— Думаешь, "бела дева" — это Исавелла? — спросил я.
— По описанию похоже, — он кивнул. — Если она была заражена уже двенадцать лет назад... не думаю, что мы сможем ее спасти. Бэйр едва хватило на Кудеяра, в котором только зачатки болезни. Она не справится с кружевом дракона.
— Эмбер, кажется, не готов принять этого факта, — осторожно заметил.
Мы медленно вышли из этого дома и направились в следующий. Я помогал Арланду собирать останки и относить их на задний двор.
— Так или иначе, ни у кого из нас нет причин жертвовать своими жизнями ради всего этого, — вдруг сказал брат, хмурясь. — Здесь я в чем-то согласен с Дейкстером: хорошо бы просто замуровать ходы и оставить Райнара и его ящеров гнить заживо. Только вот мы с этой задачей не справимся, нам ни за что не найти каждый выход из этих подземелий. Мы закроем им дорогу в Агирад, они найдут лазы в Рашемию или пустыни. Глубины огромны, никто не знает, как далеко они тянутся.
— Мы — нет, но вот Маргул, наверное, сможет, — сказал я, поняв ход его мыслей. Арланд посмотрел на меня и кивнул.
— Пока будем действовать по плану Эмбера, но запасной нам не помешает, — сказал он. — В конце концов, они с Кудеяром действительно могут справится с ордой ящеров, если, например, ход будет достаточно узким. Время покажет.
Мы просидели в доме еще четыре дня, пока мази не заживили раны Адольфа, а Кудеяр не перестал быть похожим на Люциуса. За это время Арланд упокоил каждого духа в посте, я помогал ему, потому что находиться рядом с Эмбером мне не хотелось. После последней взбучки что-то во мне повернулось, и я чувствовал, что способен сделать какую-нибудь глупость просто ему на зло.
— У тебя аллергия на военных, — поставил мне диагноз Дейкстр. — А у них на тебя. Все так, как и должно быть, так что просто не суйся к нему.
После того, как мы вышли из поселения, ничего не происходило. Маргул держала свое обещание, и все опасные животные в округе были аккуратно подвешены возле сталактитов, никто нас не трогал. Маяки больше не пропадали, и мы шли с прежней скоростью. Приближался переход на четвертый ярус.
Примерно на седьмом маяке, до которого мы добрались быстрее, чем планировали, Бэйр ушла в одну из пещеры, чтобы помыться: нам давно не попадались подземные озера, и это был отличный шанс. Когда она вернулась, ее лицо сияло от счастья, она почему-то кинулась на шею Арланду и что-то прошептала ему на ухо. Братец, выслушав ее, тоже развеселился. Они немного покружились в свете маяка, а потом Бэйр спряталась в их палатке.
Когда Арланд вернулся к костру, где все сидели, Кудеяр осторожно спросил, в чем же заключается эта радостная новость, которой ведьма почему-то поделилась только с ним.
— Она... — еще улыбающийся Арланд запнулся.
— Только не говори, что она того!... — Люциус, ухмыляясь, обрисовал на себе руками большой живот.
Арланд промолчал. Хорошо его зная, я понял, что он просто не может решиться: врать ему и говорить "да" или придумать ложь побезобиднее.
Я слышал, что Бэйр шепнула ему, что второй раз видела кенгуру. До этого она мне как-то рассказывала, что кенгуру — это такие странные животные в ее мире, которое носят детенышей в сумках. Видимо, все эти восторги означали, что ведьме удалось второй раз прорезать окно в свой мир... что теперь они могут попасть на Землю, когда захотят. Хоть сейчас.
Я не знал, радоваться мне за них или расстраиваться, что вскоре потеряю обоих.
— Так она правда?... — Дейк с огромными от ужаса глазами смотрел на Арланда, ожидая ответа.
— Нет, — инквизитор поспешил всех успокоить. — Просто она начала чувствовать своей левой рукой и теперь даже может двигать ей больше обычного.
Общий вздох облегчения эхом разнесся по лабиринтам.
— Беременность сильно бы осложнила наше общее положение... — сказал Дейк, как бы извиняясь за свою реакцию.
— Мы и сами понимаем, что не время, — ответил Арланд, закрывая тему.
После этого случая я каждый раз внутренне прощался с Бэйр, когда они с Арландом уходили куда-то вместе. Не то чтобы я думал, что они уйдут насовсем, даже не простившись со мной, но все же я не мог не бояться, что они не вернутся. В конце концов, как и сказал Арланд, им просто незачем было рисковать жизнями, разбираясь с проблемами малознакомого легендарного дракона.
Люциус, тоже понявший, в чем дело, не спускал с них глаз. Каждый раз, когда они уходили, он закрывал глаза и начинал вслушиваться в вибрации пространства. Однажды он вскочил и бросился за ними, но, не добежав до края света маяка, безумно расхохотался и вернулся на место. Остальным объяснил, что ему показалось, будто кто-то хочет напасть на него сзади. Вскоре после его выходки парочка вернулась обратно в лагерь, оба довольно улыбались. Похоже, снова видели кенгуру.
Когда мы были на последнем маяке третьего яруса, я решил заночевать вне света, чтобы Маргул могла поговорить со мной. И я не прогадал, ведьма действительно пришла, впервые за все время.
— Я надеюсь, ты уже договорился с остальными? — спросила она первым делом.
— Да, и они хотят тебя видеть. Они согласны объединиться.
Маргул нервно втянула воздух. Похоже, она не горела желанием говорить с толпой борцов с нечистью, пришедших разбираться с тем, чем она занималась последние десять лет.
— Ладно, — проговорила она, подумав. — Ушастого своего только подальше держите.
— Царевич Кудеяр.
Тяжелый голос полукровки раздался у нее за спиной, и, перепугавшись, ведьма отскочила ко мне. Она прижалась спиной к моей груди и мне ничего не оставалось, кроме как обхватить ее плечи и прижать к себе, чтобы мы оба не упали.
— Для тебя — царевич Кудеяр, — повторил полукровка, смиряя Маргул жестким взглядом льдисто-голубых глаз.
— Мы его вылечили, — объяснил я, отстраняя от себя ведьму. Она нехотя отошла от меня. — Но на уши его все равно долго не смотри, он этого не любит, — не выдержав, я хихикнул над суровым видом царевича. Давненько я не видел его в образе "ваше величество" и уже успел привыкнуть к более добродушному варианту его странного лопоухого лица.
— Идем, — пророкотал он, и двинулся в сторону нашего лагеря.
Пока мы шли, я коротко описал Маргул наше положение.
— Люциус здесь!? — воскликнула она. — Райнар очень часто говорил о нем! Говорил с презрением, но я чувствовала, что он боится... О, как он боится его! Мне всегда хотелось посмотреть на того, кто внушает такой страх моему мучителю!...
Такая возможность ей скоро представилась.
Подойдя к нашему лагерю, Маргул прищурилась: ее привыкшие к темноте глаза тяжело адаптировались к яркому свету маяка.
Кречет, увидев ведьму, поднял голову и глухо зарычал, и ведьма застыла, вновь коснувшись меня плечом, будто искала защиты. Мне это показалось странным, но я решил, что должен подбодрить ее, и положил руку ей на плечо. Кречет после этого жеста успокоился, а Арланд с Бэйр странно переглянулись.
Эмбер, как главный, вышел вперед, и поприветствовал нашу новую союзницу. Маргул сдержанно поздоровалась, ей явно было не по себе в нашей компании, под столькими подозревающими взглядами, но в конце концов она взяла себя в руки.
— Мое имя Маргул, — сказала она, осмотрев каждого из моих спутников. На Мафусаиле ее округлившийся взгляд задержался, и она одобрительно поджала губы. — Кто его вывел?
— Рэмол, — ответил царевич. Как ни странно, Маргул понимающе кивнула.
— Что ж, если вы друзья Рэма, значит, я сделала правильный выбор, — сказала ведьма. — Мои условия просты: я хочу выбраться отсюда и не хочу преследований. Райнара, ящеров, дракона, забирайте их всех и делайте, что хотите, я вам помогу. Но я и Гренгаль уйдем на свободу, когда все закончится.
— Мы согласны, — ответил Эмбер.
Они с Маргул пожали руки, и после этого жеста ведьма как будто расслабилась. Она села с нами о магического костра и начала свой рассказ.
— На четвертом ярусе нет маяков, как здесь: Райнар велел мне их уничтожить, чтобы они не мешали ящерицам, — говорила она. — Четвертый ярус самый запутанный, я многое в нем изменила, чтобы сделать ящерам удобную клетку. Карта и ваши с... — она скосила глаза на уши Кудеяра, но проглотила вертящиеся на языке слова и быстро отвела взгляд, — ваши с царевичем способности не помогут пройти по моим дорогам. Райнар сейчас находится в той же пещере, что и драконица, он работает над составом новых порошков. Чтобы добраться до места, где Райнар держит дракона, мне нужно спать один раз... Для вас это должно быть три или четыре остановки на ночлег.
— Значит три-четыре перехода... — проговорил Эмбер.
— Это не так много, по сравнению с путем, который вы проделали, но на этот раз будет гораздо труднее, — предупредила Маргул. — Будьте готовы к тому, что не застанете Райнара врасплох: я обязана сказать ему, что вы идете, успешно отбиваясь от ящериц. Он, конечно, ускорит работу над своим новым зельем и наверняка накормит им животных, чтобы те повиновались, когда вы окажетесь в главной пещере. До Райнара будет тяжело добраться, когда он натравит на вас ящериц. Главное — убейте дракона. Именно через него мы приказываем остальным. Стоит потерять контроль, как ящерицы перестанут нападать: они агрессивнее обычных, но на верную смерть ради бессмысленной крови не пойдут.
— Есть еще какой-нибудь способ освободить ящеров от контроля? — спросил Эмбер.
— Можно попробовать убить Райнара, но это будет гораздо сложнее... скорее всего, вам придется перебить всех ящериц, прежде чем вы доберетесь до мага. К тому же, это дракон их вожак, и стая не распадется, пока он жив.
— С Райнаром проблем не возникнет, — пророкотал Кудеяр. — Я скормлю его своим теням. Пусть пополнит мою армию, а Святые Огни потом перемелют его во что-то достойное. Никто не против?
— Твои тени хорошо тебе подчиняются? — обеспокоенно спросил Эмбер. — Насколько я помню по службе с твоей матерью, эти духи довольно... бесконтрольны.
— Они будут далеко от нас и не причинят никому вреда, — сказал царевич.
— Райнар мой! — запротестовал Люциус. — Слышишь!? Я не позволю!... Это моя месть, я ее заслужил!
— И ты готов угробить из-за нее всех нас? — спросил Дейкстр. — Пусть Кудеяр с ним разберется! Это безопасно.
— А Иссу он тоже им скормит!? — колдун возмущенно посмотрел на Эмбера. — Ты знаешь, сколько у него теней!?
— Рэмол говорил, что не больше шестидесяти.
— Тысячи! — крикнул Люциус. — Этот черный одуванчик вырезал целую колонию разумных гоблинов, он еще хуже, чем его мамаша! Если он выпустит своих теней с изнанки, они сожрут и Райнара, и ящеров, и твою ненаглядную! Ее ты готов отдать Святым Огням!?
Все, кроме Эмбера, обратили на колдуна ненавидящие взгляды. Он знал, куда бить, и достиг своей цели. Испугавшись за Исавеллу, дракон запретил Кудеяру использовать теней.
— Это абсурд! — крикнул рыцарь, разозлившись. — Я помирать здесь не нанимался! Одну ящерицу я свалю, но две тысячи!? Это верная смерть! Мы не справимся!
— Эмбер, Исавелла заражена уже много лет, — осторожно заметил Арланд. — Нужно понимать все риски.
— Я учитываю все риски, как ты выражаешься, — дракон холодно взглянул на инквизитора, затем перевел взгляд на рыцаря, под которым тот примолк. — Вам не придется сражаться с ордой, я возьму их на себя. Ваша задача — добраться да Райнара и лишить его контроля. С одним человек вы ведь справитесь?
— О, да, — улыбнулся Люциус.
— И как мы до него доберемся? — спросил рыцарь, вызывающе глядя на Эмбера. — Ящерицы нам живой коридор сделают?
— Маргул? — дракон посмотрел на ведьму.
— Я сильна, но я не смогу незаметно от Райнара выстроить вам отдельный тоннель, — казала она. — На это уйдут недели, если не месяцы.
— Все мы там не нужны, — сказал царевич. — Я могу перенести по тени Люциуса и еще одного. Не тебя, — он посмотрел на Арланда, открывшего было рот. — Твое пламя на изнанке ни к чему.
— Возьми меня, — вдруг предложил Адольф. — Я вам пригожусь.
— Ты хочешь умереть? — спросил Кудеяр, но без всякого удивления. Он просто уточнял.
— Нет, — ответил ланк. — Я буду нужен там. Я это знаю.
— Сомневаюсь, — Кудеяр пожал плечами. — Но мне все равно. Решайте.
— У нас еще будет время, чтобы принять это решение, — сказал Эмбер.
Это было правдой: до места, где должна будет случится последняя битва, нам еще несколько дней. До тех пор может произойти все что угодно.
На этом разговор был окончен, все вернулись в палатки. Маргул решила заночевать с нами, думаю, она рассчитывала на завтрак: нормальных продуктов у нее уже давно не водилось.
Она устроилась на голом камне, прислонившись спиной к маяку и сложив руки на груди. От одного взгляда на нее у меня заболела спина, и я позвал ее спать в моей палатке, а сам решил напроситься к Люциусу.
— Можешь и остаться, — пожала плечами ведьма, вперив в меня немигающий взгляд своих красных глаз.
Поняв, что такого крылось в словах Кудеяр про "расположил к себе", я стремительно покраснел, и не знал, куда деть глаза, чтобы избежать неловкости.
— У меня уже есть дама сердца, — пробормотал я первое, что пришло в голову. — Прости!
Маргул расхохоталась мне в лицо, так громко, что Бэйр даже выглянула из своей палатки, чтобы посмотреть, в чем дело. Судя по ее лицу, ситуацию она считала мгновенно.
— Милый мальчик! — на выдохе произнесла земляная ведьма и, развернувшись, пошла спать на моем лежаке, покачивая бедрами.
На утро мы позавтракали вместе с Маргул, а затем она исчезла в камнях, дав и остальным полюбоваться на это удивительное зрелище.
Мы двинулись по тоннелям, к последнему и самому опасному ярусу. По дороге каждый готовился к предстоящей обороне. Арланд и Дейкстр по пути к переходу размахивали мечами и даже устраивали парные поединки, Бэйр пыталась сварить на ходу хоть немного заживляющих мазей и заряжала заклинаниями кристаллы в своем посохе. Кудеяр закрепил за плечами две сабли, но сомневаюсь, что он в самом деле на них рассчитывал.
Тренируясь, царевич исчезал в тени, потом выпрыгивал из совершенно другого места, обычно откуда-то сверху, стрелял заклинаниями в невидимые мишени, и, падая на пол, снова исчезал в тенях. Смотреть на эти прыжки можно было вечно.
Эмбер шел быстро, на его лице застыло ожесточенное выражение: его драгоценная Исавелла становилась все ближе и ему уже было плевать на все опасности, он хотел только поскорее оказаться рядом.
Наверное, раньше мне бы такая преданность показалась достойной уважения, но теперь все это вызывало куда больше вопросов. Он в самом деле двадцать лет ищет девицу, которую видел один раз в жизни в горах, и ни разу не задался вопросом о том, почему она его тоже не искала все эти годы? Даже мне было ясно, что она сюда с Райнаром не за "редкими ингредиентами" пришла. Может, она Эмбера даже не вспомнит!
Эти мысли вертелись в голове у всех, но озвучивать их никто не решался.
— Лица бодрее, дамы и господа! Мы их всех порвем, — уверенно сказал Люциус, как всегда, сияя сумасшедшей улыбкой. — Что нам какие-то ящерицы!?
