Почувствовав себя лучше и приоткрыв глаза, Сайлорен заметила, что Плегас по-прежнему чуть мерцает неподалеку. Он, естественно, ни разу за все это время не похвалил ее, но хотя бы не бранил — и то достижение. Глубоко вздохнув и собравшись с духом, девушка задала вопрос, который мучил ее с самого первого дня.
— Владыка Плегас, почему вы взялись обучать именно меня? Что есть во мне такого, чего нет в других?
Темный Лорд материализовался чуть ближе, наклонил голову набок и несколько мгновений смотрел ей в глаза. Сайлорен терпеливо ждала.
— Я, великий Дарт Плегас, пожалуй, единственный из лордов ситхов, который научился воскрешать мёртвых, воздействуя на мидихлорианы, погиб из-за того, что недооценил своего ученика... — в голосе призрака звучали застарелое раздражение и досада. — Я, величайший из Владык, практически достигший бессмертия, был убит так глупо!!! Ненавижу...
От призрачной фигуры полыхнула таким концентрированным потоком темной ярости, что Сайлорен невольно сглотнула, чувствуя, как по спине пробежали мурашки. Призрак стоял неподвижно, чуть опустив подбородок, словно живое существо, старающееся подавить давнюю боль. А затем развернулся снова заговорил, с каждым словом выплескивая слишком долго копившиеся в нём ненависть и злобу.
— Мой хитроумный ученик предал меня, когда победа над джедаями была уже близка! Многовековая интрига наконец приблизилась к развязке, и наш план вошёл в решающую фазу. Я... я надеялся на его верность. Пусть путь ситха — путь предательства, путь, на котором ученик убивает учителя — я нашел его, помог, посвятил столько времени и сил, чтобы обучить этого мальчишку. Я надеялся разорвать традицию бэйнитов, открыл ученику многие тайны, которыми мог бы и не делиться. Дал ему личные контакты и полезные связи по всей Галактике, стараясь культивировать в нём доверие к учителю. Я верил, что добился своего, что он мне предан... как же глупо я ошибся. Каким близоруким оказался со всей своей мудростью... — Сайлорен сидела неподвижно, не смея даже вздохнуть слишком громко, чтобы не прервать эту странную непрошеную исповедь. — Я до сих пор не могу простить себе эту слабость. То, что убит я был во сне...
Призрак замолчал, исходивший от него тусклый свет стал еще слабее, словно он собрался исчезнуть. Девушка по-прежнему ждала, забыв и думать о раненом плече. Плегас никогда раньше не был с ней столь откровенен.
— Я хочу отомстить, — бестелесный голос прошелестел в мертвой тишине зала, и каждое слово было напитано ненавистью. — Как и ты, моя ученица, не правда ли?
Сайлорен вздрогнула, словно приходя в себя после транса.
— Я? — чувствуя себя задремавшей идиоткой, переспросила она.
— Конечно. Ты же помнишь тот наш разговор, верно?
Девушка медленно кивнула. Она отлично его помнила. Он состоялся через несколько месяцев после начала обучения.
...Тренировка подошла к концу, но призрак не спешил дематериализовываться.
— Сними маску, — прозвучал неожиданный приказ.
Сайлорен безмолвно подчинилась. Она старалась не смотреть на полупрозрачную фигуру, зацепившись взглядом за трещину на противоположной стене комнаты.
— Теперь робу.
— Учитель... — попыталась возразить Сайлорен, чувствуя нарастающую тревогу.
— Снимай робу, — медленно и четко повторил муун.
Сайлорен с тяжелым вздохом Силой отослала меч в сторону и стянула робу через голову, не глядя на собственное обнажающееся тело. Грубая ткань упала на пол объемистым ворохом. Несколько минут было тихо. Девушка по-прежнему сверлила взглядом стену.
— Кто тебя так? — прервал затянувшееся молчание Плегас.
— Много кто, — пробормотала Сайлорен, сжимая зубы.
— А конкретнее?
— Император, — выдохнула она. — Сначала обучал, а потом мучил и... насиловал.
— Вот как? За что же?
— Я не выполнила приказ, — голос Сайлорен сорвался, долго и тщательно подавляемая паника начала прорываться на поверхность.
— Ты боишься... — прошелестел голос над самым ухом. — Боишься, а должна ненавидеть.
— Я ненавижу!
— О нет, Сайлорен. Именно боишься. Ужас живет в тебе, грызет изнутри. Делает слабой. Мыслями твоими владеет именно он, а вовсе не ненависть.
Он окинул неподвижную ученицу пристальным взглядом.
— Ты расскажешь мне, как это было.
Сайлорен почувствовала, все внутри сжимается. О нет, только не возвращаться туда... даже в мыслях...
— ...Ты вспомнишь, кто тебя пытал и как именно. В подробностях. Ты вспомнишь каждый день, каждый допрос, каждый заданный тебе вопрос и каждый свой ответ. Вспомнишь лица своих палачей, имена, цвет глаз — все до мелочей.
— Не надо, лорд Плегас... — шепот Сайлорен больше походил на всхлип, но муун не обратил на него ни малейшего внимания.
— ...Ты вспомнишь эту боль, переживешь ее заново, вытравишь из своего сознания страх и только после этого сможешь действительно возненавидеть своих врагов. Возненавидеть той ненавистью, которая откроет тебе доступ к могуществу Темной стороны. Ненависть несовместима со страхом. Ты должна перестать бояться. Я не собираюсь обучать трусливую соплячку, шарахающуюся от собственных воспоминаний. Твоя боль — твоя сила. И никак иначе. Тебе ясно?
Губы Сайлорен тряслись, к глазам подступали слезы, когда она с усилием кивнула.
— Я не слышу. Тебе ясно? — кивка оказалось для лорда ситхов недостаточно.
— Да, Учитель... — выдохнула девушка.
Спорить было бесполезно...
И кошмар ожил. Особые медитации воскресили его как наяву, и Сайлорен несколько недель не могла закрыть глаз, чтобы не окунуться снова в беспросветный ужас бесконечного страдания. Фантомные боли старых, давно зарубцевавшихся травм и успевших вырасти заново ногтей терзали ее день и ночь. Плегас неясной тенью маячил рядом, не давая уйти от воспоминаний... А потом все разом кончилось. И всплывший из памяти образ Марека Штеля вызвал только волну брезгливого раздражения, на смену которому тут же пришла ненависть — чистая, обжигающая своим ледяным пламенем.
— Ты ненавидишь, — негромко проговорил Плегас, и Сайлорен молча кивнула. Какой смысл отрицать очевидное?
— Ты ненавидишь каждого, кто сделал это с тобой. И в первую очередь — Дарта Сидиуса.
— Да, — сквозь зубы процедила Сайлорен. — Я убью его.
— Прекрасно, наши цели совпадают, — муун сцепил пальцы. — Сидиус и есть мой ученик.
Несколько мгновений Сайлорен молчала, пытаясь уложить в голове услышанное.
— Значит... я для вас всего лишь инструмент? — наконец спросила она тихо, не поднимая взгляда. — Оружие, которое нужно закалить и обточить перед убийством?
— Ты сама определяешь, кем тебя считать, — отозвался ситх с усмешкой. — Разве я тратил бы время и силы просто так?
Он повернулся к ней спиной, скользнув чуть в сторону, но по-прежнему не исчезая.
— Знаешь, на одной далёкой планете есть насекомое. Оно редкое, смертельно опасное и при этом очень красивое. Яд этого насекомое убивает в течение часа. И противоядие помогает далеко не всегда. Так вот, на свет это насекомое появляется уродливой и слабой личинкой, которая постепенно растёт и изменяется. Потом она становится куколкой, из которой через несколько циклов вылупляется потрясающее по изяществу и смертоносности существо. Так что, моя ученица, лишь от тебя зависит, кем ты сможешь стать, — призрак неуловимым движением приблизился к ней, пристально глядя в глаза. — Ты помнишь кодекс ситхов?
— Да, учитель, — кивнула Сайлорен.
— Прекрасно, — казалось, призрак ухмыльнулся. — Никогда не забывай, лишь через победу оковы рвутся. Победа над собой и своими слабостями даст тебе неуязвимость. Победа над собственными врагами, шаг вперед через прошлые препятствия сделает тебя непобедимой. Неважно, какую именно победу ты одержала. Она в любом случае даст тебе силы и уверенность. Ты почувствуешь, как-то, что тебя сковывало, ломается, разлетается вдребезги, как твои внутренние оковы падают. Это непередаваемое чувство свободы. Ты всесильна, и весь мир в твоих руках... — он наклонился к самому ее лицу, и Сайлорен в который раз ощутила исходящую от него Тьму.
— Запомни, девочка, если твоё прошлое тебе мешает, избавься от него, убей, уничтожь. Всегда иди только вперед. Поступай так, как считаешь правильным. Делай, что должна, без колебаний, без сомнений. И будь что будет! Поняла?!
Его нечеловеческие глаза горели в сумраке ярче солнц. Сайлорен смотрела в их золотую глубину, как зачарованная, и слова старого ситха отпечатывались в её мозгу, словно выжженные лазером клинка.
* * *
Полеты в Тани, столицу Телоса, стали для Сайлорен своего рода регулярно обязанностью. Прикрываясь новым именем, девушка продолжала играть. Ремонт Академии поглощал деньги в астрономических масштабах — и это при том, что пока речь шла только о базовых обновлениях, не говоря уж об привнесении в жизнь комфорта. Свой старый счет от продажи 'Скимитара' она старалась не трогать, приберегая на самый крайний случай, а на постоянные нужды выигрывала, часто пускаясь в явные авантюры за игорным столом, рискуя почти всем и всегда в конце, иногда после жаркой борьбы, выигрывая. Вскоре о ней заговорили. Но пока обсуждение касалось некой Марис Тайлон, девушка не считала нужным принимать меры. Наоборот, выяснилось, что у такой популярности есть свои преимущества. Имея громкое имя, можно было заранее договориться о дате крупной игры, обговорить ставки. Не желая излишне запоминаться, Сайлорен редко играла два раза в одном и том же месте. Сначала были кантины, потом пришел черед местных казино. Сегодня игра шла в казино Минди Митчелс. И ставки обещали быть высокими.
Игра началась еще до наступления темноты, а теперь за высокими узкими окнами зала темнела ночь, подсвеченная сотнями огней мегаполиса. За все это время через руки Сайлорен прошло немногим больше сорока пяти тысяч кредитов, значительную часть которых она тут же и проигрывала. Среди посетителей казино не было одаренных, поэтому никому и в голову не приходило, что эта невзрачно одетая девушка в закрытой маске, с тщательно убранными под капюшон волосами, постоянно использует Силу, заранее предвидя возможные варианты развития игры, и частенько меняет их, чтобы другие игроки не утратили интерес, сохраняя надежду на победу.
— Открыться, — бесстрастным голосом велел дроид-дилер.
Игроки один за другим переворачивали карты. За столом осталось всего шестеро. Банк рос. Сайлорен наблюдала за происходящим очень внимательно, прикидывая, когда лучше начать последний акт своей игры. Сейчас, когда ставки успели взлететь до звезд, чтобы быстро сорвать куш, можно рискнуть... Но Сила подсказывала ей ждать. Хорошо. Она подождет. Терпение — истинная добродетель Ситха.
Весь вечер девушка Силой ненавязчиво сканировала сидящих по обе стороны от нее разумных. Одинокий игрок-человек рядом, определенно располагавший немалой суммой, играл неплохо, являясь выгодным партнером по столу. Остальные же явно были между собой связаны не только игрой. Особенно те двое... Сайлорен уже долго присматривалась к сидевшим друг напротив друга высокому тощему мужчине и такому же тощему дуросу, которые то и дело встречались взглядами. Ментальный фон их был заполнен жаждой наживы, легких денег, где-то на краю сознания мелькали остывающая злость и раздражение. Оружия на каждом висело более чем достаточно для того, чтобы перестрелять весь зал — при условии, конечно, что сопротивляться никто не будет... в чем Сайлорен сильно сомневалась. Публика здесь как на подбор была весьма воинственного вида с явными бандитскими наклонностями — но другие в подобных заведениях и не засиживались до полуночи.
Сайлорен снова кинула на стол горсть кредитов, подняв ставку на шесть тысяч. Дроид сдал новую порцию карт. Сайлорен склонилась над своей колодой, ни на секунду не теряя сосредоточенности. Черный металл маски поблескивал из-под капюшона короткой широкой куртки, во внутреннем кармане которой у самого сердца лежал меч. Бластер на бедре, напротив, был выставлен напоказ. Предупреждение — и в то же время намек. Оружие есть, и если потребуется, оно заговорит, но ствол один, так что бояться агрессии не стоит... Сайлорен улавливала отголоски подобных мыслей, когда шла сюда, к игорному столу, открыто, не спеша, не прячась в тени или в Силе.
Небольшой проигрыш, маленький выигрыш на следующей круге, позволить дважды выиграть тому тощему, что сидит напротив. Банк неуклонно рос. Губы Сайлорен дрожали, скрытые маской, когда она привычным уже усилием ныряла в пучину вероятностей. С каждым разом это давалось все легче. Лорд Плегас был прав — залог могущества в постоянных тренировках, а вовсе не в данном Силой потенциале. Любой талант можно бездарно загубить. А из любой искорки при должном усердии и терпении можно раздуть костер...
Еще один круг и девушка почувствовала, что момент настал. Криво усмехнувшись, она легко коснулось Силой генератора случайных чисел, сбивая вниз значение карты дуроса, который явно лидировал. Сейчас пришло время их обыграть. Всех. Сила открывала заманчивую перспективу, весьма заманчивую. Карты с глухим стуком ложились на стол по мере раскрытия игроков. Сайлорен была третьей в общей череде. Ее комбинацию на двадцать пять очков перебить оказалось некому, так что дроид сдвинул в сторону девушки груду кредитов, стоявших на кону. Вся сумма в восемьсот семьдесят тысяч кредитов досталась ей. Девушка наклонила голову, рассматривая выигрыш. Еще пара таких заходов — и она полностью приведет Академию в порядок, и на звездолет небольшой еще останется.
— Я выхожу, — бросила она, небрежно начав смахивать деньги со стола.
— Не торопись, — на плечо легла длиннопалая ладонь дуроса. С совершенно искренним раздражением Сайлорен стряхнула ее резким движением и отстранилась, пристально глядя на соседа по игре из тени капюшона.
— Позволь отыграться. Мы же тебе позволяли.
— А что, есть чем отыгрываться? — девушка добавила презрения в тон и в ауру. — Если есть — кидай на кон. Если нет — пошел прочь с дороги.
— Грубо, не находишь? — дернувшиеся зеленоватые губы должны были изобразить ухмылку. — Был бы пуст — не заикался бы про отыгрыш.
Сайлорен чуть подалась вперед, опершись локтем о столешницу.
— Я вся внимание.
В этот момент тощий пират обошел стол и остановился почти прямо у нее за спиной.
— Что скажешь насчет звездолета? — голос у него был хриплый и неприятный.
— Корытами с крыльями не интересуюсь, — девушка небрежно оглянулась через плечо и демонстративно отвернулась, снова начав убирать кредиты в сумку.
— Чтобы мы — и летала на корыте? Обижаешь, — мужчина поставил на стол маленький голопроектор. — Как насчет этого?
В воздухе медленно закрутилась трехмерная синеватая модель корабля. Насколько Сайлорен могла понять, отнюдь не маленького.
— 'Это' — прозрачная хрень, которая для меня ничего не стоит, — цедя слова, проговорила девушка.
— 'Это' — мой 'Звездный луч', и он стоит и два, и три полных банка, — запальчиво перебил ее тощий, кидая быстрый взгляд на вторую груду кредитов, возвышающуюся в середине стола и заметно превосходящую ту, которую передали Сайлорен.
