Драться с ним в звероформе в рукопашную — самоубийство. Пришлось спешно отступать. То ли сил у меня почти не осталось, то ли с новой шкурой удобнее сопротивляться, теперь Дикому оказалось плевать на все мои способности.
Мальком... Подставил меня! Он гораздо сильнее. Я пытался блокировать удары, но получал лишь порезы от когтей, которые рвали костюм, отрывая заодно небольшие куски плоти.
Истекая кровью я упал на пол, почти не дыша. Теперь боль в голове и теле почти слились воедино. Пробирала мощная дрожь. Это конец... Жизнь не кино. Никто здесь не придет на помощь в последнюю секунду.
Максим взял меня за шиворот костюма и куда-то потащил, а мое безвольное тело оставляло кровавый след.
— Я не убью тебя — прорычал он — И даже не возьму в плен. Ты уйдешь отсюда и скажешь всем обо мне. Если вы еще хоть раз сунетесь в Россию, повторится Вьетнам. Только в троекратном размере.
Остановившись у стекла, за которым раскинулся город, оборотень выкинул меня из здания.
Приземление на асфальт оказалось не слишком приятным. Упав боком, я вывихнул плечо левой руки. А через секунду потерял сознание.
Я все равно почти что мертв. У меня мало что осталось из того, за что стоит цепляться в этой жизни. Единственное огорчает, что так и не успел узнать тайну о своей настоящей матери. Сорвал ли отец о ней? Ей наверное плевать на меня, раз она меня бросила. И где бы сейчас не была, при встрече меня не узнает.
Фотография, которую дал отец, потерялась в Африке во время пожара. Но никаких сожалению об этом. Даже не сразу вспомнил. Похоже, мне действительно плевать, как и ей... Семейная черта.
Мне снилось, что кто-то тащит мое бессознательное тело куда-то. Но это оказался не сон. Макаров тащил меня в вертолет, пока Рей прикрывал нас обоих от наступающих оборотней.
Ми-35 не так-то просто сбить. Им удалось его угнать и разогнать волков у башни Маркуса плотным огнем пулеметов и ракет. Но стоило приземлиться, как враги снова начали наступать. "Маркус" так и не вступил в бой, как и вожак Эдвард. Даже из высших командиров никто не напал. Лишь простые солдаты. Поэтому им без труда удалось уйти. Даже от двух Ми-24, что полетели следом. Совершив невероятный крен, Макаров оказался позади и уничтожил обоих ракетами. А дальше как мы выбрались за кордон я не знал... Но когда очнулся, все предыдущие проблемы оказались ничтожными по сравнению с тем, что было дальше.
Глава 7.
Тень моей тени.
КНДР. Пекин. 18 декабря. 2010 год.
Сэм медленно барабанил пальцами по столу, глядя на фигуру в капюшоне, сидящую на стуле напротив. Недалеко от окна стояла Нина, приложив кулак к подбородку, прикрыв глаза. На глазах остался небольшой след от недавних слез.
— Я все равно не верю, что этот выскочка теперь... мой отец, Годфри — сказал сын Маркуса, обращаясь к фигуре.
— Я бы тоже никогда не поверил. Но... — собеседник чуть склонился — Мы создали его. Он превзошел всех нас. И смог обмануть смерть. Чрезмерная заинтересованность лугару только доказывает это. Они хотели напасть на Россию, но теперь побоятся. И мы будем защищены...
— Да, будем! — Сэм поднялся и пошел вперед по комнате, стиснув зубы — И теперь я никогда не стану вожаком! Если мой отец и вправду в его теле, мне ни за что не победить его.
— Ты и так не мог победить его, если по-честному...
В злобе оборотень попытался ударить Годфри, но тот перекувыркнулся через кресло, и оказался на ногах, уклоняясь от удара.
— Ты не безнадежен. Но все, чего мы добились, было сделано моими усилиями. Вся власть, что имеем, ресурсы, люди. Я все это построил. Будь благодарен.
Девушка практически не слушала, что происходит в комнате, занятая своими мыслями.
