В первой крепости, на нашей стороне, осталась металлообработка и машиностроение, домна, "химия" и пиролиз, стекло и бумага. Эти направления мы отдавать на откуп новым москвичам пока не могли — не хватит им опыта и образования для нормальной работы. Вот и разрывались на части, пытаясь правильно распределить Игнатьевых по направлениям, чтобы прирастать ресурсами. Потому и времени особо не хватало на новинки. Микроскоп и пулемёт — только два новых изделия за четыре месяца появилось. Последний был сделан из большущих баллонов, напоминающих газовые в моё время, и ствола от снайперской винтовки. Да, не Максим, и даже не РПК, но свои пятьдесят пулек в минуту он выдавал. Таких два соорудили пока, попробовать надо справу новую. А вот с остальными направлениями, теми, что уже на крепостных перенесли... Если честно, то у нас наметился значительный перекос в хозяйстве. Сильно повысившаяся производительность труда сыграла дурную шутку — мы не успевали обрабатывать всё, что новые москвичи тянули в крепость. А прекратить процесс не могли — тогда они бездельничать станут. Переводить на новое производство, нельзя, грамотность страдает. Вот и выходит у нас, что чуть не пять тонн золы лежит, килограмм тридцать поташа, и только десять квадратных метров стекла. Натуральная разбалансировка.
По этому поводу собрал большое совещание в конце августа. Помимо Игнатьевых и корелов, за столом добавились Святослав и Лис. Первым отчитались Буревой и Леда, на них учёт запасов был. Урожай, по словам деда, в этом году был хороший, зерна и овощей много собрали. Буревой заявил, что наши запасы позволят при достаточной экономии выдержать чуть не двухлетнюю осаду. Да, тут тоже перекосы есть. Из той продукции, что к растениям не относилась, у нас только рыбы с лихвой, а вот по мясу и прочим сырам да яйцам — недостаток. Об этой проблеме все знали, мы просто пытались значительно увеличить количество животины всех мастей в Москве. Как только дойдём до того состояния, что забой кур, например, будет компенсироваться приростом их численности, так и станем разнообразить меню. И так со всеми животными — гусями, овцами, коровами, козам, кроликами. Последние, кстати, почти приблизились к определённому нами рубежу.
Леда доложила о запасах промышленного сырья. Она подтвердила мои слова о том, что всё оно сейчас у нас делятся на три очень неравные группы. Необработанное сырьё, полуфабрикаты и готовая продукция, которой забиты склады, навесы и окрестности крепости, наличествуют в пропорциях двадцать, шесть, один. То есть, лежит в крепости грандиозная куча руды, тонна десять, по моим прикидкам. Рядом — килограмм семьсот обожжённых и готовых к употреблению катышков из неё, что прошли рудничную мельницу. А вот железа и чугуна в заготовках — лишь пара центнеров от силы. И так почти со всем.
— ... И такими темпами мы скоро все леса вырубим, руду перетаскаем, но всё это так и будет лежать чуть не под открытым небом, — констатировала Леда — надо или склады новые строить, или перерабатывать это всё, или чем-то другим крепостных занять.
— Эх, мне бы ваши проблемы на Ладоге, — тоскливо произнёс Лис.
— И не говори, — поддержал его Святослав, — люди есть, еда есть, а занять их — нечем.
— Обеслав, — спросил я племянника, — как там народ машины осваивают? Я краем глаза видел, ты кого-то за рычаги сажал уже?
— На три с плюсом, — скривился Обкеслав, — подростки ещё куда ни шло, но им дисциплины да ума не хватает. А взрослым — образования. Пару человек я бы может и порекомендовал, как водителей. По прямой ездить. Недолго. Навесное оборудование вообще мало кто освоил.
— А с пиролизом что? Буревой, твоя стихия. Неужто не получатся у крепостных?
— Да не то, чтобы нет, — пожал плечами дед, — но и самих оставить нельзя. Я пробовал — три партии дров испоганили. С поташем чуть лучше, но тоже... Ну, как Обеслав сказал, на троечку.
