— Нам повезло что Ривер не дерзнул доставить свою "добычу" через парадный вход, — выдохнул вождь. Отодвинув ремни с баклажками, присел на деревянный поручень кабинки складского сторожа. Ноги передавали нервоз мелким трепетом.
— Возможно. Рикка не отличается рассудительностью. Могла заподозрить, что у нее отнимают любимую игрушку, — согласился вампир.
Эфри закусил губу — представил не ее месте свою дочурку. Одни каламбуры на ум идут. Доведет до смертного суда без суда. За ней пойдет нежно любимая жена, питающая к этому неуравновешенному юноше родственные, почти материнские чувства. К полной картине присовокупить еще и тещу, не на шутку заинтересованную в своем пациенте. Эта старая кар... женщина в возрасте, и своих лечит с неохотой, требуя немаленьких денег на расширение своей коллекции медицинских артефактов, так еще и вываливает на больных сотни упреков по малейшей болячке, раздражая своей язвительностью больше чем болезнь, которую лечит. А за выпотрошенного пацана принялась без вопросов, чуть не причмокивая от желания поскорей его обследовать. Даже денег за это не просила. Одна надежда — полученные сведения она пустит в нужное русло — увеличит свой и без того немаленький медицинский опыт. Скальпелем и скоросшивателем она владеет мастерски. Брр...
— Объясни-ка еще раз. В чем подвох? Почему ты дал им себя поймать? Зачем было выдавать себя за шпиона? — спрашивал настойчиво Эфри, убедившись в отсутствии претензий со стороны вампира.
Саня лениво потягивался, зевая. Его немного укачало.
Хороший вопрос. Я не мог просто послать их на х... хутор. И помножить на ноль выглядело затруднительным... Да, нужно выбирать выражения.
— Просто удобно. Тащат, не утруждаю свои нежные ножки вашими буераками, дают комфортно вздремнуть, этой возможностью я воспользоваться не сумел, кормят... нет, не кормят. Но чем не способ передвижения?
— Опять ты за свое? — Джек, изображавший из себя посыльного, осуждающе подал очи к небу и вздохнул. — Они тебе что, персональные носильщики?
— А что? Нельзя? — еще раз зевнул вампир, открывая на всеобщее обозрение острые резцы, чуть челюсть себе не вывернул. Немного пошатывался на пятках — в глазах темнело.
— Ты издеваешься? Нет, ну ты только послушай, дружок, — обратился к Эфри. — Это у него уже входит в обычай — путешествовать по-барски, в паланкине, машине, на чужой спине. В прошлый раз он позволил себя поймать живьем горстке новичков в Астрале, после того как они слезно рассказали о своих проблемах с наличностью и семейными ссорами. Видите ли, охотники теперь "играют", чтобы заработать на лечение и пропитание, выплату долгов и коммунальных услуг, с ума сойти можно. Наш герой дал отволочить себя в дальний город, Дрезден, кажется, я не помню, и сдать в лепрозорий за вознаграждение, переждал спокойно ночь, как в отеле, а потом с легкостью сбежал через тараканьи тропы, просочившись дымом. Оказалось, что у него встреча была назначена в тамошнем трактире, а ножками топать лень было.
— А что? — повторился вампир, терпеливо дожидаясь окончания допроса. По его каменному лицу ничего не читалось. — Ложиться на операционный стол немного не хотелось — уснешь и больше не проснешься. А это не по мне. К тому же... Дети удачно разбогатели и, конвертировав полученные деньги в реальных зелененьких уродов, смогли поднять свой быт и вытащить родню из долгов. Ну и ты ведь сам мне рассказывал о госпитальерах — помогай страждущим, сырым и убогим по мере своих возможностей. Считай это денежной компенсацией за мой эскорт.
— Только тот банк, что делал выплату за твою голову, после этого разорился!
Надоел. Напрасная трата моего времени. Пристал как банный лист к причинному месту грека. Жаль, что я сейчас не знаю, как себя настроить чтобы вскипятить тебе мозги. Заморозить... Нет, не то, совсем другая смысловая нагрузка. Снежок, что ли ему в ухо запульнуть? Нельзя, несерьезно. Я опять в тупике...