— Мы ничего не добились! — сын Маркуса показал на собеседника пальцем — Наш вид там, в России, а не в Китае! Не только ты тут все поднял в одиночку! Когда я пришел ты был совершенно один! Все это — наша работа! А теперь что ты хочешь делать? Хочешь создать нового монстра, чтобы он теперь убил Максима. И что дальше? Отец может переселиться в его тело. И так до бесконечности!
— План был неидеальным — не стал спорить Годфри — Я предупреждал Дункана об этом, но он согласился только на этот план. Не хотел, чтобы я выходил из тени. Потому что провал мог стоить нам всего. Думаю, Маркус перед "смертью" догадался, что я не отдал ему тогда силу... — он медленно снял капюшон — И захотел бы получить то, что якобы принадлежит ему "по праву".
Сэм посмотрел на своего собеседника, высокого под метр девяносто мужчины с ясными голубыми глазами, короткими каштановыми волосами и небольшой бородкой без усов.
— Теперь он разберется с нами! — продолжал говорить на повышенных тонах оборотень — Ведь очевидно, что ты окажешься с нами. Я теперь снова мятежник, как двадцать лет назад! И если отец жив, то нас уничтожат очень быстро.
— Оставь нас... — отвернувшись, сказал Годфри.
— Что ты сказал?
— Я сказал оставь нас вдвоем! — теперь уже он повысил голос.
— Это мой кабинет. Вы оба забываете свое место! И ты в особенности, Годфри! Твое время править прошло! Я в состоянии избавиться от тебя.
— Да, это так... Я забыл, что уже давно не правлю — старый вожак повернулся и чуть склонил голову — Вы разрешите нам поговорить в вашем кабинете наедине? — голос звучал без сарказма или издевки.
От такого оборота Сэм слегка опешил, но после злость вернулась к нему.
— Ты становишься слишком опасен. Посылаешь моих людей на опасные задания, откуда они живыми не возвращаются, пропадаешь на месяцы. Я не знаю, что ты делаешь и будь уверен, что выясню это рано или поздно. А когда выясню... Я решу, что с тобой делать.
Развернувшись, сын Маркуса покинул кабинет.
Годфри медленно подошел к Нине, которая стояла в кабинете словно призрак.
— Прости меня, дитя... Если бы я только знал...
Девушка-оборотень слегка отшатнулась от мужчины, испуганно посмотрев на него. Никогда за всю жизнь она не испытывала такого страха.
— О чем вы?
Вместо ответа старый вожак медленно приподнял ее свитер вместе с футболкой. На ее коже красовались синяки и порезы от серебряного лезвия, которые заживали крайне медленно. .
— Сыновья часто разочарование для родителей. В нем кровь Маркуса... Дурная кровь я бы сказал.
— Почему же вы тогда создали его? — она старалась держаться крепко, и в ее глазах не было слез.
— Я был против этого, но мои братья были непреклонны. Нельзя было доверять бывшему охотнику. Он начал извращать все за что мы боролись. А его сын был еще хуже... Отдам должное Маркусу — воспитывал он его хорошо. Но научить такого терпению практически невозможно... Растущий в тени величия отца, он жаждал превзойти его. И был готов пожертвовать ради этого всем видом, если придется...
Москва. 1 февраля. 1989 год.
Маркус, Эдвард и Сэм ехали на черной Волге по улицам Москвы.
— Будет крайне странно вернуться на старое место работы в КГБ... Другим — тихо сказал Эдвард.
— Не переживай — сказал вожак, записывая что-то в небольшой книжке — Официально твою смерть разыграли для тайной операции. А ты мне нужен поближе.
Оборотень, который не так давно потерял весь свой отряд и обращенный лично Маркусом ценил такое доверие. Хотя поначалу было сложно привыкнуть, что вся эта война по сути была не за Родину...
— Мы зря медлим — вновь завел свою песню сын вожака — Ты можешь их всех уничтожить, а вместо этого ты чего-то ждешь...
Автомобиль остановился. Они втроем вышли и направились к зданию КГБ, а четверо охранников из второй машины двинулись следом.
