Глава 35 Лучший худший день
Вечерело, прохожие лениво тенями плыли по извилистым улицам, а кошки чёрными пятнами мелькали на крышах и заборах, своими жёлто-зелёными глазами пугая маленьких детей, решивших проверить нервы родителей — не идти домой как можно дольше. И это время Наруто, словно неприкаянная душа, закоулками пробирался к парку. Если ничья, то почему пропустили её в следующий этап? Куин Хосаки, использующую в бою базовые техники, зеркало и стихию воды. Остановили бой, когда был шанс выбраться из цепкой хватки. Посчитали, что иначе Наруто умрёт. Рисковать джинчурики нельзя, хотя так хочется проверить пределы его силы, коею он так неохотно пользуется. Было ясно: экзаменаторы испугались перспективы высвобождения Кьюби.
'Она сильнее тебя, — проурчал Лис, и Узумаки скривился. — Ты слаб. А я могу тебе дать достаточно сил, чтобы...'
— Хватит, — и хоть было сказано тихо, Кьюби понял, что Наруто, несмотря на его лень и показное нежелание 'плясать под дудку', всё же расстроен неудачей.
'Эта девчонка ранила Хьюгу. И в третьем этапе они вновь встретятся'.
Наруто скрипнул зубами, стукнул кулаком о бетонную стену. В третьем этапе Хосаки Куин и Хьюга Хината действительно будут биться. Не было сомнений в том, что Хината сильна, но её соперница... Наруто признавал, что с техниками у него напряг, да и слаб он физически, по сравнению с Саске, к примеру, но та девчонка и сильна и хитра. Вспыльчива, конечно, в общении делает поспешные выводы, стратегий умных в бою не строит, но чужие раскусывает на раз. Такую сложно победить, если в арсенале лишь гибкость ума.
— Апчху! — простуда потихоньку разрасталась. Возможно из-за мокрой одежды, возможно из-за досады. А может из-за того, что Наруто уже второй час не идёт домой. Холодный воздух пробирал, нос ещё не сильно тёк, но в горле будто рана. Дом. После знакомства со стариком и Хи-тян это значило для Наруто то место, где его ждут. Маленькая квартирка источала лишь ауру одиночества. И уже который год Узумаки боялся наступления ночи, ведь тогда всё равно придётся вернуться в ненавистные четыре стены. Ещё днём это можно вытерпеть, но ночью чувства обостряются, воспоминания непрошенными гостями вертятся в голове, а сон уходит. Наруто встаёт, натягивает рыже-синий тёплый спортивный костюм и бродит по закоулкам, стараясь не привлекать внимания. Никто из друзей об этом не знает, да и не их это дело. Если повезёт, Наруто устанет, но дойдёт до кровати и проспит остаток ночи, если нет, то его обнаружит дворник на скамейке в парке или незнакомый шиноби на крыше, где Узумаки незаметно для себя задремал. Его разбудят, и он ринется домой, чтобы никто не заметил пропажи, не узнал о его проблемах. Одиночество слишком тяготит, но душевные исповеди обычно заканчиваются плохо.
