Когда все свечи были проверены и их подлинность была удостоверена, аналогичная процедура верификации была проделана с заклинательным ковриком.
— Ну что ж, благодарю за службу, — весело произнес Шэф, после чего выхватил "черные когти" и молниеносным движением отсек головы некроманту и трактирщику. Сделано это было так быстро, что ни тот, ни другой не успели ничего понять. Объективности ради заметим, что это не самая плохая смерть, бывает и похуже. Затем верховный главнокомандующий добил остальных бандитов, так и не пришедших в сознание и вышел в обеденный зал, где с его появлением установилась абсолютная тишина. Командор спокойно прошел через все немаленькое помещение к выходу — что характерно, никто не пытался его остановить, вышел наружу и прыгнул.
* * *
*
Отключив невидимость и вернув шкиру в нормальный режим, Денис попытался с комфортом развалиться на узком каретном диване, однако сделать это ему не удалось — то ли диван был предназначен для сна людей значительно меньших размеров, проще говоря — лилипутов, то ли фигура у Дениса не отвечала стандартам, использовавшимся производителями каретных диванов, то ли еще что, но привольно развалиться не получалось, пришлось просто сесть и уже в этом положении закрыть глаза. А что? — приказ руководства о восстановлении конституционного порядка с минимальными жертвами среди местного населения выполнен? — выполнен! Мы на войне? — на войне! А на войне надо использовать любой момент для полноценного отдыха — неизвестно когда в следующий раз удастся нормально поспать и поесть. Размышляя подобным образом, Денис медленно проваливался в полудрему, а последней связной мыслю, неожиданно промелькнувшей у него, прежде чем он окончательно закемарил, была: "Не зря на Тетрархе все бледнеют, когда рядом работает подразделение "Тень", ох не зря..."
А вот проснулся Денис мгновенно. Одно биение сердца назад он еще спал глубоким, без сновидений, сном, а сейчас, не открывая глаз, уже сканировал окружающее пространство. За последнее время он здорово изменился, тут наложились многие факторы: и новое тело, полученное в Генетическом центре, и сам процесс выдирания Дениса из старого, умирающего тела, и недолгое, но такое плодотворное пребывание в Ордене Пчелы, и приобщение к таинству кадата... много чего наслоилось, чтобы превратить его в достаточно эффективную боевую машину. Не такую, как Шэф, конечно, но тоже вполне ничего себе, особенно если сравнивать с пузатыми стражниками, или же солдатиками, набранными в армию с помощью все тех же пузатых стражников.
Какая-то из многочисленных надтелесных оболочек Дениса зафиксировала изменение в окружающем пространстве. Она не знала, опасное это изменение, или нет — ее дело было засечь и передать дальше, что она, с успехом, и сделала. Затем отработала следующая оболочка, потом еще и еще, пока донесение не попало в подсознание, а как известно, путь из подсознания в спящее сознание гораздо короче, чем в бодрствующее, что и было блестяще доказано на данном конкретном примере.
— Открывай глаза, не спишь уже, — раздался голос главкома. — Денис продрал заспанные очи, потянулся, а командор приподнял переднюю занавеску и обратился к Брамсу, нисколько, кстати, не удивленному, как таинственным исчезновением Господина из кареты, так и таким же его таинственным возвращением — черный демон! — чего же вы хотите?
— Поехали, — приказал верховный главнокомандующий, — посмотрим, что там с лодкой. — После этого снова повернулся к Денису: Снимай шкиру и переодевайся в гражданку, до ночи больше не воюем.
Когда повозка тронулась, Денис попросил:
— Рассказывай.
Любимый руководитель — это вам не капризная примадонна, поэтому он долго ломаться не стал и коротко, но не упуская ни одной существенной детали поведал старшему помощнику все перипетии произошедших событий.
— Да-а... круто... — прокомментировал рассказ Денис, когда верховный главнокомандующий замолчал. После этого, некоторое время компаньоны ехали в тишине, которую нарушил Денис: — Шэф, несколько вопросов, если не возражаешь.