— Я чего-то жду? — Маркус был раздражен — Я вернулся сюда, потому что ты не можешь решить проблему с диверсиями. Мне скоро будет нечем воевать, если ты не понимаешь. Тем более, политическая обстановка в стране все более нестабильна...
— У нас тонны ядерных бомб! — не выдержал юнец, оскорбленный порицанием отца — Танки, самолеты, оружие! У нас есть все!
— Ты идиот! — они все остановились — И ты бесполезен! Мне следует не давать тебе власть, а просто послать в Афганистан обычным рядовым! Так от тебя будет больше пользы!
Эдвард благоразумно не вмешивался. Хотя для него было странно видеть хладнокровного вожака таким заведенным.
— Ты слаб, отец! — не унимался Сэм — Имея огромную силу и власть, ты даешь нашим врагам передышку! Зато занимаешься бесполезными экспериментами!
Тут Маркус схватил сына за ворот рубашки и притянул к себе. Однако тот не показывал и тени страха.
— Если бы я занялся этими экспериментами раньше, твоя мать была бы жива... — в его взгляде проскользнула грусть.
И тут пуля пробила его висок. Рука расжалась, и Маркус посмотрел в сторону, откуда стреляли. После чего рухнул на землю.
— Он там! — крикнул Эдвард, и через секунду раздался взрыв.
После чего вместе с охранниками побежал следом за убийцей.
Сэм же стоял над телом отца, и его губы тронула торжествующая улыбка. Кто-то нашел, наконец, способ убить великого Маркуса.
— Чего улыбаешься? — неожиданно сказал вожак, медленно сев — Найди мне его. Или тебя больше никто не найдет.
В этот раз Сэм по-настоящему испугался и кинулся выполнять волю отца. Как можно было быть таким идиотом! Он убит? Ха! Не тут-то было! Лугару или вампирам в следующий раз следует лучше стараться...
КНДР. Пекин. 18 декабря. 2010 год.
— Он ненавидел отца? — тихо спросила Нина.
— Боялся — поправил ее Годфри — И поэтому ненавидел. Желал ли он его смерти? О да.
— Неужели он вам это рассказал?
Это было странно. Такое обычно не хочется даже вспоминать.
— Да. Он рассказывал мне все, потому что я изображал покорного слугу. А ему некому было выговориться долгое время. Нелюдимый, он не умел заводить друзей. Все его отношения основывались на страхе и уважении к его отцу.
— Кто же была его мать? Она жива?
— Нет, она давно мертва... — вздохнул оборотень — Я знал ее. Наташа... Прекрасная девушка. Обычный человек, а жизни внутри больше, чем было у нас всех пятерых за всю нашу жизнь. Маркус был нелюдим после превращения. И еще больше замкнулся в себе, когда мы дали ему нашу силу. Долгое время он жил одной войной. Выпуская всю внутреннюю ненависть... — новый вздох — Только это его питало. Уже тогда я знал, что мы создали монстра.
— Неужели она преобразила его?
— Да — кивнул старый вожак — Она сделала его счастливым... Но вместе с тем ему захотелось все бросить и жить простой жизнью. Не хочу обвинять Наташу, но это она сподвигла его на это. И думаю, впервые это желание прозвучало из ее уст.
— Как же она умерла? — Нина не боялась говорить с Годфри откровенно.
Он был совсем не похож на другого вожака, Дункана. Хотя впрочем тот уже был старик...
Галантный, с тихим спокойным голосом. И он всегда желал ей добра. Поэтому привез сюда. Как и многих других оборотней, бесцельно бродивших по миру. А Сэм пожелал использовать ее в своих целях, стоило ненароком ляпнуть, что она знает Максима. Ей казалось, что они могут помочь ему в войне, раз ненавидят Маркуса. Но сын вожака оказался холоден к ее словам...
'Раз он так хорош, то сам убьет моего отца, а я займу место, которое принадлежит мне по праву'.
Ублюдок...
