— Ага, кроме Стеллы! — неожиданно вспыхнула Ева. — Поэтому с ней можно, а с остальными — нет...
— О чём ты? — растерялся Князь. — Ты же чувствуешь меня на расстоянии и прекрасно знаешь, что дело не в этом...
— Знаю. Просто позавидовала, — хмыкнула Маркиза и вспыхнула снова: — Но какую же ахинею ты несёшь, Андрей! Сколько раз тебе приходилось напоминать всем нам, в каком мире мы живём, с какими людьми и не только людьми общаемся? На твоей студии "Альфа", кстати, снимают не только высокохудожественные драмы! А есть ещё стрелка на башне у Дворца...
— Всё-всё, уела... Не ожидал от тебя подобного выступления. Да и не то я хотел сказать о девушках. Чтобы изменить жизнь, им требуется обновление, а кому-то и перерождение.
— Ты, мой Андрей, только ты можешь помочь обновиться не всем, конечно, но Искре в первую очередь! Ну и Стелле, конечно...
Он не стал спорить, пускаться в глубокомысленные рассуждения. Просто уложил Еву отдыхать, здесь же — на диване в кабинете наставницы. Сам сел за письменный стол и включил древний, давно устаревший компьютер Стеллы. Андрей успел только полистать нашедшийся там электронный каталог помощников Красной девы, тех самых "комсомольцев и пионеров", как на резидентную почту пришло сообщение. К удивлению Князя, письмо предназначалось ему, а отправителем был Иван. Мобильная связь в старом городе работала нестабильно и с перебоями. Вероятно, не хватало мощности и количества ретрансляторов. Собственно, об этом Ваня и писал. Однако он разобрался в местной, безнадёжно устаревшей сети, и нашёл в паутине Андрея. Спать компьютерный гений не собирался, и Князь вызвал его на разговор в Башню.
Через полчаса дежурная по Башне Бэкки, таинственно улыбнувшись Андрею, отправилась встречать Ивана к входу в здание. Мужчины расположились в обеденном зале, пили по маленькой принесённый Бэкки коньяк, закусывали его каким-то особенным, очевидно сваренным по старому рецепту сыром, курили и разговаривали. Сначала о делах, о проблемах связи в старом слое Княжества, о возможности модернизации системы, о завтрашнем контрольном Испытании и съёмках процесса, если того потребует Юлия. Постепенно беседа перешла на обсуждение первого впечатления от старого города, на отвлечённые темы, забавные истории. Негромкий, но весёлый смех привлекал внимание дежурной по Башне. Она то и дело заглядывала в зал, удивлялась приподнятому настроению Князя и его друга, улыбалась мужчинам. Вскоре эти регулярные появления и исчезновения Бэкки надоели Андрею. Он усадил её рядом с собой, и беседа продолжилась с участием девушки. Сначала она выглядела растерянной в неожиданной для неё компании, но затем расслабилась, с головой окунулась в лёгкую атмосферу разговора, начала добавлять к нему собственные реплики и смеялась веселее всех. Бэкки не могла припомнить сколь-нибудь схожего стиля общения с мужчинами. Сегодня никто не заставлял её играть по своим правилам, исполнять приказы вопреки желанию, и не навязывал своё мнение. "Правду говорили, — подумала она, — Князь совсем не похож на то, что говорят о Княгине — огромная, могучая и ужасная. Он, конечно, особенный, ни на кого не похожий, но — человек! Мужчина, создающий вокруг себя необычную ауру. С ним и его другом удивительно легко, уютно и... светло!" Через час Иван покинул Башню, в дверях поцеловав руку Бэкки, чем привёл девушку в полный восторг. Вернувшись в зал, дежурная поинтересовалась у Князя, не требуется ли ему что-то ещё. Улыбнувшись, Андрей отрицательно покачал головой, и Бэкки порывисто чмокнула его в щёку и выбежала из зала.
