— — Ах, вот о чем речь! Тогда вам недурно было бы извиниться передо мной и перед мальчиками тоже.
— — ЧТО-О!!!!! Мне извиняться?! Впервые вижу и слышу такую наглость!
— — Значит, оказание помощи членам 'Лиги Юных Командос' в проведении ритуального поединка в полном соответствии с действующим 'Дуэльным Кодексом', по-вашему, наглость? А оскорбление и обвинение человека в том, в чем обвинитель разбирается не больше, чем кошка в томатах, это, по-видимому, 'высшая доблесть'! Для начала, мэм, изучите ка нормативные документы 'Лиги'. И если вам и этого будет мало, то вызывайте наряд полиции. Без них выкинуть меня из снимаемой мной комнаты, в нарушение нашего договора, у вас не выйдет. А сам я сегодня отсюда никуда не уйду, поскольку собираюсь лечь спать. Кстати губернатору Диксону, с которым мы беседовали вчера, будет очень интересно узнать о таком оригинальном взгляде на поддержанный им национальный проект патриотического воспитания юношей.
Капитан быстро вернул себе спокойствие, и отвечал ей словно учитель нерадивой ученице. Кровь прилила к лицу Вайолет. ТАК ее еще никто не ставил на место. Она убежала в свою комнату и следующие полчаса проплакала. Привыкнув быть требовательной к другим, она уже забыла, каково это самой быть в роли невежи, которой указывают на ее невоспитанность. В полицию она обращаться не стала. Вопрос с этой 'Лигой' нужно было сначала изучить.
А Павла, пожав плечами на хлопнувшую перед носом дверь, скинула мундир и завалилась на тахту. На следующий день, Павла читала учебные пособия, готовясь к очередному зачету. Из комнаты с роялем снова неслись звуки. На этот раз 40-й симфонии Бетховена. Вдруг, после короткого стука, дверь распахнулась. На пороге стояла хозяйка с обвиняющим выражением на лице. В руках у нее был какой-то пакет с документами, который она, небрежно, бросила на стол.
— — Капитан! Я узнавала про вашу Лигу, и приношу вам извинения за вчерашнюю резкость! Хотя я не считаю ваш метод воспитания правильным. А вот этот пакет, вам только что принесли вчерашние юноши. Но ВПРЕДЬ! Впредь я желаю узнавать обо всех ваших посетителях заранее! Чтобы эти ваши.... 'командос' больше не топтали в доме...
— — Стоп, миссис Купер.
Капитан и в этот раз не собирался терпеливо выслушивать нотаций. А дальше Вайолет самой пришлось выслушать в ответ самое неприятное перечисление ее проступков, из всех, когда-либо слышанных ранее. И что самое обидное, возразить этому капитану Моровски ей было нечего.
— — Простите за то, что перебил вас, мэм, но я больше не потерплю разговоров в таком тоне. Ваши извинения мной НЕ приняты. Воспитанные люди в ТАКОМ тоне не извиняются. Я, как и вы, придерживаюсь принципа, что вежливости достойны только порядочные люди. Поэтому отныне, только оплата счетов по договору и стандартная вежливость с моей стороны. Вчера на момент незаслуженного оскорбления, я вам не был должен ни цента. А за испачканный ногами моих знакомых юношей пол, вы вправе выставить мне дополнительный счет, и временно возместить свой 'ущерб' из сделанной мной вперед оплаты. Но прочие ваши 'желания' с этого момента меня не интересуют. Я плачу вам вперед за два месяца по уговору. Выполняю свои обязанности и весь набор ваших первоначальных требований, который вы сами признали неизменным. И я ничего у вас не просил, помимо согласованного нами в день знакомства. Затем я терпеливо выслушивал ваши нотации, инсинуации и оскорбления, чего делать был не обязан, и больше не буду. К тому же, я не собираюсь устраивать приемного кабинета из уличных мест общего пользования, которые я не арендовал. Захотят ребята ко мне зайти с каким-нибудь вопросом, значит, зайдут, и получат мой ответ. Оповещать вас об этом заранее я не имею возможности. За каждый такой раз, вы можете выставить мне отдельный счет. Кстати, вы ведь и сами арендуете этаж. Может быть, мне будет проще договориться с вашим арендодателем мистером Доггертом напрямую? А когда через день, я уеду на неделю в командировку, вы даже можете, временно, до моего возвращения, подселить в комнату другого постояльца. Но, если вы вздумаете выкинуть меня на улицу, до завершения срока нашего договора, под предлогом возврата мне оплаты за неиспользованные дни проживания, то я верну вам той же монетой. При попытке коснуться моих вещей, подам иск о воровстве, и ославлю такого 'смельчака' по всему гарнизону. И впредь, мэм, прошу мне больше не указывать, что я должен или не должен делать, вне вашего дома, и в отношении того, что вам не принадлежит... Это все, что я хотел вам ответить, мэм. Если вам не понравился мой ответ, то я об этом сожалею, но не извиняюсь. У каждого человека свой вкус, и пытаться угодить всем людям еще ни у кого не получалось. И, если вам есть что мне сказать в ответ, то я вас спокойно выслушаю. Даже ваши новые оскорбления в мой адрес...
Вся эта ответная речь длилась минуты три. Капитан неторопливо, но безостановочно, проговаривал слова, словно вбивая гвозди в крышку гроба. Миссис Вайолет сначала порывалась что-то ответить, но к концу речи она застыла с полуоткрытым ртом и пылающими щеками. И не сказав ни слова, развернулась и ушла. А Павла тут же пожалела о своем многословии...
'Это я чего-то того... Перегнула вроде. Чего это сегодня со мной? Словно две шавки друг-друга облаяли, и разбежались. Стыдно. Я же мужик теперь! МУЖИК! Это же звучит гордо! Мне же не к лицу со всяким бабьем пиписьками меряться. Ну, ошиблась я с ней! Бывает. Думала, что это умная женщина. Так не всем же быть умными! А теперь, вот... сама на ее же уровень и деградировала. Мдя-я. Кто бы знал, как же это неприятно, чувствовать себя обычной дурой. А может, опять женские циклы у нас с ней? Или просто 'луна нашла', и захотелось в стервозности посостязаться? Стыдно, капитан сэр. Очень стыдно! Пойти, что ли музыку послушать...'.
* * *
Потом были приключения в Форте 'Беннинг'. Обратно Павла вернулась со звездообразной медалью на груди, и теплыми воспоминаниями о прошедших учениях. И еще, подчиненные во главе с Рэндалом подарили посеребренный стропорез с гравировкой. На почтамте ждало новое письмо от Кокрен, а на квартире несколько записок от Сандерса и Фарлоу. Определенные подвижки в деле уже были. Но не был готов курс подготовки для создаваемого сквадрона. И Павла снова вспомнила, что во время их с Терновским польских похождений, для сколачивания эскадрильи и дивизиона применялась строевая подготовка под самодельный марш. А ведь здесь ситуация с сквадроном Национальной гвардии, была ничуть не проще. Если уж квартирная хозяйка на пустом месте номера выдает, то где гарантии, что у девчонок-пилотов своих бредней не будет. В общем, нужно было со всей серьезностью подойти к 'тим-билдингу' нового подразделения. Вещи в снимаемой комнате никто не трогал, и это сулило надежду, что затяжной конфликт с хозяйкой, как-нибудь рассосется. В этот момент в комнату капитана заглянуло серьезное лицо десятилетней девочки. Глаза ее, с интересом, разглядывали вернувшегося из поездки обитателя в погонах. Раньше хозяйка их с ее дочкой не представляла друг другу, и Павла решила первой начать новое знакомство.
— — А вас как зовут, юная мисс?
— — Я Сэм, мистер офицер. Мама требует, чтобы я всегда звалась полным именем Саманта, но мне оно не нравится. Сэм короче и лучше.
— — Рад знакомству, Сэм. Но, ты знаешь, а мама твоя права, жаль коверкать такое красивое имя.
— — Вам правда нравится?!
— — Прислушайся сама, как звучит. Саманта Купер! Если станешь писательницей, то твои книги будут разбирать только за одну фамилию. А вместе с именем звучит чудесно.
— — А я не хочу писать книги. Хочу петь и танцевать. Как мама...
— — Для звезды оперы, это тоже хороший бренд, мисс. Только представь, конферансье объявляет — 'А сейчас перед нами появится несравненная Саманта (и зал уже готов взорваться овациями) КУПЕР. И все тонет в аплодисментах...
В этот момент беседа была прервана строгим окриком, раскрасневшейся женщины.
— — Саманта, что ты здесь делаешь?!
— — Ой! Но мамочка, я закончила пьесу и только зашла поздороваться...
— — Школьные задания не сделаны, а ты шляешься по соседям! Немедленно за уроки, и после этого еще целый час за роялем!
— — Беги, принцесса. Приказы командования нужно выполнять.
Павла грустно проводила взглядом ребенка. К детям она всегда относилась с теплотой. Было жаль если из-за несдержанности взрослых этой 'симпампушке' придется избегать общества постояльца.
* * *
Учеба была в разгаре. Павла продолжала ходить на лекции и сдавать зачеты. Вернувшись вечером с авиабазы, разведчик снова оказался перед задачей создания строевой песни для сквадрона. Проблема усугублялась, как слабым знанием литературного английского, так и полным отсутствием в памяти американских маршевых песен. Не считая номера из фильма 'Майор Пейн', где мальчишки бежали кросс в женских платьях, и повторяли за своим черным командиром — 'Если хочется пись-пись, то на корточки садись! Видно ты не заслужил. Писать стоя как мужик!'. Но это явно не подходило для воспитания будущих подчиненных. Тем более женского пола. Павла поискала в памяти хоть какие-нибудь неизбитые мотивы, и, перебрав с десяток мелодий, вдруг вспомнила строевой марш из кинофильма 'Красная Площадь', написанный на мотив старой песни 'Филибер'.
'А что, звучит неплохо — 'Целься в грудь маленький зуав! Кричи ура'! Другого все равно взять негде, а это попробую перефразировать...'.
Вечером хозяйка куда-то ушла, и Павла решила попользоваться музыкальным сопровождением ее дочери. Сама она к музицированию отношения не имела...
— — Саманта мне нужна твоя помощь.
— — Да, мистер Моровски?
— — Я же просил звать меня, Адам.
— — Но мама ругает меня за это.
— — Ладно, не будем сердить твою маму. Ты ведь неплохо играешь на фортепьяно и ноты знаешь?
Саманта пожала плечами, и заинтересованно ждала продолжения.
— — Сможешь наиграть мелодию, которую я тебе напою. А потом записать ее нотными знаками?
— — Не знаю, попробую.
Когда через пару часов хозяйка вернулась. То была сильно удивлена неожиданным концертом. Дочка играла на рояле, и на этот раз играла очень хорошо. Но музыка была ей совсем не знакома. А их постоялец немного глуховатым голосом резковато пел куплеты и припевы. Вайолет, слушала эту грустную и одновременно резкую песню на редко вспоминаемом ею русском языке. Песня пелась почему-то от женского имени, и это было непонятно. Слова были тревожными и совсем неласковыми. Текст тоже был не совсем понятен, а многие слова в нем были возмутительно вульгарны. Но во время звучания этого непонятного марша, рождались странные чувства...
— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —
I.
В баре за пуншем читаешь ты письмо,
Ощущая каждый миг.
Глянешь на фото и вспомнишь ты Нью-Йорк,
И нарядов блеск и шик.
Все вдали осталось, и возврата нет.
Здесь рассвет уныл и сер.
Рык командира, на шее спас жилет.
Тут война идет, мон шер.
ПРИПЕВ
В путь. В путь. Кончен день забав,
Пора в полет.
Жми стартер, крылатая сестра!
Идем на взлет!
В путь. В путь. Утро настает.
В который раз.
Шопинг и театр, кухня и шитье,
Дождутся нас!
II.
Черные тени закрыли вновь обзор.
Здесь, увы, не маскарад.
Браунинг в турели, до щелчка затвор.
Отвернуть нельзя назад.
Грохот 'эрликонов', разрывы на крыле,
Словно мир сошел с ума!
Танцы и фуршеты остались на земле,
Здесь у нас идет война!
ПРИПЕВ
В путь. В путь. Враг со всех сторон,
Не спи сестра!
Бей свинцом! Наводи в мотор
Прицел эм-два!
В путь. В путь. Враг горит в пике,
Держись сестра!
Стисни зубы, забинтуй плечо,
Шипи едва!
III.
Враг в своей надежде жадно тянет к нам
Щупальца смертельных трасс.
Огненные всплески со сталью пополам
Вновь не остановят нас.
Браунинг заклинен, в осколках наш кокпит.
Вот уже молчит стрелок.
Но среди разрывов наш 'орел' летит.
До врага один бросок.
ПРИПЕВ
В путь. В путь. Сквозь огонь пройдя,
На курс пора!
Прямо в цель крылатая сестра,
Бомби врага!
В путь. В путь. Мир придет опять.
Наступит час.
Навсегда чужие небеса
Запомнят нас!
IV.
Страшный груз доставлен, адресат убит.
Бомболюк закрыт и пуст.
Ветер сквозь прорехи картой шелестит,
И стекла осколков хруст.
Над облаками, зенитки замолчат.
Синевой залит простор.
В дырах обшивка, шпангоуты трещат.
На крыле дымит мотор.
ПРИПЕВ
В путь. В путь. Только бы успеть.
Кокпит погас.
Мимо нас промелькнула смерть.
Не в этот раз.
В путь. В путь. Цель поражена,
Печаль долой.
Жми форсаж, крылатая сестра!
Идем домой!
V.
Стойки не выходят, давленье на нуле.
Крепче лишь сожми штурвал.
Брюхом фюзеляжа мы чертим по земле.
Чтобы мир скорей настал.
Врач осмотрит раны, выдаст свой вердикт,
Только б не в последний раз.
Танцы и наряды, праздник и пикник
Может быть, дождутся нас.
ПРИПЕВ
В путь. В путь. Мир опять придет.
Уж близок час.
Навсегда синий небосвод
Запомнит нас!
В путь. В путь. Выпит пунш до дна,
В закате даль.
В нашем сердце: неба синева,
В росе дюраль...
— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —
Войдя в комнату, она даже забыла о своем бойкоте, и неожиданно для себя и присутствующих спросила по-русски.
— — Откуда эта песня?
— — Добрый день, мэм. Когда-то в России ее пели, сверкая своими золотистыми погонами, последние защитники уходящей эпохи. Она о молодом солдате французского иностранного Легиона по имени Филибер. Мне рассказывали знакомые, что у русских женщин-авиаторов был свой вариант этой песни, но он не сохранился. Вот я и решил его возродить. Гхм.
— — Очень странно слышать от капитана Авиакорпуса.
— — Ничего странного мэм. Это перефразированная песня, которую когда-то давно пели первые русские летчицы, а сейчас нечто подобное тоже используется.
— — А что такое 'эмдва' и 'эрликон', капитан?
— — М-2, это пулемет Браунинга калибра 0,5 дюйма, устанавливаемый на наших бомбардировщиках. А 'эрликон' это авиапушки калибра 0,8 дюйма, устанавливаемые на истребителях стран Оси. И, простите, мэм. А откуда вы знаете этот язык?!
— — Моя мама родом из Америки, но бежала из России в двадцатом. Отец был русским инженером, и женился на ней в четвертом году. А сами-то вы откуда, что так хорошо знаете русский?
— — Вообще-то мои родители тоже жили в России до Великой Войны. А потом бежали из Риги в Стокгольм еще в 16-м. Там в Швеции в 19-м я и родился.
— — А росли где?
— — Где только не рос, мэм. Швеция, Польша, Британия, Аргентина, Бразилия, Канада, Соединенные штаты, ну и всякого разного проездом.
— — Тогда, понятно.
— — Я предлагаю нам с вами восстановить мир, миссис Купер. Как вы смотрите поучаствовать в переводе этой истории на английский? Я тут побеседовал с Самантой, оказывается, вся ваша семья отлично знает русский язык. А мне как раз нужен хороший переводчик. Об оплате договоримся. Так как, возьметесь, мэм?
