— А с ним я договорился...
— Когда?!
— Давно уже. После того, как гоблинов из его подземного алтаря мы выкинули. Оггтей тогда от него свой серебряный меч заимел. А у меня карту выторговать получилось.
— Карту чего?
— Подземелий.
— Подземелий этого города? Как ты мог предугадать...
— Никак. Поэтому запросил карту всех подземелий.
— Вообще всех?!
— Он поначалу думал немного не так... — пожал я плечами. — А потом уже не смог... или не стал отказываться.
— Торговец! — выговорила, словно выдохнула, словно ахнула она. Остановилась и повернулась ко мне: — Ну ты... Слушай, почему мне хочется отдаться тебе прямо здесь?!
Ливни на город, видимо, давно не проливались, и воды в канале было чуть по щиколотку. Но было не по-божески влажно и душно.
— А как же ванна, — засмеялся я, — на тридцать седьмом этаже?
— В Парадиззе тридцать шесть этажей, — автоматически поправила меня местная.
— У них что — нет ванны прямо на крыше?! У наших было в обычае.
— Закажем! — в восторге закричала Майя. — Если нет — поставят! Для нас — прямо под небом!
И от поцелуев мы всё-таки не удержались.
38. Тараканьи бега — 2
По счастью никакой живности в канализации нам не встретилось: н, её, даже самую здешнюю безобидную — 51-ого уровня. Да и метресса Катринн про враждебную фауну предупредить не преминула бы. С другой стороны, понятно: если канализация переформировывается едва ли не перед каждым дождиком, то выжить в подобных божественных катаклизмах, наверняка ещё и связанных с прочисткой подземных каналов, дело затруднительное.
Другое дело, что сама сеть особенной логичностью не отличалась, и выдерживать нужное направление получалось с трудом. Поверху от кольца до центра — читай, до дворца Парадизз — было около пяти километров, а мы это расстояние бодрым шагом протопали за полтора часа. То есть для нас оно встало раза в полтора длиннее — и это по минимуму.
На территорию дворца канализационная сеть города не заходила. Да это и понятно, самое простое: у Парадизза было шесть подземных этажей! И построен он много позже остального города. То есть — перестроен. Он же во все времена прокламировал себе как синоним роскоши, но, что роскошью было у нас в Версале, вызывало снисходительную усмешку у любого владельца современного пятизвёздочного отеля. Вот роскошь эту, не в пример Эллиондалий-Хаузу, и модернизировали раз в пятьдесят лет. Для богов такая суета, понятное дело, неприемлема. Так что у дворца — собственная система всех технических коммуникаций. Включая канализацию.
— Слушай, но внутрь дворца таким образом не пройти же! — ближе к концу нашего подземного движения не выдержала Майя. — Ближайший люк — вот, — ткнула она в точку на карте, — только у площади. А на ней нас ждут несколько сотен охотников.
— Проскочим.
— Как?
— Неужели не догадываешься?
— Как-нибудь тишком? Как в названии этих "бегов" — как тараканы? Да что это за главное приключение года, про которое и вспомнить будет нечего?!
— Будет тебе драчка, не обойдёмся, — успокоил её я. — Но ты ж не орчанка, чтоб стенка на стенку? Вот уж Рилль учудила! У тебя будет всё, как у вас, тёмных, принято — как удар кинжала из темноты.
— У меня? А ты?
— Это твой праздник. Но я буду рядом — куда ж мне деться?! — и покачал головой: — И выходить мы будем не на площади — слишком уж там заметно, а вот здесь, — подсветил я другую точку. — Оттуда до неё ещё добраться надо будет. Триста пятьдесят метров по прямой!
По прямой сразу переться я не собирался, но держал в голове самый верхний тотализатор и играл на понижение. Понижение своих шансов, повышения на нас коэффициента. Сработает — Наним отблагодарит.
Судя по абсолютно-белой искре, мелькнувшей в глазах знатока правды, она в моей реплике что-то близкое к истине расслышала.
— А своим кинжалом побалуешь? — загадочно улыбнулась она: — У меня же праздник?
Я сначала не понял и с недоумением посмотрел на неё. Что — без всяких Парадиззов?! Всё-таки прямо здесь и прямо сейчас, что ли?
Она, на меня глядючи, просто зашлась смехом:
— Правду говорят: у самцов хомо только одно на уме! — но потом вслушалась в себя и с некоторым недоумением констатировала: — Хотя... Кажется в этом, мы с тобой не сильно различаемся... — но тут же потрясла головой и с сожалением добавила: -Нет. С этим после ванны, которая будет прямо на крыше дворца. Я про твой клинок асассина.
Она меня почти смутила. Но тут мой план окончательно и сложился. Клинок отдал, предупредил только для порядка:
— Ты же помнишь: у него — один удар на бой.
— Какой же ты зануда! — для порядка попеняла она.
Выбираться из-под земли прямо на площади я не собирался, хоть там и были люки вдоль дальнего от центра её края: слишком много глаз её должно было обшаривать.
Нет, выйти на поверхность я наметил чуть глубже... Ближайшая к цели точка технического выхода — с лесенкой и достаточно широким проходом, находилась в полуквартале от площади. Большинство остальных было рассчитано только для слива воды.
Добравшись понизу дотуда, устроили привал на десять минут. Есть-пить ничего не стали. Разве что, губы смочили, чтоб жажда не досаждала. А остальной перекус... Ещё минут двадцать — и лучшие рестораны четвёртой локации распахнут перед нами все свои двери!
Потому — спокойно посидели чуток, благо скамейки и у неё, и у меня были; вода, лениво бежавшая по дну, до сидушек не доставала, а сквозь решётку шёл более-менее свежий сухой воздух. Самое то, чтобы перевести дыхание, встряхнуться после нудной надоедливо-унылой ходьбы и настроиться на то самое "главное приключение года".
Карта никого вверху не видела, но это понятно: мы там никогда не бывали, и она формировалась на основе внешних данных — справочников Системы, книг библиотеки да недавно дополнилась данными из личной Карты местной коммунальщицы. Чтобы наша Карта "увидела" живых, сначала их должны иметь возможность увидеть мы. То есть для этого нам надо подняться и выйти.
Запускать разведчика смысла не было: он не сможет определить, кто из прохожих — турист, а кто охотник. Конечно, те должны бы были либо на площади кучковаться, либо — на пути основной массы бегунов, которых мы по прикидкам опережали значительно (в прошлом году первый закончил забег в 22-47, а сейчас таймер показывал 21 -08), и им в нашем переулке, из которого нет никаких видимых выходов на другие улицы — только на площадь! — здесь делать особо нечего, но кто из нас логику ловцов может предсказать?
— Пошли? — поднялась Майя.
И мы выбрались наружу.
Неширокая уютная улица, обычные для этого городка трёх— четырёхэтажные домики сказочной архитектуры с многоярусными башенками; обычные для любого — вывески, переливающиеся рекламы, светящиеся витрины, привычная для всего Кроссвила ламинированная, блестящая, словно после недавнего дождя, но абсолютно сухая и совсем не скользкая мостовая. Солнце было здесь не видно, и местные сумерки всё более и более набирали своего пурпура.
И всё бы ничего, но это же центр города! Города туристов! Я в Лас Вегасе не бывал — был в Праге. И вот, где-нибудь там, на её средневековых улочках в районе Староместской площади представьте выбирающуюся из канализации парочку! А здесь ещё хуже — только триста метров до сердца города! Народу — толпы. Нас сразу увидели — заорали, засвистели, замахали руками...
— Майя, это твой праздник! — улыбнулся я ей.
Да, это твоя минута славы. Отрабатывай!
И пока она раскланивалась, рассылала во все стороны воздушные поцелуи, размахивала шапочкой участника бегов, я определился с текущими координатами и текущим положением.
Карта сработала! Обе карты! И нижняя, и верхняя. Нижняя вывела нас именно туда, куда наметила Чи-сан. А верхняя помимо плана улиц брызнула множеством серых точек — нейтралы, но среди них заалела одна красная — враг.
