— Итак, — сказал он, — своей властью шамана объявляю девочек Вету, Сибу, Лату, Сали...
Тут Петрович запнулся и Марина Витальевна подсказала ему, — ...Марго, Мэри, Донна, Тося.
— ...Марго, Мэри, Донну и Тосю, — продолжил Петрович, — будущими женщинами мальчика Антона. Девочки, вложите свои руки в его и поцелуйтесь в знак того, что вы все будете любить вашего будущего мужчину, а между собой оставаться добрыми подругами. Пусть ваш будущий мужчина будет вам крепкой защитой, а вы все вместе ему надежной опорой.
С этого момента вы входите в наш клан и клан тоже должен войти в вас, меняя вашу жизнь к лучшему, даруя вам надежность и уют. Желаю вам долгой совместной жизни, здоровья и счастья. Теперь до вашего совершеннолетия Марина Витальевна будет вам ласковой мамой, мы с Андреем Викторовичем любящими отцами, Антон Игоревич добрым дедушкой, а Сергей, Валера и Гуг старшими братьями, которые никогда и никому не дадут вас в обиду. Все.
Когда Мара закончила переводить слова Сергея Петровича, все восемь девочек бросились тереться носами между собой и с Антоном-младшим, подтверждая свои добрые отношения. Сергей Петрович подумал, что если бы это были поцелуи, то все были бы в слюнях, но по местному это выходило даже гигиеничней и, что поцелуй шутка слишком интимная для выражения своей приязни в присутствии посторонних.
— Ну, что, Антоша, — спросил он у Антона-младшего, — ты доволен?
— Да, Сергей Петрович, — сказал тот, — я рад что мы взяли их к себе. Скажите, что я должен делать дальше?
— Дальше, — ответил Сергей Петрович, — ты должен сделать так, чтобы все эти девочки стали такими же как и мы. Ты им нравишься, и от тебя зависит — во что они будут верить, как думать, чему радоваться и печалиться. Это очень большая ответственность, сынок.
— Я постараюсь, Сергей Петрович, — сказал Антон-младший.
— Хорошо, Антоша, — кивнул Сергей Петрович, — а теперь тихо посиди со своими девочками, мне еще нужно закончить с государственными делами.
Женщины бывшего клана Лани подавлено молчали. Для многих из них случившееся стало настоящей катастрофой. Ведь они и в самом деле собирались войти в этот новый клан и занять в нем достойное место, а тут, из-за необдуманных и импульсивных действий злого и своенравного мальчишки, а так же нескольких неумных женщин, вставших на его защиту, все эти планы грозили рассыпаться прахом. Четырем юным счастливицам из них повезло, они уже были в принявшем их клане и теперь готовились устраиваться в новой жизни. Закончив решать их судьбу, шаман Петрович встал и теперь медленно прохаживался из стороны в сторону.
— Что ж, — сказал он, — положение, сложившееся вследствие проявленной мною неуместной доброты стало полностью нетерпимым и ставит под угрозу безопасность нашего клана. В связи с этим, считаю, что стоянка женщин бывшего клана Лани должна быть немедленно разобрана и расформирована, а живущие там женщины должны полностью подчиниться порядкам и установлениям нашего клана. Они будут жить там где потребуется клану, делать то, что им прикажут и есть то, что им дадут. Все дети бывшего клана Лани, уже умеющие ходить, и не нуждающиеся в грудном кормлении, будут воспитываться нами исключительно по правилам нашего клана. Все имущество бывшего клана Лани отныне принадлежит нашему клану по праву победителя. Те же из женщин, кого это не устраивает, могут отправляться отсюда на все четыре стороны, поскольку мы никого не собираемся удерживать силой.
Стон ужаса пронесся над поляной, а Марина Витальевна укоризненно покачала головой.
— Ты слишком жесток к ним, Петрович, — сказала она, — это ведь люди, а не любимые тобой деревяшки, которые ты можешь пилить и строгать в свое удовольствие.
— От деревяшек, Витальевна, — ответил Сергей Петрович, — никогда не бывает столько неприятностей, сколько от людей. Впрочем, я еще не закончил.
