Во мгновение ока мы миновали защитный купол, ветер растрепал мои волосы, но холода и дождя я не почувствовала. Земля стремительно проваливалась вниз, кренясь и покачиваясь, я видела цепочки огоньков внизу и сияние города на горизонте. А потом вокруг заклубился туман, и стало ясно, что мы достигли туч. Я вспомнила о низких температурах и разреженном воздухе, что должны царить на такой высоте, но ни то, ни другое не тревожило меня, надёжно защищённую своей Силой — Силой Источника. Конская спина подо мной была широкой и надёжной, глубокое седло — удобным, как кресло, и я летела вслед за предводителем в нижних слоях облаков, предоставив ему выбирать дорогу, а за нами, отставая на корпус или два, длинной вереницей мчались остальные всадники. Туман то скрывал далёкую землю, то разрывался в клочья и пропадал совсем. Города, леса и горы мелькали под копытами лошадей, тянулись цепочки огоньков по шоссе, и скопления человеческих жилищ были накрыты светящейся паутиной электрического света. На какое-то мгновение у меня возникло искушение забрать из проводов всю бегущую по ним энергию, оставив всех этих людей без света, и пустить её на что-нибудь другое. На что — я и сама не знала, но в эту бурную ночь всё казалось доступным и дозволенным, а люди — чем-то далёким и не имеющим ко мне отношения, словно я сама не принадлежала к роду человеческому.
Иногда мрак разрывали ослепительные вспышки молний, и земля внизу освещалась неживым белым светом, и тут же обрушивался громовой удар, и от его грохота закладывало уши. Очередная вспышка отразилась в показавшихся внизу беспокойных волнах Атлантического океана, и слуа повернули прочь от огромного скопления нелюбимой ими воды. Они могли пересекать моря, поднявшись на большую высоту, но сегодня предпочли этого не делать. Земля вновь накренилась, я выпустила поводья и раскинула руки, наслаждаясь этим бешеным полётом сквозь ночную грозу.
— Где это ты вчера была? — подозрительно спросил Кристиан за завтраком.
— А что такое?
— От тебя как-то странно пахнет.
— И как же?
— Озоном. Сыростью и свежестью, но не такой, какая обычно бывает после грозы. Не хватает запахов земли, зелени... И ещё есть какой-то привкус, от которого шерсть дыбом встаёт. Вернее, встала бы, если бы она у меня сейчас была.
Я улыбнулась. Воспоминания о прошедшей ночи доставляли мне немалое удовольствие.
— Просто я вчера решила полетать со слуа.
— Ах, вот оно что... Ну да, живые так не пахнут, — пробормотал Кристиан. — Ну и как тебе... полёт?
— Просто замечательно. Нам надо будет как-нибудь полетать вместе.
— Спасибо, но, пожалуй, я пас. Я как-то предпочитаю пережидать грозу под крышей.
— А зря.
Пришла Элоди и напомнила, что на сегодняшнее утро назначена встреча сразу с Алви и Целлером, попросивших рассудить какие-то их разногласия. Я согласилась, хотя и не была уверена, что справлюсь с ролью судьи. Именно в такие моменты я чувствовала, как мне не хватает умного и опытного советника, который постоянно был бы рядом со мной. Оставалось утешаться тем, что никто не требует от меня принимать решение сразу, так что я всегда могу переложить это хотя бы на того же Кертиса.
Оба Хозяина прибыли точно в назначенный срок, и когда я вошла в гостиную, оба были уже там. Поздоровавшись и предложив сесть, я попросила их изложить суть взаимных претензий. Мужчины заговорили оба разом, но одновременно осеклись, и вопросительно глянули на меня, молчаливо предлагая мне выбрать, кто выскажется первым.
— Давайте вы, — я наугад кивнула Алви. Тот, не вставая, поклонился и начал говорить. Претензии, насколько я поняла, накапливались уже давно. Начал Саид с уже некогда упоминавшейся Паолины Маджидовой.
— Господи, да она у меня уже девять лет! — перебил Дитер. — Нет закона, ни тогда, ни сейчас, предписывающего избирать какого-то определённого Хозяина.
— Герр Целлер... — предостерегающе сказала я.
