Бросив на меня недовольный взгляд, Арланд вновь приложился к кружке.
Арланд еще днем снял мне комнату, так что я смогла уйти спать, оставив несчастного пьяницу одного. У меня, в отличие от кое-кого, совершенно не было желания кутить, когда Лео в таком положении.
Я читала где-то до полуночи, но Арланд так и не появился — я бы услышала, как в соседнем номере хлопнула дверь. Забеспокоившись, я спустилась вниз, чтобы проверить, все ли в порядке, и обнаружила что инквизитора в зале не было.
Мучаясь переживаниями, я не могла уснуть, пока Арланд часа в два ночи не завалился к себе, попав ключом в дверь раза с пятого. Я услышала, как тяжелая мантия, увешанная металлом и цепями, упала на пол и как скрипнула кровать.
Похоже, кое-кто успешно увеличил свою порцию.
Тропой справедливости
Утром было настоящее представление: я обнаружила на кровати Арланда зеленоватого упыря.
Запах в комнате стоял такой, что пришлось открыть окно, несмотря на все протесты инквизитора — он считал, что монахи Церкви обязательно решат заглянуть в крошечное окошко на втором этаже, чтобы посмотреть, не лежит ли там демон, прячущийся за татуировками!
— Давай глотай свои зелья и поднимайся, ничего слышать не хочу! — говорила я, пытаясь стянуть с Арланда одеяло. — Нам нужно помочь Леопольду, а ты тут валяешься!
— Ох, зачем так кричать?... — стонал инквизитора, вяло отмахиваясь от меня антимагической вспышкой. — Лучше принеси мне воды... Или чего-нибудь другого... Что Дейк пил в таких случаях?
Ругаясь про себя, я спустилась вниз и попросила кувшин кислого кваса. Служанка, которая, видимо, вчера таскала Арланду эль, бросила на меня сочувствующий взгляд.
— Даю тебе пятнадцать минут! — строго сказала я, расчесывая волосы.
Сидевший на кровати жалкий пьяница едва ли не залпом осушал принесенный кувшин. В который я раз я подивилась тому, сколько влезает в безразмерный желудок этого не обжорливого на вид парня.
Пока Арланд валялся, я, вздохнув, решила почистить его мантию. Обычно именно этим я и занимался в случаях с Дейком: приводила в порядок его одежду, пока тот приходил в себя после гулянок. Или так, или ходи потом весь день рядом с похмельным и потрепанным слугой закона, на которого все оборачиваются.
— Ты чудо, — пробормотал инквизитор, когда я вынесла из умывальной его одежду. Вывести пятна с нее магией я не могла, потому работа была далека от идеала: еще бы, если хозяин ест, как последний свин, а одежду не проймешь ни одним заклинанием!
Кое-как одевшись, Арланд спустился со мной вниз, где за завтраком выпил еще кваса.
— Что это вообще ты устроил вчера? — возмутилась я, уловив в глазах спутника первые признаки осознанности. — Ты хоть знаешь, что с тобой творится после дешевого эля, Вельзевул недоделанный!?
— Больше не творится, — проворчал Арланд, лежащий на столе на сложенных руках. — Я проверил... и вообще я собирал сведения!
— Ну, конечно! Какой самоотверженный, все для дела! — фыркнула я. — А если бы с тобой что-то случилось? Как ты мог уйти куда-то, не сказав мне ни слова?
— Эй, Бэйр, я твой опекун, а не наоборот, хватит пилить меня!...
— Еще как мое! — перебила я. — От тебя зависит моя жизнь, вообще-то! Так что, будь добр, в следующий раз сообщай, когда соберешься уйти куда-то.
Вместо ответа инквизитор только тяжко вздохнул, прикладываясь к кружке. Перед этим он поводил над кружкой светящей рукой, в надежде, что поможет.
После завтрака, когда Арланд хоть немного пришел в себя, мы вновь отправились в город. Но не успели мы пройти и двух кварталов, как нас нагнал старый знакомый — Закая.
Этот бык решительностью несся куда-то и чуть не сбил нас, когда мы случайно прошли мимо переулка, по которому он бежал. Заметив нас, Закая резко затормозил и замер.
— О, Цыпленок! — воскликнул он, выйдя из оцепенения, и двинулся на Арланда. — А я тебя ищу! Куда ты запропастился, куриный ты сын!?
— Я был в своей гостинице, — ответил Арланд, попытавшись принять вид здорового человека, а не страдающего похмельем упыря.
— Вижу я, как ты отсыпался! Опять пил, а меня не позвал, жмотская ты харя! — Закая недовольно нахмурился и сложил свои огромные толстые руки на груди. — А я, как дурак, нашел след убийцы и подумал, что раз уж мы решили по-братски все поделить, то надо бы позвать тебя... А ты что!? Ты без меня напиваешься!
— Мы вчера тоже пытались найти след, да только вот... — попытался оправдаться Арланд.
— Пошли, пока кто-нибудь другой нашу работу не закончил, — проворчал Закая, подтолкнув его вперед. — Эта чувырла что, с нами пойдет? — с сомнением глянул на меня.
— С вами, — кивнула я. — И меня можно называть по имени, а еще можно не говорить обо мне так, как будто меня здесь нет!
— Арланд, если эта чувырла будет так пищать все время, я за себя не отвечаю.
— Бэйр, не пищи... — тихо попросил меня инквизитор, растирая пальцами в перчатках виски.
— Ну так это... — Закая почесал заросший жесткими короткими кудрями затылок, пытаясь вспомнить, о чем хотел сказать до того, как отвлекся на меня. — Ну... там у восточных ворот нашли еще парочку растерзанных трупов, еще свеженьких. Расправились с ними явно после рассвета, один сопливый хмырь на стене даже утверждал, что успел продрать зенки и видел убийц... правда спустя час, пока он еще не добрался с рапортом до начальства, его нашли с выпущенными кишками на лестнице восточной башни. Работал явно не звериная, потому даже не знаю... теперь ясно наверняка, что наш клиент оборотень: животное бы в башню не пробралось, а человек после себя такие трупы не оставляет. Сейчас началась настоящая охота на оборотней, со вчерашнего еще двоих засадили в темницу... в Ордене думают, это какая-то эпидемия.
— Теперь убийца работал на востоке? — переспросила я, задумавшись. — Видимо, следующей будет северная стена...
— Арланд, она опять пищит! — пожаловался Закая. — Эта баба совсем тупая, она не понимает, что ее голос меня раздражает! Может, ее за волосы оттаскать?
— Но она дело говорит, — возразил инквизитор. — Тут есть последовательность, возможно, завтра убийцы возьмутся за оставшуюся северную стену, и нам нужно находиться там этой ночью, если мы хотим поймать оборотня. Сейчас мы осмотрим восточную башню, а потом отправимся на северную, если ничего не найдем.
— Как-то все просто... твари никогда просто не работают, — крякнул Закая. — Напасть на северную стену сегодня — верное самоубийство для оборотня. Мы не одни такие, которые хотят куш за него получить: вся стража и пара рыцарей Ордена ищут убийцу! Так вот, все этой ночью будут следить за оборотнем с северной стены, и если он туда сунется, то живым не выберется, а он, хотя и бешеный, не такой тупой, чтобы идти нам в лапы. Уж сколько я этих гнид переловил, точно могу сказать: сейчас он или затаится, или нападет за стенами, прямо в городе! Чтобы нас совсем идиотами выставить и показать, насколько он лучше.
Такие рассуждения от туповатого на первый взгляд Закаи были для меня в новинку и я, сама не заметив, почти с детским восторгом развесила уши, слушая матерого ветерана, вид которого сейчас и принял этот медведь-переросток.
— В городе рыцарей и инквизиторов больше, чем будет завтра на северной стене. За стены соваться для оборотня верное самоубийство, — возразил Арланд, который, несмотря на больную голову, что-то еще соображал.
— Это все неважно, — махнул рукой Закая, словно собирая рассыпанные слова в воздухе. — Пока я осматривал место преступление на востоке, нашел след, который стражники пропустили. Я его припрятал, но мало ли кто заметить? Нужно идти туда.
— Нам бы следопыта... — заметил Арланд. В его глазах я заметила некую светлую мысль: он как будто пытался что-то вспомнить, но не получилось. — Со следопытом мы бы уже сегодня изловили в лесу преступника и освободили бы Леопольда.
— Еще деньги отдавать леснику? — фыркнул Закая. — Ага, ща-з!
— Я могла бы выследить оборотня с помощью магии, но у меня ровным счетом ничего нет, — я принялась рассуждать вслух. — Ты прав, нам необходим кто-то, знающий эти леса. А что до денег... разве вам с вашими мантиями кто-то может отказать в добровольной помощи?
— Если в лесах опасно, ни один лесник туда добровольно не сунется, будь на то хоть королевский приказ, — покачал головой Арланд. — Я через это уже проходил, когда искал тебя в Искуплении.
— Тогда ты, Цыпленок, будешь из своего графского кошелька нанимать нам лесную пьяницу!
— Как скажешь, Закая, — согласился экзорцист. Меня даже невольно передернуло: вот так вот взять и расстаться с кучей денег из собственного кошеля! Неслыханно! — Но сначала осмотрим сторожевую башню, где был убит наш свидетель.
В башню нас пустили без разговоров: железным аргументом для пропуска послужили пернатые накидки моих спутников. Впрочем, мы не так много нашли во время осмотра, скорее даже зря время потратили. Никаких улик, указывающих на убийцу, мы не обнаружили, разве что то, что он маньяк или, если оборотень, то несомненно одержим жаждой крови: никто в здравом уме не сделал бы такое с живым человеком.
После осмотра башни мы отправились на поиски лесника. Закая сказал, что такого мы сможем найти в одном из самых дешевых трактиров на окраине города, мол, лесники люди бедные и тратить больше, чем можно, никогда не станут. Подобное заведение мы искали недолго: Арланд напряг мозг и вспомнил, где вчера пил.
Местечко было из тех, которые представляются при словах "средневековая корчма": антисанитария, сено на полу, сухие жареные куски непонятно чьего мяса, крысы, жуткие рожи и вонь... Да уж, запах в трактире стоял такой, что даже наш утренний душок в комнате не шел ни в какое сравнение!
Увидев мое лицо, Закая только ухмыльнулся и с рыком вдохнул поглубже.
— До этого запаха надо дорасти! — заметил он Арланду. — Ну что, какой из здешних пьяниц вам двоим больше нравится?
Его слова заставили всех присутствующих разом отвернуться от нас и продолжить разговоры. Каждый старался слиться с местностью и не привлекать нашего внимая.
Мы с экзорцистом оглядели трактир, останавливая взгляд на каждом из попадавшихся на глаза посетителей. Тут действительно оказалось до черта наемников!
Лесников здесь было целых трое, и все они были как на подбор немытые и вонючие, заросшие и вшивые мужики, без зубов и с такими лицами, что, наверное, лучше было отправиться за помощью к лесным разбойникам, чем обратиться к таким лесникам. Как мы позже узнали, они были вынуждены на время перебраться в город из лесов, потому что были уверены, что опасная тварь приходит именно оттуда.
Пока мы с инквизитором растерянно оглядывались, Закая уселся за один из не полностью забитых посетителями столов и потребовал лучшей выпивки на двоих. Мы подсели к нему, продолжая осматриваться.
— Мдааа.... — протянула я, осознав, что среди здешних "красавиц" мы вряд ли найдем приличного наемника.
— Почему-то я тоже думал, что выбрать будет не так сложно, — согласился Арланд. — Ни один из них доверия не внушает.
Но, так как выбора у нас не было, мы двинулись к тому, что сидел ближе. Арланд поднялся из-за стола, даже не притронувшись к заказанному специально для него пойлу, но не забыл оставить монетку для слуги.
— Чего-чего? — лесник пьяно плющил лицо в улыбке. — Зверя найти хотите!?... Ха-ха-ха!... Может, вам еще жар-птицу и охмаражских наложниц?... Хе-хе!... Да вы уже за сегодня тут пятые!... Не сунусь я туда, что хотите со мной делайте.
То, что мы не единственные умники в городе, решившие искать тварь в лесу, мы и сами уже поняли: пока мы разбирали сложный акцент нашего товарища, в трактире побывал еще рыцарь. Бросив на нас хмурый взгляд, он, как и мы, опросил всех лесников, но с тем же результатом.
— Да шо бы я здесь тух в этой смрадной куче, называемой городом! — кричал один из них. — Призрачный псарь ищет следующую жертву, лес закрыт для смертных! Не суйся, пережди. Он уйдет, насытившись грешной кровью, и тогда можно будет вернуться.
— Да что за псарь-то? — спросила я, всплеснув руками. — Все тут твердят о нем, но его поступки и существование просто абсурдны!
— Хотите узнать о псаре? — вдруг спросил мужчина за стойкой. Мы обернулись к нему, Арланд кивнул. — Я тебя помню, белоперый, — улыбнулся тот, протирая кружку. — Ты вчера сделал мне хорошую выручку, так что я поведаю вам эту историю, которую здесь чужакам обычно не рассказывают.
Переглянувшись, мы вернулись за стойку, Закая заказал еще эля.
— Много лет назад из лесов в этот город вышел охотник, — начал свой рассказ хозяин трактира. — Он был чужак, никто не знал, почему он бежал с родины и чего искал в наших землях, но в городе ему понравилось и он остался, женился на красавице-колдунье. Это был превосходный охотник, даже в худые времена он приносил хорошую дичь, и его семья жила в достатке. Однако на его жену положил глаз стражник, и однажды, когда охотник был в лесу, тот явился в его дом и обесчестил женщину. Когда охотник узнал и попытался добиться справедливости, стража заступилась за своего, и бедная женщина была обвинена в темных делишках, — во времена святейшего Клевора магам в этом городе лучше было не рождаться, справедливость им не светила. Ее казнили, а охотник поклялся отомстить. С тех пор каждую ночь он выходил к воротам со стаей черных собак и травил их на стражу. Потом они стали нападать на отряды в лесах и полях близ города, огромная стая черных псов появлялась словно из ниоткуда и за минуты разрывала жертв на части. В конце концов в город пришел рукоположенный и покончил с охотником — поговаривают, черные собаки были нечистью и боялись белого пламени, потому охотник сдался сам. Он вышел к инквизитору навстречу безоружный и без собак, и позволил казнить себя. С тех пор о псах ничего не слышали. До этих дней.
За время рассказа в зал вошла женщина. Услышав историю, она остановилась поодаль от нас и с интересом слушала, разглядывая пернатые спины моих спутников.
— Но никто не видел псов, — сказал Арланд.
— Каждое нападение сопровождалось лаем, — покачал головой мужчина, таинственно скользнув по деревянной столешнице тряпкой. — Поспрашивайте у тех, кто живет рядом с воротами, они подтвердят. Псарь вернулся с того света, чтобы закончить начатое и перебить к чертям всех крыс, что собрались в страже при нынешнем мэре.
От его слов у меня мурашки побежали по спине.
Арланд заплатил ему, и мы уже собрались уходить, как вдруг за моей спиной раздался знакомый голос.
— О, ведьма, которая дружит с призраками?
Обернувшись, я увидела женщину, которая слушала рассказ, и вблизи узнала в ней вчерашнюю знакомую. Обтягивающая кожаная куртка, кожаная юбка с разрезом, зеленая рубашка в цвет профессии — это была Анук из трактира "Дикая Псарня".
— Чего вы тут забыли? — спросила она, вызывающе посмотрев на инквизиторов рядом со мной.
— Что у них за бредни, у этих баб, начались!? Одна ведьма в портках, другая лесник, черти что творится! — возмутился Закая, подходя к нам.
