— Хорошо, что без фанфар встречаете, а то я как-то забыла платье прикупить соответствующее, — я поёжился. Сам воздух словно пропитан настороженностью и напряжением. Интуиция буквально вопила быть настороже. От Скола докатилась лёгкая волна свежести и прохлады, заставив чуток расслабиться. — Что-то случилось?
Хвалис скосил глаза на Миедджи, тот же широко улыбнулся. И улыбка его вызвала у меня неприятный сквознячок промеж лопаток.
— Ваше беспокойство, леди Кайна, понятно, но безосновательно. Сразу гарантирую: на опыты вас сдавать никто не собирается, выпытывать тайны — тем более. Польза Анклаву превыше всего, и тут уже не имеет никакого значения, кто её приносит, хальдек, поссм, хуманс или же Древняя.
— К чему это?
Мда, накрылась моя мечта о резидентах-разведчиках медным тазом и женскими половыми прелестями. Раскрыли, значит. Главное, удержать мимику и ауру в спокойном состоянии, а то мало ли? Вдруг там, на плато, разговор Тоффа и Хвалиса был хорошо спланированной дэзой? Потянуло прохладой высокогорного ледника — Скол, не выдавая своей активности, тихонько возводил стены спокойствия вокруг меня.
— А вы не догадываетесь разве?
Я отрицательно мотнул головой.
— Хорошо, — вздохнул Грисс Миедджи, подтянув к себе папку. Открыл, стал перебирать бумажки, совсем как дознаватель из земных фильмов. — Высококлассное тонкополевое воздействие на капитана Хвалиса с последующим качественным скачком его способностей и параметров как физического, так и магического характера. Прохождение инородного магофизического образования, известного как полоса смерти, в аномалии в Кори-Анте. Аннигиляция хосков крайне нетипичными методами. Ускоренный до невероятных пределов метаболизм. Повышенная прочность тела, позволяющая пользоваться тяжёлыми штурмовыми револьверами без повреждений организма, характерных при работе с оружием подобного класса без соответствующих защитных устройств и амулетов. Невосприимчивость к огню. Кстати, — Миедджи пристально посмотрел в мои глаза, — та девочка, Лумми, очень вам благодарна за спасение. Далее. Наличие голема, работающего на совершенно непонятных принципах, имеющего нехарактерную композицию строения тела. Мне продолжать?
— Как хотите.
Внутренне я уже был готов к маленькому массакру: оглушить руководителей, при необходимости — ликвидировать их и всех, кто поднимется по тревоге, и максимально быстро покинуть Анклав. Даже Тоффа, с невозмутимым лицом замершего у стены.
— Кто же вы, леди Кайна из рода Огнелис? Бхарри, кенда, протохуманс, клатти, кицурэ, ллайри? Кто-то ещё?
Я выдохнул:
— Кицурэ.
Хвалис победно взглянул на начальника, типа, я же говорил!
— Таки вы сейчас заберёте свои слова обратно и отправите меня в лаборатории на опыты?
Грисс Миедджи поднял руки в защищающем жесте:
— Упасите боги! Ни в коем случае, леди Кайна. Даже не будем пытаться выведать знания и секреты Древних.
Не знаю, удалось ли мне состроить моську, исполненную скепсиса, но, кажется, начальник департамента мой настрой понял вполне правильно.
— Видите ли, леди Кайна, польза Анклаву — отнюдь не пустой звук. Вы не несёте угрозы Эри-Тау, а пробиться в аномалии Древних — дело по плечу самим Древним. Ну и божественным ставленникам типа Дорангая, чтоб кхал его в жёны утащил!
— Итак, что вы предлагаете?
Миедджи улыбнулся.
— Абсолютно ничего. Разве что должность сменить с эксперта-консультанта на свободного изыскателя. И предоставить доступ к отделу, работающему с аномалиями. По рукам?
— То есть, если я правильно поняла, вам нужно было убедиться в своих догадках, и не более того?
Начальник кивнул:
— Именно так. Да, мы считали, что Древние исчезли с лица планеты в давние времена, и уже вряд ли вернутся, но, раз произошло обратное, значит, у вас на это есть причины. Разве может младенец командовать своими родителями?
— Понятно. В таком случае — по рукам. Но на пару вопросов ответить можете?
Незримое покалывание в атмосфере прошло, в аурах собеседников исчезли даже малейшие следы настороженности, быстро сменившиеся удовлетворением и заинтересованностью.
Миедджи кивнул, расслабленно подтянул к себе кружку с ароматным отваром и с удовольствием сделал несколько глотков.
— Вы упомянули о големе...
Хвалис, положив руки на столешницу, самодовольно улыбнулся:
— Интересует, откуда о нём знаем?
— Именно.
— Всё очень просто. На расстояние двух суточных переходов вокруг Анклава раскинута система раннего предупреждения о приближающейся опасности. Правда, хоски с каждым годом умнеют, и зачастую теперь предпочитают добираться до Эри-Тау подземными прокопами. Тем не менее, аналитическая компонента сети вполне способна провести анализ передвигающихся объектов, распознать их, а в случае несовпадения с шаблонами — оповестить наблюдателей.