За час до полудня ожил мобильник Андрея. Вероятно, Ивану как-то удалось наладить локальную связь. Звонила Юлия, взбудораженная и рассерженная. Впрочем, Князь заранее предполагал такую реакцию Главного Вершителя Княжества на начавшееся контрольное Испытание. Самые мягкие слова, которые употребляла Юля были "показуха" и "профанация". Андрей отреагировал своеобразно:
— Если ты считаешь Ревлена дураком, подсовывающим тебе очевидную липу, то ошибаешься, — заговорил он. — Мы проверяем местную Службу Вершителей, а её Председатель со своей командой пытается прощупать нас, понять, насколько тонко ревизоры разбираются в сути процесса, и что будут делать дальше?
— И как мы поступим? — моментально успокоилась и сосредоточилась Юлия.
— Ты — Главный Вершитель Княжества, Юля! Для Службы любое твоё слово — закон. Выбирай любого имеющегося в наличии Испытуемого, назначай любого Вершителя для нового контрольного Испытания...
— Правильно! Но Вершителя менять не стану, я ему устрою такую показуху...
Князь попросил Юлию прислать к нему Жёлтую Графиню, если в её присутствии на второй серии контрольного Испытания не будет необходимости. Главная Вершительница оказалась столь возбуждена и решительна, что представитель верховной власти для продолжения проверки ей уже не требовался. Через час Инга прибыла в Башню Красной девы.
Она уже знала, с какими проблемами столкнулся Андрей. Понимала Жёлтая Графиня и то, что Князь позвал её для того, чтобы определиться с будущим постоянных обитателей Башни и их помощников из "пионерского отряда", возглавляемого "комсомольцами". Разумеется, мнение Княгини по этому поводу было Андрею хорошо известно. Но Инга должна была озвучить его официально и разделить с Князем ответственность за принимаемые решения. В компании Леди Евы выслушав короткое предисловие Андрея, Жёлтая Графиня произнесла:
— Во-первых, озвучу вывод, который не вызывает сомнений. Всех людей, имеющих отношение к этой Башне, следует вывезти из старого слоя Княжества на Дворцовую территорию. А это целых пятьдесят два человека!
— Так много? — удивилась Ева.
— Да, Миледи! — улыбнулась Инга. — Помимо семи женщин, проживающих в самой Башне, есть ещё тридцать шесть так называемых пионеров и девять комсомольцев обоих полов. Руководствуясь буквой Закона, можно констатировать, что сорок два человека отправятся во Дворец для прохождения своеобразного карантина, поскольку, в отличие от десяти других, до Суда Исхода им ещё далеко.
— Одну минуту, Инга, — вступил в разговор Андрей, — одна из десяти — это Наставница Красной девы Стелла, как я понимаю? Но она предстанет перед Судом Исхода только в том случае, если будет лишена статуса Советника Вершителей. Ты видишь предпосылки для такого шага?
— Нет, — развела руками Жёлтая Графиня, — но не исключаю ситуации, при которой Стелла добровольно сложит с себя полномочия наставницы и откажется от статуса Советника.
— Так почему бы нам сейчас же не спросить об этом саму Стеллу? — хмыкнул Князь.
Наставнице Красной девы не доводилось попадать в подобную ситуацию. Мало того, что она оказалась в компании Князя, его Маркизы и Жёлтой Графини Княжества. Обличённые высочайшей властью существа интересовались мнением Стеллы о её собственной судьбе. Впрочем, за последние сутки мнение по этому вопросу у наставницы сформировалось, и она его высказала:
— У меня не возникает сомнений в том, что перемены в Службе Вершителей назрели давно. А значит, Башня Красной девы прекратит своё существование в нынешнем виде, изменится жизнь моих воспитанников. Что же касается меня лично... Единственное моё желание — служить Его Величию в той мере и в том качестве, которое он посчитает нужным избрать для своей подданной Стеллы...
— Ваша Светлость, — прервала паузу Ева, — Вы можете высказаться по этому вопросу или время для решения ещё не наступило?
— Светлость? — ахнула Стелла. — Как я глупа! Ну, конечно же...
