Люнер снова зачерпнул из контейнера, на секунду замешкался, выбирая, куда кинуть, — и вместе с Гедимином вздрогнул от пронзительного свиста.
— Эй, урод! Да, ты, на флипе!
У дальнего ряда скамеек стояла некрупная самка и показывала Люнеру кулак.
— Не лезь к нему, слышишь? Ему и без тебя паршиво!
Люнер с растерянной ухмылкой развернулся к ней. Забытый кусок желе выпал из его руки и размазался по мостовой далеко от Гедимина. Сармат досадливо сощурился — самка снова засвистела, и на шум уже обернулись двое "копов" у ближайшего терминала.
— Да тихо ты! — заговорил Люнер, двинувшись к самке; она мгновенно подалась назад и поднесла руку ко рту. — Я ничего плохого не делаю...
— Что тут за шум? — раздражённо спросил экзоскелетчик, подходя к скамейкам. — Люнер Чицу? Ну что ещё?! Самому-то не надоело?!
Люнер растерянно оглянулся на Гедимина. Тот был занят — пристёгивался обратно к ограде, сматывая "провисшие" магнитные "цепи".
— Напал на вот того, прикованного, — быстро-быстро заговорила самка, указывая пальцем на сармата. — Просто так швырял в него грязью!
— Он сам меня... — начал было Люнер, но "коп" уже двинулся вперёд.
— Ну и куда тебя теперь? К Торнтону или сразу к Фостеру? — устало спросил он, протягивая руку к штурвалу флиппера.
— Не трогай его, — вмешался Гедимин, досадливо щурясь. — Мы просто шутили.
Самка, уже шагнув к нему с какой-то белой тряпкой в руке, быстро подняла на него взгляд — и, побледнев, попятилась. Экзоскелетчик ловко поймал её за плечо.
— Не пугайтесь, мисс. Это механик Джед, он странный, но безобидный. В наручниках, по крайней мере.
Свободной рукой он тыкал в клавиши передатчика.
— Макнайт сейчас подойдёт, — сказал он Гедимину. — Говоришь, шутили?.. Чицу, ещё раз увижу такие шутки — оттащу к Торнтону за шиворот!
Самка, уже справившись с испугом — или, возможно, отвращением — стояла у крайней скамейки и молча переводила взгляд то на людей, то на сармата. Люнер, угрюмо кивнув, подобрал полупустой контейнер и оглянулся в поисках урны. Гедимин протянул к нему руку, насколько позволила укороченная "цепь".
— Оставь мне. Это съедобно.
Макнайт уже спускался с крыльца терминала, грохоча стальными "копытами" при каждом шаге. Люнер, вскочив в седло, махнул Гедимину на прощание и с места набрал скорость. Макнайт ещё не успел сойти с последней ступеньки, а байкер уже исчез за ангаром.
— Привязывай его где-нибудь в другом месте, — недовольно сказал охранник космопорта. — С этим теском вечно проблемы!
— Я же не могу взять его с собой к Дэйву, — буркнул Макнайт, отцепляя сармата от ограды. — Всё, пошёл! Хватит с тебя на сегодня.
Самка стояла там же, так и не двинувшись с места, и расширенными глазами смотрела на экзоскелетчиков, изредка оглядываясь туда, где недавно исчез Люнер. Макнайт шёл быстро, подгоняя Гедимина; вскоре и самка, и вся окраина космодрома пропали из виду. Сармат досадливо щурился, думая о сорванной тренировке. "Слишком много "макак" вокруг," — думал он. "Забыл о них. Глупо вышло."
30 июня 24 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
— Вот тебе ещё, Джед, — сказал Мэллоу, просовывая контейнер с прозрачным желе под решётку. Гедимин благодарно кивнул. Он подобрал упаковку с пола, встряхнул её, наблюдая за колыханием аморфной массы, — ничего внутри не дрогнуло, только рот свело оскоминой. За эту неделю сармат съел много фруктового желе, и оно ему очень надоело, — ещё одна порция "мартышечьей" еды в желудке, да ещё и похожая на нормальную Би-плазму.
— Больше не надо, — сказал он Джону, уже вошедшему в камеру, и, вскрыв контейнер, погрузил обе руки в шевелящуюся массу. "Сработало," — облегчённо вздохнул он, не почувствовав ничего, кроме лёгкой брезгливости.
