Бенедикт не хотел думать, что тогда.
— Нет, — ответил он на вопрос некроманта, когда пауза слишком затянулась.
— Как знаешь, — быстро согласился Ланкарт. — Тебе виднее, он ведь твой ученик.
На это Колер предпочел не отвечать. Он вышел из хижины и направился в свете угасающего вечернего осеннего солнца к своему коню, чтобы поскорее отбыть во Фрэнлин.
Глава 6. Перевоплощения
Леддер, Нельн
Восьмой день Мезона, год 1489 с.д.п.
Портовый город кишел жизнью. Мальстен бывал здесь несколько раз, и с момента его последнего посещения Леддера — в день прибытия из Малагории после бегства — здесь ничто не изменилось: все то же обилие торговых рядов на громадной рыночной площади, все те же толпы прихожан — местных и приезжих — у Храма Тринадцати, все тот же нескончаемый гул голосов, крики недовольных или перебравших с горячительными напитками посетителей трактиров, все те же толпы бродячих музыкантов, попрошаек, артистов и мастеров всех мастей, заполоняющих каждый свободный уголок города. В Леддер каждый день прибывало огромное количество народа, и в тот же день такое же количество могло покинуть город, разъехавшись по всем сторонам света. Единственное, что изменилось спустя три года, как Мальстен бывал здесь в последний раз, это цены. Торговцы, ремесленники, трактирщики, мастера, капитаны кораблей — все они, кажется, резко сговорились и подняли свои расценки почти вдвое, и Мальстен со спутницей поняли, что их скромных средств явно не хватит на оплату переправы через Большое море. О том, чтобы снять комнату в любом, даже самом замшелом местном трактире и подождать там отправления ближайшего судна в Адес, и речи не шло.
Заработать с помощью охоты на иных здесь было попросту невозможно, и дело не в том, что в столь оживленном городе, как Леддер, иные не появлялись. Дело было лишь в том, что здесь обо всем моментально начинали судачить на каждом углу, и весть о двух охотниках — или даже об одной женщине-охотнице с приметами Аэлин Дэвери — очень скоро могла достичь Красного Культа. Леддер был городом сплетен и новостей, которые разносились путниками, весьма ненадолго прибывавшими сюда, и Культ умел хорошо собирать и обрабатывать эти толки. Пусть в Нельне эту воинственную структуру особенно и не жаловали, страх перед данталли пересиливал неприязнь к жрецам, и леддерское отделение существовало, пользуясь при этом в городе немалым уважением.
Аэлин, прибыв в портовый город, заметно занервничала: теперь от Малагории и, соответственно, от пленного Грэга Дэвери ее отделяло лишь Большое море, оставался лишь вопрос, как его пересечь. О том, что возможность попасть каким-то образом на корабль появится в нужный момент, молодая женщина не думала и не могла разделить такой позиции своего спутника, поэтому лихорадочно пыталась составить план, как можно проникнуть на борт первого же судна, отходящего в Адес, но план этот отчего-то никак не желал составляться. Пробираясь по улицам Леддера через постоянный поток других путешественников и местных жителей, Аэлин сквозь зубы высказывала свое недовольство сложившейся неопределенностью и жалела, что они с Мальстеном никак не позаботились раньше о возможности попасть на корабль. Она успела приметить и то, что после Хостера не попалось ни одной деревни, где можно было бы заработать охотой, а также то, что во Фрэнлине ни она, ни Мальстен не догадались забрать из горящего трактира деньги убитых хаффрубов. Мальстен несколько раз попытался успокоить спутницу и сказать, что со своей стороны они делали все, что могли, однако Аэлин этим довольствоваться явно не собиралась и продолжала перебирать варианты попадания на борт корабля, включив в свой перечень даже такие варианты, как ограбить кого-то из неудачливых прохожих, притвориться другими пассажирами и занять чье-то место на корабле, пробраться на судно тайком и спрятаться среди груза или попытаться угрожать капитану. Ни один из перечисленных вариантов не приходился по душе ни Мальстену, ни самой Аэлин, однако она деловито указывала на то, что она хотя бы пытается построить план действий.
Возразить тут было нечего: плана у Мальстена действительно не было. Единственным его планом было добраться до пристани и узнать, когда ближайшее судно отправляется в Адес. Дальше он собирался смотреть по ситуации, но к тому, что придется применять нити, с каждой минутой склонялся все больше. В памяти воскресли годы, проведенные в Малагории в роли циркового постановщика.
«Кажется, придется на какое-то время стать одним из своих артистов», — не без тоски подумал Мальстен, минуя пробегающих мимо мальчишек, едва не сбивших их со спутницей с ног. Аэлин напряженно отстранилась, схватившись за сумку.
— Что с тобой? — нахмурился данталли.
— Ничего, просто… если нас еще и ограбят уличные воришки…
— Я смогу их быстро вернуть, — успокоил Мальстен. — Не волнуйся так, прошу тебя. Мы попадем на борт, вот увидишь.
— Как ты можешь быть так уверен?
