— Ну и вправду, чего это я. Никто не сможет пробиться через нас, ректор Глорнус, уверяю вас! — неожиданно загорелся Арност, показывая Глорнусу свой бицепс в качестве аргумента.

«Ну да, эти туши и сдвинуть то трудно, не говоря уж о полном разгроме», — подумал ректор, устало посмотрев на лидера Тетры.

— Кстати, Арни, где твой щит? — спросил другой участник группы, заметив что в просторной каморке высшего класса не было характерного щита с гербом Тетры.

— Я его оставил в коридоре, дабы все видели, кто находится в этой комнате! — воодушевленно произнес он, вставая с насиженного места возле ректора.

— Во всяком случае, я уже позаботился о том, что мы не будем выступать на отборочном туре, дабы «Близнецы» показали себя среди более достойных для демонстрации их силы, — сказав это, Глорнус двинулся к двери. — И не забывайте, что случится, если вы пропустите мимо себя хотя бы одного человека.

После этих слов старик вышел из комнаты, тем самым стремительно снижая уровень напряжения внутри комнаты.

— И чего он такой злой? — спросил блондинистый парень с длинными, похожими на женские, локонами волос.

— Да шут его знает, — ответил лидер. Затягивая высокий сапог, который тут и там был покрыт стальными пластинами. — Видимо он ожидает от этих «Близнецов» очень много.

— А кто это такие?— удивился доселе не учувствовавший в разговоре низкий парень.

— Не знаю, но по факту они видимо не умеют защищаться и только атакуют, — вновь ответил Арност. — Ладно, парни вы не спешите, а я пойду, посмотрю, с кем мы встретимся.

— Ого, тебя это волнует? — удивился блондин.

— Не зазнавайся, Грен. Мы впервые услышали про «Близнецов», хотя и учились в одной школе. Кто знает, с кем мы можем встретиться сегодня.

— И то верно… — задумчиво ответил блондин, аккуратно расчесывая свои волосы.

Выйдя в коридор, Арност занес свой массивный щит внутрь комнаты и прикрыл за собой дверь.

«Мало ли», — подумал он, начав подниматься по лестнице, в проем которой он еле влезал.

Наконец, выйдя на поверхность, Кади обнаружил, что весь стадион можно было разделить на три зоны, при чем третья зона оказалась очень своеобразной по своему строению — несколько этажей ниспускались с потолка и через каждые три-четыре метра были очень маленькие оконца, которые наверняка не давали нормально просматривать действа, что происходили непосредственно на первой зоне — на арене.

Вторая зона, где сейчас сидели Кади с Сором, была типичной зрительской трибуной, что овалом обрамляла арену.

Заметив, что Кади с интересом изучает третью зону, Сор заговорил.

— Это зона для привилегированных зрителей.

— Да, но почему там такие оконца?

— Тебе не рассказали о нальеррах? — удивился Сор.

На что Кади отрицательно поводил головой.

— Аххх, как бы тебе объяснить… Это специальные амулеты, которые могут передавать окружение между собой с помощью маны и показывать их окружающим.

«А, то есть это окошки для камер? Разве не легче там лицевую сторону сделать из стекла, что окружает саму арену?» — подумал Кади, заметив выглядывающий из оконца странный металлический куб.

— И в чем заслуга этих амулетов? Зачем так все усложнять? — удивился Кади.

— Ну, во-первых можно посещать турниры инкогнито, что само по себе очень хорошее подспорье для различных известных людей, а во-вторых еще сами амулеты могут позволить смотреть непосредственно на движение маны внутри арены, позволяя оценить магические силы дерущихся.

— А что на счет самих поединков. Как определяется победитель.

— Победитель? А ты хочешь победить? — удивился Сор. — Абсолютной победой будет потеря сознания оппонента. Ещё ты можешь сделать так, что враг попросту не сможет уже стоять и драться, после чего тебе отдают победу.

— То есть…

— Если ты намерен выиграть, то тебе стоит постараться. Я привел тебя на эти состязания не для твоей безоговорочной победы, а для демонстрации некоторых твоих навыков, что впоследствии дадут тебе жирный плюс перед тем, как ты предстанешь перед Императором в качестве подготовленного слуги.

— Разве это лучшие слова для парня моего возраста перед ответственным событием? — со всей серьезностью спросил Каргадель.

— Кади, сколько всего людей ты уже загубил? — неожиданно спросил Сор.

— Около пятнадцати, — тихо ответил он.

— Пятнадцать убийств. При чем большинство сделаны при условии «убей или будь убит». Скажи мне, что ты испытал тогда, на тех холмах, когда ты совершил свое первое осознанное убийство.

«А я уж почти и забыл об этом…» — подумал Кади, вспоминая, как он в последний момент выхватил жидкостную винтовку и, почти не целясь, поразил цель.

— Я… Я боялся.

— Боялся? Разве ты не назвал свой арбалет Страхом, дабы избавиться от него?