Слушайте дальше! Я не собираюсь наказывать всех без разбора, поскольку в нашем клане нет принципа коллективной ответственности. С каждой будем разбираться в меру ее индивидуальных качеств, и ты примешь в этом посильное участие.
— Ну, что же, — сказала Марина Витальевна, — давай, дерзай, инженер человеческих душ, но только смотри — не перегни палку.
Сергей Петрович окинул взглядом рыдающих словно на похоронах женщин. В этот момент так оно и было, они хоронили себя, свою прошлую жизнь, свои будущие надежды. Были потрясены даже Антошкины подружки, выведенные произволом Петровича из числа Ланей, и теперь тихонько сидящие рядом с ним на скамейке.
Горько рыдала Себа, уже решившая, что пришел конец ее планам стать женщиной Гуга. Себа совершенно не думала о том, что этот брак с молодым охотником позволит ей стать полноправным членом нового клана. Просто у нее слабели ноги, и начинало учащенно биться сердце, при виде этого немногословного, сильного охотника, обладавшего грацией и пластикой молодого пещерного льва. Гуг в ее обществе тоже совершенно преображался, лицо озаряла улыбка, движения становились плавными, а прикосновения нежными. Если это не любовь, то, что же?
От горестных мыслей о своей печальной судьбе, Себу оторвал голос шамана.
— Себа, золотце, — ласково сказал Сергей Петрович, — подойди ко мне и скажи — почему ты плачешь? Тебе не о чем печалиться. Как только Гуг вернется с охоты, то я сразу же соединю ваши руки, обещая, что через одну луну ты станешь его женщиной, а он твоим мужчиной.
Выслушав перевод Мары, Себа вспыхнула лицом как маковый цвет и бегом побежала к Сергею Петровичу.
— Правда?! — с надеждой воскликнула она, вытирая мгновенно высохшие слезы.
— Это правда! — ответил Сергей Петрович, — Стой здесь, и можешь уже считать себя полноправным членом нашего клана. А тот, кто тебя обидит, будет иметь дело со мной, Андреем Викторовичем, Антоном Игоревичем, Мудрой женщиной Мариной Витальевной, и твоим будущим мужчиной Гугом. Ты не заметишь, как пролетит эта луна. А пока ты будешь жить вместе с нами нашей жизнью, и учиться всему тому, что тебе понадобится знать для того, чтобы стать хорошей женщиной для твоего будущего мужчины.
Из пучины отчаяния, Себа мгновенно вознеслась к вершинам счастья. Но Сергей Петрович видел, что девушку продолжает мучить какой-то вопрос. Все-таки опыт его школьной работы все еще никуда не делся.
— Дочь моя, — сказал он, — скажи мне, что тебя гнетет? Быть может я смогу тебе чем-то помочь?
Себа еще ниже опустила голову и что-то пробормотала себе под нос.
— Величайший из шаманов, может ли этот девочка Себа высказать свой нижайший просьба? — перевела Мара ее слова.
— Говори, Себа, — величественно сказал Сергей Петрович, мимолетом пожалев о том, что у него нет при себе посоха, которым можно было бы красиво пристукнуть об землю. Было у него подозрение, что Дед Мороз в молодости тоже подрабатывал шаманом Духа Зимы.
Себа покраснела еще сильнее.
— Девочка Себа хотеть, — перевела слова Себы Мара, — чтобы ее друг девочка Лита тоже стать женщина охотник Гуг. Девочка Лита хороший. Девочка Себа любить девочка Лита и очень хотеть быть с ней вместе.
— Господи! — подумал Петрович, — и эта при первой же возможности пытается оказать протекцию подружке. С другой стороны женская дружба — это не самое плохое явление и распадается она обычно как раз из-за соперничества за мужчину. Теперь весь вопрос в том, что скажет сам Гуг.
— Себа, а охотник Гуг хочет, чтобы девочка Лита стала его женщиной? — спросил он.
— Гуг хотеть, — перевела Мара слова Себы, — Гуг думать, молодой охотник только один женщина. Мальчик Антон, — Себа стала загибать пальцы, глядя на антоновых подружек, — одна рука и три девочка. Девочка Вета звать девочка Сали к мальчик Антон. Охотник Гуг два женщина. Пожалуйста, шаман Петрович!
