День был как все дни — неспешный ход реки, неспешные разговоры, неспешные ходы в шашках. Марево солнца над головой. Облака легкими перьями мчались, подгоняемые ветром в вышине. Отголосок дикого крика — явно человеческого, прозвучал откуда — то издалека. Тоска и боль звучали в крике, слова за дальностью разобрать было невозможно.
Кла насторожилась, вскинув голову, она сообщила, как всегда — коротко, сопровождая в основном, слова образами.
— Недалеко — больно — нашему — большому человеку — ребенку. Его мучают маленькие люди. Он — звать на помощь.
— Мы придем.
Костя всегда не отличался многословностью. Молчаливые тени беззвучно скользили над берегом реки, ориентируясь на почти безостановочные крики ребенка, раздающиеся из ложбины у реки. Стража в маскировочных костюмах — "Гилли[40]" местного разлива — крупная сеть, декорированная листьями и ветками, кусочками тряпицы разного цвета, делала стражника невидимым в паре шагов от него. Дозор неизвестных воинов, аккуратно сняли, тюкнув кистенями по макушкам — постарался Коготь Орла — один из лучших учеников Ким Романа. Аккуратно выглянув с берега оврага, Костя и его спутники увидели, как привязанного мальчишку — гигантопитека — в происхождении пытаемого сомнений не было, парень был на голову выше мучителей, тыкают горящими угольями от костра. Ребята совсем уже собрались напасть на палачей, но неожиданно, на головы пытающих мальчика посыпались валуны. Раздались вой и крики, и из-за кустов появилась группа гигантов, ростом до трех метров — явные родичи Кла. Изверги сбились в кучу — они явно не ожидали подобного многолюдства. Пришло с десяток мужчин, и четверо женщин с детьми, сидящими, вцепившись в грудь матерей, совсем маленькими — по виду, ровесники или чуть младше Гаврилки. Раздалась какая то невнятная команда, и люди решили спасаться бегством вверх по распадку, где и притаились наши люди с Кла.
— Сирприссс! — противным голосом прошипел Коготь Орла.
Дети племен, постоянно живущие на острове, как губка впитывали словечки моих ребят и применяли к месту и не к месту, хвастаясь "грамотной мовой" перед сородичами.
Ломившиеся по распадку мучители встали на месте как вкопанные. На миг зажегшаяся надежда на спасение, угасла в их глазах, когда за спинами бойцов появилась Кла, приветливо оскалившаяся во все тридцать два белоснежных зуба. Наша Кла крикнула что то неторопливо двигавшимся за отрядом палачей своим родичам, те остановились и начали отвечать рублеными фразами и невербальными образами, которые были понятны и нашим парням.
Пленников решили отпустить на все четыре стороны, предварительно убедившись, что больше у них пленников — как гоминид и так других, впрочем, в ассортименте больше нет. Обладая навыками невербального общения, по смутным образам, принимаемым от допрашиваемых, ребята поняли, что те не врут. Заодно выяснили, что те из Страны Городов, из города Великого Неба. Костя успокоено сказал — туда как раз собрался наш Учитель, он там порядок наведет. Наше дело — отыскать еще родню Чаки с Мадой. Тогда будут не стыдно в глаза Учителю взглянуть.
— А вот теперь, — обратился Костя к пленным изуверам, — у вас есть одно мгновение, что бы удрать на все четыре стороны, пока вас не сожрали родственники вашего пленного.
Старший из гигантопитеков на манер Кинг-Конга, заорал и стал гулко стучать себя кулаками в грудь, оскалился и двинулся к людям. Оставляя позади себя густую волну вони, толпа разбежалась по кустам.
