В десятом году — среди "паломников", наш главный конструктор Дутик с удивлением обнаружил того, кого он сам собирался вскоре найти — Сикорского Игоря Ивановича. Молодой тот, правда в тот момент был — лет двадцать или чуть больше.
Познакомились...
Сикорский, с волнительным трепетом предоставил на суд "мэтра" авиации свой первый конструкторский труд — самолёт "С-2". Лишь мелком взглянув на чертежи, тот неожиданно пригласил его к себе в гости:
— Пойдёмте, я угощу вас обедом в домашней обстановке — а, затем я Вам кое-что покажу, молодой человек...
В "домашней обстановке", Дутик — кроме всего прочего, познакомил будущего зятя и наследника, с собственной дочерью...
Но, это к делу не относится!
После обеда "в домашний обстановке", они втроём поехали на аэродром и, Дутик провёл будущего продолжателя своего дела в "секретный" ангар — где стоял во всей своей красе наш первый "Алёша Попович". Ремейк знаменитого "У-2", если кто забыл.
Тот, посмотрел на это "новое слово" в авиации и обомлел... От старого "Бурсака", "Алёша" отличался так, как новый "Кайман-Кортеж" отличается от старого "Хренни-Мажора"...
— Вы понимаете, Игорь Иванович, что ваши труды, извиняюсь, выглядят просто подделкой ученика ремесленника?
— Да...,— упавшим голосом ответил тот, — мне никогда не превзойти Вас...
— Почему, же? — за локоток взял его Дутик, — ...есть у меня одна задумка, да боюсь не осилю: стар стал — да и, "текучка" много времени отнимает.
Кроме должности Главного конструктора, Дутик являлся ещё совладельцем Акционерного Общества "USSR-РОССАВИАПРОМ" и, он в реале — разрывался на части... А, насчёт "старости", то это он несколько преувеличивал — он до самых двадцатых, вполне себе "живчиком" был!
— Какая же, Константин Борисович? — заинтересовался Сикорский.
— Большой, четырёхмоторный самолёт...,— Дутик тросточкой, прямо на земляном полу, стал чертить контуры будущего "Ильи Муромца", — с закрытой кабиной, на котором можно было бы делать коммерцию — доставляя пассажиров и срочные грузы на значительное расстояние.
Он, вопросительно-побудительно, посмотрел будущему зятю в глаза и спросил:
— Возьметесь?
— ...Я?! Я... Я, не смогу...
Возможно, он наотрез отказался бы, но стоящая рядом Настя — дочь Дутика, взяла его за руку и сказала:
— Беритесь, Игорь Иванович! Мы Вам с папой поможем.
И, Сикорский "взялся"!
Естественно, будущий тесть его постоянно направлял и исправлял — ведь, проект самолёта был уже давно готов... Ещё "там".
— Самое трудное в моей жизни, — с юморком говорил мне наедине Дутик, — это было убедить его, что этот проект он выполнил сам! Почти сам...
Обязательно должен отметить, что Игорь Иванович Сикорский никогда не забывал упомянуть своего тестя, рассказывая про историю создания этого самого большого самолёта в мире.
Полёт первого "Ильи Муромца" — в декабре одиннадцатого года, совпал с днём их с Настей венчания...
В двенадцатом году, с помпой была создана первая в мире авиакомпания — "USSR АЭРОФЛОТ". На второе сентября — годовщину первого полёта... Первого полёта, этой... Этого...
Вот, мразь!
На годовщину "Первого полёта человека на аппарате тяжелее воздуха" — так официально называется праздник авиации, был запланирован первый коммерческий рейс по маршруту "Нижний Новгород — Москва — Санкт-Петербург".
Планировалось срубить кучу бабла — поэтому, была развёрнута грандиозная рекламная шумиха — какой свет ещё не видывал!
Первых пассажиров первого коммерческого рейса, заранее привносили — чуть ли не как астронавтов, слетавших на Марс! Двадцать билетов на "Борт Љ 1" продавали на аукционах и, потом — по много раз они перепродавались через спекулянтов: много состоятельных людей, стремилось встать в один ряд с "пионерами авиации" и, до скончания веков, "увековечить" свои имена в истории...
Цена билетов доходила до ста тысяч рублей!
Чтоб, никому не было обидно, из двадцати пассажирских мест, половина предоставлялась своим кандидатам — из россиян, другая половина — иностранным.
К Мелкому, после ряда хулиганских выходок — вроде пролёта под питерскими мостами (Чкалов фуев...), авиационное начальство несколько охладело — но, поделать с ним ничего не могло. "Народный любимец" и "национальный герой", как-никак. Наоборот, у "широкой публики", это — лишний раз экзальтировало интерес к нему...
Тем не менее, к испытаниям "Ильи Муромца" "национального героя" и близко не подпускали — несмотря на его неоднократные "наезды". Причём, этот подонок не стеснялся искать поддержки на стороне!
Среди его покровителей и, даже — "дружков" и великие князья водились. Трудно было устоять нашим авиационщикам перед таким напором общественности и "административного ресурса"...
Главным лётчиком-испытателем этого четырёхмоторного самолёта была моя Наташа.
Моя Лошадёночек...
Она же, должна была стать и первым шеф-пилотом первого в истории коммерческого авиарейса — как самая опытная. Мы не могли рисковать жизнями "таких" пассажиров! Среди них, одних только графьёв было... Два или три точно не помню.
После всех торжественных церемоний, после нескольких задержек и заминок, с уже бетонированной полосы аэропорта Нижнего Новгорода, взлетел первый рейсовый "Илья Муромец Дрим-Лайнер".
Народу было... Построенные вокруг аэродрома трибуны, были полным-полны зрителей и, всё равно мест не хватало. Полицейские — стоящие в оцеплении не всегда успевали отлавливать энтузиастов из толпы, выбегающих на лётное поле...
Репортёров понаехало... Со всего мира! Оркестры, высокие особы... Торжественные речи, богослужения...
Всё перемешалось в тот день!
Потом, спустя годы писали, что открытие первой авиалинии превосходило по размаху празднование "Трёхсотлетия дома Романовых", произошедшее на следующий год. Но, я думаю, это — преувеличение.
Я сидел на специальной — роскошно отделанной трибуне для "Вип-персон" близ Центра Управления Полётами и, с распирающей меня — незнакомой мне ранее гордостью, наблюдал как "Дрим-Лайнер" набирал высоту, делая последний — "прощальный" круг над аэродромом и Нижним Новгородом.
Гигантский четырёхмоторный самолёт, выкрашенный в ослепительно белый цвет, сопровождали две крохотные цветные "букашки" — два "Алёши Поповича".
По плану "мероприятия" — одобренному лично мною, с одного из них должна была вестись съёмка — для "истории", а второй должен был служить для "масштабирования". Чтоб, сравнивая с ним, зритель представлял себе размеры "главного героя". На этом настоял главный "постановщик" авиашоу — наш Феллини.
Ярко-голубая "букашка" держалась на расстоянии от "Дрим-Лайнера" — на ней был оператор, а ярко-красная вилась в непосредственной от него близости и, меня это несколько напрягало, с самого начала.
Что-то, здесь не так... Что-то, здесь неправильно...
Что-то, пошло не так!
Однако, сосредоточиться и подумать было просто некогда: рядом — справа, сидел сам Сандро — "папа русской авиации", Великий Князь Александр Михайлович, слева его супруга Ксения Александровна... Тоже — Великая Княгиня.
Слева от Великого Князя сидел и давал ему по ходу действа какие-то пояснения, сам конструктор "Ильи Муромца" — Игорь Иванович Сикорский.
Сандро, тоже хотел "навеки оставить свой след в истории" — но, его венценосный родственник строго-настрого запретил членам императорской семьи летать на аэропланах.
Ксения Александровна, трещала как сорока и, меня это ужасно раздражало, хотя — соблюдая этикет, я старался — как можно вежливей, поддерживать с ней разговор...
Не помню, о чём мы с ней болтали, как Сандро весело воскликнул:
— А, вот и, опоздавший!
Действительно, первые "вип-пассажиры" были на редкость недисциплинированный народ! Хотя, в контракте было указано, что администрация за их опоздания ответственности не несет, и полёт так и так состоится — даже, без них... И, главное — деньги возвращены не будут! Но, всё же пять человек умудрились опоздало и, их пришлось ждать пятнадцать минут — чтоб не портить людям праздник... Ну и, кой-какие организационные "сбои" — всего не предусмотришь.
Но, одного — промышленника и миллионера из Санкт-Петербурга, так и не дождались и, на двадцать минут отстав от первоначального графика, "Илья Муромец Дрим-Лайнер" по моему сигналу пошёл на взлёт...
Я посмотрел в направлении им — Великим Князем, указанным: сквозь полицейское оцеплении на въезде в аэропорт, на полном ходу прорвался — полицейские в разные стороны, навороченный "Хренни-Мажор" последней модели.
Выскочивший из почти напротив нас остановившегося автомобиля, уже немолодой, одетый в фрак мужчина, закричал мне:
— Остановите самолёт!
Я показал ему на часы и молча развёл руками, мол — не "остановлю"!
Опоздавший пассажир, раздосадовано сделал круг вокруг "Мажора" и набросился на свою спутницу — молодую, тоже разодетую и расфранчённую даму:
— Софочка! Но, почему, ПОЧЕМУ(!!!) Вы так долго всегда собираетесь...
Та, тоже — за словом в карман не полезла:
— Ах, Карл! Вы слишком экономите мне на служанках...
Ну и, дальше — "милая" семейная перебранка.
Это выглядело очень забавно и, я уже хотел утешить лузерка, сказав ему — что в "историю" он так и, так попадёт... Как первый опоздавший на авиарейс пассажир. Но тут, меня что-то торкнуло...
Не пойму, что — какое-то, "дежавю"... Это, было со мной?...Нет. Когда и, с кем? Какое-то, воспоминание об чём-то... Видел? Не помню... Читал...? Когда, где читал? Про что...?!
В это время трибуны взревели от восторга и ликования.
Задрав голову, я посмотрел вверх: юркая маленькая "красная букашка", пролетая вплотную вдоль громоздкой туши "Дрим-Лайнера" сделала идеально правильную "бочку", затем — изящный "боевой разворот", перед самым его носом...
"Красный самолёт"...
Наташенька любила всё ярко-красное — но, во время всех "триумфальных турне" летала на белом "Бурсаке". Мы тогда, ещё только-только запустили производство титановых белил — они, на солнце не желтеют. Офицер летал на чёрном самолёте: его ещё "Чёрный барон" прозвали, когда в Германии — лично Кайзер Вильгельм, присвоил такой дворянский титул...
А, "Первопроходец" Селищев...?!
НА КРАСНОМ!!!
— Ванька то, сегодня в ударе! — восхитился довольный Сандро.
— Как, "ВАНЬКА"?! Его, же...
И тут, меня как простелило: тридцать пятый год, "Максим Горький", "И-15", лётчик Благин...
КАТАСТРОФА[83]!!!
Официального запрета Селищеву не было — повторяю. Ни, на управление "Ильёй Муромцем", ни на тем более — сопровождение его в полёте...
Я не мог за всем уследить лично — а, наши авиационщики-попаданцы, испытывали к этому... К этому "козлу", какую-то непонятную слабость. Да и, я — если честно, только после...
— Меня уведомили, что управлять красным аэропланом будет Селищев...,— несколько удивился Сандро, видя мою реакцию, — что с Вами, Дмитрий Павлович? На Вас лица нет!
Я соскочил, схватил трубку прямого телефона — с "ЦУПом" была предусмотрена связь:
— ПОСАДОЧНУЮ!!! СРОЧНО, ДАЙТЕ ПОССАДОЧНУЮ!!!
— Дмитрий Павлович?! — с недоверием спросили, после недоумённого молчания.
— Убью, ссука, дай посадочную!..ПОСАДОЧНУЮ ДАЙ!!! — я топал ногами и орал, как одержимый.
Со стороны я, наверное, казался внезапно впавшим в неистовое буйство...
Радиовышка на здании "ЦУПа" — тотчас заискрила: в то время, нами ещё использовалось "искровое" радио, в небо полетели разноцветные ракеты — приказывающие всем самолётам прекратить полёт... Но, чувствуя, что не успеваю, я выбежал на поле:
— Посадочную, дайте посадочную!
Ни о чём уже не соображая я, неистово крича, махал руками — надеясь, что с воздуха меня заметят и...
Ведь, я ж его... Сссукиного сына...
Споткнулся, упал...
Ещё лёжа, услышал новый взрыв народного ликования... Тяжело дыша, я привстал на одно колено: ярко-красный "Алёша", со значительным превышением быстро догонял, медленно — казалось медленно ползущего по небу, блестяще-белого гиганта "Илью Муромца". Вот он, догнав, стремительно нырнул под его левое крыло...
Публика взревела от восторга!
— НЕТ!!!
"Алёша", выныривая спереди из-под крыла "Ильи Муромца", на долю мгновения завис и... Ещё, доля секунды и, он "проскочит...
...Пропеллер второго мотора неторопливо летящего "Ильи", неумолимо догнал хвост "Алёши" и рубанул его. Вниз полетели обломки стабилизатора и самого пропеллера... Вслед за ними, вскоре полетел сорванный с крепления двигатель лайнера.
Не всё видел своими глазами: высота уже была приличная — да и, происходило это несколько в стороне от аэродрома. Большинство рассказываю по кадрам снятого фильма и результатом расследования.
От удара в хвост, одномоторный биплан подкинуло, развернуло и со всего маха ударило об верхний план — где у "Ильи Муромца" находились напорные баки, полные высококачественного бензина...
Секунд десять, оба самолёта сцепившись летели прямо. Затем, ярко-красный "Алёша", вместе с крупными, белоснежными обломками крыла "Ильи", отделился и, камнем закувыркался вниз...
Левое крыло "Ильи Муромца" надломилось между двумя моторами и, кучей обломков посыпалось вслед за ним...
Огромный, белоснежный лайнер, перевернувшись влево и, вращаясь по спирали, понёсся к земле...
Почти сразу же после удара, ярко вспыхнул пробитый винтом "Алёши" расходный бак второго двигателя в верхнем плане... Огонь, мгновенно добежал по главному топливопроводу до основного бака — находящемуся в фюзеляже, за пилотской кабиной.
ВЗРЫВ!!!
Все они погибли — сгорели живьём, ещё в воздухе.
Через минуту, с земли к небу поднялся жирный, траурный столб чёрного дыма...
Говорят, после катастрофы я выглядел необъяснимо хладнокровным.
Не, знаю... В тот момент, я посчитал это крушением ВСЕГО!!! Почти двадцать лет неимоверных трудов меня и множества людей и, вот — из-за какой-то... Из-за какой-то твари — дряни в человеческом обличье, выкормленной мною же — ВСЁ(!!!) рухнуло...
На аэродроме и вокруг него, царила паника...
Я, на деревянных ногах — под вой и плачь человеческих масс, проходя мимо "вип-трибуны", остановился и, как на "автомате", сказал бледному как сама смерть Сикорскому:
— Надо что-то сделать, Игорь Иванович — чтоб, топливные баки самолёта больше не взрывались... Систему пожаротушения.
Прибежавшему с трясущимися руками, руководителю полётов — хотя, уже слышались сирены пожарных машин:
— Займитесь спасательными работами... Может, хоть кто-то выжил.
Попался на глаза мой пресс-секретарь, с лицом — цвета саванна покойника:
— Объявите международный конкурс на создание средства индивидуальной защиты при авиакатастрофах. Главный приз... Миллион рублей! Плюс — полный "патентный пакет".
И, ушёл...
Экипаж и пассажиры "Дрим-Лайнера" сгорели дотла — очень редко, какие фрагменты тел можно было опознать. Полные баки бензина класса "Люкс", которого до самого Санкт-Петербурга должно было хватить — чего, вы хотите!
Собранный с места падения пепел, обгоревшие кости и куски жаренного мяса, разложили в двадцать четыре одинаковые металлических гробика, надписали и передали родственникам для погребения.