— Простите, Повелительница.
— Девушка начинала обучение у меня, — сухо заметил Алви. — Думаю, я имею право на некоторую благодарность с её стороны. Второй пункт касается не столь далёкого прошлого. Не далее, как полгода назад, мои люди подверглись нападению ваших людей, и двое из них погибли. Я хотел бы, чтобы убийц выдали мне, но если вы, Повелительница, хотите, чтобы они понесли наказание в соответствии с уже почти принятым вами законом, я буду вполне удовлетворён. Третье...
Я молча слушала, стараясь запомнить. Перехваченный выгодный промысел, попытки убить его самого, произведённые, по словам Алви, с санкции Целлера, несколько покушений на его людей, и всё прочее в том же духе. Когда Алви выдохся, я кивнула Целлеру.
— Позвольте вам напомнить, — ядовито сказал Дитер, — что нападение на ваших людей было ответом на ничем не спровоцированное нападение на моих. Причём один из них был ещё не магом, а моим учеником, и он едва-едва сумел оправиться от полученной раны. Я решил, что показать этим деятелям, как нехорошо нападать на несовершеннолетних необученных магов, будет вполне адекватным ответом. Слов, боюсь, они бы не поняли. Что до покушений, то никаких доказательств по этим, столь серьёзным обвинениям вы привести не можете. Я, кстати, и сам могу напомнить о внезапной кончине Армандо Скакки и Марека Дымны. Она пришлась вам на руку, не так ли? Что до контроля над той корпорацией — что ж, извините, кто успел, тот и съел. И потому я прошу вас, Повелительница, оградить её от попыток захвата, одну из которых господин Алви предпринял не далее, как на прошлой неделе.
— Вы, господин Целлер, отлично знаете, что право собственности принадлежит тому, кто обнаружит источник дохода первым...
— Но если обнаруживший никак не пытается им воспользоваться, то оно переходит к тому, кто находит этой находке применение...
— Стоп! — я подняла руку, и оба немедленно смолкли. — Давайте решать ваши проблемы по очереди. Начнём с Маджидовой. Сколько времени она у вас обучалась?
— Два месяца, — ответил Алви. — Обычно ученик становится вассалом сразу, как только определяется, хотя бы приблизительно, его потенциал. Я рассчитывал, что Паолина станет вассалом своего отца — при условии, что она уступает ему в Силе. Но точно это определить так и не удалось, она ушла раньше.
Я подавила желание спросить о причине. Доказывать Саиду, что он сам во всём виноват — не лучший способ помирить его с соперником.
— Скажите, если бы вам предложили назначить плату за обучение, во сколько бы вы оценили эти два месяца?
— Оценил? — с недоумением переспросил Алви. — Насколько мне известно, ещё никому, даже Светлым, не приходило в голову оценивать уроки магии в денежном эквиваленте.
— Я имела в виду не деньги, хотя вы можете потребовать и такую компенсацию.
— Не знаю, — Алви озадаченно нахмурился. — Я... подумаю, Повелительница.
— Подумайте. Далее — покушения и убийства. Это, как справедливо заметил господин Целлер, слишком серьёзные обвинения, чтобы принимать решение сразу. Хотите ли вы оба, чтобы я поручила провести детальные расследования по этим делам?
Целлер и Алви переглянулись. Не слишком дружелюбно, но что-то общее в их взглядах в этот момент промелькнуло. Похоже, что рыльце в пушку было у обоих, но никто не хотел в этом признаваться.
— Пожалуй, — осторожно сказал Дитер, — я бы не хотел ворошить далёкое прошлое. Теперь, с вашим приходом, Повелительница, мы все в одной когорте, и прежние обиды стоит предать забвению.
Алви согласно кивнул.
— Прежние обиды, — подчеркнув голосом первое слово, сказал он, — и в самом деле лучше забыть.
— Замечательно. Что у нас ещё? Новый источник дохода? Тут мне тоже не хотелось бы быть поспешной, а потому давайте сделаем так — вы предоставите мне все материалы по этому делу, я рассмотрю их. Обещаю в ближайшее время объявить вам своё решение. Вас это устроит?
— Вполне, — сказал Алви.