— Про металлообработку и не говорю, сам всё видел. А вы, — обратился я к Лису и Святославу, — не сильно-то завидуйте. Эти проблемы наши, может, похуже, чем голод да недород будут. Там хоть ясно, что делать, а у нас, как правильно Леда сказала, темп взят хороший, остановимся — можем потом не выйти на такие показатели, расслабятся люди. Сами понимаете.
— Ну да, как на лодке, — согласился Лис, — если гребёшь долго, одинаково, ровно, то и вроде как и проходишь дальше, и не так устаёшь. А как бросишь весло, отдохнёшь чуть, так потом за него и браться не хочется.
— Где-то так. Остановимся дух перевести — потом крепостные могут в нужный темп работ не войти, — согласился я с такой аналогией, — но вот если мы продолжим в том же темпе, то просто до верху, в прямом смысле слова, набьём крепости, и задохнёмся от сырья, не успевая его перерабатывать. Надо сбалансировать хозяйство. Да, запасы важны, но их уровень не должен быть самоцелью.
— Мы просто при планировании, — с толикой оправдания в голосе сказала Леда, — не учли, что так производительность возрастёт. А поменять росписи хозяйственные не успели, времени не было. Да и ты, Сергей, говорил, что надо дать людям привыкнуть к машинам. А они слишком быстро это сделали.
— Да я никого не обвиняю, сам всё знаю. Но из ситуации выкручиваться придётся.
— Учить лучше надо, — внёс свою лепту Влас, — тогда и на другие производства людей переведём, сырьё переработаем.
— Дык мужики взрослые уже, плохо наука идёт. Читать чуть начали да цифры наши понимают, — вставил Буревой, — а с остальным никак. Не соображают они, как трактор работает, почему.
— Вот-вот, — поддержал деда Обеслав, — я уже и объяснять пробовал, и примеры приводил. Пока показываю и рисую — всем всё ясно. А как до дела доходит, то сцепление не отожмут, то про давление забудут, то ещё что...
— Ну ладно, на осень мы их за парты посадим — а потом что? Поднимутся руки у мужиков да баб также самозабвенно работать? Я вот так не считаю. Мозолей себе на заднице натрут, а как до дела дойдёт буде ещё год в себя приходить. Помните, как в мае было? С тракторами? Обеслав сосны пилит, а толпа поодаль стоит и про себя богам молится. Мы тогда только на высокой производительности тракторов и выкрутились, месяц, считай народ только в режиме "принеси— подай" трудился. А если мы их сейчас из ритма выбьем, на более длительный срок? Что, до следующей осени в себя приходить Москва будет. Не-е-е, темп снижать нельзя.
— Надо что-то придумать такое, чтобы и их занять, и образование подтянуть, — резонно заметила Зоряна.
— Лодку соорудить? Торговлей заняться? — предложил Лис под одобрительные кивки Святослава.
— Ну и что продавать будем, покупать? У вас-то на торге в основном украшения всякие, оружие да ткани. Зерно ещё, но оно объёмное сильно, надо большущую лодку мастырить. А самое главное — что в ответ закупим? Кольца с серьгами? Меч дрянной да топор узкий? — моя речь вызвала ухмылки, действительно, ради чего торговлей заниматься, вроде, всё есть, — я считаю, пока надо коммерцию на второй план отставить. Потом, как здесь, в Москве, разберёмся, станем жалом по окрестностям водить в поисках того, чего вкусного себе наменять можно. А пока не надо. Да и дело-то с лодкой такое, мелкое. Не потянет на постоянную занятость крепостных.
— Ну дык мы их на вёсла посадим, людей меньше станет, — не согласился со мной Святослав, — оставшиеся перестанут тягать в Москву брёвна да руду, вот всё и переработать успеете.
— А потом что? — парировал ему Буревой, — Два месяца на вёслах будете гонять, ни образования дать не сможем, ни полезному чему научить.