— Даже я этого не знаю... И Сэм тоже. Тогда шел шестьдесят девятый год, и Сэм был совсем маленький. Но этот удар стал для Маркуса последним. Он начал извращать все, за что стоит наш вид. Совершенно обезумел... И тогда я и Дункан скрылись. И долго ждали, прежде чем нашелся способ остановить монстра, которого мы создали.
— Это был Максим... — девушка знала остальную часть истории.
Годфри пришел к Дункану, когда их схватили в городе вампиры. Именно он обнаружил в парне задатки. Они вдвоем спасли их от врагов, но только один из вожаков последовал за ними. А когда Нина расстаралась с Максимом, то двинулась на юг. И там наткнулась на Годфри. Наверняка он знал о ней больше, чем говорил... Но все же это было лучше, чем бродить в одиночестве. Без сестры...
У нее не осталось даже фотографии в память о ней. Если бы только она не умерла сразу...
— Да. Но даже я не знал, как все обернется... Мне правда жаль парня...
Нина ничего не ответила. Это была слишком больная тема. Отведя взгляд, она спросила через минуту.
— Что вы собираетесь делать?
— Я попытаюсь убедить Сэма заключить мир. Унизительный мир... Наверное будет гораздо хуже, чем пришлось Маркусу в девяносто четвертом...
Москва. 21 сентября. 1994 год.
— Как он посмел?! — вожак одним ударом переломил дорогой деревянный стол в кабинете.
После того, как все оборотнями по хорошему велели уйти из здания КГБ во время ГКЧП, пришлось обосноваться в Кремле уже под новой властью. Отношения с которой были не слишком удачными...
А теперь еще и это!
— Он взял в заложники Виктора — продолжил спокойно докладывать Семен — Как сказал один из наших собратьев, что сумел скрыться от солдат Сэма, он расстреливал других перед ним, вынудив отдать приказы...
— И вся мобилизованная авиация и флот просто так пошли в атаку? И мы узнаем об этом только сейчас?! — на лбу Маркуса выступила испарина — Щенок... Он до сих пор в Белом доме?
— Да.
— Так... Немедленно отзывай войска.
— Сделано. Но им нужно время, что развернуться обратно — оборотень открыл папку — Около двух часов им нужно, чтобы уйти из вод, контролируемых НАТО.
— Поздно... Выродок добился чего хотел. Теперь мы будем вынуждены воевать с лугару — Маркус стиснул зубы, отвернувшись.
— Также наша дивизия выступила на Украину...
Проклятье. Именно там после распада СССР обосновала вампиры Самаэля при поддержке европейского клана. Это означает войну на три фронта в худшем случае...
— Маркус — оклик Семена вывел вожака и долгого раздумья.
— Передай всем... Мы просим мира... Собери всех, кого сможешь. Окружите Белый дом. Уб... — оборотень запнулся — Взять их живыми.
— Но это...
— Я сказал живьем! Тяните время! Может щенок сам струсит и сдастся!
Маркус вышел из кабинета, оттолкнув Семена.
— И придумай для людей какую-нибудь байку!
Москва. Белый дом. 24 сентября. 1994 год.
Сэм шел мимо заложников, которых постоянно сторожили в зале. Оборотней было немного, поэтому проблем не возникло — у сына вожака имелась сотня вооруженных до зубов профессиональных бойцов.
Виктор поднял усталые глаза, сидя на коленях. А рядом лежал труп его волка. В голове вновь и вновь прокручивалась сцена, как Сэм расстреливал ни в чем не повинных людей и оборотней, пока он не сделал то, что он просил. Двести лет жизни, было много всякого. Но даже прожив столько на свете видеть эту картину невыносимо. Он продержался до третьего десятка, прежде чем согласился...
Тут отключили свет. А часы неторопливо пробили десять вечера.
— Чего они этим добиваются? — усмехнулся Сэм — Хотят деморализовать?
— А смысл тратить на тебя драгоценное электричество? — усмехнулся Виктор.
За этим последовал удар прикладом пистолета. Оборотень выплюнул зуб. Уже давно запекшаяся кровь покрывала половину его лица.