— Ну... Всем угодить нельзя. Хочешь, я спонсирую их деньгами из своей сокровищницы на новый бизнес? У меня это даже не месячная выручка с процентов в эльфийском казначействе. Они с головой покроют их несчастье.
— Эм... хрр... Делай как знаешь. Я пришел тебя спасать, а ты... Неблагодарный...
— С расспросами всё? Тогда я пойду. Разрешите откланяться. Устал как ... — Махнул рукой и пошел в отель, потягиваясь.
Эфри подумал и спросил у Джека:
— А вы, собственно, кто?
Майя, вереща, бросилась на шею Сане, без привычных слуху слов "хочу на ручки".
— Ой, холодный-холодный! — визгнула, отодвинувшись.
Вампир подхватил ее, закружил, подняв на вытянутых руках. Нынешняя мышечная сила позволяла предаваться этому развеселому занятию еще очень долго.
Артур, изучавший в сравнении бульварную прессу из разных стран, хотел последовать примеру малышки, и задушить друга в объятиях, вынудив первому поведать все тайны и секреты... похолодел, встретившись с ним взглядом.
Сожри дикий геологический бур мой каменный ливер!
Только те, кто хорошо знают вампира скажут — он сильно изменился. Из улыбки юноши исчезла бесшабашность! Нет парня, все скрывавшего за улыбкой и смехом. Глаза теплые только поверхностно. В глубинке вокруг крепости из овеянного морозами камня беснуется лютая метель. Если раньше можно было без колебаний хлопнуть его по плечу и позвать на гулянку, то теперь лучше спросить разрешения и подбирать формулировку речи.
Этот турпоход кардинально всё изменил. Саня стал полным психологическим слепком с Марии — натуральный вампир в человеческой оболочке. Или наоборот — Мария его поздняя копия? Этот вопрос уже повод поиграть в Демосфена.
Прищур глаз вампира не обещал ничего хорошего. Артур отвернулся. Он знал, как это зовется — врожденный подавляющий авторитет. Саня даже в спящем состоянии распространял его вокруг себя тугими пучками прохладных волн. Что произойдет когда он полностью пробудится даже страшно представить. Это тоже самое что сравнить тростниковый сахар и свекольный. Все будут стоять на коленях и радоваться что им это позволено.
Да, тот еще красавец. Не с него ли Дейл Карнеги писал свои книги? Нет? А ведь странно. Где же он нашел второй подобный экземпляр?
Приходится только гадать — парень окончательно стал самовлюбленной зубастой скотиной, или это последняя промежуточная стадия. Плакать надо, или смеяться? Если и придет геройское настроение об этом спросить, нужно перефразировать вопрос, свести к более дипломатичному виду.
Щас, разбежался, и уселся голым задом да на битое стекло. Не дергай кота за усы — целее будешь. Оставим все как есть. А что дальше из этого выйдет — будем посмотреть. Да и сейчас есть на что.
Саня где-то посеял верхнюю одежду, так что рассмотреть его можно было во всех тонкостях. Кожа аристократично побледнела, структура стала чище, шелковистей, волосы, наоборот, потемнели. Формы стали тоньше, мускулатура выпуклей, не переходя в накачанность, вампир немного вытянулся. А внутренне...
Всё, хватит. Чем дальше в лес, тем толще баобабы. Не во все тёмные закутки стоит заглядывать. То что там скрыто может серьезно травмировать и того кто прячет и того, кто бесцеремонно подсматривает.
Но как хочется...
Артур хмыкнул, потерев кончик носа. От вампира идет слабый запах чужой крови. Подрался? Интересно, с кем. Запах не принадлежит человеку, присутствуют четкие звериные нотки. До смерти забодал? Видимо да. А на самом ни царапинки. Сколько же его нужно, в конце концов, бить, чтобы убить?
— Сколько влезет и еще немножко, — ответил на невысказанный вопрос Саня, поставив Майю на пол.