— И не забывай, — добавил Кукша, — их ещё и воевать на озере учить надо. Я поспрашивал, такой опыт человек десять имеют, и то — чуть-чуть. Оружие ещё им надо, доспехи, обучение...
— ... И опять получим толпу военных, которая нам вроде как пока — я подчёркиваю, пока — ни куда не нужна. Я надеюсь, мыслей Новгород штурмовать ни у кого нет? Вот. Не подходит такой выход. И с повышением времени на учёбу воинскую — тоже не решим проблему. Нам-то не воины нужны, а рабочие да инженеры. Вот когда базис экономический сделаем, людей полностью самостоятельно оставить работать сможем, тогда и про вояк думать надо. А пока и пулемётами отобьёмся, со стен.
— Вам надо такое, чтобы и польза была от труда, и чтобы знания получать в процессе работы? — подала голос Веселина, — Я правильно поняла?
— Ну да, — согласился я, — чтобы и работали по прежнему плодотворно, и обучение в процессе проходили, образование повышали.
— Так есть у нас такое, — вскочила Веселина, — я сейчас.
Племянница выскочила за дверь и вернулась через десять минут, нагруженная охапками листов бумаги, томом Строительного кодекса и большущим ящиком. Последний она водрузила на стол:
— Вот, смотрите. Город наш, что мы из камня строить хотели. А то я макет уже сколько раз делала да переделывала, а про него все забыли.
Веселина сняла ткань с ящика. Под ней был наш план по строительству каменной Москвы. Старый, ещё до появления крепостных его не спеша сооружали. Прикидывали, чего бы мы в идеале хотели, и мастерили модели зданий и стен. Всё без опоры на реальные ресурсы, так, мечта, считай, а не план действий. В макет заложили все те вещи, которые бы мы хотели видеть в населённом пункте. Стены крепкие да склады обширные — это родичи мои настояли. Дороги широкие да ровные линии застройки — это уже моя паранойя, связанная с теми перекосами в планировании населённых пунктов, что я в будущем насмотрелся. Так, сочетая местное представление о прекрасном, и моё видение города, мы и делали макет. Параллельно, по выявленным принципам планирования Москвы, формировали Строительный кодекс. История с крепостными несколько отодвинула наши задумки, отвлекла. Но Веселина никогда проект этот не забрасывала, постоянно совершенствуя маленькие домики, дорожки, гавань, не забывая при этом рисовать эскизы и наброски.
— Это что? — Лис заинтересованно разглядывал рисунки и макет.
— Да мы тут хотели до вашего появления в камне строиться, — ответил ему Буревой, — собственно, водокачку в качестве эксперимента из кирпича сооружали. Чтобы понять, как с домами получиться.
— Красиво, — просто сказал Святослав.
— Мы с мамой посчитали, — сказала Веселина, достав листок, исписанный аккуратным подчерком Леды, — вот что нам надо для города.
— С текущей производительностью мы за год-другой такое соорудим, — добавила Леда, обведя макет рукой.
Он представлял собой каменную крепость, построенную по внешним границам существующей деревянной, без внутренних перегородок. Линии домов, административные здания, школа да прочие социальные постройки стояли на месте наших теперешних домов. Там, где были бараки крепостных да склады, на месте второй деревянной крепости, была промзона. Две эти части города разделялись неким подобием парка. Ну и пара пристаней на заводи стояло, и домиков для лодок.
— А на сколько человек такое хотели построить? — спросила Лада.
— Мы сперва на несколько сотен ориентировались, семей восемьдесят, девяносто.
— Тогда не хватит, — заявила Лада, — у нас, почитай, все жены беременные уже.
Это правда. Народ откормился, отогрелся, и начал строгать пополнение стахановскими темпами. Если всё будет в порядке, то после зимы у нас население города возрастёт человек на восемьдесят. Да, пока младенцев, но ведь и они вырастут, да и новых людей, может, принимать придётся.
