— Крольчиха? У меня была ящерица.
— Возможно. Это неважно. Короче, я ее послал и пошел по мирам самостоятельно. Штудировал Междуми-рианник, добыл себе палочку и медальон. Не самые крутые, потом я покруче раздобыл. Потом пришел в сад Двенадцати Дев.
— Они тебе просили передать привет.
— Да, я провел там довольно много времени. Но Миара и ее сестры поступили со мной очень благородно. Они ускорили для меня время в саду, так, что я вышел оттуда совсем другим человеком. Я, кстати, много-му научился у них. Ты тоже могла бы остаться...
— Не могла. Если бы Таись узнал, что я там, он бы меня подстерег на выходе и навалял по ушам.
— Если бы обстоятельства сложились по-другому.
— Если бы, да кабы, да во рту росли грибы...
— Вот и у меня все сложилось так, как сложилось. Страшнее было другое. Мой мир... Это был мир с очень быстрым течением времени. Вернувшись, я не застал свою мать среди живых. Никто даже не знал, где ее могила. Я и дух ее вызвать не мог. Поговорить, попрощаться, сказать, что я ее люблю...
В голосе Рона сейчас звучала такая тоска, что я не выдержала. Повернулась так, что мы оказались почти нос к носу, обхватила его лицо руками и прижалась щекой к щеке.
— Не надо, Рон. Не обвиняй себя. Она тебя любила. И знала, что ты ее любишь. Она бы тебя простила. Обязательно.
— Я часто говорил себе об этом. Но поверить не могу, — признался Рон.
— Ничего, — шепнула я. — Я буду рядом. И я говорю тебе, как женщина. Я бы поняла и простила. А значит, поняла и она. Просто так получилось. Но она тебя все равно любила.
Рон покрепче прижал меня к себе.
— Я много путешествовал по мирам, учился, работал, заводил друзей. Познакомился с королем эльфов и подружился с ним. Наладил контакты с вампирами... Можно очень долго перечислять мои дела. А вот их конец наступил неожиданно. Я влюбился. Влюбился в смертную девушку без капли способностей. Ее зва-ли Мадалена. В то время мы с Таисем были друзьями. Хотя и очень разными. Он всегда стремился к вла-сти. Мне были интересны только знания. И я на свою голову познакомил его с Мадаленой. Представляешь, какой я был глупец!? Я надеялся, что Таись поможет мне сделать ее волшебницей.
— А он уже был верховным?
— Да. Уже несколько десятков лет. Увы, я переоценил своего друга. Таись, зараза такая, сам положил глаз на Мадалену. Он воспользовался тем, что я оставлял Мадалену в замке Верховного вэари, во время своих странствий по мирам — и попытался ее соблазнить. Не получилось. Колдовство тоже не дало эффекта. Если человек действительно любит, любит всем сердцем, на него не подействуют ни приворотные, ни отворот-ные чары.
А Мадалена любила меня именно так. Тогда Таись решился на последние меры. В один из моих отъездов он инсценировал похищение Мадалены. А ведь она была простой смертной девушкой. И очень слабой. Вот что бы ты сделала, если бы тебя похитили и стали нагло домогаться?
Я задумалась. Ненадолго. И тихо напела врезавшиеся в память незамысловатые строчки.
— В неволе жить не буду, свобода на кону! Твердят, есть жизнь повсюду, нет жизни в плену!
— Ты бы боролась.
— Хвост даю на отсечение.
— У тебя же нет хвоста...
— Неправда, у всех людей есть рудиментарные хвосты, — возразила я, понимая, что Рону необходима шут-ливая нотка в этом, увы, необходимом разговоре.
— А где они расположены?
— Сейчас покажу, если ты перевернешься.
— Ну-уу, а, не переворачиваясь, можно показать?
— Можно, но сложно.
Процесс поиска хвоста затянулся минут на десять, после чего Рон пришел в норму и стал рассказывать веселее.
— Когда Таись похитил Мадалену, я ничего не заподозрил. И узнал, что и как произошло, только когда она умерла. С ней произошло почти то же, что и с Арэсти. Ее убили, разрушив и тело и душу.
— Зачем?