Артур сглотнул — жесткий взгляд прошил его насквозь. Попытка прочитать мысли окончилась сокрушительным провалом и мощнейшей контратакой. Воля вампира прошибала все в спешке выставленные преграды как пушечное ядро на излете карточные домики. У последней Саня остановился и убрал давление, как будто говоря — только самоубийца решит наехать на вампира, это первое предупреждение. Больше я шутить не буду.
Артур кивнул, с другого ракурса посмотрев на друга. Момента соприкосновения мысленного щупа с крепостью вампира было достаточно чтобы выяснить — вокруг его разума стояли в несколько рядов толстые стены одна другой выше. Мысли человека легко читаемы, если он не защищается, не умеет, или не может их скрыть. Многие стены знаток дела может подрыть, пронзить жгутом своего разума, или перепрыгнуть. А вот крытая твердыня, без труда поддерживаемая вампиром на толстом слое фундамента своей гордыни, не позволит таких штучек.
Артур выпал в осадок. Что же Саня там делал, в святилище Стужи, и где это загадочное место, что оно из себя представляет? Там в почетные вампиры проходимцев вроде меня не принимают?
Вампир кивнул, принимая капитуляцию и обратился к малышке:
— Майя, пожалуйста, скажи тете Марии, прячущейся за дверью, что это выглядит смешно и я хочу ее видеть здесь, а не там, если она, конечно, не против. После этого найди нашего милого дворецкого и скажи, что я сыт, не изгаляться, пира не будет. Пусть сходит за моими артефактами, ему они не навредят. Сделаешь?
Девочка серьезно кивнула. Немного поскользнувшись на кафеле, побежала выполнять.
Артур закрыл рот рукой — потребовалась вся его скудная выдержка, чтобы сохранить серьезный настрой. Юная леди вампир хочет научится такту и подбирает подходящий момент для своего явления плебсу? Ничего противоестественного в том, что она первая ощутила приближения своего екс-бойфренда, нет. Однажды испив крови разумного, и не очень, существа, вампиры приобретают способность ощущать его на небольших расстояниях. Поэтому очень редко пьют ее, предпочитая не связывать себя узами любого рода. А уж если это произойдет... Прилетела на всех парах птаха. Только застряла на входе, раздумывая — что сказать и как себя подать?
Мария, немного потеряно, встала визави, рассматривая грудь вампира. Он занялся тем же. Прервался, пошарив в кармане штанов.
— Не знаю даже, что меня к тому побудило, но я полез прямо на висящий над обрывом кусок скалы за сувениром для тебя. Падал я намного быстрее, но добыл его. Миледи, не примите ли от меня этот скромный букет в качестве извинения и пожелания возобновить нашу нежную дружбу?
Протянул ободранный кустик с пучком мелких бутонов. Действительно, скромный — это похвала. "Это" зовется навозным цветком, даже если особо не придираться.
Каменщик хмыкнул. Сейчас полетят тарелки. Сервизы будут биться о головы, а драконы изрыгать огонь и рушить все вокруг, чтобы дополнить веселую обстановку. Ну, дак фарфор не железо...
Девушка презрительно хмыкнула и покинула зал любимой походкой от бедра. Эстетическому вкусу королевы эта вульгарная мочалка претит. О, владычица, позволь преподнести тебе эти синие розы с бриллиантами. О, ты хотела красные с рубинами? Сию минуту...
Артур встряхнул газету, отыскивая место, на котором закончил чтение. Ему вконец надоели эти игры двух баранов.
А Саня застыл каменным изваянием с протянутой рукой. Сглотнул комок в горле. Глаза заалели, сквозь губы прошел разъяренный оскал. Так тяжело сдержаться, когда тебе плюют в душу.
Артур всерьез испугался, вобравшись на кресло с ногами — тени сгущались и приобретали смолянистый оттенок, стекаясь к ступням вампира. Если до этого постоянно мерещился призрак смерти, то сейчас стало совсем нехорошо. Эта смерть стала материальной! Мирному населению советуется срочно спрятаться в бомбоубежищах, а остальным накрыться саваном и в спешном порядке ползти на кладбище. Сейчас что-то будет!
Втиснул голову в плечи, дожидаясь конца представления, или момента, когда ключевой актер заметит невольного свидетеля и вынесет ему свой приговор. Доселе неиспытанное чувство — будто с ног до головы покрыт толстым слоем мыльной пены, а смыть ее не можешь, выжидая с неба дождя. Крайне радует, что Саня так и не освоил злодейский смех, от которого некоторые демоны просто фанатеют, применяя по причине и без.
Цветы быстро вяли, краски выцветали. Из солянки чувств далеко вперед вырвался ничем не сдерживаемый гнев. Цветы задымились, по стеблям пробежали алые точки, разъедая их. Разочарованный вампир скрипнул зубами и бросил букет на пол. Сжал до крови кулаки. Сдержался.
Когда ты думаешь — я белое, люди говорят — красное. Кое-кто еще добавляет — цвет детской неожиданности. Не у каждого хватит силы воли остаться при своих, не скатившись в эти краски. Уступки — первый шаг. Совершишь его — и придет тебе черное с коричневым.
— Я иду спать. Не сочти за труд найти мне подходящие очки.
— Когда прикажешь их доставить? — спросил Каменщик, приняв смиренный вид, впрочем, спрятав этот самый вид за газетой. Он еще морально не готов вернутся к обязанностям слуги при знатном дворянине. Тем не менее, давно пора занять свой пустующий пост. Прошли веселые деньки, начальство пришло в себя, каникулы заканчиваются. Назвался груздем, та чего ждешь? Строевым маршем в корзину! То, что Артур — гениальный архитектор от рождения не играет роли, когда начальство — вампир, от рождения. Если взялся служить, делай это хорошо. Надо брать пример с Дагона — быть наготове, слушаться беспрекословно своего покровителя, говорить то что от тебя хотят услышать.
— Вчера.
— Понял. Доброй ночи, бригадир. Не беспокойся, к утру заказ будет готов. Одна нога здесь, другая там.
Хлопнула дверь. Артур перестал делать вид, что читает, пережидая грозу. На языке стоял привкус пыли. Из коридора донеслись шлепки босых ног. Гром обошел стороной, оставив грозы и молнии на потом. Захихикал как психопат.
Да, душевно поболтали.
Крадясь как вор, вернулась Мария с небольшой вазочкой в руках. Взглядом спросила у Артура — где букет. Парень через пальцы указал глазом на пол, душа в себе истеричный смех. Мария сразу поняла — что именно произошло. Со вздохом отставила вазочку и присела возле кучки пепла. Она почувствовала в догорающих цветках возлагаемую на них Саней надежду, то отчаяние и решимость, с которыми он лез на скалы за сказочными эдельвейсами. Раззиповала свою куртку, извлекла на свет медальон...
Артур вытаращился. Этого от нее не ожидал. Царевна снизошла в грязь?
Девушка, не боясь ожогов, достала из пепелища тлеющий бутон с единственным уцелевшим лепестком. Покатала на ладони. Комната мелко затряслась от мощного излучения эфира — Мария выдохнула его на догорающий лепесток. Он начал оживать. Из воздуха стягивались пылинки, вставая на свои места, восстанавливая целостность цветка. Положила его в отделение медальона, защелкнула, крепко сжав в ладони.
Гордо вскинулась, окинув Каменщика предупредительным взглядом. Тот повел бровью — я в ваши дрязги не влезаю. Сбежала с места преступления, проверив коридор на наличие засады.
Артур смял газеты в плотный шар, зашвырнув в урну для мусора. Откинулся на кресле, заложив руки за голову.
Эти кошки-мышки наконец обрели четкую взаимность?
— Ты встал ровно в шесть, и даже без домкрата. Это невиданный подвиг. Я уже приготовил щит, закрываться от пуль и меча, и собирался тебя расталкивать, а тут... Так и знал, что день будет ужасным. Но не думал, что кошмары начнутся с утра. Как иначе назовешь твое небывало ранее пробуждение?