— Лада права, на долго такого города не хватит. А если ещё кто придёт на поселение, как в эту зиму, то придётся ещё пристраивать кусок, — добавил дед.
— Ну так давайте сразу больше строить, — разрубил гордеев узел Кукша, — получиться такое?
— Ну..., — задумалась Леда, — Если в два раза больше станем ставить, то тогда года три уйдёт.
— А если плодиться народ такими темпами продолжит, — добавил я, — за это время нас уже человек пятьсот-шестьсот будет, минимум. Да и то, посмотрите на план — новое жильё куда ставить? За промзоной? К кроликам да курам?
— А люди-то крепостные, потянут? — окинула всех взглядом моя супруга, — Им ведь ещё и учиться надо будет.
— Ну вот с учётом этого, кстати, наоборот, город строить побольше надо, — сказал я, ловя непонимающие взгляды родных, — смотрите. Если мы сейчас большой, красивый город заложим, да дом каждому определим или дадим возможность выбрать, как думаете, лучше или хуже народ трудиться станет? Правильно, веселее дело пойдёт. Это мотивация называется, побуждение к работе в нужном направлении с заданным качеством и скоростью. Стимул. Потому предлагаю Москву каменную на плане сильно расширить...
Я достал новый листок бумаги и начал чёркать:
— Делаем город вокруг заводи, буквой "П". Она у нас единственный торговый путь, по сути...
— Только маленький он, путь тот, — прервал меня Лис, — много лодок не влезет, если к нам кто торговать придёт. Да и одна большая — тоже.
— Да ну и хрен с ним! — легко согласился я, — Расширим заводь! Пусть будет размерами триста на триста метров, а то и больше — чего мелочиться? Да поглубже надо гавань нашу сделать. Достанем грунт, его под постройки пустим. Потом набережную каменную сделаем с причалами. Вот тут, в северном и южном крыле, поставим порт торговый, промзону, склады, военную базу. Та сторона города, что на озеро смотрит, будет жилая и административная... — я всё больше меток наносил на листок, постепенно распаляясь всё больше и больше.
— ...Волноломы насыпем каменные, от штормов — я резким движением начертил у входа в будущую гавань две вложенные друг в друга буквы "V", — между ними пусть в гавань входят корабли. Поля от города — на юг тянуть будем. Водопровод — по-другому сделаем, канализация вот так пойдёт! Электростанция..., ладно, это потом. Театр сделаем, большой, с конями наверху! Музей организуем! Заводы поставим! Фабрики!! Башню телевизионную Останкинскую!!! Так, это тоже потом. Бабу с серпом и мужика с молотом вот тут определим! Вокзал железнодорожный! Три! Аэропорт, чтобы с "Аэроэкпрессом" был! Кремль с часами! Площадь здоровую, чтобы красным кирпичом выложена была! Высотки сделаем, для Министерства обороны и университета!! Катера по озеру пустим!!!...
— Серега, ты чего? — участливо поинтересовался дед через минут двадцать.
— А? Чего не так-то? — я глянул на родных.
Те малость шокированы моей речью, слова всякие незнакомые в ней, я взъерошенный на листке чёркаю. Посмотрел на результат самозабвенного труда — размеры Моквы по моему рисунку были где-то десять на десять километров, и на схеме явно просматривались станции метро, а в углу читалась надпись — "Химки". Н-да, что-то разошёлся я.
— Когда про башню говорил, телзённую, — нарушил молчание Лис, — ты видел где такое?
Все мои, Игнатьевы, посмотрели на меня. Секрет своего появления тут я Святославу и бывшему ладожцу не раскрывал. Отмахнулся от Лиса:
— Это потом. Хотя да, ты прав, видел. Хороший город был. Или есть. Ну то не суть. Урежем осетра, меньше Москву сделаем. Давайте подумаем теперь... — я не успел договорить.
— Надо бы дорог добавить, — встрял дед.
— И вот тут оборонительных башен, — добавил Кукша.