Мэллоу, обычно с интересом наблюдавший за экспериментами Гедимина, в этот раз даже не повернулся к решётке. Он вполголоса обсуждал что-то с Дальбергом, ещё более мрачным, чем обычно. Лицо самого Мэллоу то и дело перекашивало от кривой ухмылки.
— Прямо в ангаре, понимаешь? — его передёрнуло. — Не знаю, что там думает Ривз, но новичков от этого дела чуть не стошнило. Если он решил такими выходками заманить новобранцев...
— Это Донахью веселится, — мрачно отозвался Дальберг. — Видимо, давно мечтал хоть куда-то пристроить свой стручок. У нормальных людей девушки...
Гедимин озадаченно мигнул.
— Что там с Донахью? — спросил он, смутно догадываясь, что речь о спаривании — но кого с кем, и почему в прогулочном ангаре?
— Дебил наш Донахью, — отозвался Дальберг и замолчал. Мэллоу выразительно хмыкнул.
— Хорошо, что тебя не было, Джед. Паршивое зрелище. Он посреди ангара спустил штаны и сунул свой стручок в чужой рот. Бедолага Смит! И что ему помешало остаться у нас?!
Гедимина передёрнуло. Несколько секунд он недоверчиво смотрел на Мэллоу — рассказанное походило на очередную нелепую "мартышечью" шутку — но почти сразу понял, что если кто и шутил, то не Мэллоу.
— Зачем? — спросил он, растерянно мигая.
— Мэллоу, — буркнул Дальберг. — Ты не вовремя заткнулся.
— Да, верно, — вздохнул Джон, брезгливо поморщившись. — Он ещё сказал кое-что. Он обращался к своей девятке и другим бойцам. Он позвал их к себе — "к настоящим людям", как он сказал, "чтоб не пачкаться в слизи". Он пообещал, что скоро сделает с тобой то же, что со Смитом.
Гедимин ошалело мигнул.
— Sa hasu... — выдохнул он, стараясь не задумываться о замысловатых традициях "макак", связанных со спариванием. — Это... серьёзное оскорбление?
Мэллоу мрачно кивнул.
— Гарсия и Винки предлагают не ждать, пока Донахью высунется. Даже половины наших отрядов хватит, чтобы загнать Ривза туда, откуда он вылез.
Дальберг поднял голову и смерил сокамерника угрюмым взглядом.
— Охрана, небось, обрадуется...
Мэллоу поморщился.
— Верно. И правила придётся переписывать. Ну, я их в любом случае перепишу, вот только сначала надо что-то сделать с Донахью...
Гедимин, выкинув наконец из головы все рассуждения о странностях "макак", вспомнил, что упустил один важный момент.
— Почему охрану не позвали? Когда Донахью... спаривался со Смитом? Это что, законно?
Мэллоу и Дальберг переглянулись.
— Это люди Ривза, — поморщился Мэллоу. — И он вправе делать с ними, что хочет. А сам этот бедолага никуда не пожалуется. Ему ещё сильно повезло, что...
— Мэллоу, заткнись, — ровным голосом сказал Дальберг.
— Понятно, — сказал Гедимин, стараясь не мигать слишком часто. "Если я отсюда выберусь, к традициям "макак" не притронусь даже в скафандре..." — он потёр гудящий висок.
— Мне завтра появиться во дворе?
Мэллоу поспешно закивал. Его лицо немного прояснилось.
— Посмотрим, в своём уме Донахью или уже нет. Если он и при тебе продолжит... — Джон, не договорив, развёл руками и вздохнул. Гедимин молча сузил глаза.
02 июля 24 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
— На сегодня работы нет, — сказал, войдя в камеру, сержант Матейка. — Опять на космодром?
Гедимин качнул головой и повернулся к нему спиной, привычным жестом подставляя запястья. Сегодня Матейка был в хорошем настроении — браслеты закреплял небрежно, "цепи" не подтягивал и за руки на выходе не хватал. "Чем только ни приходится забивать голову," — досадливо поморщился Гедимин, обнаружив, что и правда отслеживает настроение конвоиров — машинально, по шагам в коридоре, ещё не видя их лиц. "Видимо, это и называется "рабство". Вот Линкен давно бы сбежал..."