— Валяй, — милостиво согласился главком.
— Зачем ты убил колдуна?
— Ага-ага! То есть вопрос только по коту, — ухмыльнулся командор.
— По какому коту? — не понял Денис.
— Ну-у... старинный анекдот: парень хочет вступить в ку-клукс-клан, ему говорят: "Хорошо, но надо убить пять негров и кота", парень: "А кота-то за что?" Так и ты — вопрос только по колдуну, а зачем остальных тебе понятно, — Верховный главнокомандующий сделал паузу и продолжил: — И это правильно!
— Шэф, не путай божий дар с яичницей, — ухмыльнулся в ответ Денис, такой же наглой ухмылкой, как у верховного главнокомандующего, я не спросил: "за что", я спросил: "зачем" ты убил колдуна.
— И в чем разница? — искренне удивился главком.
— Разница в том, — объяснил Денис, причем тоном терпеливой учительницы младших классов, в сотый раз объясняющей первоклашкам тайны счета на палочках — тоном, который он с успехом перенял у любимого руководителя, — что вопрос "за что" не стоит — они напали на тебя с целью пытать, убить или покалечить — значит сами автоматически стали объектами уничтожения и...
— Маладэц, Прошка! — пербил его Шэф. — Красиво излагаешь, надо будет записать! — но заметив недовольную гримасу на лице Дениса, тут же примирительно поднял руки: — Пардон! Пардон! — Молчу!
— И главное... — ты же меня сам учил: не оставлять живых врагов за спиной. Как опять же, именно ты, абсолютно правильно отмечал: мы не литературные герои — нам лишние приключения на собственные задницы не нужны, а оставленный в живых враг, которого можно было убить — это стопроцентный геморрой в будущем.
— Все правильно, — очень серьезно сказал командор, — очень хорошо, что ты это осознал.
— Так вот, вопрос: "за что" не стоит. Меня интересует, зачем ты убил колдуна, ведь ты хотел получить с него еще двадцать пять этих свечей? Зачем же было убивать?
— Понятно... — использовал Шэф фирменную Денисовскую примочку. — Дело в том, что реально нам сейчас нужны только пять свечей — чтобы вдумчиво поговорить с консулом после... А остальные это так — факультатив... неплохо иметь запас на будущее, но главное, я хотел использовать такое нереальное предложение: перевод, тридцать свечей призыва и заклинательный коврик за двадцать страниц текста, просто чтобы начать торговлю. Я даже изобразил метаморфа, чтобы он не лез на рожон, а попытался договориться. Но... некромант оказался слишком самонадеян... да и глуп, пожалуй.
— То есть, изначально, ты не собирался его убивать?
— Нет конечно. Зачем? Лишний контакт в этой области никогда не помешает.
— А что ты собирался отдать ему взамен на самом деле?
— Текст всей книги, откуда эти двадцать страниц.
— А не опасно? Вдруг бы он стал каким-нибудь супернекромантом!
— И что?
— Ну-у... фиг знает, — признался Денис.
— В том то все и дело. Некроманты Высокого Престола этой информацией владеют. Одним больше, одним меньше... — Шэф махнул рукой. — Тем более, что в Бакаре некромантия под запретом, здесь особо не развернешься, а уезжать куда-то, бросая все нажитое непосильным трудом... — Главком сделал паузу. — Короче, некромант сглупил — мог остаться в живых с новыми знаниями, но... каждый человек сам творец своего несчастья.
В разговор неожиданно вмешался "тельник". На памяти Дениса это был первый раз, когда он проявил инициативу — обычно боди-комп откликался на обращение к нему, а тут вступил в беседу первым:
— Нужен перевод еще пятидесяти страниц, — внезапно прозвучало в головах компаньонов.
— Это в честь чего?! — подозрительно осведомился Денис.
— В честь нашей встречи, мадам! — ехидно отозвался верховный главнокомандующий голосом Жванецкого, но затем все же обратился к возмутителю спокойствия:
— А правда зачем?
