— Несколько километров, точно не знаю, тут нет продвинутых ауспеков, — пилот постучал по панели приборов, — но думаю пешком дойди реально. Нужно двигаться строго на север.
— Пешком с двумя ранеными ты хотел сказать? — строго ответила Мелиса, — в адской буре, по сугробам? Придумай что-нибудь получше.
— Оставаться в воздухе тоже не вариант, — добавил я, — если они посыпятся нам на головы, мы вряд ли сможем уворачиваться, правда ведь?
— Исключено, — пилот покачал головой, — это старый суборбитальный гражданский корабль. Он через эту бурю-то идёт еле-еле, не говоря о каком-то активном маневрировании. С высоты своего опыта говорю вам — нужно садиться. Либо пережидать на земле, либо идти пешком.
— Пойдём пешком, — резко выдал я, обратив на себя взгляды, — уверен это не просто какие-то обломки, видимо это десантные споры тиранидов. Если они окружат нас, в корабле мы не продержимся, сколько бы оружия у нас не было.
— Так много спор? — боязливо спросила Мелиса.
— После всего, что я видел... могу предположить, что космическая оборона полностью прорвана. Вот и результат.
Неосознанно я обернулся назад, взглянуть на экипаж.
Маркус просто отвернулся в сторону трапа, Квинт как и положено перекрыл отчаяние выражением боли. Хашмант, ввиду своей комиссарской выдержки, показал лишь готовность действовать, и только Гектор устало вздохнул, опустил голову к полу.
Техно-жрец сидел ко мне спиной, уже перевязывая рану Квинта, но уверен выражение его лица даже не шелохнулось.
На пару секунд я завис.
Всё это напомнило мне операцию в системе Маринер. Точно так же мы летели в неизвестность. Только теперь с нами уже нет ни Зака, ни Бёрка. Они ведь оба погибли? Там, на хребте, ни Бёрка, ни его заместителя я не видел из иллюминаторов корабля, готового взлететь в любой момент. Что, если Бёрк и был внутри того мини-титана? Какой к чёрту грокс, полковник? Ты слишком много на себя взял...
Секундный принцип грусти сильно надавил на меня.
Но размышления мгновенно прервались, когда за лобовым стеклом пронёсся овальный объект, объятый огнём.
Выругавшись, пилот резко дёрнул штурвал, посеяв всеобщую панику от отсутствия равновесия.
— Похоже началось! — проговорила Мелиса, держась за поручень.
— Нельзя терять времени, будем садиться! — приказал я.
* * *
К выходу на заснеженную природную площадку мы старались подготовиться как можно тщательнее.
— Так, все готовы?
Хашмант решил взять руководство над организацией нашего строя и поставил себя впереди, вооружённый саблей и лазерным пистолетом. Затем следовал техно-жрец, который невероятным образом умудрился спасти личную плазменную винтовку с восточного фланга, пока мне рассказывали перспективы смерти в часовне командования. Следующим вызвался наш пилот, успевший захватить только стаб-пистолет, и уже потом шли раненные. Гектор придерживал постоянно ворчащего Маркуса, я стонущего Квинта, и наконец замыкала строй Мелиса, прикрывая наши спины своим лонг-лазом.
Не сказать, что мы представляли серьёзную силу, особенно против полчищ тиранидов. Именно поэтому действовать нужно быстро.
— У кого походная грелка? — спросила Мелиса.
Благо на старом корабле, привыкшем летать в условиях сурового севера, можно было найти и такой агрегат. Правда как долго он будет помогать нам не замёрзнуть, остаётся загадкой.
— Пока дал Квинту, — проговорил я.
— Хорошо, раненные в приоритете, — Мелиса демонстративно-оборонительно вскинула винтовку.
— Ну уж спасибо, — проворчал Маркус, вися на плече Гектора.
— Успокойся, — ухмыльнулся тот, — дадим тебе погреться.
— Тогда открываем, — подытожил Хашмант, дёргая за рычаг открытия трапа.
Едва образовалась приличная щель, в салон быстро проник пронзающий до костей холодный воздух и сильная вьюга.