Ночная жизнь и завораживает и отвращает. Неоновые вывески, красные фонарики, рисковые люди с одной стороны и пьяницы, игроманы и преступники с другой. Даже у Конохи есть свои тёмные стороны. Но открываются они только перед теми, кто не боится это узнать. Казино манило. Но его хозяин не понаслышке знал об ухищрениях азартных людей и вполне осознавал, на что способны даже ученики Академии. И он не хотел портить себе репутацию и лишаться денег. Поэтому секьюрити были из клана Хьюга, побочная ветвь, а крупье, все, как один, шиноби. И грудастые, симпатичные девушки. Инузука, Абураме, даже Яманака и Нара. Не из ближайших родственников глав кланов, скорее дальняя родня, но факт оставался фактом: хозяин казино тщательно продумал охрану своего дворца грехов. И эта дотошность к деталям, простота и практичность указывали на то, что Коноха не самая первая среди деревень шиноби познакомилась с сетью игорных домов одного умного богача. Всюду охрана, словно в красивом трёхэтажном здании хранится самый большой бриллиант, достояние человечества. Бесценный дар земли и гениальнейших ювелиров. Таракан не проскочит, мошка не пролетит. Казино манило, но являлось неприступной крепостью для Наруто. И оставалось лишь смотреть из закоулка на двери, изредка видя убранство внутри. Золотой и бардовый. Обычное сочетание цветов для казино. Цвета богатства. Маленький трюк для привлечения людей. Простая психология цветов. Там светло и просторно, пахнет дорогими сигарами, благовониями и деньгами. Девушки разносят канапе из разных комбинаций фруктов, овощей и кусочков мяса, вино премиум класса, приятно улыбаются, и стука их каблуков не слышно из-за ковров под ногами. Идеальную атмосферу создал управляющий. Даже через щёлку, что открывается при входе нового клиента, можно всё это увидеть и почувствовать, что уж говорить о тех ароматах и ощущениях, что испытывают сами игроки. Их это должно сводить с ума или кружить голову, гипнотизировать. Идеально. Хозяин казино невероятно умён. Благовония... в них должно быть что-то. Наруто мог бы поклясться, что всё не так просто. Как и в других подобных игорных домах, здесь улыбки — ложь, вежливость и приятная атмосфера — оружие, а бесплатное вино и сигары — способ загладить гнев, негодование тех, кого так умело обчищают. Даже зная это, Наруто хотел попасть туда. Азарт и наивная уверенность в собственных силах. Но сейчас ворота в этот мирок, созданный умным человеком, наживающимся на человеческих пороках, закрыты. И Узумаки вновь приходится следить издали. Это несколько огорчало, но Каито говорил, что если невозможно что-то сделать сейчас, то не надо отчаиваться, порою только время помогает.
Наглядевшись на казино с окнами-витражами, мальчишка двинулся дальше, обойдя пьяное избитое тело. То крякнуло, пробормотало что-то на неизвестном науке языке — на нём говорят все беспробудные пьянчуги, — и успокоилось. Узумаки спокойно выдохнул, сделал шаг, но что-то заставило его остановиться. Неприметная дверца чуть впереди, в этом узком проулке перед игорным домом. За такими обычно прячутся продавцы нелегального оружия, наркотиков, сутенёры или преступные группировки, но последних точно не может быть, ибо это Коноха. После того, как была расформирована полиция, состоящая из Учих, в деревне разрослась плесенью теневая деятельность. Или околотеневая. Казино, один бордель, несколько наркодельцов, даже движение против власти. И в верхушке Конохи сидят идиоты, если им это не известно. И если за дверью не это, то что?
'Твоё любопытство тебя же и убьёт', — сказал Кьюби, страдальчески, точно жёнушка перед напившимся непутёвым мужем, закатил глаза. И зачем лезть на рожон? Бед не хватает в жизни? Так выпустил бы его! Право слово, идиот!
Хенге, и рыжеволосый парень с прищуренным глазом потянул на себя серую дверь с на удивление блестящей ручкой. Со скрипом старый кусок древесины поддался. Холод пробежал по ногам, маленький колокольчик над косяком еле слышно дзынькнул. Тускло освещённое помещение встретило приятным ароматом дерева и свежести. Хорошо сколоченная массивная дубовая стойка впереди, полки с разноцветными — в основном, тёмными, — коробочками, старые фотографии в рамках. Вполне бы сошло за ресторан, если бы не весьма колоритный персонаж, перебирающий взрывные печати за стойкой. Взглядом охотника оглядев неожиданного посетителя, не отрываясь от дел, он заметно нахмурился. Наруто попал в точку.
— Что вам нужно? — грубовато поинтересовался мужчина. Да и сам он выглядел грубо. Небритая двухнедельная щетина, суровость в каждой чёрточке лица. Не хватало самокрутки, повязки на глаз и попугая на плече. Опешив от такого сравнения, Наруто не ответил. Лысина сверкнула в рассеянном свете ламп. Он повторил вопрос, но в голосе уже слышались угрожающие нотки.
'Крутой, да?' — мысленно усмехнулся генин.