— Ну вот, — невесело подумал Петрович, — что такое прецедент местные понимают великолепно. А с другой стороны — почему бы и нет. Посмотрим на эту Литу и если что, пусть решает Гуг, ему же с ней жить, а не мне.
— Пусть девушка Лита выйдет сюда, — сказал он вслух, — Мы хотим ее видеть.
Мара перевела и Лита вышла. При этом одна из тех женщин, что ранее устроили скандал, попыталась схватить ее за руку, и той пришлось вырываться.
— Так, — подумал Петрович, — а вот эту — на стройку к полуафриканкам. Копать ямы, катать квадратное, и таскать круглое, пока вся дурь из нее не выйдет.
Возражений по поводу ее кандидатуры ни у кого не возникло, и Себа с Литой тихонько присели на скамейку — ждать возвращения Гуга. Отделение агнцев от козлищ продолжалось.
Далее Сергей Петрович предоставил возможность Кате, Лизе и Ляле, выбрать по две женщины во вторые жены своим мужьям. Вопрос был уже в принципе давно решенный, и против вторых жен уже не возражала даже Катя. Она и выбрала для Сергея-младшего двух своих сверстниц Диту и Тату, из числа тех девочек и женщин, которых клан Прогрессоров отбил у людоедов прямо в стойбище Ланей. Как и предсказывал в свое время Сергей Петрович, обе будущие жены Сергея-младшего оказались девушками тихими и молчаливыми.
Усадив их на скамейку рядом с Катей, Сергей Петрович выпустил вперед Лизу. Очевидно, что женсоветом все кандидатуры были сговорены заранее, потому что та, не колеблясь, вывела к Сергею Петровичу двух молодых вдов Рану и Миту. Каждая женщина держала за руку по мальчишке в возрасте четырех-пяти лет, а по перевязанной голове, Петрович опознал в Мите ту самую женщину, которую они нашли на тропе с окровавленным затылком. Обе шли за Лизой безропотно, и хоть на их лицах не было большой радости, было видно, что этот выбор Лизы польстил их самолюбию. Жены главного охотника клана это очень высокий статус. Подошел Андрей Викторович и Сергей Петрович, соединив руки всех четверых, заявил, что окончательно свяжет их на празднике осени, когда дни станут равны ночи.
— Андрей, — сказал он Андрею Викторовичу, — теперь у тебя есть целых два сына и это такие же твои дети, как и те, что родятся от твоего семени. Сделай так, чтобы они выросли достойными членами нашего клана и стали нам в старости гордостью и надежной опорой.
Эти его слова окончательно растопили сердца двух молодых женщин. Ни одна мать не могла захотеть своему ребенку более удачной судьбы.
После Лизы вперед к группе бывших женщин Ланей подошла Ляля и почти сразу же вернулась, ведя за собой Фэру и еще одну молодую женщину по имени Илин, ту самую молодую женщину, которая смогла убегать от людоедов с годовалым ребенком на руках. Фэра, поняв — для кого ее выбрали, шла за Лялей почти радостно, и охотно вложила свои ладони в руки Сергея Петровича.
— Шаман Петрович уже изменить свой мнение? — спросила она, чуть склонив голову со смехом в глазах.
У Сергея Петровича потеплело на сердце.
— Да, Фэра, я изменил свое мнение, — сказал он, посмотрев на ее сильные, чуть морщинистые, теплые пальцы, привыкшие к тяжелой женской работе.
Илин несколько замешкалась. Она не знала, как дать Сергею Петровичу свои руки, ведь в них она держала свою годовалую дочь Мули. Тогда стоявшая рядом Лиза аккуратно взяла у нее ребенка, позволив завершить обряд. Поверх всех рук легли тонкие пальцы Ляли. Дело было сделано, семья Сергея Петровича увеличилась сразу на пять человек, поскольку у Фэры было двое дочерей, разнояйцевых близнецов, примерно семи лет от роду, которых звали Сипа и Кота.