— И далеко мы так уйдём? — прокричал Гектор сквозь ветер.
— Если будем меньше болтать и экономить силы, то до самой крепости, — воодушевленно проговорил Хашмант со своим фирменный смешком. Выдержки ему не занимать.
— Вперёд! — вскинув пистолет, он двинулся по заданной траектории.
Когда мы наконец смогли вскинуть головы, стало ясно, что снаружи полотно десантных спор в небе казалось уже не таким сплошным, но от этого вряд ли менее опасным.
Загораясь благодаря трению об атмосферу, некоторые из спор в виде обугленных мячиков падали совсем неподалёку, сначала испуская пар, исходивший от горячего панциря и растаявшего снега, а потом порождая и знакомые крики насекомых.
— Похоже это действительно высадка, — прокричал я товарищам сквозь метель.
— Зато нам повезло с другой стороны! — прокричал в ответ пилот, — еле-еле вижу знакомые горные пики! Если поднажмём, доберёмся быстрее!
С небольшим ускорением радости, мы двинулись вперёд.
Через минут десять, я обернулся на корабль.
Его силуэт всё больше пропадал в буране, вселяя чувство тоски и страха, что особенно сильно ощущалось в совокупности с колким холодом, парализующим лицо, уши и пальцы. Моя отсутствующая щека и часть губы особенно страдали, когда жестокий мороз врезался в мясо, защищаемое лишь бинтами.
Тираниды высаживались всё более активно, толчки со всех сторон ощущались каждые две-три минуты. За этот день дрожь земли стала настолько привычной, что никто уже и не трудился давать какие-либо комментарии, а просто бежал вперёд насколько это было возможно по сугробам, достающим иной раз до колен. Помимо грелки, которая уже начала истощаться, такие пробежки были единственным, что согревало нас хоть немного.
Спустя ещё некоторое время, Хашмант затормозил и вскинул руку:
— Стоп!
Повисла выжидательная пауза, заставляющая залипнуть на плаще комиссара, героически развивающемся на ветру.
— Что там? — прокричала Мелиса из конца строя.
— Тут обрыв, — ответил комиссар, — дальше только в обход.
— В смысле обрыв?! — пилот быстро вышел вперёд, поровнявший с Хашмантом, — тут должна быть просто скалистая местность!
— Сам посмотри.
По тому, как пилот замер, можно было понять, что комиссар прав.
Словно дополнив печальную картину, сзади резко прогремел взрыв, возносящий вверх языки пламени, просветившие снежную бурю.
Весь отряд рефлекторно пригнулся и едва удержался на ногах.
— Это что было?! — возмутился Маркус, — наш корабль?!
— Похоже... да, — проговорил пилот, снижая интонацию по мере наступления отчаяния.
— А вы говорите в воздухе от них уворачиваться, — прокомментировал Гектор спокойным голосом.
— Что нам теперь делать... — неожиданно простонал болезненный Квинт. В данный момент я прямо почувствовал его стойкое желание лечь в снег, и больше не проснуться.
— Да вот хрен его знает, что нам теперь делать, братец! — ответил ему Маркус, — мы посреди сраной ледяной пустыни, умираем даже не от клыков тиранидов...!
— Тихо! — крикнул Хашмант.
— ...а от холода, гениально!... — не унимался Маркус, — хотя если там приземлилась спора, у нас есть шанс погреться в желудках ксеносов!...
— Да заткнись ты! — прервал его Гектор, видимо тоже что-то почувствовавший.
— Ты, говоришь, не знал, что тут пропасть? — обратился комиссар к пилоту.
— Не могу сказать, что знаю эту местность как свои пять пальцев, но пару дней назад тут пропасти не было!
— А потому что тут видимо не скалы провалились , — продолжил Хашмант, раскидывая снег ногой.
В последнюю секунду он крикнул:
— Тут лёд!
Послышался характерный хруст.
Взглянув на ноги, я не увидел ничего кроме снега, но всё восприятие уже визжало о побеге.