— Устроит, Повелительница, — согласился Целлер. Лица обоих были непроницаемыми, и понять, что они думают на самом деле, мне не удалось. Разве что попросить их опустить щиты и прочитать непосредственно эмоции.
— Отлично, — я поднялась, они тоже встали. — Рада была вас видеть, господа. Я пригласила бы вас к столу, но сейчас я намерена отправиться проведать свой подарок.
— Вы имеете в виду ту кобылу, которую вам преподнёс Жерар Шевалье? — уточнил Алви.
— Именно её. Я хочу поучиться ездить верхом.
— Не позволите ли вы мне, Повелительница, взглянуть на неё? Говорят, лошадка — загляденье.
— Ладно, — согласилась я. — Можете поехать со мной.
Целлер подозрительно поглядел на Алви, но навязываться нам в попутчики не стал и, вежливо распрощавшись, отбыл.
К конюшне, в которой держали кобылу, мы отправились безо всяких магических штучек, на машине. Я решилась сама сесть за руль, хотя всё ещё немного стеснялась посторонних, ведь мой стаж как водителя был ещё очень невелик. Сдать на права я так до сих пор и не удосужилась, ведь магия позволяла отвести глаза любому полицейскому. Надо будет всё же выбрать время и получить водительское удостоверение, решила я. Хотя бы для того, чтобы узнать, достигла я соответствующего уровня, или нет.
По дороге Алви говорил исключительно о лошадях, которыми, по его словам, "немного интересовался". То есть, насколько я поняла, разбирался досконально. Когда мы приехали, лошадка как раз гуляла в загоне, помахивая длинным рыжим хвостом.
— И в самом деле хороша, — одобрил Алви, облокачиваясь на ограду из жердей. — Судя по масти и росту, помесь хадбана и пони? Как её, кстати, зовут?
— Э-э... — Жерар называл мне её имя, но это было несколько дней тому назад. — Как-то на "п"... кажется...
Саид иронично покосился на меня, но ничего не сказал, а предложил помочь мне найти тренера, если я хочу попробовать сегодня сесть в седло. Я согласилась и попросила меня не ждать. Делать первые неуклюжие попытки прокатиться на лошади под его взглядом мне не хотелось.
Лошадка фыркнула, тряхнула гривой и кокетливой рысью прошлась по загону, словно нарочно выставляя себя напоказ.
— Хороший ход, плавный, — заметил Алви, отрываясь от ограды. — Если у неё ещё и нрав спокойный, то в самый раз для начинающих.
— Жерар говорил, что спокойный, — пробормотала я, любуясь подарком. Всё же красивей лошади животного нет.
Звали её, как выяснилось, Помона. Тренер объяснил, что перед уроком я сама должна вычистить лошадь, под руководством опытного специалиста, конечно, но сама. Заодно выяснилось, что скребница, металлическая лопатка с заострённым краем, предназначена вовсе не для чистки лошадей, как я наивно думала до сих пор. Для этого существует щётка, а скребница нужна для того, чтобы вычищать из щётки застрявшие в ней волоски. Вооружившись щёткой, я нерешительно вошла в денник, куда перед этим водворили Помону. По сравнению с другими лошадьми она выглядела довольно мелкой, но тут вдруг показалась мне очень большой, и я живо представила себе, как она своим рыжим боком прижимает меня к стенке, выдавливая дух. Призрачные кони слуа не вызывали во мне такого опасения, как живая, хоть и спокойная лошадь. Тех я могла полностью контролировать, но вот способности договариваться с живыми существами у Тёмных магов куда меньше, чем у Светлых. А ну как попытается лягнуть или укусит? Для меня это, конечно, не смертельно, но всё равно приятного мало.
— Сильнее, сильнее! — весело посоветовала инструктировавшая меня девушка. — Они это любят.
Наконец с чисткой было покончено, девушка-конюх надела на кобылу седло, вручила мне повод, и я повела Помону в тренировочный манеж. Я думала, что урок будет проходить под открытым небом, но новичков обучали на покрытой опилками арене. Оно и понятно, подумала я, мягче падать будет. Тренер ничего не имел против того, чтобы я начала урок сразу на своей лошади, так как, по его словам, она не только обладала спокойным нравом, но и была отлично выезжена. Жерар знал, кого подарить. Интересно, сам выбирал, или присоветовал кто?
