, Соломон остался так же непоколебим, как и до этого. Он не начал молить о пощаде, не рассыпался в извинениях и не упал на колени как это делали десятки до него. Патриарх мог бы даже зауважать авантюриста за такую несгибаемость и силу воли, если бы не результаты Познания.
Леаметрис конечно же подстраховался заранее, зачаровав кабинет так, чтобы мана не покидала его пределы, тем самым делая не имеющий выхода шторм магии ещё сильнее и в то же время, не позволяя окружающим узнать о нём. Дабы полностью сокрыть Познание в шторме магии даже ему потребовались все его навыки и весь его опыт. И результат превзошёл все ожидания. Он был готов к чему угодно, но реальность сумела удивить даже его. Соломон Рейли, авантюрист который его спас и вернул реликвию Героя оказался... големом.
Эта невозможная мысль настолько не укладывалась в голове и выбивала из колеи, что Патриарх был вынужден на минуту прервать свои мысли и успокаивающе помассировать виски иначе он рисковал утратить ясность мышления.
Соломон оказался големом таким каких Патриарх ещё не знал. Он двигается, говорит, дышит, реагирует и ведёт себя как человек. Даже часть комплекса, отвечающая за жизненные показания, утверждает, что Соломон нормальный живой человек и лишь только чары, отвечающие за душу и жизненную энергию, показали отрицательный результат. Такое бывает только в двух случаях: низшая нежить и големы. На скелета или зомби авантюрист не был похож, а значит остаётся лишь один вариант — голем. Можно было бы подумать, что Соломон — это голем с подселённым духом отлично имитирующим человека. Вот только духи тоже обладают душой и диагностические чары бы её показали, да и не встречал Леаметрис таких духов, что могли одновременно имитировать дыхание, моргание, работу зрачков, мелких мышц, частую смену поз на более удобные или привычные и другие мелочи, что делают живых живыми.
