Его изнуренное сознание, исковерканное мышление, измененное восприятие, полностью разрушенная сфера чувств ежесекундно подвергались, куда большему воздействию больного разума, чем какой-то удар магии разума.
И когда магический поток извне задел, взбаламутил всю так тщательно выстроенную плотину, сдерживающую каскад психических расстройств, наемник испытал облегчение. Словно торопясь не успеть, он самолично снес остатки преград и вся грязь, безумие и жуткая чернота вкупе с болью обрушилась по установленному каналу на владыку.
— Я убивал миллионами. — Евлампий словно скинул с себя мешающие оковы, обретя невиданную легкость и облегчение. Владыка вытягивал из него нечто неосязаемое, но от этого у наемника только прибывало сил. Выхватив из за пояса два последних клинка человек в буквальном смысле превратился в подобие существа сродни своей клички. Змей смертоносный и безжалостный принялся кромсать короткими клинками незащищенное тело в области шеи у повелителя СИЯНИЯ, пока тот был поражен собственной магией. Банально — он зачерпнул не из того источника. И обороть эту напасть ему было уже не суждено. Гибель неслась к нему сразу с трех сторон:
Меч продолжал свою губительную работу. Пятно заражения после недолгого колебания вновь стало шириться с необыкновенной быстротой. Сам Змей не на секунду не останавливался, натужно вонзая клинки в шею владыки. И собственная магия разрушала изнутри могучего лорда СИЯНИЯ.
* * *
— Такая нелепая смерть и такой грустный финал. — Голос, прозвучавший в этой неуютной пещере, казалось, был совсем не к месту. Всего лишь в двадцати полетах стрелы шла апокалипсическая битва, и стены пещеры периодически дрожали, осыпаясь мелкой каменной крошкой, чувствуя, как содрогается само сердце земли. В самой пещере же было промозгло сыро и тянуло замогильным холодом, откуда-то с глубин.
Но странным образом, говорившего, это не беспокоило. На резном кресле, которое при богатой фантазии можно было бы назвать троном, развалившись, в добротном костюме строгих классических форм сидел собственно владыка мира. Его шпага была небрежна воткнута в грунт пещеры, а по левую руку располагался маленький столик с подносом снеди и хрустальном графином вина. За троном повелителя выстроились его слуги — десять загадочных сущностей, пребывающих в своем первозданном облике в виде водоворота кроваво-красных шариков. Довершали картину чинно замершие справа и слева две полуобнаженные красавицы, одна из которых была давешней знакомой Ричарда Ли — Эльвира.
И вишенкой на торте для любого мага или небожителя в этой пещере являлся жидкокристаллический экран невиданных размеров, невесть как вбитый в твердейшую горную породу и качественная картинка событий, которой могли позавидовать прочие объемные телевизоры повышенной четкости и реализма. С его помощью повелитель мироздания отслеживал ход битвы и ждал.
— Может начнем. Оставшихся мы вынесем в течении ста ударов сердца. Вторая красавица, по совместительству личный телохранитель повелителя рвалась в бой, предвкушая схватку.
— Нет-нет, не стоит. Я не чувствую активации артефакта. Только тогда есть смысл вмешаться и убить владельца пока он только активировал древнюю силу, но не понял, что ему досталось.
— Действительно не стоит. — Визита гостя в этой пещере не ждали. Прежде чем владыка мира успел выкрикнуть: 'Стой, Гертруда!' — Женщина-телохранитель, рывком выхватывая два прямых и узких стилета, кинулась к невесть как материализовавшемуся незваному гостю.
В пещере сверкнула молния, запахло озоном, и девушка бесформенным кулем повалилась на пол пещеры.
— Убил? — Владыка мира продолжал сидеть, но его левая рука как-то небрежно коснулась рукояти шпаги, а сущности, повинуясь воле господина, взяли в полукольцо такого опасного гостя.
— Нет, конечно. Оглушил. — Оживший артефакт, полностью само инициировавшийся живой предмет и цель сражающихся недалече, с интересом огляделся, напрочь игнорируя молчаливое предложение владыки продолжить разговор. За ним медленно истаивал портал хаоса, что оживший артефакт так удачно позаимствовал у своего носителя.
— Надеюсь, ты знаешь, кто я? — Угроза в голосе владыки была не прикрыта. Можно было, обладая чуткой магического дара, ощутить, как стремительно насыщается энергией магический фон вокруг владыки мира.
— Знаю. А еще я знаю, что ты даже не представляешь кто я!
— Взять! — Повелитель мысленно поморщился этому своему необдуманному приказу. Но сдержаться, и не ответить наглецу было выше его сил.
Сущности, было, дернулись вперед, но незваный гость, а по совместительству одушевленный могучий артефакт, до самых краев наполненный так щедро разлитой энергией, без всяких видимых пасов руками просто сказал: 'Ап'. И сущности, словно послушные собачонки, замерли. И затем сместились за спину своего нового хозяина. В ожидании его приказов.
— Сюрприз! — Живой артефакт с удовлетворением отметил, как на мгновение дернулась рука правителя, в желании схватить покрепче шпагу. Но врожденная осторожность и благоразумие взяли в нем вверх.
Первой, как ни странно, о происхождении незнакомца догадалась Эльвира. Резидент владыки имела недюжинные способности к аналитике и нестандартное мышление, свойственное ярким и творческим личностям. Она тихо нагнулась к уху повелителя и нашептала ему ход своих мыслей. В воздухе отчетливо прозвучали слова: 'Разрушитель заклятий, печатей и клятв'.
— Значит, ты одушевленный артефакт? Твоя активация произошла раньше? Спрашивать имя твоего нового хозяина глупо?
— Конечно, глупо. Расставим все точки над i. — Артефакт бросил взгляд на картину схватки. Там светлый владыка еще слабо трепыхался, но силы стремительно покидали сраженного небожителя из СИЯНИЯ.
— Ты так уверен в своей силе? — Владыка мира еще не сдался. Он усиленно анализировал, оценивая свои шансы, готовясь ринуться в бой.
— Ты волен в своем решении. Но не стоит провоцировать меня. Ты неуязвим для обычного оружия, бессмертный воин-маг. И смертные не в силах причинить тебе вред. Я другой. У истоков моего создания и происхождения твоей силы один творец.
Владыка оцепенел. Он был очень умен и великолепно умел отличать блеф от реальной угрозы.
— Твой господин безумен, раз разрешил тебе жить собственной жизнью. — Владыка рассмеялся и осмотрительно убрал руку от шпаги.
— Благоразумно. Но не стоит обсуждать это. Поговорим о тебе. — Владыка мира опять про себя поежился от пронизывающего взгляда незнакомца. Не добрым был у него взор. Ой, не добрым.
— Чего ты хочешь?
— Если по-настоящему захотеть, мир в одно мгновение может изменить цвет. Мне важно чего хочешь ты владыка...
— Я не склонен сейчас разгадывать загадки.
— Говорят, что наши желания, сталкивающиеся с невозможностью своей реализации, и сводят нас с ума. Вот сейчас например твоя спутница, страстно хочет спасти одного из смертных, того из которого лорд БЕЗДНЫ сейчас выбивает дух.
— Это так Эльвира? — Владыка мира усилием мысли развернул виртуальный прицел камеры и изображение на экране сместилось, явив картину схватки между Мизаном и Ричардом Ли.
— Да, мой господин. — Эльвира чуть присела в знак своей покорности и слепого обожания.
— Действуй. — Опытный интриган правильно понял намек собеседника и без сожаления отпустил, хоть и верного, но лишнего свидетеля предстоящего тяжелого разговора.
Эльвира на мгновение припала на одно колено, целуя протянутую руку владыки и тут же истаяла, переносясь к месту схватки.
Оживший артефакт с едва заметной улыбкой проводил взглядом ее перемещение и сказал ожидающему продолжения разговора владыке мира: 'Существуют бойцы двух типов. Одни тщательно обдумывают предстоящую схватку, а другие не могут преодолеть в себе детской наклонности ломать все вокруг'.
— Намекаешь на мою поспешность?
— Еще какую. Ну ладно они. — Одушевленный артефакт кивнул в сторону экрана. -Они неразумные дети в моем понимании. Но ты должен представлять, что вещи ветшают и разрушаются медленнее, чем смертные, намного медленнее. Золотое кольцо разве что чуточку потускнеет, тогда как рука, что держала это кольцо, давным-давно истлеет.
— Будем считать, ты убедил меня. Твои условия?
— Эту реальность я объявляю закрытой для тебя. Без каких либо исключений.
— Принимаю. — Владыка мира поморщился, теперь особо не сдерживаясь.
— И не стоит меня преследовать. Я не люблю излишнего внимания.
— Да будет так. — Владыка возможно впервые, за тьму времени был вынужден признать свое поражение. — А мои слуги?
— Это моя компенсация, за причиненные беспокойства...
И вновь уязвленный повелитель необхватного мироздания проглотил смертельное оскорбление. Не сочтя нужным ответить, он, прихватив с собой так и не очнувшуюся телохранительницу, шагнул в открывшийся портал...
* * *
Мизан с великим сожалением разглядывал безжизненное тело смертного. Владыка БЕЗДНЫ был скверным лекарем, но понять, что жизнь едва теплиться в этом окровавленном куске живой плоти он был способен. Месть откладывалась. Впрочем, это было не самым худшим вариантом. Смертного ждет веселый сюрприз...
Тут ход мыслей владыки смешался, из-за сплошного огненного шторма обрушившегося неподалеку. Еще не до конца восстановившийся, Мизан вновь призвал облако тьмы, укрываясь от гибельного огня. Правая нога, не до конца залеченная, опять подвела его. Едва не упав, Мизан с трудом обрел равновесие. И матерно выругался.
Огненный смерч заставил его прервать исцеление, перенаправив скудный поток силы с лечения на защиту. Он все еще был не способен открыть портал домой в БЕЗДНУ или тем более принять вызов лорда из СИЯНИЯ.
Требовалось признаться, что этот бой он распланировал очень скверно. В живых из его слуг и рабов остались считаные единицы. Утешало, что и у врага из СИЯНИЯ, тоже последователей было раз-два и обчелся.
Скользнувший из портала слепящий глаза силуэт серебристого дракона убийцы Мизан узнал сразу. Дракон легко вышел на линию атаки и с убийственной скоростью скользнул к своей цели. Мизан не рассчитывал, что измочаленная предыдущими схватками демонеса Ди долго сможет сопротивляться этому бронированному живому тарану. Следовательно, потом, он всей мощью обрушится на него.
Но вот дальше могучему демону вновь пришла пора удивляться. Ди выстояла и даже смогла зацепить дракона. Их схватка была схваткой двух равных противников, где все решало: опыт и расчетливость.
А вот потом наступил черед и вовсе чудес. Неведомый смертный, пусть и вооруженный артефактным оружием, смог накрепко приковать к себе внимания лорда СИЯНИЯ.
Мизан с облегчением вновь бросил все свои силы на исцеление. Время, драгоценное время сейчас работало на него.
Ход мыслей повелителя БЕЗДНЫ совершил плавный оборот и вновь вернулся к мелкопакостному смертному, осмелившемуся причинить столь тяжкие страдания и увечья.
Мизан не долго думая развернулся к пребывающему без сознания Ричарду Ли и вознамерился поудобней прихватить его своей ручищей. Но сделать это ему не удалось. Подле смертного уже стояла Эльвира. Скинув маску волевой и циничной стервы, она сейчас превратилась в того кем была — искусным рыцарем-паладином с набором сокрушительных фичей от владыки мира.
Мизан от возмущения издал грохочущий вопль протеста, способный оглушить любого, но храбрая воительница, заградившая собой Ричарда Ли, только скривилась от жесткого акустического удара.
— Он мой!!! — Демон взревел еще громче, тем не менее, оставаясь на месте.
— Теперь уже нет. — Эльвира не боялась могучего демона. Сейчас он был слабее ее. Раненный и отрезанный от БЕЗДНЫ.
Скрежет зубов и щелканье выбрасываемых лезвий-когтей из пальцев рук — вот и все на что решился сейчас Мизан. Ярость циклическая, подпитываясь сама собой, заполонила все внутри у демона. Такого позора он не испытывал давно.
— Ты заплатишь мне за это... — Высший демон на мгновение окутался едва заметным фиолетовым облаком заклинания 'клятва мести'. И грозным речитативом прозвучали древние слова заклинания: 'Сильнее уз братства, слаще любви и дольше памяти...'
Эльвира только презрительно дернула головой, давая возможность своей рыжей гриве волос скользнуть по отвороту червленой брони. С легкостью вспоров воздух движением руки, воительница нарисовала воображаемый портальный круг и без малейших усилий, подхватив тело смертного, напитала его силой. Еще мгновение и она была такова. Что проку с могучих заклинаний, если смерть определенно сильнее любой мести...
* * *
Судьбоносные решения принимать легко, когда ты не думаешь или когда не понимаешь, что делаешь выбор. Сложно сказать, что двигало демонесой, когда она с ужасом наблюдала, как ее протеже дорезает владыку СИЯНИЯ.
Могучая демонеса абсолютно точно чувствовала, что, в этой непростой ситуации, ее разум начинает давать сбой. Паника стояла на пороге, в ожидании, когда квинтэссенция поверженного владыки обогатит смертного, сделав его еще сильнее и безумнее.
С каждым мгновением 'умных' мыслей становилось так много, что в них Ди просто затерялась. В таком случае, Ди была твердо уверена — может помочь опора на свои собственные чувства. Только это должна быть опора не на сиюминутные эмоции (радость, злость, испуг), а на глубокие чувства, которые живут в ней, как и сама тьма, за гранью разума и сознания.
Мизан не должен был догадаться о смертном, способным стать на одну ступеньку с высшими лордами двух великих начал. Это был ее тайный козырь, возможный пропуск к независимости и реальной власти.
Ди страстно жаждала свободы, освобождения от унизительных клятв и вечного служения. Если раньше это желание было неосязаемым и дремлющим, то сейчас оно стало всепоглощающим.
Чем ты ближе, тем отточены будут твои удары по болевым точкам — так удачно всплыло в голове чье то изречение. Демонеса окончательно все для себя решила. Стряхнув оцепенение, она, буквально изнемогая от упадка сил, двинулась в сторону наемника, который ни как не мог добить уже поверженного врага. Повелитель СИЯНИЯ держался за иллюзорную возможность прожить еще немного даже не руками, а всем что у него было.
— Поможешь? — Евлампий в очередной раз вонзил обломок меча в тело поверженного гиганта. Но безрезультатно. Не смотря ни на что, владыка СИЯНИЯ не умирал окончательно. Точнее отказывалось умирать его тело. Раз за разом пытавшееся залечить страшные раны. Голова владыки была неподвижна, в вытекших глазницах торчали вбитые по самые рукояти, для надежности, короткие кинжалы наемника.
— Помогу. — Ди плавно завела руку за спину и потянула за рукоять татуировки свой последний козырь — призрачный меч. Одноразовый клинок тьмы по силе не уступающий прочим артефактным мечам.
Голос демонесы не насторожил наемника. Даже его звериная осторожность и выучка не спасли от коварного удара в спину. Ди коротко без замаха ткнула в прореху порядком изорванного доспеха Евлампия мечом, а потом просто провернула его по своей оси, усиливая эффект кровотечения.
Боль парализовала Змея. Как от укуса ядовитой змеи в области удара все онемело. Сердечный ритм сбился и замедлился. Стало трудно дышать.