Немало удивившись, гоминиды быстро приняли ребят как своих соплеменников — больше общаться таким образом не мог никто. Большой род гигантопитеков переселялся на север, и, услышав вопли соплеменника, решил помочь. Гиганты искали место, где на них не будут давить люди, и можно будет спокойно жить своим обычаем. Но услышали о том, что люди бывают не только злыми и жестокими, но могут и помочь, и дружить с гигантами не из-за какой-то выгоды, а просто из-за приязни. Подтвердил ее слова, совершенно неожиданно, и освобожденный пленник, сказав, что и у него был друг в Стране Городов — Слад, который помогал ему, пока его не утащили по приказу верховного жреца, в качестве живца, сюда. На опасения гигантских людей, что их хотят взять в плен, для использования их силы, заливисто рассмеялась Кла и сказала — что силы, де, у них и своей хватает, и на спор предложила любому из мужчин попытаться победить ее спутников. Гиганты, как дети, повелись на "слабо". Один из мужчин, попытался побороть одного из стражников. Малый легко поднырнул под руку гиганта, зацепив руку, и через мгновение тот лежал на животе, а парень легко удерживал его руку на изломе. Кла спросила незадачливого борца, убедился ли он в ее словах, на что последовал ответ, что вполне и весьма.
Кла, беспокоящуюся о сыне, откомандировали к озеру с новичками. Один из мужчин, нашедший общий язык с ребятами, вызвался сопроводить на всякий случай, экспедицию дальше. Если встретятся еще люди — гигантские гоминиды, то он поможет договориться и с ними.
Глава 53. ... Я тебе советую...
Тот, кто с нами борется, укрепляет наши нервы,
оттачивает наши навыки и способности.
Наш враг — наш союзник.
Эдмунд Бёрк
На площадку совета входили вожди племен. Разукрашенные — перья птиц, роскошные меха, украшения из кости, камня, бунчуки с символами тотемов племен — звери, рыбы... ни на ком оружия нет. Чинно рассаживаясь на камни вокруг центрального возвышения, на котором находились "знающие" числом всего семь человек. Вожди переругивались между собой, поминая старые обиды, высказывали новые — точь в точь Государственная Дума перед началом заседания. Старший "знающий" — на вид, "столько тут не живут". Весь в морщинах, но крепкий телом мужик. Если я правильно определил — примерно между пятьюдесятью и шестьюдесятью годами. Пожалуй, на пару лет постарше меня. Но я — продукт другого времени и другого отношения к собственной физической форме. К тому же чудодейственный эликсир, по всему видно, здорово убавил годы из моего внешнего вида. Жрец, украшенный медными бляхами по всей одежде, поднял посох, увенчанный на одном конце символом, наверное, солнца — мохнатой медной звездой с хорошее блюдо размерами, и снизу — символом луны, в половинной фазе, и провозгласил звучным, хорошо поставленным голосом:
— Приветствую пришедших в этот трудный час на Совет!
— Почему трудный? Что случилось в великой стране городов? — раздались возгласы удивленных вождей.
— Трудные дни наступили для нас всех! — патетически воскликнул жрец, указывая на меня с Кимом.
— Подлые пришельцы захватили священный остров Мертвых, и оставили тем без посмертия всех людей леса и степи!
— Не может быть! — глухо и возмущенно зароптали собравшиеся.
— Это именно так! Нечестивые люди построили на Священном озере постройки, нарушают покой мертвецов. Скоро, скоро они вернутся в родные становища, что бы наказать забывших о них потомков!!!
Постепенно старый фигляр входил в транс, потрясая своей ритуальной дубиной. Я понимал, что без неприятностей, говоря мягко, уже не обойдешься. Надо было ломать ситуацию.
Я подскочил с места и в противовес словам жреца, пока он набирал воздух для следующего вопля, заорал сам:
— В чем ты увидал нечестивые поступки, если сам не был на Священном озере? В чем вред, если духи предков открыли нам секреты изготовления металла? В чем вред, если они помогают нам во всем? Дети Волка видели, как доволен их старый шаман, с достоинством похороненный по обычаям предков в святых водах! Люди племен слышали, как играют для них музыку небес, лучше которой они не слышали в жизни! Ни одного ребенка, после богатых наших жертв и поклонения, не забрали в эту зиму духи леса! А сколько ушло младенцев в городе в этом году? Почему ты не позволяешь, жрец, общаться своим людям с нашими людьми? Не потому ли, что увидев, как живут объединенные под знаком Рода племена, они захотят сами жить таким укладом?