— Нет, это был другой страх. Арбалет забрал мой страх перед неизбежным. Это множество раз спасало в тех глубинах подземелий. Тот страх был…

— Я долго думал, Кади. Очень долго. Ты мог спокойно отказаться и тогда мы бы нашли тебе другое место в жизни, но ты сам решил выхватить ту винтовку и прекратить мучения заключенного.

— Я боялся промахнуться, — неожиданно ответил Кади, несказанно удивив Сора. — Я боялся промахнуться и услышать предсмертную агонию. Не знаю от чего, я просто боялся видеть чужие муки, виной которых был я сам.

«Значит вот как…» — подумал Сор, услышав ответ на давно интересовавший его вопрос.

— Ну а теперь сравни это чувство с тем, что ты испытываешь сейчас, когда опускаешь клинок в шею своего противника.

«Ничего… Я потерял его. Как будто это стало рутиной, — задумался Кади. — Так не должно быть. Я человек не из этой эпохи и времени, я никогда не признавал убийц. Но я, находясь здесь, потихоньку меняюсь. Или же схожу с ума.»

Почувствовав исходящую от Каргаделя мрачную атмосферу, Сор быстро опомнился.

— К чему я это. Сейчас ты будешь подобно обученному жизнью естественному хищнику среди гончих, с которыми занимались только дрессировкой. Если бы мы выпустили тебя с группой, то ты бы наверняка выиграл весь турнир.

— Вы не хотите, чтобы я выиграл? — удивился Кади, отойдя от раздумий.

— Не то чтобы мы такие злые и не даем тебе победить, нет. Мы хотим, чтобы ты благодаря поражению воссиял новой звездой в ночном небе.

— Сор, неужели вы звездообразщик? — Спросил Кади, вспоминая, как на уроках истории им рассказывали о старой религии империи, что поныне считается вымершей и признана саанитским папством как еретическая.

— Ну, отчасти. Все жители империи втайне верят в звезды, вспоминая золотые годы империи. Ладно, твой номер двадцать третий, не проспи свою очередь.

— А вы куда? — Спросил Кади встающего со своего места Сора.

— Вчера мне сделали предложение разделить просмотр выступлений из императорского ложе. Я буду там.

— А как же… — но Сор прервал его, подкинув ключи ему в руки.

— Сегодня я тебе не командир. Делай что хочешь, как хочешь. Главное маску не снимай и не убивай.

— Будет сделано!

«Надеюсь, ты сможешь хоть как-то заинтересовать приближенных Императора, а то все будет напрасно», — подумал Сор, поднимаясь по узкой лестнице вдоль стенки.

Кади остался сидеть на трибуне, но через некоторое время к нему подошел паренек лет шестнадцати, одетый в пестрые одежды.

— Вы, случаем, не участник турнира? — спросил он, стараясь вести себя более естественно, но Кади заметил по бегающим глазам, что тот достаточно сильно волнуется.

— Да, я двадцать третий.

— Вот оно что. Тогда попрошу вас пройти со мной. У нас на арене есть специальные места для участников.

«Ну да, чего мне среди зрителей то сидеть», — согласился про себя Кади, вставая со своего места.

Аккуратно проходя мимо остальных зрителей, он старался не задеть их торчащими мечами, но никто не воспринимал эти самые мечи как что-то, что может поранить и только периодически возмущались способом их транспортировки.

Спустившись обратно к комнатам, Кади услышал, как на арене началось открывающее турнир представление.

— Простите, а каким образом идет распределение боев и сколько они вообще длятся? — спросил Кади, проходя мимо своей комнаты.

— Самый долгий бой на моей памяти был около десяти минут, а так в среднем минута—две. А жеребьевка проходит накануне, и порядок проведения боёв вычисляется общим числом противников, — сказал сопровождающий его паренек.

— То есть?

— Допустим ваше число двадцать три, и вы будете выступать против одиннадцатого. В сумме будет тридцать четыре, и, если ваше число будет самым маленьким, то вы будете самым первым.

— Значит, первые числа сражаются вначале?

— Не совсем. Обычно первая пятерка резервируется для различных семей и организаций, а выходят на арену они только во второй половине турнира.

— Платят?

— Много.

«Значит, плати и окажешься в более выгодном месте? Справедливо, блин», — подумал про себя Кади, завернув за угол вслед за сопровождающим.

— Кстати, а сколько вас в группе? Просто непривычно видеть участника, который гуляет отдельно от остальных.

— Эммм, непривычно? — Кади попытался немного сменить рельсы темы.

— Ну да. Обычно все занимают места участников до момента открытия турниров, а нас просят найти отставших от группы. Слава богу, благодаря оружию вас оказалось легко найти, будь вы каким-нибудь магом, то пришлось бы задействовать громкоговорители.

— А чем отличаются места для участников от трибун?

— Требун? — Переспросил парень, услышав незнакомое слово.

— Ну, мест для зрителей.

— А, ну арена окружена укрепленным магическим хрусталем, что не позволяет магам и стрелкам попадать по зрителям. Дело в том, что места для участников находятся внутри купола из хрусталя, дабы им не надо было долго обходить эту защиту.