— В сторону! — выкрикнул комиссар и строй мгновенно нарушился.
Когда подошвы провалились на пару сантиметров, паника пересилила тактику, и вместе с Квинтом я ринулся куда глаза глядят.
Снежная преграда не дала сделать это быстро, а окончательно треснувший под ногами лёд повалил на грудь, сопровождая это действо криками отряда.
Квинт быстро выпал из моих рук и улетел куда-то в сторону.
Не успевая полностью понять что происходит, я чувствовал лишь боль, пока спина принимала удары скалистой породы, заставляя слегка вскрикивать. За сегодняшнюю битву это уже далеко не первый экстремальный спуск.
Наконец природная карусель закончилась и я затормозил на склоне, пропуская снег во все щели далеко не зимней одежды.
Долгий приход в себя был непозволительной роскошью в данный момент, поэтому, превозмогая пробудившиеся последствия контузии в виде тошноты и головой боли, я начал отряхиваться.
Чёрт, как же холодно!
Взглянул наверх. За метелью не было видно вершины, но обрыв нельзя назвать смертельным. К тому же снежный покров хорошо смягчил падение. Твою же мать, и как теперь туда подниматься? Протяну ли я долго на таком холоде?
Болезненные стоны неподалёку прервали пессимистические мысли.
— Квинт! — вскрикнул я и ринулся к товарищу, засыпанному снегом немного выше по склону.
— Ты как?! — я начал раскидывать снег руками, параллельно морщась от начинающегося обморожения пальцев.
Квинт зажал грелку одной рукой, а второй держался за раненый бок.
— Ого, ты удержал её! Неплох! — прокомментировал я, поднимая мальчишку.
— Я не дойду, сержант... — простонал тот в ответ.
— А ты поменьше рот открывай и дойдёшь!
— Меня не забудь...! — донёсся ещё один голос.
Я кинул взгляд влево:
— Маркус, и ты сюда свалился!
Гвардеец полз по сугробам, так же отряхивая с себя осадки.
— Гектор упал с тобой? Давай помогу.
Повесив Квинта на одно плечо, я приблизился к Маркусу и помог ему облокотится на второе.
— Нет... там образовалась трещина и мы оказались по разные стороны. Это конец, мы тут замёрзнем нахер.
— Да щас! Я так просто помирать не собираюсь! — злостно проговорил я и осмотрелся.
Я понятия не имел как подняться обратно. Однако понимал, что каждая секунда промедления стоит потерянного тепла и только движение может спасти нас.
Двигаться я решил ближе к слону, около которого не так сильно ощущалось обжигающее дыхание северного ветра, и мог найтись хоть какой-то уступ, хоть какая-то тропинка, которая ведёт наверх. Отчаяние было сильнее надежды, но я старался бороться.
— А какая тебе разница как умирать? — спросил Маркус после нескольких минут нашего пути, — ты всё равно летел на смертельную миссию. Якобы ради общего блага!
Этот участок склона во многом характеризовался отвесной скалистой стеной слева, в то время как справа нас начал подпирать обрыв, сужая тропинку. Расщелины, покрытие льдом, опасливо поблёскивали под небольшим слоем снега.
— Во-первых, вполне есть шанс, что я выживу... — пропыхтел я в ответ.
— Ой, да прекрати! Ты сам то в это веришь?! Ты говорил, что этот огромный хрен из механикус назвал тебя отродьем и притащил в часовню как дворового пса за шкирку! По-моему он дал прямо тебе понять, что ты лишь инструмент в его руках! А тут Хашмант задвинул речи про героя и ты потёк! Сам идёшь в лапы к зверю! Я тебя не узнаю!
— Знаешь, тебя я тоже не узнаю! — рявкнул я, остановившись — с каких пор ты стал нытиком?! Что-то не устраивает, предлагай!
— Ещё там, в городе, я предлагал найти дыру в которой можно отсидеться. Никто не стал бы нас осуждать и называть предателями...
— Это ты с чего вдруг решил? — вздохнул я, возобновив движение.