— Я выскажусь сейчас, — не обращая внимания на всплеск эмоций наставницы, задумчиво проговорил Князь. — На мой взгляд, не использовать огромный опыт Стеллы и её желание приносить пользу Княжеству — недопустимая глупость. Наставница, в данном случае — не должность, а призвание. Мы лишь дадим её деятельности новый толчок и более широкое применение...
— Вопрос закрыт, — воскликнула Жёлтая Графиня, — и это не только моё мнение, но и мнение Её Величия Княгини.
— Сомнений и возражений не имеется, — неожиданно произнесла Леди Ева, впервые почувствовавшая себя не только "тенью" Андрея, но и полноправным представителем его власти. Она мысленно призвала в свидетели Веронику и Клэр, кивнула и подтвердила вслух: — Я выражаю консолидированное мнение трёх Маркиз Его Светлости Князя.
— Какое изумительное единство мнений! — усмехнулся Андрей и выдвинул неожиданное предложение, больше походившее на приказ: — В таком случае особая комиссия, в состав которой мы и войдём, немедленно приступает к работе. Цель: провести собеседования с упомянутыми Жёлтой Графиней людьми в количестве пятидесяти человек и распределить их по группам. Почему пятьдесят? Вопрос со Стеллой решён, а Красную деву я не отдам вам на растерзание. Искра — слишком тонкое существо для таких энергичных барышень, как вы...
— По-нят-но, — растягивая слоги, проговорила Инга. — С Князем не поспоришь, правда, Миледи?
— Правда, — кивнула Ева. — Однако нам предстоит долгая и кропотливая работа. Ваша Светлость считает, что к ней следует приступить немедленно?
— Прошу прощения, — тихо произнесла Стелла, — а какова моя роль в работе Вашей комиссии?
— Во-первых, ты хорошо знаешь своих людей и сможешь нам их представить, — рассудительно заговорил Князь. — Во-вторых, у тебя будет право голоса, в процессе обсуждения. В-третьих, у любой приличной комиссии должен быть секретарь, следящей за правильной организацией работы и фиксирующей итоговые решения. Думаю, для тебя подобная роль не станет проблемой...
Изумлённая внезапностью перемен, но сохраняющая видимое спокойствие наставница Стелла уточнила у Андрея формат и порядок представления участников собеседования, попросила час времени на подготовку и ушла готовиться. Инга и Ева заинтересовались, на основании каких признаков Князь желает распределить людей по группам. Впрочем, и без того было ясно, что Андрей решительно не желал единолично нести ответственность за всех сотрудников Башни Красной девы, планировать и контролировать их будущую жизнь.
Собеседование началось в помещении, находящемся над обеденным залом. Достаточно просторная и тоже круглая комната предназначалась отнюдь не для чревоугодия. Оформленный в привычных для Башни, красных тонах, этот зал буквально источал запах похоти. Мебель, аксессуары, хитроумные устройства — всё здесь предназначалось для ублажения гостей Башни. Живописные полотна кисти Красной девы, развешанные на стенах зала, подтверждали эту мысль. Князь, Маркиза и Графиня заняли кресла, почти без промежутков установленные вдоль полукруглой стены. Наставница расположилась в аналогичном кресле, немного в стороне от титулованных особ. Лицам, вызванным на собеседование, предлагалось расположиться на обитом красной кожей, странном круглом ложе, находившемся посередине комнаты. Присесть на него — значит, оказаться в трёх шагах, лицом к лицу с комиссией, прилечь — проявить неуважение к титулованным особам. Людям приходилось располагаться в крайне неудобных позах, многие вставали на колени в центре столь специфического дивана.
Первой и второй в списке людей, вызываемых на собеседование, оказались уже знакомые Князю и его Маркизе Дудоня и Бэкки. С ними проблем не возникло. Стелла представила девушек весьма доброжелательно, а личный разговор с каждой только убедил комиссию в том, что пусть они и предстанут перед Судом Исхода, но после него вряд ли покинут Княжество. Условия жизни в старой Ультра-Москве не дали им возможности в должной мере проявить себя. Возможно, они и искупили свои прежние проступки, но казалось правильным дать им время, чтобы раскрыться в изменившейся обстановке. Кроме того, в мысленном обмене мнениями с Князем и Жёлтой Графиней Центрального Княжества неожиданную инициативу проявила Леди Ева. Она выразила желание взять под своё крыло и Дудоню, и Бэкки после Суда Исхода. В общем, будущее двух девушек вырисовывалось более-менее ясно.