— Мимо проходил, решил отовариться. Говорили мне, что у Вас самый лучший товар.
— И кто же говорил? — подозрительности бы хватило на десяток дознавателей с лихвой.
— Информаторов не выдаю, — покачал головой Узумаки, и взгляд собеседника заметно похолодел. Что-то знает? Такой нервный? Но поток вопросов затормозил сам мужчина, указав на колокольчик:
— Это специальное дзюцу разоблачения. Хенге, так? Покажи своё настоящее лицо!
'Дзюцу разоблачения? Это вообще что такое?' — Мысли путались, несмотря на холод, стало душно. И эти изменения в лице не остались незамеченными глазу мужчины. Если не снять хенге — убьёт. И Наруто с сожалением и страхом сложил печать.
В облачке дыма появился обычный мальчишка. Хозяин сильнее нахмурился, пряча удивление. Если бы это были за ним, то схватили бы или отпирались, убеждали, что нет никакого дзюцу, а тут превратился в простого мальчишку. Хотя нет. Это...
— Демонёныш? — вырвалось у мужчины, и мальчишка непроизвольно дёрнулся, будто от удара.
— Наруто Узумаки, — с нажимом представился генин. — А теперь позволите мне рассмотреть товар, раз на то пошло? Не люблю уходить с пустыми руками.
— ...или всё же 'внук' Каито Дэнко?
А это застало врасплох. Знает старика? Откуда?
— Я многих мошенников и убийц, революционеров и нукенинов в лицо знаю. Его — подавно. Легенда, всё-таки. — Он оторвался от печатей и жёстко взглянул на Узумаки: — пришёл развлечься — убирайся, а если по делу, то не тяни кота за яйца.
Немного нервно прозвучало:
— По делу. — Наруто вскинул голову и уже громче и требовательнее приказал: — покажите, чем богаты, продавец-сан.
Послышалось ворчливое: 'малявка, а уже хамит', и на прилавке появились большие коробки. Хозяин выпрямился, задев небольшим пузом газету, но ловко её подхватив налету, сделал жест 'выбирай' и сычом уставился на мальчишку. Под таким взглядом любой почувствует себя мышью.
Взрывные печати необычного вида, дымовые шашки, разные бомбочки, кунаи с зубчиками, метательные ножи и другая мелочь.
— И почему Вы прячетесь? Тут ничего такого нет, — удивлённо взглянул на продавца Наруто. Тот гордо хмыкнул.
— Из-за этого, — он небрежно большим пальцем указал на странный предмет между двумя громоздкими коробками. Похоже немного на лук, но с рукояткой. Оружие. Необычное и явно опасное.
— Арбалет. Так это называют там, откуда я его привёз, — добавил мужчина с видом бармена, протирающего стаканы. Буднично, спокойно, небрежно.
— Не из Великих стран? — удивился Наруто, проводя пальцем по гладкому дереву.
— Даже не из Стран шиноби. Интересно?
Не из Стран шиноби. Земли, из которых пришёл сюда старик. Загадочные места.
— Это нелегальное оружие, — понял мальчишка. — Привозить Оттуда оружие запрещено... потрясающе!
Увидеть то, о чём вообще знать нельзя. День стал получше.
Видя открытую радость на лице странного для такого места гостя, мужчина позволил себе чуть разгладить лицо. Не все понимают, какого труда стоит контрабанда. Он точно внук Каито, этого старого лиса. Перед своей смертью Дэнко и он, продавец нелегального оружия, разговаривали. Случайно столкнулись в баре, выпили за года сотрудничества, и старик завещал отвадить его внука от дел преступных. Сам же привил это, а потом раскаялся? Слишком недальновидно, нелогично и глупо для такого человека, как он. Впрочем, порою Дэнко отчебучивал такое, что невозможно было поверить, что этот же человек является успешным мошенником. Может, на старости лет мозги совсем ссохлись. В любом случае, он не обязан что-либо делать с мальчишкой — он ничего не должен старому прохвосту.
Пауза слишком затянулась, не о чём говорить было, да и не хотелось. Наруто ещё помялся, бросая рассеянные взгляды на коробки и диковинное оружие, а затем хотел уже попрощаться. Не успел.