— Мы проделали такой путь не для того, чтобы сейчас отступить из-за нехватки денег. Мы сумеем что-нибудь придумать, просто сначала нужно оценить ситуацию, в которой мы оказались, а потом думать над выходами. Всегда может вырисоваться множество неучтенных факторов, и какой-то из них сыграет свою роль.
— Я стараюсь подходить к вопросам несколько иначе, — качнула головой Аэлин и заметно поморщилась, — и все учитывать. Когда могу…
— А можешь ты не всегда, если вспомнить твой род занятий. Не переживай. Для твоего успокоения… давай будем просто считать, что у меня есть план.
— А он есть?
— Есть, — передернул плечами Мальстен. — Более или менее….
— Посвятишь?
— Пока нет.
Через полчаса пути по похожим на вечный муравейник улицам Леддера данталли начал заметно уставать от огромного количества людей. Зрение приходилось напрягать: половина из встречных прохожих носила красное, и пусть на враждебный цвет кукольник реагировал — в силу малагорской привычки — уже неосознанно, глаза все равно быстро уставали.
Вскоре путники добрались до пристани. Мальстен тут же вспомнил, почему ему по приезду из Малагории так не терпелось убраться из этого города поскорее. Если у самых ворот Леддера, где они с Аэлин заплатили по три фесо за вход, ему показалось, что народу на улицах пугающе много, то, прибыв на пристань, он понял, что улицы и площади, которые они с охотницей недавно миновали, можно было назвать пустынными. От нескончаемо пестрой череды лиц, голосов, звуков музыки, выкриков капитанов кораблей, ругани матросов и стука коробок с грузом у Мальстена почти мгновенно закружилась голова. Кто-то то и дело норовил выпросить у него «монетку на пропитание», фальшивая скрипка где-то справа резала слух, чей-то голос с другой стороны надрывно горланил какую-то неразборчивую песню, яркие костюмы отбывающих и провожающих затуманивали зрение. Мальстен, стиснув зубы, сдержал порыв выпустить сразу множество нитей и заставить эту толпу замолчать и расступиться.
— Ты в порядке? — вдруг прозвучал у самого уха голос Аэлин. Мальстен вздрогнул, но тут же собрался и кивнул.
— Да, просто слишком много людей… я отвык от такого.
— Понимаю, — со знанием дела хмыкнула охотница. Похоже, ей и самой этот город сильно действовал на нервы.
Спустя примерно четверть часа скитаний по причалу в попытке добраться до какого-нибудь капитана, путники, наконец, достигли своей цели: перед ними появился рослый и крепкий мужчина средних лет с явными малагорскими чертами внешности — у него были ярко очерченные темные глаза, широкие скулы, темная, длинная, но на удивление аккуратная борода и загорелая кожа.
— Живее! Живее! Грузите мешки, поторапливайтесь! Вот ведь лентяи! — подстегивал он своих людей, которые поднимались по трапу с тяжелыми мешками на спинах.
— Доброго дня, господин, — мягко поздоровалась Аэлин, одарив бородатого малагорца самой милой из своих улыбок. — Не могли не услышать ваш призывный голос. Вы, часом, не капитан этого чудесного судна?
Мужчина оценивающе окинул молодую женщину взглядом, затем посмотрел на стоящего подле нее молчаливого данталли.
— Часом, капитан, — расплылся в приветливой улыбке он, не сумев, как и многие, устоять перед обаянием светловолосой охотницы. Паранг на ее поясе, похоже, заинтриговал его, и — в отличие от трактирщика Керна в деревне некроманта — у этого человека и в мыслях не было насмехаться над незнакомкой с оружием. — Доброго дня, красавица. Чем обязан?
— Вы ведь отправляетесь в Адес, не так ли? — улыбнулась Аэлин.
— Так, — кивнул бородач.
— Надо думать, на борту вашего корабля будет множество пассажиров, которые еще не представляют себе, каково провести несколько недель в море без возможности выбраться куда-то с судна, — вмешался Мальстен. Голос его прозвучал на удивление звонко и бодро, что заставило Аэлин изумленно приподнять брови.
Прежде, чем капитан успел что-либо сказать в ответ, данталли расплылся в заговорщицкой улыбке и протянул ему руку.
— Грегор Шосс, мастер иллюзий. К вашим услугам, — он почтительно склонил голову, а когда поднял, Аэлин с трудом заставила себя сохранить невозмутимость: на лице ее спутника вдруг появились длинные, слегка подкрученные усы, а короткая борода, которая успела отрасти после Хостера, исчезла.
— Что?.. Я… как вы это…
— Это всего лишь трюк, — Мальстен беспечно провел рукой по лицу, и после этого движения нелепые усы исчезли, а короткая борода вновь появилась. Правда, Аэлин показалось, что лицо его стало чуть бледнее… — Но секрет я вам рассказать не смогу, увы. Настоящий иллюзионист не раскрывает своих секретов, вы ведь понимаете?