— Это война на полное уничтожение. После поражения главнокомандующего тут уже не осталось каких-либо следов организации и стройной обороны, — покачал головой Маркус, — либо нас найдут и определят как немногих выживших бедолаг, либо... либо тираниды высосут тут всю биомассу до последней бактерии, стерев нас из истории навсегда. Ни героев, ни предателей, никого не останется.
— Сомнительный выбор, — проговорил я, — везде будет второй исход. Лучше лично поспособствовать победе.
— Хах, ты серьёзно?! — Марку резко затормозил нас, — с огромной вероятностью эта установка просто не сработает и ты сдохнешь как подопытный кролик! Основательно задумайся почему ты туда прёшься и тащишь туда нас!
— Вас я взял, потому что ценю вас! Не хотел отставлять на плато!
— Ценишь нас?! — жестикулировал собеседник.
— Прошу, Маркус, прекрати, нам нужно идти... — неожиданно подал голос вялый Квинт, чувствуя начинающейся конфликт.
— А ты вообще молчи! Всю дорогу висишь бесполезным балластом!
Процесс возгорания перепалки был уже не остановим.
— ...твоя сестра и то умудрилась сделать хоть что-то полезное в отличие от тебя!
— В смысле хоть что-то?! — резко ожил Квинт, подпитываемый злостью. Вися на моих плечах, они оба толкались всё активнее, не давая мне идти дальше, — да она жизнь отдала за наше спасение, чтобы ты и дальше продолжал её оскорблять?!
— А вот теперь про себя подумай...!
Я не успел ничего сделать, когда почувствовал толчок со стороны Маркуса. Он отступил ближе к обрыву, держа что-то в руке.
— Маркус, что ты д... — успел я промямлить, когда увидел, что напарник показывает зажатую в ладони гранату.
— Что?! — я быстро ощупал себя освободившейся рукой и осознал, что гранаты нет на поясе, — это же последняя...
— Вот именно! — проговорил Маркус, морщась от боли в ноге, — и я с удовольствием подорву её на склоне, если не ответишь на вопрос.
Я замер в боязливом ожидании.
— Ты говоришь, что ценишь нас, — начал гвардеец, выдержав секундную паузу, — но задумайся и скажи для чего на самом деле ты взял нас с собой?! Чтобы мы увидели твою героическую смерть? Или может ты просто используешь нас, дабы точно дойти до места твоей героической смерти?!
Я не смог сориентироваться сразу и просто молчал.
— ...часто ты спрашиваешь у меня совета?! Зато как начать огонь по гражданским, так Маркус первый, как пытать пленного Тау в Дамокловом Заливе, так Маркус тоже в деле! Ты используешь меня только для грязной работы!
Уже было открыв рот, я замер. В чём-то Маркус безусловно прав.
По неведомым причинам, в этот момент ветер значительно стих, а пурга перестала создавать плотное белое полотно, открывая вид на долину позади Маркуса, активно бомбардируемую десантными спорами пришельцев. Сама природа устранила все заглушающие мой возможный ответ факторы, дабы собеседник точно их услышал. Чтобы их услышал весь мир, когда по нему разнесётся звонкое эхо, резонирующие с моей совестью.
— Да, ты прав, — неожиданно вырвалось из меня. Боковым зрением, я заметил как лицо Квинта исказилось в непонимающей гримасе, — как человек, ты мне вряд ли симпатичен, но твой темперамент и навыки, — я помотал головой, — они бывают чертовски полезны в наших условиях. Часто ты делал за меня то, что я мог продолжить... но не начать.
— Аллилуйя! — вскричал гвардеец, разнося эхо, — потребовалось всего шесть лет, чтобы ты наконец подобрал слова!
— Послушай Маркус, если ты вдруг захотел поговорить, давай сначала доберёмся до крепости... — поднял я руку.
— Не волнуйся, я обещаю тебе, мы нагоним и даже перегоним всё упущенное время, когда ты сделаешь одну вещь!
Только не это. Ультиматумов мне не хватало. В целом я даже знал, чего или кого он будет касаться.