Я действительно не понимала. Ну, трахнул, ну и что? Разбежались и все забыли. Тем более, достаточно было оставить Мадалену в любом малообитаемом мире, или в мире без магии, типа моего, или.... Ну, можно, можно было сделать так, чтобы ее никто и никогда не нашел! И без всякого убийства.
— Эти сто двенадцать вэари, солнышко, занимались вопросами вечной жизни. И для опытов им требова-лись все. Мужчины, женщины, люди, нелюди... Таись был связан с ними. И он всегда плохо переносил отказы. Мадалена смогла явиться ко мне только в последние минуты перед абсолютной смертью. Она рас-сказала, что Таись играл с ней пятнадцать лет. А когда она постарела, без всякого сожаления отдал на опыты. Я.... Я просто взбеленился. И это еще мягко сказано. Мне потребовалось три года, чтобы мягко, не привлекая к себе внимания, выяснить, кто, что и как. Я сумел уничтожить их базу и их самих, но Таися оставил напоследок. И он сумел нанести удар первым. Я не дался бы под арест. Мать Орланды, сейчас она уже сдохла, Беттина ан-Криталь, тогда уже жена Таися, пришла ко мне якобы для разговора. Я решил, что не стоит открывать ей глаза на подлость мужа, и действительно — не стоило. Она и так все знала. Не знал только я один! Слепой дурак! До сих пор помню, как она пришла ко мне в камеру.
" Она вошла и встала на пороге. Некоторое время мужчина и женщина разглядывали друг друга. Он — с усталым безразличием и брезгливостью. Она — с насмешливым интересом. Но первой заговорила она.
— Прости, Рон, но я не позволю тебе убить моего мужа.
"И с чего ты решила, что я хочу его убить? Я его просто убью — без всякого хотения".
— Рон, посмотри сюда. Эта штучка — доказательство того, что нас никто не подслушивает. И я хочу сказать тебе все, что думаю.
Рон чуть приподнял левую бровь.
— Неужели?
Женщина не обратила внимания на иронию.
— Да. Если Таись узнает, что я с тобой говорила и ЧТО именно сказала, он сам убьет меня. Дело в том Рон, что я всегда любила тебя. И только тебя. Таись был твоим другом, я стала спать с ним, чтобы быть ближе к тебе. И поняла, что стала только дальше. Дружба вместо любви — невыносима! А потом ты привел эту соплюшку! Эту...Мадалену!
— Поосторожнее, — тихо предупредил Рон.
— Мне уже нечего терять, — пожала плечами женщина. — Я смертельно больна.
— И чем же?
— Арии-ак-исс.
Рон знал, что это такое. Это бывало с некоторыми волшебницами при беременности. Непонятно поче-му, их дар начинал ослабевать. В первые три месяца почти незаметно, потом следовал резкий скачок, а к девятому месяцу волшебнице уже не удавались даже самые простые действия, вроде пирокинеза и леви-тации. Заканчивалось это смертью. Увы, дети вэари рождались очень болезненно, поэтому роды прихо-дилось облегчать магией. А арии-ак-исс препятствовала воздействию магии на человека.
— Что, нельзя было в обычную поликлинику обратиться? — не выдержала я.
— Нельзя. Ребенок вэари в этом случае просто высасывает свою мать, как энергетический вампир. Ничего не поможет. Только люди погибнут. Думаешь, вэари не пробовали?
— И с этим никак нельзя бороться?
— Пока метод не найден. Даже те сволочи ничего не нашли. Я сильно подозреваю, что Таись связался с ними еще и из-за Беттины. Она была стервой, но очень удобной для его планов. И полностью поддержива-ла его во всех начинаниях. И потом, он считал жену своей собственностью. И признать, что кто-то другой, пусть даже судьба, может ей распоряжаться... Как домашние тапочки. Сам выкину! А ты не тронь! Пони-маешь?
Я понимала.
— А что было потом?
" — Я смертельно больна. После твоей смерти я протяну не больше месяца или двух. Хочется родить ре-бенка, чтобы оставить хоть что-то после себя. Так вот! Я хотела ребенка от тебя. А когда ты привел эту Мадалену, я поняла, что мое желание неосуществимо. Это я спровоцировала Таися. Я подтолкнула его. Хотя он и сам додумался бы. Только позже. А мне было это необходимо именно сейчас.
