— Да, но у Нойран нет тебя.
Ему это безгранично польстило, кажется, Кей даже раздулся от самодовольства.
— Чтобы выиграть, нам нужно всего лишь устранить Иберию, — добавила я, пытаясь предать голосу хотя бы каплю безразличия.
— Всего лишь? — переспросил Бартл. — Даже с учетом того, что вы его сильно оскорбили, он не явится сюда самолично, а пришлёт своих головорезов.
— Никого он не пришлёт.
— Да с чего...
— С того, что кроме Иберии, есть ещё и Индра, — подал голос проницательный Десница. — Что-то мне подсказывает, что он скорее сдохнет, чем позволит случиться этой войне. Тем более теперь.
Сугубо интимный смысл последней фразы остался между нами. Ведь из всех присутствующих только Дис и я знали, что подразумевается под этим "теперь".
— И что... что это значит? — поинтересовался робко Раск.
— Это значит, что в Таврос придётся явиться нам самим.
— Отлично! — с неожиданным воодушевлением воскликнул Мышь. — Хоть появился весомый повод посетить столицу.
50 глава (последняя).
В случившихся через несколько часов "переговорах", Иберия не скупился на выражения, описывая мою смерть столь живописно, что воображаемая боль ощущалась мной как вполне себе реальная.
Я основательно подпортила ему кровь своими фокусами, сначала с Лайзом, потом с Розой. Теперь даже нельзя было с уверенностью сказать, что выводит его из себя больше — преждевременная кончина его обидчика или похищение его любовницы.
В любом случае, ещё до того, как Иберия это произнёс, я знала: для меня уже нет обратного пути. Если я хочу жить, а мой клан — процветать, мне придётся пойти на убийство человека, которого долгое время называла своим отцом.
Потяну ли я подобное? Не физически. Морально.
Казалось, что да.
Уже на следующий день особое положение Децемы, навлёкшей беспощадный гнев своего владыки окончательно и бесповоротно, стало известно всему Эндакапею.
Ещё через день, каждый клан, платящий Нойран дань, исправно одну за другой прислал нам двадцать семь кроваво-алых роз, источающих сладковатый запах увядания. Тления. Смерти.
Потом истекли отпущенные Иберии на раздумья пять дней. Простая формальность, говоря откровенно, ведь и он, и я знали, чем закончится это ожидание: Роза вернётся в Таврос, а Децема получит свою независимость.
Обмен случился на границе наших территорий с первыми лучами солнца. На обезвоженном пустыре вместе со мной гостей встречали Дис и Раск, неимоверно довольный возможностью стать частью команды. В прохладном салоне машины под присмотром Бартла своих спасителей дожидалась Роза.
Они, к слову, не заставили себя долго ждать, появляясь буквально следом за нами. Зевая от усталости, я смотрела на то, как разрастается, приближаясь, облако дорожной пыли. Хотя тут каждый должен был понимать, что моя беспечность — напускная. Потому что (по задумке ли Иберии, или его собственному желанию) в одной из машин находился Индра.
Встречаться с ним теперь и при таких обстоятельствах... Я бы охотнее поболтала с глазу на глаз с его отцом. Это бы не так смущало, и было бы, ей-ей, безопаснее. Потому что, судя по взгляду, которым меня Индра наградил, моей смерти он хочет даже больше Иберии.
Оставив своё сопровождение у машин, наследник Нойран направился ко мне медленно, но уверенно. В знак (пока ещё) благих намерений я тоже сделала несколько шагов навстречу, тем не менее держа ладонь на рукояти сабли.
По правилам переговоров между враждующими сторонами должно оставаться не менее трёх метров. В тот раз Индра благополучно этикетом пренебрёг.
— Стой, — бросила я, но мужчина проигнорировал этот приказ, даже не думая замедлиться. — Я сказала тебе остановиться!
Подкрепляя слова действием, я неуловимым движением извлекла из ножен оружие, выставляя его перед собой. Его охрана среагировала безупречно, доставая свои игрушки. Мои парни решили от них тоже не отставать.
Сосредоточенные и едва дышащие, они готовы были сорваться с цепи в любой момент. Нужен был всего лишь один жест.
Я едва не отступила, когда острие сабли уперлось в мужскую грудь, портя без сомнения очень дорогую рубашку. Моя рука дрогнула, и это не утаилось от внимания молодого господина.
— А я ведь до последнего верил тебе, — голосом разочарованного учителя изрёк Индра, даже не думая уменьшить давление клинка, расположившегося в опасной близости с его сердцем. — Какая проза. Я научил тебя держать оружие, и вот теперь ты наставляешь его на меня.
— О, можешь даже не начинать, — выплюнула я, понимая, что перечисление всех причин поступать так, займёт у меня слишком много времени. — Забирай то, зачем пришёл и проваливай.
— А если я пришёл за тобой? — На этот раз, когда он двинулся вперёд, я не шелохнулась. Пуская ему кровь. Но Индра, особенно в гневе, особенно на меня, ведёт себя как самый настоящий не замечающий боли психопат. — Или ты уже забыла, как обещала стать моей женой, Эла? Я ждал три года. Никому не знать, что стоило мне сдержать слово, но я...
— Позволь тебя поправить, но ты получил обещанное раньше срока. Так что тебе не на что жаловаться.
Чёрт возьми, и почему я позволила этим переговорам перетечь в сугубо личное русло?
— Я получил обещанное? Я не получил и сотую часть того, что мне полагалось.
— Ты меня поимел. Разве ты не этого добивался? Чем ты недоволен? — поцедила я сквозь зубы.
Он казался изумлённым.
— Много чем. Твоим предательством. Твоей изменой. Твоей ложью. У меня вообще довольно много причин для недовольства.
— А ты раскинь мозгами. Может, ты это заслужил?
— Если я заслужил подобное, тогда что заслужила ты? Как мне наказать тебя, после того как ты вновь окажешься в моих руках?
— Даже не трать время, тебе никогда...
— Нет, всё будет именно так, как я сказал. — Эта абсолютная, осознанная уверенность в каждом слове напугала меня. — Я получу тебя обратно. Теперь это занимает все мои мысли, а тебе ли не знать, как одержимо я иду к своей цели. И оно того стоит. — Его охваченный безумной страстью взгляд скользил по мне. — Я знаю, как ты хороша без одежды. Я видел тебя всю. Видел, как соединяются наши тела. Как ты выгибаешься, когда я двигаюсь в тебе, такой восхитительно тесной, идеальной для меня. Я до сих пор чувствую твой сладкий вкус на губах и языке. В моих лёгких твой запах. Мои руки не помнят ничего нежнее твоей кожи. Получив тебя в тот раз, я понял, что три года — справедливый срок. Для того чтобы присвоить тебя окончательно, я готов ждать и дольше. Да, Эла, я подожду. Мне не привыкать.
Судорожно выдохнув, я прошипела:
— Жди. Только молча и подальше отсюда.
— Я даю тебе последний шанс. За твоё очередное "возьми меня" я прощу тебе любой грех, — с насмешливой ухмылкой заверил Индра.
— Возьми-ка лучше Розу. Осчастливь уже бедняжку, ей пришлось нелегко.
— Что ж, я и не рассчитывал на твоё согласие. — Он сделал шаг назад, давая ране залечиться за считанные секунды. — Решение о выходе Децемы из-под патронажа Нойран будет подписано отцом сразу после моего звонка. Я же позвоню ему лишь в тот момент, когда пленница окажется в машине.
— Одно условие, — пробормотала я, опуская, но ещё не решаясь прятать оружие в ножны. — Ты должен доставить её Иберии в том виде, в котором получишь.
Это заставило его очевидно напрячься. Медленно переведя взгляд с меня на аэромобиль, Индра, вероятно, гадал над тем, каким именно увечьем одарила заложницу Децема. Отрезали ли мы ей палец? Нос? Ухо? Наградили ли уродливыми шрамами? Какое "послание" должен был получить его отец?
Повернувшись, я кивнула водителю, стоящему снаружи машины, и тот поспешил открыть дверь. Он даже проявил галантность, придерживая трясущуюся девушку за локоть, когда та пыталась поймать равновесие.
Опешив, Индра прошептал:
— Какое прекрасное объявление войны.
Пошатываясь и спотыкаясь, в его сторону брела Роза, облачённая в пышное, как распустившийся бутон, платье кроваво-алого цвета.
* * *
Но даже говоря это, Индра до последнего не верил, что я осмелюсь на радикальные меры. Пойти против него и отца? Заявиться в их дом с оружием и с твёрдым намерением это оружие использовать по назначению? Объявить войну и подкрепить это решение реальными действиями?
Молодой господин предпочитал считать происходящее между нами дурачеством, игрой гормонов, элементарной женской истерикой. Он был убеждён — пройдёт месяц, моя необоснованная злость и обида утихомирятся, и я вернусь к своему благодетелю, наставнику, мужу, который встретит меня с распростёртыми объятьями.
Но прошёл месяц. Месяц совершенного бездействия со стороны Нойран и подвластных Иберии кланов. Месяц "немой войны", как впоследствии это время будет именоваться в истории.
Пользуясь затишьем, Децема вооружилась до зубов и ощетинилась.
В Совете случилось пополнение. Таким образом, Раск стал самым молодым старейшиной Децемы, и это обстоятельство ощутимо его растрогало. В отличие от Анны, для которой успехи и неудачи никогда и не были причиной выдавить из себя хотя бы каплю эмоций.
Казалось, клан достиг предела своей силы, что охотно подтвердил и Кей на последнем Совете, с намёком на то, что, если уж действовать, то только сейчас.
Последний Совет... странное, навязчивое предчувствие убеждало меня в том, что "последний" стоит ставить рядом с "в моей жизни". Хотя я никогда не доверяла интуиции ввиду полного её отсутствия. Не полагалась я на неё и в тот момент, когда объявилась на вражеской территории с крохотным отрядом, всё ставя на мгновенный, точный удар в самое сердце противника.
Могла ли я представить пару лет назад, что однажды приду сюда с оружием? Чтобы отобрать жизнь самого неприкосновенного человека в Эндакапее? Того, на кого, казалось бы, моя рука никогда не поднимется.
Моё очевидное смятение ставило под угрозу всю операцию.
— Предоставь Иберию мне, — настойчиво предложил Десница, на что я лишь покачала головой.
Иберия, несмотря на то, что был главным призом в сражении, не являлся основной проблемой. Он был довольно слабым противником, и уже давно утратил мою собачью преданность.
Главную сложность для меня представлял его сын. Беря на себя Иберию, Дис тем самым оставлял мне Индру, не понимая, что против наставника я не потяну. Даже чисто психологически.
Однако предложение "правой руки" было логично в другом: так и не прошедший модификацию Дис едва ли мог превзойти Индру, даже со всей своей необъятной ненавистью и железными причинами теперь-то уж точно размозжить ублюдку череп. Его лихорадочное желание этого поединка, кровавой мести, убийства почти уравнивало их силы.
Почти.
Оказавшись в личных покоях Его Величества, мы с Десницей наткнулись на невозмутимо сидящего в кресле молодого господина. Я знала — именно за той картиной, к которой Индра сидел спиной, располагалось убежище, бронированная комната, где теперь прятался его отец.
— Ты знаешь планировку этого особняка блестяще, — пробормотал наследник, кидая взгляд на часы. — Я верил, это займет больше времени...
— В сторону! — процедила я, тяжело дыша, наблюдая за тем, как мужчина плавно поднимается.
Отойдя к стенам, украшенным картинами с сюжетами баталий древних эпох и холодным оружием, Индра взял в руки обоюдоострый меч. Повернувшись, он взвесил оружие в руке, после чего кивнул в сторону замаскированного тайного входа.
— Иди. С отцом ещё два охранника. Да и сам он вооружен.
Сказать по правде, это шокировало.
— Какого чёрта ты...
— Думаешь, у тебя хватит сил, чтобы провернуть подобное? — усмехнулся он холодно, любуясь игрой света на лезвии. — Ты можешь подойти к нему вплотную, поставить его на колени и даже поднести саблю к самой его шее. Но ты никогда не доведёшь дело до конца.
— Посмотрим, — прошипела я решительно.
— Так чего ты ждёшь? — Когда я оказалась возле входа в убежище, Индра окликнул меня: — Если у тебя и правда такие серьёзные намерения, советую в последний раз взглянуть на меченого. Смерть моего отца неизбежно повлечёт смерть твоего любовника.
Игнорируя его предупреждение, я даже не подумала обернуться, бросив:
— Он мне не любовник.