— Ясно. И с какого момента система звякнула?
Капитан развёл руками:
— Как ни странно, буквально за пару часов до вашего появления у стен Анклава. И то, в основном, благодаря амулетам, сканирующим объём пространства. Дальше лишь требовалось направить в зону аномалии несколько летающих глаз, и всё.
Придя к выводу, что стоять мне как-то поднадоело, я всё же сел за стол. Тофф, судя по отсутствующему взгляду, пребывал в глубокой прострации.
— Ладно, с големом понятно. А вот насчёт моей истинной расы... Сегодня я видела кицунэ. Скажите, вы не знаете, могут ли они принимать облик хуманса, или же постоянно зафиксированы в данной ушасто-хвостатой форме?
Миедджи наконец-то оторвался от кружки:
— Могут. Но предпочитают истинную форму.
Я довольно вздохнул:
— Разрешите тогда принять более привычный вид?
Капитан лишь улыбнулся, а игловолосый начальник только поинтересовался:
— Нам покинуть помещение на время перевоплощения?
— Эм... А зачем?
Тут уже Миедджи удивлённо посмотрел на меня:
— Процесс трансформы, насколько нам известно, дело очень болезненное и до крайности интимное.
— Значит, это неправильная трансформа, — пожал я плечами, запуская процесс смены форм. Несколько мгновений спустя я вновь наслаждался вернувшимися силами и способностями.
— А как же крики боли, хруст костей и хрящей, хрипы, катания по полу и характерная усталость? — поинтересовался Грисс.
Мне не оставалось ничего, кроме как пожать плечами:
— Разве что щекотно немножко, когда уши и хвост проявляются, в остальном же — никогда не сталкивалась с описанными вами симптомами.
Тофф так и не подал признаков возвращения в реальность. Только Хвалис почесал подбородок:
— Выходит, легенды не лгут, что кицурэ во многом превосходили своих потомков...
— Всё может быть. Могу я передвигаться в этом обличии, или всё же вернуть человеческое?
— А есть разница? — спросил Грисс.
— Примерно такая же, как между здоровым разумным и слепоглухонемым калекой без рук и со сломанными ногами.
— Настолько?..
— Почти, — улыбнулся я, — но разница очень ощутима.
— Не вижу никаких преград для сокрытия основной формы, — пожал плечами Миедджи. — Визуально — внешние признаки идентичны особенностям кицунэ. Но если возникнут какие-либо затруднения с кицунэ, настоятельно рекомендую в первую очередь связаться с представителями нашего Департамента для консультаций.
Я, утянув из вазы мелкую гроздь винограда, неторопливо лопал ягоды.
— Странно это всё.
— Что? — хором отозвались капитан и Грисс. Тофф молча продолжал постигать непознаваемое.
— Осколок прошлого, настоящий реликт появляется на территории Анклава, тащит с собой, как вы выразились, «голема, имеющего нехарактерную композицию строения тела», а его даже контрразведка в оборот не берёт.
Миедджи тяжело вздохнул:
— Леди Кайна, запомните, пожалуйста, и не подвергайте в дальнейшем сомнению мои слова. Принёсший пользу Анклаву — ценен сам по себе. Будь то разведчик, успевший засечь и сообщить о стае хосков, либо же беглый каторжник, спасший кого-либо в Анклаве или за его пределами от смерти и увечий — любой из них ценен. Да даже Дорангай, чтоб его кхалы обженихали, если сделает что-то весомое для Анклава — даже с него снимут все обвинения. Ну, почти все, — хмуро добавил Грисс. Хвалис весомо кивнул, подтверждая. Тофф не подал ни малейшего признака жизни.
— Просто вполне естественно было бы приставить наблюдение за новоявленным героем Анклава, вам не кажется? А то появляется не разберёшь кто, и тут же получает престижную должность и просто нереальную пачку всяких плюшек...
— Леди Кайна, умерьте свою паранойю. Ну, или примите как факт — пока есть работа на общее благо и процветание и выживание Анклава, любая персона может жить спокойно, не беспокоясь о своей безопасности и возможном преследовании со стороны кого бы то ни было. Ну а если разумный серьёзно провинился... Что ж, он сам себе подписал приговор.
— Непривычно это, всё-таки, уж простите — вздохнул я. — Но я верю вашим словам, господин Миедджи.
Директор улыбнулся и, коротко извинившись, зарылся в кипу бумаг.
Я повернулся к Хвалису.
— Господин капитан, вы сами-то как?..
— Здесь.
Кейтерра довольно осмотрела уютный пятачок поляны, одним краем выходящий к каналу, а с других сторон укрытый разномастными кустами и деревьями, наглухо скрывающими обзор со стороны ближайших строений.
Я всмотрелся в Суть, кивнул:
— Лишних ушей не наблюдается. Только... — я ткнул пальцем в несколько слегка фонящих камней, разбросанных по периметру площадки, — вот эти штуки подозрительно выглядят.
В глазах кицунэ откровенно читалось уважение.
