Лисса не простила отцу предательства, но и несправедливой быть не хотела:
- Ну, если сравнивать с бабулей... Он просто милашка. Должна сознаться: без его помощи я бы не выбралась. Но и попала в такую муку я тоже по его милости. Теперь даже не знаю, как к нему относиться...
- Мне кажется, — осторожно начал Джеймс, — Тебе бы лучше с ним просто больше дела не иметь.
Эта точка зрения показалась Лиссе наиболее разумной. Да, верно: Эсгейрд не друг, не враг, а просто тот, с кем у нее нет ничего общего.
- Пожалуй, ты прав. Так что не будем о нем и говорить. Я о Саварде хотела узнать.
- А что о нем узнавать? Появится и все расскажет. Я обещал показать ему, каким образом пришел к доказательству возможности существования многих миров и перемещения между ними.
Лисса радостно затрясла головой:
- Раз это ты ему что-то обещал, он придет непременно. Более любознательного типа я не видела, если не считать меня саму.
Мужчина посмотрел на нее странным оценивающим взглядом.
- А ты сама хотела бы посмотреть мои выкладки?
У Лиссы аж дыхание перехватило. Не принято было у магов делиться своими свежими данными и разработками. Вряд ли у людей дело обстоит иначе. Так что это признак необыкновенного доверия. В том, что Джимми доверился ее учителю, она ничего странного не видела, но она сама...
- Ты думаешь, я смогу разобраться и понять? Тогда... Тогда мне очень, очень интересно, что ты придумал! — затем помрачнела, — Но я не знаю вашей математики, а все дело именно в ней, как я поняла...
- Твой учитель тоже не знает, но он был уверен, что разберется.
Девушка радостно захлопала в ладоши:
- Отлично! Если профессор разберется, он и мне объяснит в доступных терминах. Так что ждем его. А пока покажи, где я буду жить.
Оказалось, в этом современном доме, где внутренние стены считались лишними, на втором этаже нашлась гостевая спальня. Нормальная комната, с дверью, которую можно было закрыть и даже запереть, светлая, просторная. Обстановка Лиссе приглянулась. Там стояла широкая низкая кровать с толстым мягким матрасом, большой комод с бесчисленными ящиками, над ним зеркало в овальной раме, столик у окна, пара стульев и низкий пуфик. Пол был застлан чем-то пушистым цвета кофе с молоком. Да и все в комнате было в молочно-сливочных тонах. Такая комната скорее подошла бы Беттине, но Лиссе тут тоже показалось уютно, о чем она и сказала.
Джимми ответил дежурной любезностью:
- Здорово, я счастлив, что тебе понравилось. Ты можешь жить здесь сколько угодно.
Девушка посмотрела на него: ни фига он не счастлив, скорее смущен. Было заметно, что парень хочет обнять Лиссу, поцеловать, словом, как-то выразить свои чувства, но не решается. Прошлый раз он не был таким стеснительным, и это ей нравилось больше.
А сейчас стоит в дверях, пол-лица занавесил челкой, прячет свои синие глаза и носком ботинка ковыряет ковер. Да, теперь он знает, кто она такая... Но разве это что-то меняет? Чтобы решить, как вести себя с ним дальше, Лисса не торопилась с осмотром. Потрогала матрас, попробовала посидеть на всех стульях и пуфике, пооткрывала по очереди все ящики комода (ничего там не нашла), заглянула в стенные шкафы и обследовала ванную комнату. Джимми стоял в дверях не шевелясь и следил за ней из-за занавеси своих светлых волос. Даже спиной Лисса чувствовала его напряженный взгляд.
Все-таки она ему нравится и приютил он бездомную путешественницу не просто из уважения к Саварду. Но профессор вполне мог запугать бедного мальчика до полусмерти, поэтому он и боится дотронуться до Лиссы.
Она закончила осматривать свою новую спальню и подошла к мужчине почти вплотную.
- Джимми, скажи мне, что ты обещал моему учителю?
- В каком смысле?
- В самом прямом. Это же он тебя уговорил дать мне приют?
- Да, это так, — он усмехнулся, — Ты же ничего не знаешь! Твой учитель меня похитил. Утащил в какой-то странный мир прямо с автомобильной стоянки, а потом вернул домой с условием, что я никому ничего не расскажу и при случае дам тебе приют в моем доме.
Девушка схватила его за рукав и потянула в комнату. Усадила на стул, сама села напротив и приказала:
- Рассказывай.
- Что именно? — поинтересовался Джимми.
- Все, и как можно подробнее. Куда тебя утащили, что ты там видел, о чем шла речь и все, что тебе сказал профессор Савард.
Предваряя возражения Джеймса, пояснила:
- Мне это нужно, чтобы знать, на каком я сейчас свете, и какую линию поведения выбрать. Не хотелось бы тебя подставлять, Джимми, ты мне очень симпатичен.
Рассказ вышел на удивление длинным. За это время они успели посидеть в спальне, переместиться на кухню, приготовить еду и пообедать... Джеймс не доверил Лиссе кухарничать, сам запек рыбу и нарезал салат, сам зажарил картофель во фритюре, сам накрыл на стол и усадил за него свою иномирную гостью, ни на минуту не прерывая свой рассказ.
Лисса посмеялась над тем, как он нарезал круги вокруг их домика, сообразив, что именно из-за закольцованного пространства они с Бет ни разу не потерялись.
Затем она выслушала рассказ о своем отце и его откровениях и снова огорчилась из-за того, что он не вызывал уважения. Так хотелось быть дочерью достойного, того, кем можно гордиться. Ну, раз уж так случилось, придется ей, Лиссе, стать кем-то сверхдостойным, чтобы уважения хватило на всю семью.
Рассказ о том, как профессор развел папашу на откровенность и вырубил в нужный момент, позабавил. В этом был весь Савард, создание, предпочитающее простые и эффективные решения.
А вот слова Эсгейрда о том, что Джимми должен забыть об отношениях с Лиссой, ее огорчили. Он из-за этого такой скованный? Боится, что дочь демиурга ему не по зубам? Не считает их равными? Или опасается, что придет Савард и настучит ему по всем частям тела?
Когда парень закончил излагать, то обратил внимание: Лисса сидит глубоко задумавшись и закусив губу, на него не смотрит.
- Ээээ... Лиза... Все в порядке?
- Не сказала бы.
Девушка резко повернулась и уставилась на Джимми. Было заметно, что она в гневе. Она заговорила, и ему стало не по себе от той горечи и обиды, которой было наполнено каждое слово:
- Я сбежала хрен знает откуда, через столько всего прошла чтобы мне родной папенька и господин учитель указывали, с кем у меня могут быть отношения, а с кем нет? Да я бабки своей всемогущей не побоялась! Они и вправду думают, что их хилое мнение будет принято во внимание? А ты? — ткнула она пальцем в грудь мужчины, — Ты и послушался? Хвост поджал и в сторону? Или ты врал, что я тебе нравлюсь?
В мгновение ока он очутился рядом с Лиссой на диване, схватил ее за руки и пытливо заглянул в глаза:
- Девочка моя, ты мне нравишься очень! Так, что дух захватывает! Но я не собираюсь принуждать тебя, раз я тебе безразличен.
- Кто тебе сказал такую глупость? Или ты хочешь от меня избавиться и для того говоришь всякую ерунду? Если я тебе не нужна, я пойду куда-нибудь в другое место, — проговорила она обиженно и стрельнула взглядом, оценивая его реакцию.
Парень испугался.
- Лиза, Лиза, о чем ты?! Это я тебе не нужен! Ты сбежала от меня! Что я мог подумать?
- Дай-ка догадаюсь. Что я испугалась?
Руки Джимми разжались, он выпустил Лиссу и усмехнулся:
- И чего именно ты испугалась?
- Что твои друзья-ученые разберут меня на запчасти. У тебя было такое лицо, что я решила не рисковать.
Ответ Лиссы озадачил Джимми. Похоже, эта мысль не приходила ему в голову. Он задумался, а затем вдруг рассмеялся и прижал девушку к своей груди.
- Не бойся, Лиза, я ни за что тебя не обижу. Ничего не сделаю против твоей воли. Да и как я могу, я же дал слово твоему учителю. Лучше расскажи мне, как ты спаслась. Клянусь, буду свято хранить твою тайну, тем более что здесь не существует того, кому я мог бы ее выдать.
Лисса охотно приникла к его сильному телу, прижалась щекой и спросила:
- Значит, никому не выдашь?
- Если только сама не захочешь. Но все же, как тебе удалось выбраться? Я тебе все рассказал честно, а ты молчишь.
Они устроились на большом белом диване. Джеймс укрыл ноги девушки пушистым клетчатым пледом, поставил рядом на столик стаканы и напитки, вазу с фруктами и еще одну, с печеньем и кексами, и констатировал, что припасов хватит даже для очень длинной и трудной беседы.
Лиссин рассказ затянулся до самой темной ночи. Поначалу Джимми пытался задавать вопросы, но она попросила его этого не делать: она сбивается и уходит в сторону. Сейчас, когда она уже могла посмотреть на все спокойным взглядом, но впечатления были еще свежи, повествование получалось живым и забавным.
Она вспоминала все подробности, стараясь быть объективной и не зацикливаться на своих страданиях. Привело это к тому, что большую часть времени Джимми хохотал как сумасшедший. Разговоры Лиссы с бабушкой и ее выступления за столом имели шумный успех. Описание демиургов и их жизни показалось математику дурацким, но не лишенным логики. Жених и его отношение к Лиссе заставили его кусать губы от сдерживаемого смеха и одновременно недовольно морщить нос. Эрман вызвал что-то вроде ревности, а вот прабабушка-дракон привела в полный восторг.
- Твои родственники — это нечто! Эх, если бы я мог все это увидеть своими глазами! Здесь на Земле все книги фэнтези наполнены драконами, их представляют себе по-всякому, но никто никогда не видел ни одного.
- Ну, — протянула Лисса, — Все может статься. Если ты смог перенестись на нашу с профессором базу без вреда для здоровья, то, может, ты и с драконом познакомишься. Говорят, на Кариане, где живет сейчас моя подруга, их полно.
- Твоя подруга? Ты и в прошлый раз ее упоминала. Расскажи мне о ней, — попросил Джимми, — Как вы познакомились, давно ли дружите, что ты в ней ценишь.
Лисса удивилась вопросу:
- А зачем тебе? Мою подругу зовут Бетти, Беттина. Она артефактор. Это она создала накопители, за счет которых перемещается наш Савард. Мы дружим с первого дня первого года обучения. Этой информации тебе хватит?
- Возможно, мне это только кажется, — голос Джеймса звучал задумчиво, — Но твой профессор влюблен в твою подругу. Даже не так: он ее любит. Ты знала об этом?
Лисса недоверчиво покачала головой.
- Я была уверена, что он неспособен на такие чувства. Он, конечно, очень умный и образованный, сильный и талантливый маг, но что касается эмоций... Тут он дубина дубиной. Был, есть и будет. Представляешь: он семь лет был моим личным куратором и все это время звал меня только по фамилии и обращался в мужском роде. Я для него была мальчиком. «Ученик Авенар»! Поверить не могу, что он испытывает что-то к Бет! Хотя... Последнее время он очень изменился. И эти изменения совпадают с тем моментом, как он начал общаться с моей подругой. Боюсь, ты прав.
- Чего тут бояться? Любовь — это же хорошо!
- Ты так думаешь? Не в случае с Беттиной. Она... ой, на вашей Земле нет магии, поэтому мне трудно объяснить... В общем, она ни с кем не может быть вместе, для нее это смертельно, да и для мужчины тоже опасно. Только законный брак с женихом, которого одобрила ее семья. А Саварда они точно не одобрят.
Джимми сел к Лиссе поближе, положил руки ей на плечи и привлек к себе, давая возможность устроиться поудобнее.
- Твой учитель не слабак и не дурак, он сумеет с этим справиться, я уверен. Придумает что-нибудь.
- Но остается еще сама Бетти: она не любит Саварда.
Девушка сидела на диване с ногами, свернувшись как котенок, ее голова лежала на груди мужчины, он обнимал ее двумя руками, ласково поглаживая, и дышал ей в волосы. Она разнежилась, удивляясь, почему он говорит с ней о ее подруге, в то время как самое время выразить свои собственные чувства. Джимми спросил:
- Ты это точно знаешь?
Лисса тряхнула волосами и подтвердила:
- Она мне сама сказала.
- Бедный профессор. А я? Я могу на что-нибудь рассчитывать, Лиза?
Сердце бедной путешественницы подпрыгнуло и провалилось куда-то. Во рту пересохло, и она едва нашла в себе силы прошептать:
- В каком смысле?
- В самом прямом. Я понимаю, что для демиурга простой человек не может представлять интереса. У нас несравнимая продолжительность жизни. Ты всегда будешь юная и прекрасная, а я скоро стану противным старичком. Ты можешь творить миры, а я всего лишь занудливый математик, кабинетный ученый. Так что если ты просто планируешь пожить у меня какое-то время, это твое право, я ни на что не претендую. Все, что у меня есть, в твоем распоряжении. Для меня это честь. Но если я тебе хоть немного нравлюсь... Для меня это счастье. Я влюбился в тебя как глупый мальчишка и готов принять от тебя то, что ты решишь мне дать. Даже если в твоей жизни наши отношения будут лишь кратким эпизодом, я ни за что от этого не откажусь, если ты действительно согласна.
Он в любви объясняется? Ой, мамочки! Наконец-то! Лисса не дослушала. Извернулась, как змейка, и их губы встретились. Поцелуй был долгим и жарким. Когда они все-таки разорвали объятья, в голове у девушки шумело, в глазах летали сверкающие пчелки, и вообще... Сейчас она отдышится...
- Лиза, любовь моя, ты уверена..?
Она не дала ему закончить фразу. Прижала пальцы к губам взволнованного парня и выдохнула:
- Я более чем уверена.
Он осторожно отвел ее руку от своего рта.
- Лиза, у тебя есть обязательства перед твоей семьей. Я понял, по меркам демиургов ты считаешься маленькой, но твои женихи и твоя прабабушка...
Лисса высвободилась из его рук, вскочила на ноги и топнула ножкой.
- Плевать. По их понятиям я маленькая, а значит, могу делать все, что захочу. А когда стану большой и мне придет время выходить замуж по правилам демиургов... Это еще нескоро будет. Очень нескоро. Так что мы можем не брать это в рассмотрение. Лучше поцелуй меня!
Но Джимми было не так легко убедить:
- А твоя прабабушка? Она собиралась тебя чему-то учить. Наверное, заберет тебя к себе. Мы не сможем быть вместе.
Лисса затрясла головой:
- Ну почему ты такой упрямый?! Какая тебе разница, будет меня учить прабабушка или нет? Думаю, наших отношений это не затронет. Обучение начнется не завтра, и потом, оно не исключает наших встреч. Я буду уходить и возвращаться. Это нормально в вашем мире тоже. Ты же ходишь на работу?
Мысль о том, что демиурги ходят на работу, сразила Джеймса. Он подхватил Лиссу на руки и закружил по комнате. В результате потерял равновесие и уронил свою ценную ношу, хорошо, что на диван.
Утро застало их в постели Джимми на втором этаже. Обнаженная Лисса, лежа поперек кровати, лениво потягивалась, как сытая кошка. Единственным оставшимся на ней предметом был амулет-переводчик, впрочем, как и на ее любовнике. Он лежал рядом на боку и разглядывал девушку из-под ресниц.
Лисса тоже лукаво на него посматривала. Она не была уверена, что умирает от любви к Джеймсу Хеддлтону, но одно знала точно: никогда, никогда она не пожалеет, что он стал кусочком ее жизни. Никто никогда не говорил ей, что близость — это так здорово! Она не страдала от комплексов и вбитых воспитанием страхов, поэтому смогла насладиться в полной мере. Это была волшебная ночь, лучшая в ее жизни. И случилось все по ее воле, потому что она этого хотела. С каким обожанием смотрит на нее Джимми! В его глазах она видела себя такой, какой мечтала: прекрасной, недостижимой мечтой, божественной возлюбленной, той, ради которой можно пойти на что угодно. Для него она не была маленькой, плохо воспитанной дурочкой.
