Затем хулиганили в ванной, пока служанка Хара убирала постель и комнату. Но на попытки Кара опять соблазнять нас одновременно, дергали ее за хвост. Что впрочем, не отменило доставления радости друг другу. Но уже хоть и горячо, но не так необузданно.
ХХХ
Год 3316 й.
Фейволо.
Южные пределы.
Графство Оттис.
Замок Оттис
Тайна подружки.
Айла поднырнула и вот уже обняла и впилась в мои губы. Не тратя времени, ее хвостик уже обвивался вокруг ног, а руки скользнули грудям. Лаская и будоража, мягкими движениями от животика к соскам. А почувствовав отзыв, уже мяли, потягивали и сдавливали пальчиками соски.
Когда в ход пошли язычки, сама повернулась так, чтобы и мне было удобнее заняться ее грудками. Окончательно разбудив во мне и себе желание и чувствуя уже заполыхавшее тепло желания, оторвалась.
Блестя глазками и облизывая губки прошипела, она всегда слегка шипела возбуждаясь и выпуская клычки
— Ты целуешься так, что кружится голова. Дар темных?
Смеюсь. И теперь сама притягиваю ее целуя. Мне очень нравятся девочки с тугими губками клычками. Очень.
Наши грудки достаточно возбужденные и упругие. Соски, правильно возбужденные и налитые желанием, словно твердые палочки. И когда мы подаемся друг к другу, они впиваются и перекатываются. Даря грудям блаженство.
Я от чувственности в них, оттопыриваю попочку, да и ламия уже постанывает и я чувствую лобком, как мелко дрожа от возбуждения, открываются пластинки чешуек над ее лоном пропуская его на верх их под своей защиты. Обе не сговариваясь, ведь это делали уже сотни раз, опускаем правые руки на попочки. Она на мою, а я на ее.
Тела помня, лишь от касания озаряются теплом и там. И пока рука скользит ниже, уже готовы. Пальчики проскальзывают внутрь, в тепло и мягкую негу. Входя глубже, поджимая крючком тянут вверх. И груди, смыкающиеся крепче. От этого, сильнее и сильнее сладко ноют твердея.
А вот и вспышка Ламия вскрикнув, крепче обнимает, прижимается лобком ко мне, а я к ней. Стук трех сердец, ощущается через груди, пульсирует в висках. Гул быстро пробегающей крови, сладостное головокружение и первая, еще более возбуждающая слабость. Мы даже не вызываем сферы чувств, взаимный обмен теплом это же так хорошо и просто.
Ламия не давая остыть ни мне не себе, опять нежно играет грудкой будоража наши сомкнутые груди. Поцеловав меня в глаза, радостно и возбужденно шепчет
— Я поработала с книжками и животными. А затем с телом. В нежной трансформации. Чувствуешь, сколько тепла?
Улыбаюсь. У Айла, нетак много трансформаций и одна из них называемая нежной, почти та же что и обычно, но чешуйки хвостика мягкие словно из шелка. Еще она в этой трансформации, очень чувственна и нежна. Может из-за этого?
Из воды выметнулся ее хвостик и застыл перед нашими лицами.
— А еще. Смотри...
Кончик хвоста у нее и мамы в основных, кожистая кольчатая как тело у червяка погремушка. Атавизм оставшийся от ядовитых предков. Когда они гневаются или нервничают, она мелко дрожа издает звук. Сейчас в этом виде, когда кожица на ней нежнее, зеленовато коричневая. Темная от прилившей крови.
— Вижу. Цвет возбуждения.
Хочу поцеловать ее, но ламия недовольно морща носик удерживает и играя грудкой чуть сильнее шипит
— Сейчас!
И правда, кожица начинает медленно сползать. Собираясь под погремушкой на тонкой части хвостика валиком обнажает под собой такую же, но блестящую и нежно зеленую. Ближе к хвостику, в рисках, появляются малюсенькие утолщения. Внутри чтото слабо прочвечивает, но я в слабом свете не могу разглядеть.
— Красиво. Но зачем?
Айла шипит и от огорчения прикусывает мое ушко. Я чувствую, как она сильно расстроена моим вопросом и подлизываясь прижимаю ее и извиняясь посылаю любовь и тепло. Оттаив и потеревшсь лобком, над которым теперь ощущается и клитор, снова шипит
— Дурочка непонятливая! У вас с Хара, есть детотворцы, это мой!
Я от неожиданности, просто опешила. Нет, Айла, и это даже Арх признает, талантливей мамы. Но чтобы вот так, по книжкам и сама перестроить тело! Ну, хорошо, часть... Охнув, протягиваю руку. Ну не могу удержаться, чтобы на потрогать.
Считав мое состояние, довольно урча, Айна подносит ближе.
— Красавец?
— Необычайный!
Я не кривлю душой, мне нравится. В близи, сквозь кожицу...
— Это яички?!
— Да...
Охнув опять целую ее не в силах высказать изумление.
— Перенесла кладку?!
— Нет. Зачем? Сделал канал. Помнишь шарики?
Помню, забудешь такое... Мама ламии учила меня принимать лоном и попой и выталкивать затем обратно предметы. Начав с мелких каменных шариков, затем крупнее. И это при том, что люди такого никогда не делают! Правда потом, пришел Арх и пояснил, что делают. И делают еще не такое. А еще пояснил, зачем. Ламия на него ругалась что ребенку пока рано такое знать. А вот начать тренироваться в самый раз. Забавное было детство, да?
Я подтянула хвостик и рассмотрев ближе изобретение, лизнула, а затем пощекотала язычком малюсенькие утолщения на сужении колечек. Судя по тому, как дернула попочкой Айла. Как изменилось смещение тепла — угадала! Да и сама ламия подтверждая это, полезла целоваться. Затем нагнулась, просящее заглядывая из за него в глаза
— Попробуем?
— А ты не пробовала?
Совсем по людски засмущавшись, до прилива крови к щекам буркнула
— Сама с собою, это нет то. А вольере для кормления, могли заметить. Маме доложи бы сразу...
Смеясь откинулась, потянув ее на себя и целуя.
— Конечно попробуем, глупенькая!
Ну вот! Чуть не задушив меня и обдав своим теплом, тут же нырнула шаловливым хвостиком в лоно. Ах уж Айла! Как она хорошо сосет грудки и двигается! Начинаешь терять себя, даже без ее укуса!
Ее яд вводит жертву в фийерию, обостряя не только первый и самый важный инстинкт живого жажду спаривания для продления рода. Но и чувствительность при этом. Вот по этому жертва, отдавая ей свои чувства сгорает изнутри раньше, чем умирает от яда. Ну в ее случае, есть еще ламии, что кроме чувств и ощущений, пьют кровь. Айла может тоже, но ее магии важнее жизненная сила и чувства.
Помогая ей, буквально взрываюсь когда она чуть ли не рвет вбивая мне хвост в детополость и наполняя ее. Непривычно. Организм отзывается странным возмущением.
Отдышавшись привожу ее в себя играя на ее хвостике лоном и лаская грудки. Застонав, шипит и притянув, нежно кусает за ушко
— Амелия! Ты такая сладенька!
И не вытерпев, опять зашипев, с силой и быстро вгоняет внутрь детополости свою погремушку. И ритмично и сильно вжимая, дрожа дергается будто пытается вдавливая пронзить меня ей.
-Ииииииишш...
Снова наполнение и она лишившись сил буквально опадает...
ХХХ
Год 3316 й.
Фейволо.
Южные пределы.
Графство Оттис.
Замок Оттис
Совращение тьмы.
— Амелия?
— Мммм
Робко обвивает хвостиком ногу.
-Я не сильно тебя обидела?
Смеюсь.
— Чем змейка? Мне было хорошо. Только не очень удобно и больно, когда прорвала вход в детополость. Лечить там трудно. Но не волнуйся. Я утоньчила жезл.
Смущается и ласкаясь целует плечо.
— Кстати твоя кладка во мне. Там никто не заведется?
Снова смущается.
— Нет, я пока над этим работаю. Ну, над семенем для ее оплодотворения. Вместо него пока лубрикант, но я ему поменяла вкус.
Запустив руку, набираю и пробую лизнув ее.
— А действительно вкусно. И кажется даже чуть яда?
Поджимает губки. И вдруг заблестев глазками облизывает губки.
— Что?
— Да так..
— Так! Не морочь мне голову.
Уж что, что. А от чего у нее так блестят глаза, я знаю. И верно делая невинное личико, спрашивает.
— Ты же знакома с Цио?
Понимая, куда клонит, безразлично пожимаю плечами.
— Элвен, сейчас в патруле. Она там одна скучает. Она вообще какая-то нелюдимая. Может сходим?
— Жалко темную?
Приподнимаю бровь делая вид что удивилась. А она не зная как сподвигнуть меня на шалость, буквально скрипит умом.
Вот знаю я эти штучки. Ей нравится играться с новыми, особенно темными служанками. А тут эльфийка. Только на нее они, темные, не очень реагируют. Зато на меня когда попробуют, просто цепляются. Вот Хара, или Кара. Их от дверей теперь хоть веником гоняй.
Делаю задумчивое лицо, словно мне не хочется и ищу почему ей отказать .
— Комната у нее, чулан.
— Там комната у Элвен новая. Красивая, я покажу, а она обязательно зайдет.
То, как быстро это сказано, выдает ее с головой. И весь ее план, тоже. Я буквально читаю мысли подружки. Мы пойдем к Элвен. Начнем резвиться. Тут придет темная. Ну далее, дело техники. Попросить подать вина и ли что-то еще. Она ведь служанка? А там считай главное, чтобы попала под мои эти самые как говорит Арх гормоны.
Неохотно выглядываю из ванны.
— И в чем идти?
— В броне!
Ну вот, точно, уже все просчитала. Смеюсь и целую подружку вызвав у не счастливый визг. Четверо единых! Ребенок! Ах да. Я же говорила. Ее 50 лет, это вообще не возраст...
Самзи помогая надеть доспех ворчит, поскольку опять его оставляю. Чтобы успокоился, клятвенно обещаю никуда не ходить у Арха кроме внутренних помещений самого дома. На что тот, подозрительно косится на доспех с мечами. Айла отвлекая его трется бочком, на что тот как бы между прочим делает вид что едва не наступил ей на хвост. Эти двое меня забавляют. Самзи хоть и не признает, ревнует меня к подружкам. К Айла особенно, называя ее ветреной и сводницей. И он прав. Но девочкам же надо развлекаться? Не выть же нам вечерами баллады, под переливы струн вышивая гобелены... Да и танцы каждый день не устраивать, тоже тоска. Для того и другого, у меня целая куча знатных служанок и еще пленницы... Я их все чаще привлекаю развлекать гостей. А Алин и Сола, выполняющие роль моих секретарей здорово разгрузили с виконтскими обязанностями. Одергиваю пинающихся псов и подружек.
-Всё?
Комнаты Элвен действительно хороши. Огромные окна, будто не помещение, а беседка. Красивая резная мель. Гобелены в виде штандартов. Надо будет себе переделать пару комнат так же.
Айла крутится и трется рядом с таким видом, будто это ее, и она, сама это все сделала. Может и делала. Я же говорила, подружка чрезвычайно талантлива для своих 50 лет.
Цио появилась незаметно. Вот только не было, и вот она словно тень стоит около входа. На мою улыбку отвечая строго выверенным кивком. Айла трещит, как трещотка на ее хвосте, не умолкая. Ее способность у болтать любого, просто поражает, даже меня, уже привыкшую, буквально вводит в состояние некоей летаргии.
Цио медленно словно сомневаясь, подошла и встала у окна, прислушиваясь. Ламия как раз начала рассказ о одном из гобеленов. Вернее о сюжете на нем изображенном. Занимаясь совершенствованием, она так же стала читать во сне. Одно из неудобств такого чтения, получение массы знаний, кроме того, что надо было почерпнуть из книги.
Я слушая присела в кресло, и якобы, чтобы было удобнее, сняла мечи и расстегнула броню. Далее не успела их поставить, как мне за шиворот неусидчивой и махающей руками Айлой, почти был опрокинут бокал вина.
Не терпится ей! Торопыга! Но это уже подумала, со смехом гоняясь за нею по комнате, чтобы оттаскать за хвост. Ламия делая вид что на натертом восщеном полу ей сколько, учинила форменный погром, в который уже невольно была вовлечена и Цио. В конце концов, и она не выдержала, поймав пытавшуюся ей укрываться ламию. Я довершила содеянное повалив обоих, и мы клубком, докатившись до кровати там рассыпались или распутались. Не знаю как со стороны это выглядело, но наверно забавно, кто хохоча, кто отдуваясь.
Даже Цио наконец улыбнулась. Ноющая и канючащая Айла, чей хвост был таки пойман и покусан. Не преминула использовать полученное преимущество. Умоляюще попросила ее помочь отстирать меня и мой доспех.
Соответственно темная и так глядящая на него с завистью, получив его в руки, вытаращила глазищи и уже готова была на все. Я видала и ее и Элвен доспехи, но по сравнению с моими, они были как грубые железные плиты древних западных, по сравнению с имперской Квилской кольчугой. Тонкой словно шелк и прочной как стальная.
То, как она держала мою на руках рассматривая, говорило, что темная хоть и рождена была в лесах, знала толк в доспехах. Что ранее, что сейчас, эльфийские, даже тяжелые кожаные, усиленные вставками каменного дерева, не шли в сравнение с квилскими. А мои, были просто произведением искусства.
Айла из помывки в ванне меня и их, конечно как и задумывала, устроила игрище, в результате которого все в ванне и оказались. Темная под нашим двойным обаянием, наконец оттаяла. Стягивая через голову мокрую тряпочку бывшую до этого ее намеком на одежду, уже смеялась вместе с нами.
Я отвлекая, начала расспрашивать ее о лесе, о природе. Да и природная магия, которую начала изучать серьезнее, меня действительно интересовала. Айла разбавляла разговор шуточками и само собою как обычно меня домогалась. Чему якобы рассеяно, потворствовала и говоря серьезно, почти не подыгрывая подруге. У нас-то с нею, это было делом обыденным. Темная пару раз покосилась, но занимаемая разговорам перестала обращать внимание.
Расслабившаяся, она и сама не поняла, когда попалась. Возбужденная воспоминаниями и подсознательно тем, что и как делала ламия, сначала теребила соски грудей. Затем, уже легонько их гладила.
Мне не требовалось вызывать сферу, без нее хорошо и полно ощущала эмоциональную волну, идущую от темной. И когда она, сама того не понимая, довела себя волнением до порога близкого возбуждению, осталось только задав провокационный вопрос ввести ее в смущение.
А затем, притянув ее на себя, уже ласкала и целовала утешая. И это все было искренним. Цио при всей своей древности, в отношении подобных козней, была еще более юна чем Айла. Стоило мне начать и задать направление разговора, все сделала за меня сама. Воплотив сама ту роль, которую я и задумала. Остальное завершили миазмы, привлекательность и тепло тела в основной трансформации.
Цио отвлеклась на него, засмущалась и растворилась в поцелуе. Ее эмоции расплылись, потеплели благодарностью, сквозь остатки печали и смущения, стали пробиваться горячие ручейки ощущений моего тела и возбуждения своего.
Ламия так же все это ощущающая, давно добавила к играм свои миазмы, действующие на забывшуюся в разговоре и забывшую о защите эльфику, как вино. Сейчас же, она так же прижавшись к нам, ласкала ее успокаивая. И что ласки тела добавляются к моим, было совсем незаметно.
Еще одной ловушкой стало воспитанное с детства призрение к людям таящееся в ее подсознании. Мы, для высших темных, были ниже зверей. И этим самым глубинным сознанием она воспринимала меня не как опасность или ведущего в паре, как игрушку ламии. Ее руки скользнули к спине прижимая тела сильнее. Губы приоткрыв клычки ответили.
Айла права. После Хара, мои поцелуи опьяняют. Мы обе не знаем, что это за магия. Это разбуженное ей, нечто явно темное, вложенное в саму природу женских тел. По этому, не ощущаемое и не опознаваемое как магическое влияние.