— Я… да, понимаю, — капитан встрепенулся и быстро покачал головой. — Я Заграт Кхан, капитан «Золотого Луча». Кажется, я… забыл представиться.
— Беата Шосс, — Аэлин, улыбнувшись, подхватила ложь спутника. — Циркачка. Мы с моим мужем едем в Грат, хотим выступать в труппе малагорского цирка, который знаменит на весь мир, мы мечтали о нем несколько лет и совершенствовали свои навыки.
Факт, что прекрасная молодая женщина замужем, явно расстроил Заграта, однако, похоже, иллюзия данталли впечатлила его не меньше внешности белокурой «госпожи Шосс», и он снова заинтересованно посмотрел на Мальстена.
— Я так понимаю, вы хотите попасть в Адес на моем корабле? — деловито спросил он.
— Вы проницательны, как великий Мала, капитан, — улыбнулся Мальстен. — И, думаю, вы понимаете, что мы не просто так демонстрируем вам здесь свои умения, ведь… будь у нас достаточно денег, это бы не понадобилось.
Заграт прищурился.
— Стало быть, денег у вас нет. И вы хотите… что? Работать на судне в пути?
— Не просто работать, — качнул головой Мальстен, — а отвлекать и развлекать ваших пассажиров искусными представлениями. Для нас это будет прекрасная практика перед гратским цирком, а для вас — избавление от назойливых скучающих пассажиров, которые, я уверен, нередко докучают вам в пути. Что скажете? Выгодное предложение, разве нет?
Аэлин изумленно посмотрела на своего спутника. Ей не доводилось переправляться через Большое море на корабле, но она догадывалась, что предложение Мальстена носит неравноценный характер. Капитан вряд ли согласится на такое, учитывая, что ему придется кормить двух циркачей, подыскивать им какое-то место, где они могли бы разместиться, а те взамен лишь будут развлекать пассажиров, далеко не все их которых столь надоедливы…
«Это не сработает», — подумала Аэлин. — «Не может сработать».
Тем временем глаза Заграта изменили выражение. Сложно было сказать, как именно, они просто начали смотреть на окружающий мир несколько… отстраненно. Окинув этим почти безразличным взглядом пришельцев, малагорец склонил голову набок и неопределенно пожал плечами.
— Они и вправду очень надоедливы… — произнес он, словно в полусне.
— Мы сможем сделать так, что вы их даже не заметите, — вновь улыбнулся Мальстен.
Улыбка эта явно далась ему с трудом: лицо его показалось Аэлин напряженным и сосредоточенным, но, видят боги, Заграт этого совсем не замечал.
— Ваше предложение необычное и действительно выгодное. Надо думать, когда вы будете выступать в малагорском цирке, посмотреть на вас будет стоить много дороже, — как заговоренный, проговорил капитан.
— Зависит от того, примут ли нас в труппу, — скромно повел плечами Мальстен. — Но если примут, то вы правы, наши выступления взлетят в цене.
— Тогда я вас беру. У меня есть одна свободная каюта, можете ее занять. Будете давать по представлению пару раз за неделю. Как раз сможете отработать все свои номера, да и пассажиры будут довольны. Кормежка у нас простая, но голодать не будете.
— С вами приятно иметь дело, — улыбнулся Мальстен.
— Поднимайтесь на борт, мой помощник покажет вам каюту. Эй, Ривзи! — последний громогласный окрик был обращен кому-то из экипажа, кого капитан завидел в этой пестрой толпе. — Этим двоим каюту покажи! Ту, что осталась незанятой! Больше пассажиров не берем! И пошевеливайтесь, время не ждет!
Улучив момент, Аэлин обеспокоенно посмотрела на своего побледневшего спутника.
— Ты справишься? — шепотом спросила она.
— Выбора у нас нет, так ведь? — невесело ухмыльнулся он.
— Так, но…
— Тогда справлюсь.
С этими словами Мальстен отвернулся от охотницы и посмотрел на корабль, что готовился к отплытию в порту Леддера. Видят боги, теперь от Малагории их отделяло всего три недели пути. И путь этот, судя по тому, какую задачу решил взять на себя Мальстен, будет нелегким.
* * *
Сонный лес, Карринг
Восьмой день Мезона, год 1489 с.д.п.
Киллиан уже с трудом понимал разницу между сном и бодрствованием. Беспорядочные сновидения перемешивались с картинами реального мира, но сходство оставалось только в одном: и в беспокойной полудреме, которую принято было именовать сном, и наяву — было страшно тяжело дышать. Жар до конца не отступал, то усиливаясь и сжигая голову в бесовском котле, то чуть отпуская и позволяя частично осознавать окружающую действительность.
Иногда, приходя в себя, Киллиан видел рядом Мелиту. Реже — Ланкарта. Однако чаще всего, приходя в сознание, молодой человек обнаруживал себя в полном одиночестве. Так вышло и сейчас, когда воспаленное сознание вырвало его из очередного кошмара, щедро перемешавшего в себе горящий дом в Талверте и нападение спарэги.