— Внутри? То есть случайный выстрел может задеть меня? — спросил Кади, неожиданно вспомнив что у него на поясе закреплен двуствольный пистолет.

— Нет, не беспокойтесь. Помимо того, что эти места находятся чуть ниже уровня арены, сверху они укреплены таким же хрусталем, как и купол.

Тем временем они вновь начали подниматься, но теперь лестница была куда шире, и угол подъема был немного меньше.

— Разве этот хрусталь не дорогой материал? — удивился Кади.

Все же для постройки подобного нужно было много ресурсов и все эти ресурсы не факт что окупятся. По крайней мере, так думал Каргадель.

— Да, дорогой, но ранее это здание было не ареной, а тестовой площадкой новых магических разработок, хрустальный купол остался в наследство от закрытого научного комплекса, которым являлось все пространство внутри великих стен.

— Вооот как оно, — искренне удивился Кади и замолк.

*Щелк*

Сломав двуствольный пистолет возле рукоятки, Кади вложил в оба ствола по патрону, которые шли вместе с ним. Патрон по длине был как фаланга указательного пальца, что явно указывало на малый заряд пороха под резиновой пулей, что затыкала гильзу.

— О, а вы стрелок? А зачем вам тогда мечи? — удивился парень, увидев в руках Кади пистолет.

— Я не отношу себя к стрелкам, просто пистолет будет наиболее эффективен, если использовать его после столкновения на мечах.

— Хм, будете использовать неожиданность?

— Скорее буду ставить жирную точку в спарринге, — ответил Кади, показывая пальцем на черную резиновую пулю в руке.

— Ахаха, умно, — посмеялся парень.

— Ну а коль я тебе рассказал свою тактику, почему бы и тебе не рассказать мне чего-нибудь, — сказал Кади, а под его маской расцвела хитрая улыбка.

— Эм… Э…. — парень встал возле двери в конце лестницы и был явно смятен напором Каргаделя.

— Ну-ну. Я доверился тебе, а ты доверия, оказывается, не оправдываешь… Что ты за человек. Ай-ай-ай.

— А что тебе хотелось бы услышать? — сдался паренек.

— Кто находится на первых пяти местах? — Не стесняясь, спросил Кади.

Глава 51.

— Ни-ничего я вам не скажу, — с некой толикой неприязни ответил парниша, остановившись возле крепкой на вид металлической двери, которая в некоторых местах заметно заржавела.

— Да ладно тебе, я всего лишь хочу информацию.

— За эту информацию меня могут сместить с должности!

— Если, конечно же, узнают, что ты это сказал.

— Нет и точка! — подвел черту парнишка, открывая дверь. — Прошу на выход. Ожидайте своего номера и выходите через двери в конце ваших мест.

— А разве информация о купле первых мест уже не является тайной? — предположил Кади, не зная местных условностей.

— Возможно, но это знают все горожане, — коротко ответил парень, указывая в открытую дверь. — Прошу, зайдите. Справа от вас будет висеть свод правил. Прочтите его перед тем, как взойти на арену.

Заметив раздраженность в голосе сопроводившего его парня, Кади решил ретироваться и без лишних слов зашел в открытую дверь.

— Удачного выступления, — послышалось со спины, перед тем как дверь захлопнулась.

Тьма начала длинного изогнутого коридора, в которой сейчас стоял Каргадель, довольно быстро обрывалась естественным светом, исходящим сверху сквозь стекло, которое опускалось по правой стене до пояса человека обычного роста.

«И почему они все зовут это хрусталём?» — удивился Кади, не замечая остальной картины внутри этого помещения.

Сместив глаза с прозрачного потолка, он обнаружил, что находится в коридоре не один — несколько групп участников стояли тут и там, наблюдая действо за хрусталем.

Но на сей момент ему они были не интересны, поэтому он продолжил осматривать окружение.

Пол был построен из идеально отшлифованных мелких камней, которые своей частотой и неправильной формой создавали зрительный обман плывущего пола.

Часть же всего коридора и стена, которая шла напротив прозрачной стены из хрусталя, были сделаны более просто и со стороны выглядели как обычная кладка крупных серых кирпичей.

«Как будто домой попал», — подумал Кади, припомнив свое место ночлега, когда он спускался в подземелье.

Справа от входа на стене была повешена деревянная табличка, на которой было выжжен текст, но Кади не смог прочитать его с первого раза.

Тогда он снял эту табличку и с чувством, с толком, с расстановкой внимательно прочитал текст, шепотом проговаривая каждую букву.

— Е… С… К… — доносилось с его стороны, но увлекшиеся участники не обращали на это внимания.

С горем пополам Кади смог прочитать текст, но смысла некоторых слов он понять не смог, ибо его словарный запас для чтения хоть и превышал уровень обычного среднестатистического крестьянина, но не был далек от него. Поэтому пару пунктов правил он оставил без перевода, воспроизведя только фонетику.