— Это сигнальная система, тоббо Кайна, я её тут поставила на случай, если Генно вновь возжелает, кхм... — кицунэ смутилась, — ...исполнить супружеский долг.
— Генно?
— Муж-хозяин, тоббо Кайна.
Я почесал в затылке.
— Я чего-то не понимаю, или ты говоришь о рабстве?
Девушка устало села на траву, положила голову на подогнутые колени.
— Сложнее. Старшая не знает традиций кицунэ?
— Не знает. Старшая спала в стазисе уйму лет. Расскажи?
Кицунэ тяжело вздохнула.
— Мой клан почти полностью погиб при обороне заводов во время атаки хосков, и клан Цюрбэй-данг взял уцелевших под опеку, так как моя мама была супругой младшего сына их Старейшины. Нас было четверо, всё, что осталось от клана Танкара. Братья поступили на службу, и однажды не вернулись с обхода. Хоски не пощадили никого. И я осталась одна. Старейшина оценил мой дар артефактора, и поставил перед выбором: или я становлюсь одной из жён его правнука, Генно, и получаю работу в какой-нибудь из подконтрольных клану мастерских, или меня отдают в бордель.
Девушка говорила ровно, не сбиваясь, но вот искорки слёз, подрагивающие в ресницах, скрыть было выше её сил.
— В борделе социальную значимость практически не поднять, тем более — не имея никаких прав, выступая как вещь клана. А Генно красиво ухаживал, вёл себя как настоящий лорд, всегда вежливый, обходительный... И я согласилась. А потом выяснилось, что я бесплодна. И Генно из це-ри, мужа-защитника, резко превратился в ге-ри, мужа-хозяина.
— В каком смысле?
— Я просто его наложница. Иногда у него просыпается желание продолжить попытки зачать наследника, и он меня находит. Система не раз уже предупреждала о его приближении, и я успевала уплыть. Он очень не любит воду, я подозреваю, что просто не умеет плавать.
Кицунэ без спецодежды, облачившаяся в бриджи и майку, казалась совсем подростком, по возрасту по людским меркам тянущая от силы лет на семнадцать-восемнадцать. Но я не знаю, сколько они здесь живут, и какую часть способностей кицурэ сохранили. С другой стороны — для подростка она слишком уж серьёзна. С третьей — откуда мне знать, через что эта девочка успела пройти?
От одних мыслей о статусе наложницы уже передёргивает. Только представишь себя на её месте... Приходит некто, именуемый формально мужем, и просто и без изысков имеет тебя до полного самоудовлетворения. Люди так ломаются на раз-два, целиком и полностью, или же смиряются и привыкают, или и вовсе — накладывают на себя руки и привет. А чуйка говорит, что у кицунэ воля и выдержка ого-го какие, и наверняка уже имеется план по нейтрализации псевдомуженька. Я прислушался к интуиции, и полностью с ней согласился — если что, поможем.
— Кейтерра, не боись. Если появится снова, свяжись со мной, рога ему мигом поотшибаю.
Если уж против слаат выстоял, да с дрыщом каланчеобразным пободался, то уж хвостатому недоумку точно сусалы поправлю и юшку пущу. Ибо нефиг несовершеннолетних унижать и, уж тем более, насиловать. Ибо Старшая я, или где? Древний кицурэ или покурить вышел?
— Рога? У него нет рогов.
Я улыбнулся:
— Речевой оборот такой. Означает тех, кто гнёт свою линию силой. А кто гнёт, тот рано или поздно огребёт.
— Не стоит, тоббо Кайна. Весь клан за него.
Я сел рядом с девушкой. Дико захотелось обнять её, уложить головой на колени, чесать за ушками и перемалывать в кровавую кашу всех, кто хотя бы косо на неё посмотрит. Нутро на все голоса упрямо повторяло раз за разом: «Моя прелесть. Только моя. Никому не отдам!»
Осторожно коснулся плеча кицунэ.
— Как говорят воины из одной очень серьёзной касты, нас мало, но мы в тельняшках.
Кицунэ наклонила голову, прижавшись горячей щекой к моим пальцам.
— Благодарю, Старшая.
Ну, не настаивает, чтобы одумался — уже хорошо. Из личного пространства не выталкивает — дважды прекрасно. Ласково трётся о пальцы — вообще эпичный хэппи-энд! Насколько могу судить — этим выказывает полное доверие мне. Ладно, мне не жалко, даже наоборот — более чем приятно.
Кейтерра шмыгнула носом, посмотрела внимательно на меня:
— Так что там насчёт заказа?
Я выложил перед ней оба револьвера.
— Тебе знакомо понятие «руноскрипт»?
— Это вид руновязи?
Рядом с револьверами лёг свиток, отданный сэром Клеймором.
— Не совсем. Руновязь — это последовательность символов, условно разбиваемая на отдельные словоформы в рамках общего предложения-плетения. А руноскрипт — это создание метасимвола, не требующего для реализации связки дополнительных структур в виде предложений.
Я достал из кармана кругляк амулета, подобранный на Старом Пути.
— Вот навроде такой системы.
Желтоглазая с любопытством, однако не прикасаясь к вещи, осмотрела медальон.