Подходя к закрытым воротам тюремного двора, Матейка замедлил шаг. Гедимин остановился — надо было дождаться, пока его охранник договорится с местными, и вход откроют. Ему было не по себе. "Мэллоу говорил, что вчера было тихо," — думал он. "Или Донахью включил мозги, или... или он ждёт меня."
Зайдя в ангар, он первым делом повернулся к дивану, на котором обычно сидел Ривз. Банда была там, и, судя по размерам человеческого сгустка, не увеличилась и не уменьшилась. Гедимин досадливо сощурился — сегодня люди Ривза столпились вокруг дивана, и плотность толпы не позволяла рассмотреть, кто там сидит. Рори Донахью был рослым, его рыжая макушка обычно торчала выше всех; в этот раз Гедимин её не видел. "Значит, с дивана не выгнали," — отметил про себя сармат. "Он Ривзу всё ещё нужен..."
— И вот так они и стоят, — мрачно сказал Мэллоу, кивнув в сторону соперника. — С тех пор, как нас сюда привели. Всё тихо, Джед.
— Сверху не видно, чем они заняты? — спросил сармат, настороженно щурясь. Мэллоу поднял голову и переглянулся с Краусом.
— Там их четверо, — доложил тот. — Говорят о чём-то. Рори тоже там.
Мэллоу скривился.
— Значит, у них совет... Ну ладно, Джед. Если что-то случится, ты не пропустишь.
Гедимин огляделся по сторонам. Весь северный периметр кишел бойцами Мэллоу. Все мирные развлечения перенесли в южный конец ангара. Гилли приглядывал за дверями, Гарсия и Винки — за Ривзом. Где-то были ещё две банды — Гедимин сейчас не мог даже вычислить их участников.
— Где люди Донахью? — спросил сармат. Мэллоу поморщился.
— Там, — кивнул он на дверь. — За ними смотрят, Джед. Не волнуйся.
— Можешь перевести их на северный край? — спросил сармат. — Присмотр не ослабляй. Но Гарсия и Винки пусть отойдут. Позови их к себе.
Мэллоу криво ухмыльнулся.
— Уверен, Джед?
— Двое встали, — доложил Краус. — И третий тоже. Теперь там только Ривз. Все разошлись, теперь стоят, как обычно.
— Совет окончен, — усмехнулся Мэллоу, внимательно глядя на Гедимина. — Говоришь, отозвать Гарсию?
... — Что-то они не торопятся, — заметил Винки, покосившись на северный периметр. С тех пор, как оба командира ушли, ничего не изменилось, — отряды следили за бандой Ривза, бойцы Ривза — за людьми Мэллоу. Донахью стоял у дивана — за углом, на южном краю, довольно близко к периметру.
— Его люди далеко от него? — спросил Гедимин.
— Да прямо под носом, — отозвался Винки. — Ты не спеши. Так сразу он не вылезет...
Краус под потолком громко щёлкнул пальцами. Гедимин развернулся к северному периметру и жестом приказал очистить проход. Рори, покинув круг бойцов Ривза, стоял у границы и что-то быстро и тихо говорил. Несколько человек из ближайшего к нему отряда слушали, переглядываясь, но ничего не отвечали. Подойдя ближе, Гедимин заметил, что Рори стоит как-то странно — держится к собеседникам боком и не опускает приподнятый локоть. "Опять нож?" — сармат брезгливо поморщился. "Охранники, наверное, везде слепые..."
Ускорив шаг, он врезался в толпу. Бывшие бойцы Донахью шарахнулись в разные стороны, кого-то из них сармат задел боком. Теперь он стоял прямо перед Рори, и тот, обнаружив это, с горловым бульканьем подался назад.
— Уходи, — сказал ему Гедимин, внимательно глядя на его локоть. Рори снова развернулся боком, теперь уже к нему; что-то у него с собой было, и, судя по размерам, не нож.
— А ты прогони меня, слизь, — Донахью широко ухмыльнулся. Он остановился, широко расставив ноги, и хлопнул себя свободной ладонью по низу живота.
— Я кое-что пообещал, пока тебя не было, — сказал он, старательно удерживая на лице ухмылку, и внезапно свистнул.