Я кричал, не давая вставить слова вредному старикану. Но закончился воздух и у меня в груди. А в состязаниях, кто кого переорет, с приоритетом последнего слова, первенство было, разумеется за жрецом. Он продолжил, перекрикивая меня, уже прямыми оскорблениями, и наконец, приказал: — Уничтожить отрыжку гнусных шакалов — вождя нечестивого племени Рода и его шамана!
Ну, что то подобное и ожидалось, поэтому мы с Кимом были готовы. Роман одним движением добыв из внутреннего кармана кистень без рукоятки, но на метровой цепи, метнул его в лоб подбегающему здоровенному стражнику с каменным топором. Тот, не ожидая от внешне безоружного шамана такой подлости, боднул гирьку, как футболист мячик — лбом. Но в отличие от мячика, гирька, пущенная с пулевой скоростью, влепилась в лоб незадачливого стража, раздался гулкий хруст, и доблестному стражнику стало ни до чьих команд. Распростершись на площадке, он раскинул руки и ноги, и отключился от происходящего — скорее всего — насовсем, ибо Рома стукнул, не сдерживая сил. Гирька, совершив свое чёрное дело, вернулась в широкий рукав. Из рук стражника в нашем направлении вылетели топор и копье, которыми мгновенно завладели вождь Мудрый Кремень и Буйный Мамонт — вожди союзных племен Мамонта и Кремня. За нами встали шаман Кремней — от него по причине старости было мало толка, и безоружные Волки. Причем шаман Падре шептал откуда-то сзади:
— Рома, тресни покрепче еще кого, я тоже копье хочу!
"Тут, что, бесплатная раздача дефицита происходит?"— мельком возмутился я, но все-таки, раскрутив свой кнут, обрушил его на ближайшего воина, подбегающего ко мне с явным намерением нанизать меня на копье, как на вертел. Копье перешло к довольному Падре, который довольно ловко стал им крутить во все стороны. На нас набросилась толпа, и образовалась настоящая куча-мала, из тел вопящих и размахивающих руками. Я осторожненько выполз из под кучи, посмотрел по сторонам — заинтересованные лица, остервенело посыпая друг друга ударами, самозабвенно принимали участие в драке. Из-под кучи с другой стороны змеем — горынычем с золотой чешуёй, но без фасонистого плаща, подаренного ему невесткой — Иркой Ким, бывшей Матниязовой, выполз Рома Ким. Он с огорчением потрогал плетеный шнур, крепивший раньше плащ к плечам, и горестно промолвил:
— Все. Кранты. Ленка прибьет, и заступиться будет за меня, сиротку, некому будет!
— Я заступлюсь. Смотри — эта знающая зараза намылилась куда то!
Действительно, жрец, увидев, что все люди его задействованы в драке, вплоть до младших посвященных с увлечением тузят друг друга — а как же, такое не каждый год бывает, решил переждать острые события с сторонке, тихонько намылившись с возвышения в сторону города.
— Куда, сморчок — гнилушка! Несправедливо "почествовал" Рома Безымянного. Надо сказать, что не вполне справедливо — старик еще был ничего себе, в силе, и скорей напоминал еще крепкий пожилой мухомор, особенно в красной ритуальной шляпе, отделанной горностаями.
-А ну, стоять, бояться!
Возмутитель спокойствия, почувствовал, что дело пахнет керосином, пусть он никогда его и не нюхал. По окрику Ромки он застыл в позе бегущего крыса — уморительно напоминая какой-нибудь мультяшный персонаж, изображающий человекообразную крысу, вставшую на задние лапы — кажется, в Черепашках — Ниндзя такая была. Лапки передние с жезлом поджаты, сгорбившийся, взгляд исподлобья.
— Ну, че? Гитлер капут, да? Ромка деловито повязал главного звездочета страны городов его же собственным то ли поясом, то ли шарфов. Все это произошло в считанные минуты.
