Но в том, что она не поняла насколько сложную и уникальную работу я провел она не виновата, она банально не знает столько о технике как я и не представляет какие трудности я преодолел для подобного результата.
Так что задвинув свои обиды куда подальше я просто порадовался хорошо выполненной мною работе. Следующий день я провел в калибровке дефлекторов на скафандре чтобы они создавали равномерной напряженности щит по всему периметру. А к концу дня мы покинули гиперпространство и оказались в довольно людной системе.
Космическая станция “Врата Наслаждения” была построена на огромном тридцатикилометровом астероиде и практически весь его внутренний объем был обитаем.
Помимо собственно крупнейшего борделя в этом субсекторе в котором работает больше десяти тысяч девушек тут пользуясь экстерриториальностью разместили свои офисы многие крупные компании, так что помимо развлечения в виде девушек сюда прилетают и для различных встреч.
Очень часто на борту этой станции можно было встретить ситуацию когда атаранец и аварец, которые в любом другом месте должны были атаковать друг друга, вместе выпивают в баре и занимаются совместным бизнесом.
Также на этой станции лидеры пиратских группировок проводят свои встречи. Вообще эта станция весьма важная для решения различных разногласий между разными государствами, так что охраняют ее весьма и весьма хорошо.
—Получил запрос на сопровождение,— произнес Крстан.
—Это нормально?— спросил я у него.
—Вполне, тут большой трафик и они хотят быть уверены в том, что мы не собираемся ничего натворить. Три автоматических штурмовика и это норма для таких систем.-ответил Крстан,— Нам вообще один прислали, но это скорее из-за того, что мы не собираемся приближаться к станции и просто летим ко второму своему кораблю на дальней стояночной орбите.
—Неплохо тут живут,— произнес я рассматривая двадцатиметровый штурмовик на голограмме который нас сопровождает к месту стоянки нашего второго корабля.— Хищник восьмого поколения, только начали продажу государствам не входящих в Центральные миры. Один этот штурмовик разнесет пятерку таких фрегатов как у нас. У них установлены новейшие биоискины восьмого поколения боевого типа. Все их вычислительные мощности сосредоточены на расчет наиболее эффективного противостояния. В качестве оружия две ракеты с гипердвигателем и начинкой из антиматерии, хотя думаю этот без таких ракет, я у него вообще не вижу подвеса. Также у него две поворотные плазменные турели производства “Кро Инт”. Если один выстрел попадет по нам без щитов так можно сказать пятой части фрегата не станет.
—Ни чего себе,— присвистнул КРстан,— Я таких машинок еще не видел.
—ОБнови свои базы пилота, — ответил я,— Думаю нам и прислали одного сопровождающего потому, что его с головой на нас хватит.
К счастью полет до стоянки нашего малого транспортника груженного десятью “Жнецами” прошел без каких либо инцидентов. После того как мы состыковались с транспортником сопровождающий нас штурмовик улетел в зону открытия гипер окон для того чтобы встретить новый прибывший корабль.
Одев скафандр я вместе с Хэнком и Ренди отправился на борт транспортника чтобы посмотреть какое дерьмо нам все таки досталось. А то что нам подсунут полное непотребство это факт.
—Субсветовые движки выработаны на семьдесят процентов. Если дать хоть раз форсаж все к ебе**м рванет.— произнес я.— Больше сорока процентов мощности и не приложить к ним.
—На удивление структурная целостность силового каркаса почти девяносто процентов. Значит корабль не битый,— произнес Хэнк.
—Почти восемьдесят три тысячи неисправностей в системах корабля. Как он еще летает?— удивился я после того как получил результаты самодиагностики корабля. Изначально было всего восемьсот ошибок которые показал искин корабля. Но это было слишком подозрительно мало для корабля чье состояние мы могли видеть своими глазами. А потому Мизра скачал новую прошивку на искин корабля за пятьсот кредитов и переустановил ее. ВОт после этого начали лезть отовсюду ошибки.
—ЧТо с “Жнецами”?— спросил у меня Хэнк.
—А вот с ними на удивление все впорядке. Да убитые корабли, но еще лет пять, а то и больше могут проработать как внутрисистемные шахтеры. Главное, что обогатительные комплексы в трюмах почти нулевые, лишь в трех кораблях их пытались использовать, но быстро забили на это.— ответил я когда мы спустя восемь часов закончили поверхностную диагностику доставшегося товара.
—Все равно нас кинули тысяч на двести с этой рухлядью.— произнес Ренди указывая на транспортник.
—Забей, нам бы никто не продал обогатительные комплексы отдельно, корпорации не позволят возникновению конкурентов. И насколько ты помнишь у нас есть большой транспортник в идеальном состоянии.-произнес я.
—Ты попробуй его заполнить. Полгода будем грузить его.-произнес Хэнк.
—Вот и хорошо, поменьше будем лезть во внешний мир,— произнес я.
—Что делаем с этим хламом?— спросил у меня Ренди.
—Купим чего сможем для ремонта и после того как я немного отремонтирую его отправимся к нам на станцию.-произнес я.— Там нас уже ждет четыре “Жнеца” правда в гораздо худшем состоянии чем эти, с таким количеством кораблей уже можно начинать работу.
—Возвращаемся на фрегат?-уточнил Хэнк и дождавшись моего согласия мы отправились назад к себе на корабль.
Еще сутки мне понадобились чтобы составить план ремонта транспортника чтобы тот хоть немного надежней стал. И уже исходя из плана я составил список необходимых материалов и инструментов.
На удивление сумма оказалась небольшой, всего пять десятков тысяч и корабль вернет половину своих возможностей всего за дней пять-шесть. К счастью для покупок не требовалось покидать корабль и я заказал все по сети.
Парни же отправились на станцию чтобы отдохнуть и помочь Ренди с покупкой дроидов. Я же остался с Греей наедине на корабле и мы сразу же воспользовались ситуацией и испробовали кресло пилота в качестве места для секса. Была у нас такая мечта испробовать необычные места.
Ну что могу сказать, заниматься сексом на кресле пилота не удобно. Но вообще получилось довольно захватывающе, ведь мы поиграли в ролевые игры и я был грубым капитаном-пиратом, а Грея захваченной в плен выпускницей космической академии.
После того как наше безумие слегка схлынуло мы вернулись к нашей работе. Как раз прибыла первая часть заказанных запчастей для транспортника. Конечно без ремонтной верфи что-то существенное сделать было очень проблематично.
Но большую часть проблем вызванных износом оборудования можно было решить. Больше всего мне не нравилось состояние излучателей поля Геллара. материал на них был покрыт коррозией и в любой момент излучатель мог сломаться.
В обычной ситуации нагрузку сломанного излучателя на себя взяли бы соседние, но тут все были в столь отвратительном состоянии и при повышении нагрузки они могли начать выходить из строя по цепной реакции.
А это в гиперпространстве означает моментальную смерть. Просто в одно мгновение можно превратится в чистую энергию. Так что излучателям я уделял особое внимание.
При помощи универсальных ремонтных дроидов я мог заниматься ремонтом сразу в пяти местах. Теоретически я был способен поддерживать контроль над полтора десятками дроидов параллельно, но у меня после одной попытки сильное нежелание так делать.
Головная боль была ужасна и с ней смогла справиться лишь медицинская капсула. Так что я стараюсь больше семи восьми дроидов одновременно под контроль не брать.
Спустя неделю вместо запланированных пяти дней ремонт был завершен и после заправки обоих кораблей мы решили отправляться в систему в которой находилась станция Жана.
Кстати сам Жан был отправлен на допрос к отцу Греи и жив ли он в данный момент мы не имели ни малейшего понятия, но меня это не особо то и интересовало, куда больше меня интересовал самостоятельный полет на транспортнике.
—Ты уверен, что не хочешь чтобы я полетела с тобой?— спросила наверное у меня уже в сотый раз Грея.
—Да, фрегат надежней и в случае чего ты будешь меня спасать,— произнес я.
—Алекс, ты готов?— спросил у меня КРстан,— Первый полет через гиперпространство за штурвалом он останется у тебя в памяти на всю жизнь.
—Готов и не надо нагнетать ситуацию, это обычный рядовой полет,— произнес я.
—ВОт и отлично, я передаю тебе настройки для твоего гипердвигателя, мы направимся следом за тобой. Разница в скорости позволит нам прибыть в финальную систему на пять часов раньше тебя.-произнес Крстан.
—Принял, ввел в искин. Параметры приняты, начинаю разгон. Первый разгонный блок двигателей активен, поступление энергии равномерно, подключаю второй, поступление энергии равномерно, ускорение в пределах нормы. Начинаю повышать мощность. Тридцать, сорок, пятьдесят, шестьдесят процентов.
—Больше не надо у тебя начались выбросы, понизь на пару процентов.— произнес Крстан.
—Понял, понижаю,— ответил я.
—Выхлоп стабилен. -произнес Крстан.— Включай расчет открытия гиперокна.
—Через девяносто три минуты шестнадцать секунд и восемьдесят три тысячи сто восемьдесят пять миллионов оптимальное время для открытия.-ответил я.
—Будь готов, в гиперпространстве связь отсутствует. Разве что у остроухих есть, но у нас не их корабли.-произнес Крстан,— Главное помни, если видишь дестабилизацию поля Геллара врубай прерывание прыжка. Лучше поблевать чем исчезнуть.
—Помню, ты мне уже сотый раз повторяешь,— ответил я .
Следующие полтора часа я внимательно следил за приборами транспортника. Хоть теоретически я и умею делать все необходимое для пилотирования, но на практике это был мой первый полет.
Изначально Крстан хотел повести корабль на жесткой сцепке, но выяснилось, что конструкция транспортника итак сильно перегружена “Жнецами” и совместный полет может не выдержать. А потому требовалось кому-то управлять кораблем отдельно. У нас все изучили базы пилота, но никто кроме меня не проходил после тренировку в тренажере, а потому выбор того кто поведет корабль был очевиден.
Наконец-то спустя расчетное время на мгновение передо мной появилось окно в ничто и через миг корабль находился в полной тьме гиперпространства и лишь энергия этого измерения взаимодействуя с полем Геллара светилась прямо как северное сияние на Земле.
Проверив еще раз все показания приборов я настроил сигнализацию на любое отклонение от нормы и отправился в каюту. Она тут была одной единственной и представляла собой просто бокс в девять кубических метров со спальной капсулой на полу. Раздевшись я лег в капсулу и на удивление очень быстро заснул.
•
Глава 21
Самостоятельное путешествие через гиперпространство заставляет задуматься о том, о чем обычно даже и думаешь. Первый день полета мне запомнился тем, что я включив камеры на внешнем корпусе корабля смотрел на свечение возникающее от столкновения энергии гиперпространства и поля Геллара.
Наблюдая за гиперпространством я начал осознавать насколько же мы люди малы по сравнению с размерами вселенной. Вообще медики не рекомендуют засматриваться на гиперпространство, по их мнению все эти переливы энергии имеют гипнотический эффект.
Но единственное что я почувствовал так это небольшую временную дезориентацию. Мне казалось, что я смотрел всего несколько часов, а оказалось почти сутки и лишь сигнал о скором выходе из гиперпространства меня привел в чувство.
Одев скафандр я вернулся в кресло пилота и подключился к корабельной сети для того чтобы я смог прореагировать на любую опасность, так скорость мышления повышалась и не требовалось тратить время на то, чтобы сделать действия руками, чистая мысль обрабатываемая сопроцессорами нейросети позволяла управлять кораблем практически без задержки.
В момент выхода из гиперпространства я напрягся. Все же я не просто так говорил, что корабль старье еще то. Да он вполне еще способен сделать пару сотен, а может быть и тысяч прыжков в гипеространство, но с каждым прыжком увеличивается шанс на аварию, сейчас после ремонта который я провел на скорую руку шанс был невелик, всего около полу процента, но он был и я привык, что в технических вопросах стоит полагаться на законы Мерфи, “Если может произойти что-то плохое оно обязательно произойдет”.
Мгновенная вибрация по корпусу корабля, дезориентация на пару сотых секунды и я оказался в обычном пространстве. Гасители инерции работали на половине своей мощности так как никаких препятствий впереди не было, а потому скорость до приемлемой падала почти пол минуты.
—Корабельный журнал, запись тридцать четыре. Звездная дата 6154.13.34 14.56.17. Выход из гиперпространственного прыжка в системе KDR937 успешен. Все системы работают в пределах погрешности, направляю корабль к планете JKER402 для сброса статического напряжения. Показания приборов в приложении номер один,— произнес я в голос. Вообще это было необязательно, но желательно чтобы в черном ящике корабля оставались записи о действиях пилота не только из автоматических систем записи, но и обычный видео журнал. Это показывает, что пилот адекватен и делает все правильно. В основном это необходимо для работы спасателей и следователей которые в случае катастрофы будут работать тут.
—Запись принята. Моментальный снимок состояния пилота в приложении два,— ответил мне искин.
—Установить будильник на шестнадцать ноль ноль.— приказал я искину корабля после чего встал из кресла пилота.
Следующий час корабль будет медленно двигаться к ближайшей планете и мое присутствие в то время было вовсе не обязательно. А значит можно было потратить время с большей пользой и просто позавтракать.
Пищевого синтезатора на корабле не было, а потому мне пришлось прихватить с собой на борт двухнедельный запас армейских пайков и это несмотря на то, что мне суммарно лететь не больше четырех дней. Вообще по правилам я должен был взять запас на четыре десятка дней, именно десятикратный запас продуктов обязан быть на борту на случай если произойдет какая-либо авария. Но я был более менее уверен в корабле, а потому взял запас только на две недели.
Сняв скафандр у входа в небольшую столовую рассчитанную на двух человек я подошел к аналогу холодильника и достал упаковку армейского пайка. Первым делом я нажал на кнопку разогрева первого блюда.
Это был какой-то крем суп со вкусом курицы и болгарского перца. Судя по этикетке он назывался “Питательная смесь восемнадцать”. Самое прикольное было в упаковке, она была также съедобна как и столовые приборы.
Съев суп я закусил его столовыми приборами бывшими на вкус как обычные соленые крекеры. В качестве третьего я выбрал “Тонизирующий напиток тридцать шесть” он был также в съедобной чашке которая оказалась по вкусу как засохший пражский торт.