— Ты чего ночью не дома? — закурил продавец. Огонёк на конце дешёвой сигареты выделялся под тусклым светом, был почти единственной вещью, притягивающей взгляд. Если бы не человек за стойкой. Ему нельзя выбирать карьеру вора — слишком запоминающийся и яркий. С татуировками на сильных руках, с задумчивым, но от того не менее суровым взглядом.
— Не спится, — выдавил Узумаки, угрюмо исподлобья взирая на мужчину. Чего, в самом деле, привязался? Но, впрочем, его заведение, его правила. И убить же может. А может ли? Конечно, у него внешность мясника-потрошителя или самого грозного дознавателя — как Ибики, к примеру, — но пока Наруто жив.
— Кошмары? — участливо вопросил хозяин, в его голосе ни капли издёвки. Говорит прямо, чётко. И Наруто, юлящий и уходящий от ответов каждый раз, когда дело доходит до откровений, сжал зубы.
— Не Ваше дело, продавец-сан.
Но капитуляций от него Узумаки и не ждал, как и не ожидал такого поворота:
— Одиночество мучает, значит. Пустой дом, тишина раздражает, и каждую ночь бессонница. Мучают воспоминания, так?
Хороший психолог. Так просто раскрыл слабость. Играет на оголённых нервах, но что-то не кажется, что это он из-за садисткой натуры, озлобленности или ещё чего-то подобного. Хочет помочь? Странные у него способы!
— Не Ваше дело, — процедил мальчишка и ринулся к двери. Его слабости — его дело. И какой-то контрабандист не вправе давить на его больные мозоли.
Колокольчик вновь звякнул, в тусклом помещении, заволакиваемом дымом сигареты, свисающей с нижней губы мужчины, восстановилась тишина. Хозяин покачал головой, выдохнул, втянул носом сизое облако и взялся за коробки. Лишняя трата времени, но здесь и так клиентов мало.
— Ну, Дэнко, ты и ублюдок, — глухо донеслось из-за двери. Наруто, облокачивавшийся о стену, вздрогнул и сжал кулаки. Почему он так отзывается о старике?! Да и причём он тут?
— Сам ублюдок, — прошипел Узумаки и тихо, но быстро двинул из проулка.
В парке было бы не видно ничего, если бы не россыпь старых фонарей, горящих жёлтым светом. Случайные пьяные люди не сильно докучали, но порою, видя Наруто, начинали кричать и размахивать руками, обвиняя во всех бедах. Такое было редко, но всё же случалось. Ныне, словно по волшебству, парк был пуст, и Наруто мог насладиться звёздной ночью. Без улыбки, подколов и шуток. Кьюби не докучал, лишь издали слышался нестройный хор голосов, распевающих знакомые нескладные песни.
— Встретил на задании красотку-куноичи:
Чёрные глаза, лёгкая улыбка.
Сзади подошёл: 'Только не кричи'.
Удивилась, обернулась, кра-асавица моя...
И постепенно завывания становились более неразборчивыми, будто ещё одна бутылка спиртного опустошилась силами пьяных певцов.
— После свадьбы, через месяц, через два
Мегерой обернулась красавица моя.
Пилит дома, на работе, у Хокагэ, да везде!
Не женитесь на Учихах, спасу нет от них нигде!
На последней строчке певцы дружно загоготали. И судя по тому, что голоса начали удаляться, мужики решили, таки, ещё посидеть в баре. Ну в самом же деле, ночь прекрасна! Так зачем себя ограничивать? Наруто только порадовался решению весёлой компашки. Но долго радоваться тишине и покою, звёздам и лирическому настроению не дали самые странные, наглые, шумные и невыносимые люди на свете — друзья. Словно черти из табакерки, они материализовались на скамейке, зажав Наруто между собой. Вперились выжидательными взглядами.
— Саске? Шикамару? Сакура?.. — это была безысходность. Он от них бегал весь день, вечер и часть ночи, но, похоже, упорство у них в крови. Даже инертный Нара проявил чудеса трудоголизма. Хотя, может, они просто мимо проходили?