— При анализе озвученного и переведенного двадцатистраничного текста выяснилось, что некоторые лексические структуры имеют разное звучание и смысл в зависимости от контекста. Для корректного озвучивания и перевода всего объема имеющейся информации, необходимо получить данные по озвучиванию и переводу подобранных мною пятидесяти страниц.
— Они содержат все темные комбинации? — поинтересовался Денис.
— Да. И варианты перепроверки.
— Понятно...
— Погнали! — резюмировал Шэф, открывая переднюю шторку и обращаясь Брамсу.
— Глава
Лодка обнаружилась там, где и ожидалась. Она стояла на якоре в створе проезда выводящего улицу Каменный Мост к морю. Матросик, имени которого Денис не знал, но визуально знакомый, голый по пояс, то ли спал с удочкой в руках, то ли рыбачил, то ли изображал рыбака. Шэф, при виде этой буколической картинки, довольно покивал головой и приказал Брамсу:
— В гостиницу!
В холле сразу дали знать о себе мелиферы в подмышках. Денис осторожно, не привлекая внимания, огляделся и понял, что Поцелуи Пчелы, скорее всего, указывают на двух неброско одетых мужчин, неприметной внешности. Казалось бы, что на фоне разряженных постояльцев фешенебельной гостиницы они будут кидаться в глаза, как воробьи среди попугаев, ан нет! — их присутствие выглядело абсолютно естественно и внимания не привлекало, а если бы даже кому-нибудь пришло в голову начать присматриваться и задумываться, то их можно было принять за слуг, носильщиков, водопроводчиков, короче — за обслуживающий персонал, и смотрелись они в сутолоке ресепшена так же органично, как чемоданы на вокзале. Шэф негромко спросил Дениса:
— Чувствуешь что-нибудь?
— А как же!
— Хорошо.
После того как компаньоны поднялись в свой люкс, главком первым делом проверил мечи в камине. Результатом проверки явилась широкая улыбка, появившаяся на его лице.
— Чего? — поинтересовался Денис.
— Сам посмотри, — порекомендовал любимый руководитель.
Денис посмотрел... потом посмотрел внимательнее, потом пристально вглядывался некоторое время, но причины веселья командора так и не понял. Бросив это бесполезное занятие, он вопросительно уставился на мудрого руководителя.
— Ничего не заметил? — удивился верховный главнокомандующий.
— Нет.
Главком только покачал головой, как бы скорбя о прогрессирующей бестолковости личного состава:
— Мечи другие, — пояснил он, с жалостью поглядывая на старшего помощника.
Денис только пожал плечами — убогие мечи, валявшиеся под толстым слоем пепла, на его просвещенный взгляд, были неотличимы от тех, которые припер боцман. А уж по каким, только ему ведомым признакам, командор определил, что "гости" у них в номере побывали и клинки заменили, одному Богу было известно. Денис же, нисколько не ставя под сомнение квалификацию любимого руководителя, как опытного шпиона, все же поинтересовался — ему было крайне любопытно, на основании чего Шэф сделал такие выводы:
— Ты что, нитки что ли привязывал сигнальные, или прутики раскладывал, или пыль подсыпал, или что? Как ты конкретно определил, что здесь кто-то был и заменил наши железяки?
— Ничего не привязывал, не раскладывал и не рассыпал, — последовал лаконичный ответ, — я просто помню, как все здесь выглядело когда я уходил — сейчас есть изменения. Небольшие, но есть.
— А что конкретно?
— Конкретно то, — что мечи другие!
— Понятно... — вздохнул Денис. — Теперь что будем делать?
— Часик отдохнем, пока не стемнеет по-настоящему и пустимся во все тяжкие... Надо, чтобы нас хорошенько запомнили на Королевской набережной.
— Алиби, — понятливо покивал Денис.
— Типа того... но не совсем.
— Что значит не совсем? — не понял старший помощник.
— Алиби — понятие юридическое, а нам если все пройдет как надо, оправдываться будет не нужно и никакое алиби не понадобится.