— Учитель, надо того — когти рвать к лагерю, пацанов поднимать. Это жу-жу-жу неспроста, счас они закончат между собой, посчитают выбитые зубы и снова за нас возьмутся. Да и наших друзей из под этих туш надо выручать. Но было поздно.
В смысле — поздно для городских жрецов и вояк из стражи. Безымянный совершил огромную, фатальную для любого полководца любого времени ошибку — он ввязался в бой, не оценив сил противника, не зная его реальных возможностей. И проиграл, естественно с разгромным счетом. К кругу совета вождей приближались три ершащихся копьями малых черепахи по десять воинов в строю и пяток лучников в середине строя. Постепенно переходя с ровного бега на шаг, колонны объединились в одну, и снова раздался размеренный клич — рев.
— Бар-ра, бар-ра — выкрик на каждом шаге рождал впечатление, как будто под неспешным шагом новых легионеров вздрагивает и хрустит земная твердь. В какой-то момент из распадка появились десять колесниц, пропустившие начало боя и решившие поддержать, теперь — неизвестно кого. Это выявило еще одну ошибку Безымянного и его военачальника — не налаженное взаимодействие родов войск как следствие откровенно плохой связи.
Черепаха на мгновение остановилась. Стукнули брошенные на землю щиты. Звон тетивы арбалетов и луков. На полном ходу кони как будто наткнулись на невидимую стену, и покатились через голову, падая и калеча в агонии не успевших соскочить колесничих задними копытами.
Строй неумолимо надвигался на холм совета, и вот уже перешел снова на бег , и —
— РРРРРАААА! Волной настоящих воинов в доспехах смело ничего не понявшую кучу-малу, а ополчение мамонтов и кремней начало вязать оторопевших драчунов.
Я поднялся на помост совета. Задумался. Оно мне надо? Но не мы такие — жизнь такая, и снова те, кто решили напугать нас мечом..... получили кистенем по наглой морде. Будем считать потери и трофеи.
Глава 54. К светлому будущему.
Секрет удачного выбора сотрудников прост — надо находить людей,
которые сами хотят делать то, что бы вам хотелось от них.
( Г. Селье)
Никогда бы не подумал — оказался в роли Кортеса, захватившего богатейшие страны Южной Америки с горсткой авантюристов. Ситуация, по крайней мере, была зеркальной — прогнившее жречество и вожди, неспособные организовать захватчикам сопротивление, забитое местное население, которому по большому счету было все равно, на кого работать, и при первой возможности разбегавшееся по джунглям.
Разбегутся и эти — к бабке не ходи гадать, если только не дать завоеванному населению ясно видимых ориентиров развития, если не объединить их общими ритуалами. Для этого не обязательно устраивать коренную перестройку — достаточно скорректировать курс развития, и, на мой взгляд, этого будет достаточно. Становиться главой страны городов мне не хотелось категорически. Но социальная организация была остро необходимо. Стоит упустить свалившуюся с небес власть, и за ней — властью — придут другие — не факт, что для страны городов они будут лучшими. Поэтому надо было ковать железо, пока оно горячо.
— Слушайте все! — я завопил в принесенный предусмотрительно кем-то березовый рупор. Небывалая громкость голоса заставила притихнуть находящихся на площадке и вождей и горожан — воинов стражи и знающих, аккуратно увязанных и разложенных в рядок. Ну что ж, становиться самозванцем — так с помпой, фейерверками и театрализованным представлением. Клоунада уже была, теперь — театрализованное представление.
— Слушайте все! Я — вождь племени Рода говорю вам, находящимся на поляне Большого совета! Я пришел вывести вас из пещер, где вы сейчас находитесь, к настоящему свету — свету познания, свету равных возможностей для всех. Больше не будут умирать ваши дети младенцами. Я и мои люди научим вас делать такие же вещи, как этот меч, — я взял переданный мне мой кхукри и одним махом разрубил толстую жердь.