Не надо было упускать его из виду, но Гедимин невольно отвёл взгляд, когда четыре шматка прозрачной слизи расплескались по его комбинезону. Один летел в голову — скорее всего, в глаза, но размазался по виску и уху. Сармат выругался и услышал ответный резкий выдох. Затем все звуки стихли. Все, замерев на местах, смотрели на Донахью. Он держал в руке укороченный до предела боевой бластер.
— На колени, слизь, — сказал он, небрежно махнув стволом и снова наставив его на сармата. — Смотри сюда, Мэлли. Смотри на своего глава...
Бластер в его руке дрогнул и на долю секунды отклонился вслед за его взглядом, и этого было достаточно. Гедимин взлетел вертикально вверх. Приземлился он уже на Донахью — и успел про себя отметить, что давно ему не было так приятно дать кому-то пинка.
Человека отшвырнуло в сторону, голова резко мотнулась, локоть согнулся в обратном направлении, и по ангару пронёсся отчаянный вой. Под ногами сармата что-то хрустнуло — мелкие желтоватые осколки в луже непривычно светлой крови. Рори скорчился, закрывая лицо уцелевшей рукой, но сломанная по-прежнему сжимала бластер. Кто-то из бойцов Ривза двинулся к нему, но Гедимин небрежно оттолкнул его и встал над хрипящим Рори.
Банда Ривза расступилась — точнее, расплескалась по стенам, как фруктовое желе. Гарсия и Винки уже были здесь, и их отряды плотным клином врезались в редеющую толпу. Ривз остался на месте, только его лицо слегка побледнело.
— Гилли, друг мой, позови-ка охрану, — нарочито медленно протянул Мэллоу. Сейчас ему не нужен был живой "микрофон" — его и так все отлично слышали.
— Я здесь ни при чём, — сказал Ривз, поднимаясь на ноги и демонстративно отряхивая руки. — Это твой человек, Мэлли, и это его пушка. И нечего на меня так смотреть.
Последнее относилось к Гедимину — тот следил за Ривзом немигающим взглядом. "Надо было шарахнуть по нему, пока бластер был у Рори," — запоздало сообразил он. "Одной проблемой стало бы меньше."
Со двора донёсся грохот, перемежаемый отрывистыми криками, — охрана сорвалась с места до того, как всё было кончено, и не была уверена, что стрелок обезврежен. Винки и Гарсия быстро отступили, и Гедимин подался к стене, внимательно следя за Рори. Бежать тот не мог, и, похоже, рука у него не разжималась — кисть свело судорогой.
— Ствол, — коротко сказал экзоскелетчик, остановившись в дверях. — Кто?
— Рори Донахью, — ответил второй, сверившись со смартом. — Камеры целы? Просмотрим. Есть раненые?
Он перевёл взгляд на Гедимина. Тот только сейчас заметил, что по шее что-то стекает, прижал пальцы к мокрому виску — и презрительно фыркнул: это таяло фруктовое желе.
— Он целился в меня, — угрюмо сказал сармат, кивнув на раненого. — И кто-то бросил в меня эту слизь. Я не ранен.
— Групповой сговор? — охранник обвёл молчаливую толпу у стены недобрым взглядом. — Фортен, проверь их. Что это за слизь?
— Банановое желе, — Фортен втянул носом воздух. — Значит, предумышленное нападение, пронос огнестрела... Донахью, из медчасти ты выйдешь на второй этаж. Это уж точно!
21 июля 24 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
Решётка опустилась, закрыв выход из камеры, а через несколько секунд поверх неё легло защитное поле. Охранник включил генераторы и прошёл по коридору, проверяя системы защиты. Мэллоу сел на койку и стянул носок, высыпая на одеяло мелкие сложенные листки.
— У нас пополнение, Джед, — сказал он, показав сармату одно из посланий. — Боец Ривза хочет перейти к нам.
— Боец? — Гедимин хмыкнул. — На испытательный срок. И не в отряд.
Мэллоу, не возражая, передал листок Дальбергу, и тот потянулся за общим списком. Гедимин отметил, что у заключённого с собой ручка — видимо, охранники за хорошее поведение сняли с него часть запретов.
— Да, Джед, — Мэллоу, ненадолго отложив неразобранные прошения, вытянулся вдоль стены, закинув руки за голову, и широко ухмыльнулся. — Даже бойцы уходят от Ривза. Дела его, видно, плохи.