— Вставляете левую ногу в стремя, одной рукой берётесь за седло, другой прихватываете прядку гривы, — объяснял мне тренер Дэниэл Макфедьен, решительно потребовавший, чтобы я звала его просто Дэн. — Не бойтесь, ей не больно. Никогда не хватайтесь только за седло, если оно съедет, вы вместе с ним окажетесь у лошади под брюхом! Потом выпрямляете ногу и перекидываете другую через спину лошади. Не бойтесь, дальше седла теперь не упадёте. Ну, давайте! Так, на стремя опираетесь передней третью ступни, дальше ногу не засовывайте! Если что, не дай бог, вы же не успеете её выдернуть.
В теории это выглядело легко и просто, но на практике... В седло я влезла со второй попытки, почувствовав себя неуклюжей раскорякой, к тому же мне стало больно в паху. И повод, оказывается, тоже держат совсем не так, как я себе представляла. Та его часть, что идёт к удилам, должна проходить между мизинцем и безымянным, а вовсе не между указательным и большим пальцами. Я смутно вспомнила, что каком-то в фильме герой зажимал поводья в одной руке, и получившаяся петля и в самом деле высовывалась из верха кулака.
Урок продолжался чуть больше получаса, но за это время я успела взмокнуть, и не только от жары. Не такое это простое дело — ездить верхом. Ведь даже просто остановить лошадь — это целая наука, надо не только натянуть повод, одновременно сжав бока коленями, но и ещё по-особому откинуться назад, иначе лошадь воспримет сжатие как сигнал ускорить ход. Да при этом проследить, чтобы задние ноги лошади при остановке не оказались отставлены слишком далеко. Я несколько раз останавливала и снова пускала Помону, пока у меня не получилось более-менее удовлетворительно. И повод надо держать по-особому, так, чтобы лошадь на ходу чуть поворачивала голову вбок. Называется это, как выяснилось, "постановление".
Наконец урок кончился, я отвела Помону в конюшню, сама расседлала и угостила приготовленной морковкой. Выйдя из конюшни, я подошла к автомобилю и увидела Алви, терпеливо дожидавшегося меня рядом с ним.
— А я думала, что вы давно ушли, — сказала я.
— Нет, я взял одну из здешних лошадей и немного покатался по окрестностям. Не будет ли с моей стороны наглостью всё же напроситься к вам на ленч?
Я хмыкнула, потом пожала плечами:
— Так уж и быть, я вас приглашаю.
— Благодарю вас, Повелительница.
И на обратном пути, и за столом беседа в основном крутилась вокруг лошадей (в ходе неё выяснилось, что загадочный "хадбан" — это порода арабских лошадей, отличающаяся относительно крупными размерами и рыжей мастью), и я даже несколько устала ждать, когда же он наконец подберётся к тому, ради чего, собственно и напросился в гости. Подобрался он только в конце ленча, когда Кристиан и Элоди с моего разрешения уже встали из-за стола, и мы остались за десертом и кофе вдвоём, не считая подававшей на стол Марты.
— Вы, должно быть, уже слышали, что Светлые в очередной раз открыли на нас сезон охоты? — спросил Алви. Я кивнула. В ежедневной сводке новостей, которую я получала по утрам, и в самом деле упоминалось, что Ассамблея приняла постановление усилить борьбу с Тёмной магией и всеми её проявлениями. Мне это напоминало бесконечную борьбу против террористов, ведущуюся у меня на родине, и примерно с теми же результатами. Что, впрочем, не означало, что мы могли расслабиться, уповая на беспомощность наших противников. Не так уж они были и беспомощны — не прошло ещё и недели с тех пор, как Жерару Шевалье пришлось организовывать спешный переезд Николая Дубровина, одного их мелких Хозяев, и нескольких его вассалов, поскольку охотники из Службы подобрались к ним слишком близко. Я не стала уточнять, чем во время этой операции был занят его отец, хотя была уверена, что без участия старшего Шевалье ни одно крупное дело не обходится и сейчас.