Это был парень моего роста, но явно не моей расы — витые рога, крутой спиралью опускающиеся от висков на уровень глаз — явное тому подтверждение. Впрочем, и слишком тяжёлые плечи и повышенная сутулость добавляли ему ненашести. Он стоял у фонарного столба в группе других, разнорасовых и, не обращаясь ни к кому из них, чуть наклонив голову, что-то говорил. Эту позу я узнал: так говорят по гарнитуре мобильников. Карта, поймав мой посыл, тут же высветила расстояние до него — тридцать четыре метра. Годится! Времени думать не было, сработал на рефлексах, его надо было остановить.
— Он! — выкрикнул я, уставя на него палец. — Взять!
Он, заметив мой жест, успел пренебрежительно дёрнуть краем пухлых губ. Но в следующее мгновение его талию оплели чёрные ноги, а чёрные руки всадили по кинжалу в каждый глаз. А Майя уже отскочила от рушащегося тела, с которого вниз брызнула кровь, а вверх взлетела яркая фиолетовая искра — да, это был охотник. Несколько, из стоявших поблизости, выхватили оружие, но, увидев отметку смерти участника забега, опустили клинки.
— Эх, такие рога пропадут! — пожаловалась в никуда моя тёмная.
— Шесть секунд есть? — вдруг из толпы обратился к ней её соотечественник.
— Да!
Он сделал пару шагов вперёд и двумя взмахами полуторника отсёк оба рога.
— Принимайте, высокая! В знак моего восторга!
— Джимайя Аркенанна! — чуть наклонила голову она: — Я Вас запомнила, лорд Арвиддег!
И с негромким хлопком исчезла.
И н т е р л ю д и я
Через несколько секунд. Там же.
— Дорогой, — обратилась к тщательно обтирающему клинок Арвиддегу его спутница, — мне начинать ревновать?
— Дорогая, к звёздам на небесах не ревнуют, ими можно лишь любоваться: они неизмеримо выше всего реального, реальной ревности — тоже.
— Вот это, — указала она на тело, — эта лужа крови под трупом не реальна?
Он пренебрежительно взглянул на труп.
— Нет. Ни единая из капель крови этого ничтожества не осквернила ни лик, ни платье юной аристо!
После чего убрал меч и предложил ей свою руку. Женщина с сомнением посмотрела на неё, но всё-таки приняла. И он тут же повлёк её прочь от остальных. А отойдя на несколько шагов, продолжил:
— И ещё, в нашей реальности, которая была бы нестерпимо скучна, если бы её не украшала ты, моя возлюбленная, в этой реальности во время "бегов" никакая пространственная магия не работает. А у них, в их небесах, и два раза подряд — пожалуйста!
Было видно, как дроуиня осознаёт данный простой факт. Но принять его никак не хотела:
— Ты умеешь объяснять всё — объясни мне это!
— "Джимайя Аркенанна". Любимая, тебя ничего не царапнуло, при звучании этого имени?
— Нет! — показала своё нарастающее недовольство тёмная аристократка. Но её спутник оставался невозмутимым.
— Вчера я читал тебе сообщение Системы о захвате форпоста Гетриода.
— Вспомнила!
— Да, меня, как и тебя, тогда поразил несуразный состав отряда, в котором на равных и люди, и мы, и светлые, и орки. Но ты выразила неудовольствие, что я дважды повторил именно это имя.
— Это они! Они здесь празднуют захват! — поняла женщина.
— Не исключено. Почему бы им, обитателям локации 2-ого уровня, не отпраздновать рекорд Системы у нас — в 4-ой? — он улыбнулся и, всё ускоряясь и ускоряясь, повлёк её к площади. — Хотя, как всем известно, ни на 2-ом, ни даже на 3-ем уровне вырваться бессмертным из своей локации практически невозможно. Как, впрочем, — пожал он плечами, — невозможно прорваться на защищаемую территорию Форпоста. А пространственная магия сквозь его стены не работает. Почти как здесь. Да?