— Почему?
— Я не хочу, чтобы Таись всерьез связался с этими кретинами. Они его кое-чем держали... теперь это уже неважно. Ты сделал все, как я хотела. А теперь тебя или убьют, или развоплотят. Я проживу дос-таточное время, чтобы родить ребенка — и тоже умру. Я очень хотела иметь ребенка от тебя. Но ведь это неосуществимо?
— Нет.
— Однажды я подсыпала тебе барутту. Уже после прихода в твою жизнь Мадалены.
— Разве?
— Ты даже не заметил. Я безумно завидую тебе, Рон. Люблю и ненавижу одновременно. Ты убиваешь ме-ня уже долгие годы. Своим безразличием, своей дружбой, своей честностью, а потом и своей любовью. Но я могу тебе отомстить. Мадалена могла воспринять СИЛУ вэари. Она могла стать вэари. Если бы Двенадцать Дев разрешили тебе.
— Они бы разрешили.
— Тебе? О, да! Несомненно! Но теперь ты будешь мучиться так же, как и я! Мадалена — мертва! И это навсегда!!! НАВСЕГДА!!!
Женщина развернулась и вышла из камеры. Но дикий хохот еще долго стоял в ушах у Рона".
— Тогда я еще не понимал, на что меня обрекла Беттина.
— Мстительная сучка.
— Всего лишь измученная женщина.
Я фыркнула. Да если бы из-за любви все женщины такое вытворяли, планета просто обезлюдела бы.
— Никогда не пущусь на такие подлости.
— Не зарекайся.
— Чего зарекаться? Рон...
— Да, солнышко?
— Эта ночь еще наша?
— Да. Завтра мы должны отправиться в столицу. Мы же не можем пропустить казнь моих друзей и сообщ-ников?
— Главный виновник торжества обязан присутствовать!
— Именно! А сегодня будем расслабляться.
Чем мы и занялись. Сперва на траве, а потом в лесном озерце. А что, здесь уютно и хорошо. А главное — туристов нет, и пивные банки не валяются!
* * *
*
Человек, которого Тина знала, как Серова Николая Игоревича, а все вэари как Ника Серого, стоял посреди роскошного зала. Ему пришлось сутки добиваться аудиенции у Лиреанделон рэ-Аллиерэн кавэрэ Меари-лэннон. И его мучило страшное подозрение, что, не будь он супругом Вэл, добиваться пришлось бы еще дольше.
Королева вошла в кабинет так стремительно, что лоскутки голубого шелка, в который она была одета (раздета? Платье прикрывало только грудь и левое бедро, оставляя все остальное тело открытым.) раз-летелись в стороны, открывая еще больше. Сверкнули синие камни ожерелья, пояса, браслетов, подчер-кивая нежную белизну кожи. Ник даже не подумал отвести в сторону глаза. Напротив, эльфийский эти-кет приказывал смотреть спокойно и с восхищением. С желанием, но без похоти. Нику это удавалось не вполне, что и отметила эльфийка.
— А вот Тина всегда могла смотреть на эльфов, как на произведения искусства. Даже на моего будущего супруга. Но вы еще очень молоды, Ник. Я вас прощаю.
Ник был просто ошарашен. Чего он не ожидал, так это разговора о Вэл. Ник настраивался на долгое ди-пломатическое выцарапывание сведений о своей блудной супруге, поэтому, когда королева спокойно упо-мянула Тину, опешил — и ляпнул первое, что пришло в голову.
— Моя жена еще моложе.
— Ваша жена?— ирония в голосе женщины чувствовалась за километр.
— Вэл, Тина — какая разница!? Мы все равно женаты!
— Неужели?
— Что вы хотите этим сказать? — напрягся Ник.
— Вы обвенчались с ней, как с полноправной вэари?
— Нет. Но во-первых я подал прошение верховному вэари, еще до, ну, вы понимаете, до заключения, чтобы наш союз признали полноправным.