Затем, Марина Витальевна сказала, что было бы несправедливо не принять в клан по упрощенной схеме Ниту, которая все время вела себя прилежно, в скандале не участвовала, а мужа себе не может искать только из-за своего особого положения с беременностью.
— Тогда возьми ее к себе, — предложил Сергей Петрович, — помолвка не свадьба и твой Антон не должен будет с ней спать. А через два года, когда закончится срок ее табу, мы разберемся, останется ли Нита со своими детьми в вашей семье или перейдет в другую.
— Глупости говоришь, Петрович, — сказала Марина Витальевна, — если я прирасту к ней и ее детям всем сердцем, разве я смогу отпустить их к кому-то еще, — она повернулась к своему супругу, — Антон, а ты что скажешь?
— А разве у меня есть право на свое мнение? — удивился Антон Игоревич, — Как я погляжу, бабы в нашем клане сами выбирают — с кем будут спать их благоверные.
— Ну что ты Игоревич, как маленький, — сказал Сергей Петрович, — конечно же, у тебя есть право согласиться на кандидатуру Ниты, или отказаться.
— Чтобы я да отказался! — возмутился Антон Игоревич, — да не в жисть! За кого ты меня принимаешь? Нита, радость моя, иди сюда. С твоим очаровательным животиком я буду любить тебя, так же как и без него и тебе совсем не обязательно спать со стариком.
Утирающая слезы Нита, отошла от значительно уменьшившейся группы женщин бывшего клана Лани и всхлипывая двинулась по направлению к Марине Витальевне.
— Почему она плачет? — спросил Антон Игоревич у Мары, — Разве я сказал ей что-нибудь обидное?
Мара перебросилась с Нитой несколькими словами и, побледнев, повернулась к вождям.
— Ее мальчик Ник пропасть, — сказала она, — Он нигде нет.
— Так, — вскипел Антон Игоревич, — мы тут стоим, точим лясы, выдаем замуж девок, а в это время у нас пропал ребенок, и никому до этого нет дела!
— Погоди, Игоревич, не кипятись, — сказал Сергей Петрович, — Кто, когда и где в последний раз видел мальчика Ника?
— Я видеть! — перевела Мара ответ Веты, подружки Антона-младшего, — Он, а еще мальчик Сит и мальчик Ким быть с нами ловить рыба. Когда мальчик Тэр начать драться, девочка вести мальчик Антоша сюда, а мальчик Ник, мальчик Сит и мальчик Ким остаться охранять вещи.
Сергей Петрович длинно и замысловато выругался, да так, что Мара затруднилась в переводе, не зная таких слов.
— Андрей, — отведя душу, сказал он Андрею Викторовичу, — возьми, пожалуйста, УАЗ и вместе с Дарой съезди за детьми. Не дай Бог, с ними что-нибудь случилось.
Андрей Викторович поманил за собой Дару и молча направился к машине, Антон Игоревич двинулся за ним.
— Я с тобой, — мрачно сказал он, — мало ли что!
Когда они уехали, Сергей Петрович посовещался с Мариной Витальевной, Лизой, Лялей и Марой и оптом принял в клан всех девочек-подростков бывшего клана Лани. Вообще-то этот контингент был самым беспроблемным, и на ура воспринимал все идущие от Прогрессоров новшества, будь то кожаные трусики, юбочки и топики, тростниковые шляпки от солнца или ежедневные купания в заводи. Как раз из подростков и были составлены швейная и обувная бригады. И ни у Ляли с Лизой, ни у Антона Игоревича с Мариной Витальевной к ним пока не было никаких нареканий.
В итоге из всего бывшего клана Ланей остались только шесть зачинщиц скандала и их дети. Сергей Петрович посмотрел на часы. Из-за этих шестерых дур и одного малолетнего оболтуса они вот уже почти два часа подряд решают мировые проблемы, вместо того чтобы, пообедав, продолжить неотложную работу. Приговор его был суровым, если не жестоким.
— Шесть лун тяжелых принудительных работ и полное лишение родительских прав, — мрачно произнес Сергей Петрович, — Мы не можем позволить воспитывать детей неблагодарным женщинам.