— Здесь... там... Ты хочешь сказать...
— Тс-с-с... — опять улыбнулся лорд. — Ты запомнила регистрационный номер Джимайи Аркенанны?
— Подожди, ты...
— Не я. Я — нет. Но ты — её? Который у неё на шапочке? У тебя же абсолютная зрительная память!
— Се-кун-дочку... 17676-ой! — и она тоже прибавила шаг. — Мы же так спешим в букмекерскую контору?! Эх, далеко до её парня было, ты не подсказал, я к нему не приглядывалась и его номер не разглядела. Вот бы поставить на них обоих!
— Поставим на три номера. На её и два соседних. Один проиграет, но с теми чудовищными коэффициентами мы этой потери и не заметим, — и сжал её руку: — Любимая, вчера, помнишь, тебе ещё мечталось о паутинном колье? Мечты могут сбыться!
Она счастливо рассмеялась, и они перешли почти на бег. Ведь с каждой секундой до полуночи коэффициенты падают.
*
Признаться, что шаг в тень у Майи в городе сработает, я почти не верил. Сам свой в канализации проверил — бесполезняк, только откатом несостоявшегося каста удар мути в голову схлопотал. Но с этим бараноголовым взглядами мы сцепились неожиданно, бить его молнией — он в окружении местных, потом не расплатишься, а в честном бою — он вдвое сильнее, быстрее, опытнее каждого из нас. Вот и сработал инстинкт: я опять подкрепил её Шаг в тень приказом своего Командира.
Гетриод эту дырочку на своих форпостах, как он говорил, прикрыл, а местные, стало быть, ещё не озаботились. Нет, после сегодняшнего, они засуетятся, кто-нибудь два с двумя сложит, и кому понадобится, те обратятся к богу торговцев за помощью. И он к ним, скорее всего, снизойдёт. За мзду малую. Малую с его точки зрения. И когда её получать будет, может, и про нас сирых, вспомнит и добрым словом помянет. Тихим, малым каким-нибудь... По божественным, опять же, меркам. А многого нам и не надо!
В общем, у Майи вышло. А натренировалась она уже качественно! Почти на предельной дистанции шага так оседлать барана! Ну и пока она срывала овации и сбивала рога, внимание всех от меня отвлекла, я активировал свою Скрытность — она у меня слабенькая, всего 2-ой ступени, — но всё лучше, чем совсем ничего, и шмыгнул в недалёкие сияющие двери. Там вся скрытность с меня сразу же и слетела: это был ресторан "Степное раздолье", чьим хозяевам нафиг не нужны, как пытающиеся незаметно войти, так — и особенно! — старающиеся незаметно выйти.
Этот кабак славится орочьей кухней. Ну.... От орочьего в ней осталось название и компоненты — мясо степных животных, от сурков до бизонов, да травы в приправу, подаваемые почти в тазиках едва ли ни копнами. Но что у орков вечно наполовину обгорелое, а другой половиной — сырое, у дроу приобретало цвет и вкус. А уж запах! Я когда дверь минул... С чем можно спутать аромат настоящего шашлыка?!
Но Чи-сан привела нас сюда не из-за мяса, а ради служебного выхода отсюда, который вёл на улицу технических поставок. Туристов на ней практически не бывает — что там смотреть, если на неё с двух сторон выходят только задники заведений, принимающих оттуда припасы и выгружающих на неё свои отходы?
Когда вошёл, я сразу обратился к метрдотелю, тот, сперва, увидев меня, бегуна, начал кривиться, но десять золотых его лицо от морщин мгновенно избавили, и какой-то парнишка, вызванный им, нас сквозь многочисленные подсобки по-быстрому протащил. На улице, получив золотой, он высвистел точно такого же из кабака напротив ("Удочка" — вот уж где морепродуктами разило!), тот (тоже за золотой) доставил нас до своего мэтра, десять золотых — и нас выпустили через парадный вход на следующей улице: "Всё успокоится — заходите! Уверяю вас — не пожалеете!", — тоже стал очень вежливым он.