С тремя следующими по очереди "подружками Красной девы" всё было куда сложнее. Блонди предпочитала, чтобы её называли Белянкой, а ещё лучше — Беляночкой. Она оказалась девушкой фигуристой, но, с точки зрения Князя, скучноватой. Впрочем, подобное мнение Андрея, разумеется, не могло стать определяющим. На вкус и цвет, как известно, товарища нет. По крайней мере, Жёлтая Графиня после короткого раздумья отобрала Белянку в свою группу. Со следующей "подружкой", Рыжиком вышла и вовсе драматичная история. Стелла характеризовала её, как девушку с характером, упрямую и целенаправленную. Но Андрей, в отличие от остальных членов комиссии, имел возможность заглянуть глубже и... устроил жёсткую провокацию.
— Как ты думаешь, красавица, — заговорил он, когда дежурные вопросы от Инги и Евы подошли к концу, — не пора ли заменить Красную деву в Башне?
— Не мне судить, Ваше Величие, — смешалась огненно-рыжая красотка, — но все, даже самые красивые девушки приедаются нашим особенным и крайне разборчивым гостям.
— Конечно, — легкомысленно произнёс Князь, — время от времени личный состав Башни требует обновления. Но меня интересует ответ на конкретный вопрос: ты готова заменить Искру?
— Я?! Да, я готова... Если Ваше Величие считает мою кандидатуру достойной... — Рыжик не производила впечатления недалёкой, импульсивной барышни, но внимание самого Князя вывело её из равновесия. Она решила усилить впечатление: — Господа обращают на меня внимание, ничуть не меньше, чем на Искру. Я не глупее и, по-моему, эффектнее её. Многие говорят, что она — великая актриса. Но назовите хотя бы одну роль, которую мне не по силам исполнить?
— Не знаю — не знаю... Мало выбрать роль, нужно и проверить, как ты её исполнишь, — пожал плечами Андрей, и глаза Рыжика засияли в предвкушении триумфа. Но Князь не торопился задавать тему и уединяться с рыжей нимфой: — Впрочем, и этого мало. Готова ли ты выдержать тяжёлый и суровый экзамен?
— Да, Ваше Величие!
— Тебе придётся стать главной героиней спектакля с участием многих актёров. И эта феерия продлиться не одну ночь...
— Трое суток, пять, неделю? Я справлюсь и отыграю главную роль до конца! — воскликнула девушка в эмоциональном запале.
— Партнёры и партнёрши будут меняться, и большинство из них не доживёт до финала, — всё так же легкомысленно говорил Андрей. Могло сложиться впечатление, что он фантазирует, представляя себя и Рыжика в определённых ролях.
— Их отправят во Дворец? — мимоходом поинтересовалась она. — На всё воля Вашего Величия!
— Отправят во Дворец, а может быть, убьют, — пожал плечами Князь. — Кстати, думаю, что правильное решение — дать роли в этом спектакле всем жителям Башни, ну и пионерам, конечно, и комсомольцам. Однако главная женская роль будет одна — твоя!
— Ваше желание — закон, — продолжала упорствовать смертельно побледневшая женщина, — а я готова на всё, чтобы утолить Ваши желания...
— Превосходно! — воскликнул Андрей. — Думаю, тебе следует вернуться в свою комнату и хорошенько подумать о нашем разговоре. Возможно, подготовить для меня собственное эксклюзивное предложение...
Растерявшаяся рыжая нимфа удалилась. Князь строго оглядел комиссию и произнёс сакраментальную фразу: "Ну и что вы на это скажите?" Титулованные особы молчали, хмуро уставившись в пол. И только побледневшая наставница не пожелала сдаваться:
