Машу ему рукой и призывно показываю, маршрут, как спуститься ко мне. Тут теперь посвободней стало — должен пройти. Переключаюсь на оставшегося бандита. Где он прячется? Если я ничего не пропустил, то там же, под деревцем. Не высовывается вроде. Делаю несколько выстрелов в том направлении, обозначив свое присутствие. Пусть и дальше не показывается пока. Вообще-то, стрелять надо аккуратней, запоздало понимаю я, там еще и Пако где-то. Подбегает счастливый Фидель и чуть не душит меня в своих объятьях, попутно что-то тараторит на своем языке, забыв что я его почти не понимаю. Да, с языком Сервантеса у меня пока полный швах, так, общие слова, нахватался верхов во время турпоездки в Барселону и Мадрид, не больше. Перейдя на английский, объясняю ему ситуацию и показываю, где противник. Спрашиваю про Пако. Что-то говорит возбужденно на испанском и показывает на уже знакомое мне дерево. Затем протягивает револьвер и показывает два пальца — два патрона у него осталось — понимаю я. Достаю из сумки пачку нагановских патронов и отдаю ему. Садится набивать барабан. Ничего, молодец, боевитый какой, воевать собирается продолжить! Интересно, как он с ружьем, трофейным — сможет? Но ружье-то у Фаи осталось, а мне напарник здесь нужен.
Стоп! Хватит отвлекаться. Вон фигурка показалась, и не одна. Прячась за нашим связанным пацаном, мистер Пиенаар начал перебираться к западному выходу из седловины. Невысокий, длинные шорты до колена, свободная рубашка, бейсболка, высокие ботинки. Кобура оперативная, плечевая. На спине рюкзачок. В руках ружье или винтовка — не разберешь. Куда это он? Лодка их в другой стороне. Непонятно. Смотрю на часы — почти половина шестого. Скоро уже и темнеть начнет. Темнеет в здешних широтах рано.
Ладно, мы пока и тут вооружимся и проверим кое-что. Подзываю Фиделя и наказываю ему наблюдать за парочкой. Добавляю словами, — Don't go anywhere, — чтобы не преследовал их.
Сам же, с Тигром наперевес, направляюсь к месту падения первого негра, где его видел последний раз. Мертв он или ранен не знаю, но задел я его точно. Подойдя ближе — вижу в траве неподвижное тело. Убил я его — лежит, скорчившись, в луже крови. Подбираю ружье и сумку с патронами, возвращаюсь к испанцу. Протягиваю ему. — Shot from a gun? — и смотрю вопросительно. В ответ кивает головой и забирает трофеи.
А парочка, тем временем, уже почти скрылась между холмиками, а там и спуск к морю уже должен быть. Стараясь не выходить на открытое пространство, начинаю двигаться за ними. Напарник не отстает.
Бежал он, оказывается, к нашему веловерблюду. На нем и собирался удрать, используя мальчишку как прикрытие. И ушел бы — с 'длинным карабином', он бы нас близко не подпустил, и в темноте скрылся бы. Но pedal boat, оказался неисправен и Пиенаар, вместе со связанным Пако, 'завис' на катамаране, метрах в тридцати от берега. В сумерках, прячась за пацаном, бандит вел перестрелку со мной. И упустил из виду Фиделя, которому удалось подобраться по отмели между камней к велосипеду и из ружья расстрелять охотника. Финиш.
Оставшееся время пребывания на острове пролетело незаметно. Оставаться на ночь на Эспаньоле я не хотел по разным причинам, а сделать до отправления, мы должны были многое. Собрать трофеи, о них чуть позже, выложить пирамидки с записками, захоронить в море трупы. Ремонт водного велосипеда проводили уже при свете фонаря. На правом приводе пришлось в педальном узле поковыряться и перезатянуть кое-что. А также на скорую руку править подшипник. С напрягом, но можно ехать — дальнейший ремонт только с помощью запчастей — это уже Дома. Будем надеяться, что как-то дотянем.
Молодой испанец сразу попал в руки к нашему доктору. Кроме глубокой раны на ноге, у него было сильно повреждено ухо. С помощью ножа и зажигалки неграм удалось многое узнать о нас и нашем клане. Так что схлестнуться с бандой пришлось бы все равно.
За общими работами Фидель поведал свою историю. На Эспаньолу они отправились за кораллами, обнаруженными им ранее в водах острова. Их, в виде подарка, влюбленный испанец хотел преподнести Пилар. Когда ныряли за полипами, Пако порезал ногу. Пришлось заночевать. Даже огня развести — подать знак, что они тут, было нечем. Не выспались. А на следующий день их практически сонными прихватили тут африканцы. Пацана, из-за поврежденной ноги, схватили сразу же, а ему удалось успеть отбежать и укрыться в скалы, где он и отстреливался до нашего появления. Так что мы — их спасатели появились вовремя.
Двинулись в путь — малым караваном, двумя лодками — трофейной и велосипедом. На первой — пленный негр Адам на веслах, Фая за капитана, ну и перевязанный и напичканный лекарствами Пако. На велосипеде я с нашим Ромео. Жуткая вещь, скажу, не кривя душой, этот водный велосипед, как на нем люди катаются — непонятно. Груза было довольно много, поэтому часть, вьюками, пришлось вязать и на велосипед. Надувнушка наша в спущенном виде ехала на трофее.
По трофеям у нас следующее: самый главный трофей — негр-сото Адам, сельхоз рабочий и бандит, что с ним делать я не знаю, но скорее всего пригодится при посещении негритянского острова, много интересного он рассказал нам о своей банде, значит нам туда дорожка будет — вопрос только когда. Затем — моя новая любимца, опять про нее говорю, — алюминиевая лодка — наш будущий флагман и крейсер, как мотор ей подходящий подберем, оборудуем и будет от нее большая польза нашей коммуне. На название конкурс Дома объявлю — пускай думают, предлагают. Далее — трофейное имущество, найденное в лодке и на бандитах, в сумках, рюкзаках прочее. Список у меня в тетрадке — Фания составляла — перебирала, выкидывала нам ненужное. Ну и оружие — два дробовика Беретта 12 калибра, английская винтовка Ли Энфиелд "Бур" и пистолет CZ 75 — оружие главаря. Патроны ко всему. Уже не много осталось, теперь сами закажем.
Отдельно отмечу еще одну интересную находку в вещах бандитов — командирские часы 'Восток', с поздравительной надписью на русском языке 'Мичману Гордиенко Н.А. в День Рождения от экипажа МРЗК 'Переяслав'. На вопрос — Чьи они? — Адам недоуменно пожимает плечами — не знает. Поэтому имеем еще один повод посетить бандитскую базу.
До Дома не успевали, утром доберемся. Ужинали уже на Малом острове — почти в десять часов вечера. Чай, трофейные консервы, лепешки. Разговор у костра шел о домашних заботах, вспоминали и земные дела. Дисциплинарную беседу будем проводить по итогам спасательной операции уже дома, учтем и геройские действия, а сейчас можно отдохнуть. С ранениями у Пако все не так просто. Есть опасность занесенной инфекции. Поэтому Фая дала ему таблетку антибиотика. И прописала покой. Ну и наблюдать его будет, понятно. Он, кстати, спит уже — намаялся. А я пойду пройдусь по островку. На похожем по размерам острове мы Любу нашли, так что интересно и здесь осмотреться. Одел на голову фонарик, включил — покрутил головой — сойдет.
Поднялся по пологому склону и обнаружил довольно глубокую котловину, заполненную песком, в центре — нагромождение скальных обломков. Полное отсутствие растительности. Похоже, обнаруженная 'песочница', и занимала весь островок. В свете Луны и луча фонаря создавалось абсолютное впечатление инопланетной поверхности. Спустился вниз, и пробираясь между камней, вышел на небольшой свободный от камней, пятачок. Лучом фонаря 'задел' довольно большую трещину в скале. Заглянул внутрь — там что-то было. Похоже контейнер какой-то — рукой не дотянуться. Это мне приз за любопытство, не иначе. С утра разберемся, что нам Смотрящие подкинули. Выбрался наверх и побрел к костерку.
Пора спать. Завтра много дел.
Мумбаи, выживатель от природы
В общем-то ничего эта белая Барба, постепенно нормальным человеком становится. Хотя поначалу я за нее сильно боялся. Думал иблисы в нее вселились, не иначе. Пошумела и успокоилась. Потом что-то искать начала, нет чтобы меня спросить. Да я вокруг все уже осмотрел, нет тут ничего такого. Ну и кто этих белых поймет? Ни языка человеческого не знает, ни вести себя не умеет. Такую жену для меня Мама бы не одобрила, у нас дервишей в семьи не берут. Не бьют, но относятся настороженно, кормят, но в дом не пускают, мало ли чего от них можно ожидать...
Но в тот день других людей на нашем острове не было. Пришлось мне и для нее подвесной гамак плести. Себе-то я быстро сделал, но и ей не земле же спать. Хоть и нет тут змей, но так правильно.
А она что-то такое сделала и вдруг на плоском камне что-то вспыхнуло и появились какие-то вещи и еда. А она их увидела и танцевать вокруг стала. Точно бесноватая! Мы тоже танцевать любим, даже соревнуемся кто дольше продержится, но эта.. да что вспоминать, белая, и этим все сказано.
Зато на следующий день хорошая девушка пришла. Наша — черная! Jade зовут. Красивая, и имя у нее и она сама. Жалко, не толстая, а какая-то худая, видимо ее дома плохо кормили. Женщину надо хорошо кормить, тогда она не только красивая но и толстая будет. Как Мама.. И по-французски хорошо знает, говорит что сама из Южной Америки, их какой-то Французской Гвианы. Не знаю где это. В школе карту показывали, но я забыл уже. Наверно там наши живут, черные. Говорит что работала экскурсоводом, гостей по их столице Кайенне и еще в какие-то места водила. Про какой-то космодром, Куру что ли, рассказывала, что мечтала туда на работу устроиться. Мол, там платят хорошо, и там парней подходящих много, думала замуж за кого-то выйти. Вроде бы и друг там у нее был, военный, в Иностранном легионе, что ли, служил. Его вот ждала, в номер гостиницы, на его имя снятый, пришла.. И дождалась — вот тут оказалась. Очень расстроилась. Она тут, а он — там. Придет, подумает что бросила его. А тут только мы. Жаль ее, хорошая девушка, умная. И приветливая. Мне бы очень в жены подошла. Думал, вот выучусь, приеду, работать начну, деньги на калым заработаю. За такую бы даже больше чем положено отдал. А то, что старше она, ну так и ничего, Мама тоже старше Отца. Зато он умный, многому меня научил, вот сейчас это все помогает.
Зато Жаде не только со мной, но и с этой Барбой говорить может, нашли они какой-то общий язык. Ну так и правильно, что им ссориться-то? Дома, бывало Тётки и Мама друг на друга тоже шумели, но потом мирились и песни пели. Эти тоже поют. Мне нравится. И готовят вместе, хотя Жаде лучше. На нашу еду чем-то похоже, непривычно, но вкусно. С ее появлением у нас все налаживаться стало. Она нас и объединила, в le groupe. И меня. Нашла такой же плоский чудесный камень, и меня убедила свой принести. К тому времени я уже его не боялся. Принес. Чего ж умную девушку не слушать. Ее парня тут нет, все равно моей женой будет!
А как вместе сложили — так нам подарок был. Палатка! Ну надо же! Ну вот, девушки-то как обрадовались, опять прыгали и скакали, и радостно что-то орали. А я не очень обрадовался, я ведь им шалаш собирался плетеный сделать. Мужчина должен для своих женщин дом сам построить. Ну или купить, если очень богатый, так тоже можно. Я так тогда понял что все мы будем теперь одной семьей жить. Только спать пока с ними не буду, так они сказали. Ну понятно, это и у нас такое бывает. Чаще всего берут молодую девушку в большую семью, все знают что она невеста, а потом жена кого-то из сыновей, в это время ее старшие Матери учат всему, а Мужчины и Отцы парня учат быть охотником и воином. Или как брата, вместо которого я тут оказался, чему-то учат, уже не в деревне, а куда-то отправляют, в город или дальше в столицу, в Бамако.
Нам рассказывали в школе, это я помню, это одно из первых поселений в нашей стране, возникло благодаря охотнику по имени Бамба и соответственно получило название 'Бама ко', то есть 'река Бамба'. А другие говорили что название города восходит ко слову 'Бама', которое на языке бамбара означает 'крокодил', тогда 'Бамако' переводится как 'река крокодилов'. Даже на гербе Бамако изображены три крокодила! Ну может когда-то так и было, со старшими спорить у нас не принято, но когда я там был — крокодилов не видел, ни одного. У нас поблизости от дома видел, и не раз, вкусные, приходилось охотится.
Мне жениться можно, я сам крокодила убивал! Не одного, несколько раз. На обеих можно. Я сильный, хоть и молодой еще! И охотник хороший. Вот это им нравится. Просят рыбу поймать — ловлю. Птицу хотят — тоже палкой сшибаю, или в силки-ловушки сама заходит. Еще вот крабов ловлю. У нас крабов не ели, просто не было таких. Но тут — ни от чего нельзя отказываться. Свинину только нельзя, это харам, ну так и нет их тут. А черепах можно, это не харам. Тоже вкусные. Жаль, редко к нам заплывают — всего-то пару раз и было. А девушкам все можно, у них таких запретов на еду нет. Оказывается Жаде христианка, католичка, как она сказала. Ну так и что? У всех свои недостатки. Я вот тоже неграмотный почти. Она меня грамоте учить начала. Чтобы и я мог сам с волшебной плитой разговаривать. Говорю же — умная у меня жена будет!
И на острове нашем много полезного нашли. Оказывается, я и не знал, Жаде показала, что ягоды с кустарника, бамбадейра, его название, есть можно, а его кора — хорошее средство для заживления ран, кровь останавливает. Теперь тоже едим. И напиток она из него делает. В жару — очень хорошее средство, вкусно.
Так мы и жили тихо и мирно, пока к нам на остров не пришли немирные негры. Трое. Двое, как я потом понял, наши — африканские, а главным у них был Мейсон из Америки. Вот тут-то спокойная жизнь для нас и кончилась. Я было обрадовался, думал это хорошие люди, раз черные, а они моих девушек схватили и делали с ними что хотели.. Я было кинулся, а они избили меня и связали. И потом еще несколько раз били.
Затем на постепенно нас на свой остров перевезли. Они его почему-то Лесото называли. Там у них дом был. Ну как дом, какие-то навесы, что-то вроде легкой хижины. Там нас разлучили. Меня к другим невольникам отвели, а девушек в свой дом забрали. Там что-то вроде пещеры было, там нас и держали. И сейчас я вот тоже здесь. Бьют уже меньше, потому что надеются что раз я черный как и они, то тоже такой же стану, и людей убивать буду. Мейсон со мной разговоры ведет, Жаде переводит, все больше про то что мы негры — самые лучшие, а все остальные, особенно белые, нам служить должны. Ведь именно из-за них мы все здесь оказались. И поэтому несговорчивых белых надо убивать, а остальных заставлять работать. Ну не знаю.. Вроде бы и правильно, только не верю я им, в чем-то он обманывает.
А вчера Жаде мне сказала что Барба не выдержала издевательств и на этого Мейсона с чем-то острым кинулась. Убили ее.. А нас, и меня и Жаде, тоже в тот день жестоко избили. Оказывается она все-таки поранила Мейсона, и тот больше на другие острова сам не ездит, здесь злобствует. Надо мной они смеются, говорят что я не такой как они, потому что вера у них другая.
Зато с другими пленными стали больше общаться. Нас же вместе заставляют работать, только меня меньше опасаются, всё-таки я для них как бы свой..
Ага, вот и вечер уже, опять зовут, я с кухни остальным еду приношу на всех. Вместе и едим. А вот белые надо мной не смеются. Нормально относятся.