— Это я не считаю. Вы не спрашивали Тину, а без ее устного согласия в присутствии пяти свидетелей, это прошение выеденного яйца не стоит.
— И наш брак был заключен по законам Российской федерации.
— Тоже нет. Можете его не считать.
Лирин подняла руку, и в ее ладонь порхнул лист белой бумаги.
— Тина просила меня сделать это.
Ник послушно пробежал лист глазами. Это было... было...
— Как это понимать?
— Как документ о расторжении брака. А что вас удивляет.
— Удивляет!? Что меня удивляет!? — закипал Ник. — Ваше Величество, я знаю, что Тина ни разу не появ-лялась дома...
— Она не могла этого сделать. И вы прекрасно знаете почему. Ваши связи представляют серьезную опас-ность для моей подруги. Но Тина просила меня — и я направила одного из моих агентов. Кстати, агент использовал только маскировочную магию. И опротестовать решение суда вы не сможете.
— Вы воспользовались моим отсутствием, чтобы...
— Чтобы защитить Тину от ваших друзей. Это все, что вы хотели мне сказать? Тогда не смею дольше вас...
— Нет, ваше величество.
— Нет?
— Ваше величество, вы знаете, где сейчас моя жена?
— Нет.
— Я должен в это поверить?
— Это ваши проблемы.
Лирин была так спокойна, что это было больше чем издевательство. Но Ник терпел. Выбора не было.
— А вы можете узнать, где сейчас Вэл?
— Ей не нравится, когда ее называют Вэл. Она предпочитает имя Тина.
— Так можете?
— При определенных усилиях. Как и вы, и ваши волшебники. Но я этого делать не буду.
— Почему!?
— Тина мне этого не простит. Хотя нет. Простит. Но трещина в нашей дружбе стоит слишком дорого для вас. Вы не сможете предложить мне ничего равнозначного.
— Ваше величество...
— Довольно!
Эльфийка прошлась по комнате, шелестя шелком платья.
— Вы хотите отыскать Тину? Ищите ее своими силами. И позвольте сказать, что вас примут без особой радости. Ваша бывшая, подчеркиваю, бывшая, жена жива, здорова и находится с человеком, которому я полностью доверяю. Надеюсь, они станут не только друзьями. Они отличная пара.
— Вы готовы сосватать ее с "ужасом вэари"!? — взбеленился Ник. От того, чтобы наброситься на эль-фийку и надавать ей оплеух, его удерживал только инстинкт самосохранения. Лирин была не самым сильным магом, но статус королевы... Малейшее нарушение протокола, капелька враждебности — и для Ника лучше будет утопиться самому. Во всяком случае, быстрее и безболезненнее. И Лирин это отлично понимала.
— Нет. С Роном Джетлиссом, моим другом и другом моего отца. Человеком, которого я очень люблю и которому готова доверить свою жизнь и честь.
— Он преступник. И моя жена тоже может быть наказана. Я не хочу, чтобы ее...
— Этого и не будет. — ледяным тоном оборвала его королева. — Сколько вы еще будете занимать мое вре-мя?
Ник понял, что дешевле уйти сейчас. Он покорно раскланялся и зашагал к двери. Но на пороге остановил-ся.
— Прошу вас, если что-то, как-то.... Дайте мне знать! Я не враг Вэл! Я ее люблю!
— Это ваши проблемы. Прощайте.
Ник вышел, хлопнув дверью.
Лирин криво улыбнулась и принялась просматривать бумаги. Еще чего не хватало! Посадить Тине на хвост этого болвана? А вместе с ним Верховного вэари и его гвардию? И его противную дочурку? Еще чего не хватало! И что Тина могла найти в этом напыщенном недовэари? Хотя... Лирин полагала, что Тина, будучи одарена от природы, чувствовала магию в своем муже. Тянулась к ней, даже не замечая, прочих недостатков Ника. Но сейчас, когда Тина обрела свою СИЛУ, такой муж был ей просто вреден. И Лирин всерьез надеялась, что Тина завяжет серьезные отношения с Роном Джетлиссом. Потому что они как раз подходили друг другу. Во всяком случае, тот Рон, которого помнила эльфийка.