— А если не как надо?
— Тем более. Не знаю, как ты, а я связываться с местной правоохранительной системой не собираюсь... Придется быстро сматываться — значит и алиби не понадобится.
— Я тоже не собираюсь... — задумчиво протянул Денис и тут же прибавил, — а зачем тогда куролесить на набережной? — нет-нет, я не против, — быстро добавил он, — но в чем смысл?
— А чтобы никому и в голову не могло прийти связать наши честные имена с трагическими событиями в консульстве Высокого Престола. А если кому-то и придет, чтобы он держал свои досужие домыслы при себе, чтобы не предстать в глазах прогрессивной общественности полным придурком.
— Понятно... Хотя нет — не совсем. Весь этот цирк мы устроим вечером, а чем мы будем заниматься ночью никто не знает и повод для подозрений останется.
— Ничего подобного, мы заявимся в гостиницу в дупель пьяными, с двумя... или, сколько их там будет, прелестными девушками, а утром, с этими же очаровашками выйдем к завтраку.
— То есть придется изображать пьяных, да еще и девиц вовлекать... а они проговорятся, рано или поздно, — нахмурился Денис.
— Да ни боже ж мой — мы будем действительно в стельку, как и наши подруги. Будем как жена Цезаря — вне всяких подозрений.
— Не понимаю... Как мы пьяными будем работать? Да и нет никакой гарантии, что девушки не заметят нашего отсутствия. На всех алкоголь по-разному действует.
— Все правильно говоришь, — одобрительно отметил верховный главнокомандующий, — но не забывай, что у нас есть полевые аптечки отряда специально назначения "Морской Змей", а там всякой химии, и чтобы протрезветь, и чтобы наоборот — спать, а потом ничего не помнить, что было перед тем, как заснул — до-хре-на!
— То есть, мы, фактически, будем клофелинщицами... — сделал скорбное лицо Денис.
— Фактически — да. — Грустно подтвердил Шэф, после чего компаньоны дружно заржали.
* * *
*
"Ну вот, нормальные же люди, — думал Мак Клеон, глядя на пьяных в дым компаньонов, ввалившихся в холл "Империума" в компании двух, на первый взгляд, не менее пьяных девиц, — а то некромантов им подавай..."
В руках у славных сынов севера, помимо вышеупомянутых девиц, имелись две здоровенные бутыли с гордостью местного виноделия: "Крепкой Вишневкой". Как разъяснил Шэф, в начале банкета, эта штуковина была ничуть не хуже настоящего семидесятиградусного "Шерри Бренди".
— Хоз-зя-ин!.. ик... а в сем-мнадцатый шаймпанскаго! — потребовал Денис, делая сложный пируэт и чуть не падая при этом, — для дам-с, — пояснил он, будто и так было непонятно, что компаньонов этой газировкой не возьмешь!
— Прошу простить!? — отозвался Клеон, ни черта не понявший ни в заказе, ни в координатах его доставки.
— "Солнечное Игристое" к нам в номер, — пояснил Шэф, сохранивший чуть более адекватные отношения с реальностью.
— Поднимайтесь к себе пиры, сию секунду все будет доставлено!
Провожая взглядом четверку, с трудом одолевающую пологую лестницу, владелец гостиницы то ли осуждающе, то ли завистливо покачал головой и поцокал языком, но, разумеется, сделал это мысленно — на лице его как была, так и продолжала оставаться доброжелательная улыбка, адресованная всем гостям "Империума", включая северных варваров и их боевых подруг.
Через двадцать минут омерзительно трезвые компаньоны стояли на балконе своего люкса. Хотя южная ночь была восхитительно теплой, Дениса все еще пробирала дрожь, вызванная действием "адского протрезвителя", как он окрестил препарат, который скормил ему верховный главнокомандующий. Он с завистью смотрел на главкома, которому, как казалось, были нипочем любые микстуры и пилюли. Глядя на зябнувшего старшего помощника, командор с ехидцей в голосе процитировал Владимира Семеновича:
