Увидев, что Се Лянь снова надел цепочку на шею, глаза Хуа Чэна ярко блеснули. Се Лянь огляделся вокруг: -В игорном доме , ты сказал, что идешь сюда, в Райскую усадьбу , и я подумал, что это что-то вроде борделя или квартала красных фонарей, но это место больше похоже на театр?
Хуа Чэн вскинул брови:-Гэ-Гэ,о чем ты говоришь? Я никогда не ходил в места подобного рода.
Се Лянь был поражен: -Правда?
— Конечно, — ответил Хуа Чэн.
Они подошли к черной нефритовой кушетке и сели рядом. Хуа Чэн продолжил:-Это просто место и ничего более, я отреставрировал его в некоторых местах, это своего рода резиденция. Когда я свободен, то прихожу сюда и отдыхаю .
— Значит, это твой дом.— прокомментировал Се Лянь.
-Резиденция.— поправил Хуа Чэн, — не дом.
-А разве есть разница?— спросил Се Лянь.
-Конечно, — ответил Хуа Чэн, — в доме есть семья. Место, где кто-то живет один, не может считаться домом.
Услышав это, сердце Се Ляна сжалось. По этому определению, прошло уже больше восьмисот лет с тех пор, как у него был дом. Хотя на лице Хуа Чэна не было и следа одиночества, Се Лянь подумал, что они, возможно, похожи. Хуа Чэн продолжил: -Если говорить о доме , то даже такое маленькое место, как храм Пу Цзы , будет лучше моей Райской усадьбы миллион раз.
Се Лянь согласился и улыбнулся:-Не знал, что Сань Лан настолько сентиментален. Но ты действительно меня разыгрываешь ,используя для сравнения,мой тесный и маленький храм.
Хуа Чен рассмеялся:-Чего тут стесняться?Храм Пу Цзы, принадлежащий Гэ-Гэ хоть и мал, но он гораздо удобнее, чем моя Райская Усадьба .Он больше похож на дом.
-Неужели это так? -тепло спросил Се Лянь.-Тогда, если он тебе нравится , в будущем приходи, когда захочешь. Двери моего храма всегда для тебя открыты .
Лицо Хуа Чэна просияло:-Раз Гэ-Гэ так говорит, я с радостью приму твое предложение. Надеюсь,Гэ-Гэ не устанет от меня в будущем.
-Ни в коем случае.— сказал Се Лянь. — Кстати, Сань лан, я хочу попросить об одолжении, но не знаю, найдется ли у тебя время?
-В чем дело?— спросил Хуа Чэн. -Это моя территория.Только попроси,и для тебя все доставят.
После некоторого раздумья Се Лянь сказал:-Прежде,расследуя одно дело на горе Юй Цзюнь, я столкнулся с подростком, который, возможно, был родом из моего королевства.
Хуа Чен медленно моргнул, услышав слово “родом “, и не произнес ни слова. Се Лянь продолжил: -Я по неосторожности спугнул его. После ,я сделал запрос в небесном дворце чтобы его нашли ,но все безуспешно. Ранее, в закоулках призрачного города, мне показалось, что я столкнулся с ним. Сань Лан-хозяин этой земли. Может быть ты можешь как-нибудь помочь мне найти этого юношу ? Его лицо обмотано бинтами,и он только что сбежал ,когда я встретил его на улице.
Выслушав принца Хуа Чэн встал,отвернул в сторону лицо и что-то тихим голосом произнес,будто с кем-то разговаривал. Мгновение спустя он снова сел и улыбнулся:
-Готово. Просто подожди.
Поскольку Хуа Чэн был господином, правящим городом призраков,ему было бы гораздо удобнее действовать. Се Лянь с облегчением вздохнул:
-Правда, еще раз спасибо.
-Это ерунда, — сказал Хуа Чэн. -Но ты оставил Лан Цянь Цю одного просто так?
Если бы Лан Цянь Цю пошел с принцем,то со своей прямолинейностью и твердолобостью, было бы трудно предсказать, какая еще глупость выйдет из его рта и кто знает какая беда начнется. Наверное, лучше встретиться с ними позже, подумал Се Лянь.
-Его Высочество Тай Хуа доставил неприятности в игорном доме. Сожалею об этом.
Хуа Чэн сверкнул высокомерной ухмылкой:
-О чем ты говоришь? Это ни в малейшей степени не было проблемой.
-То, что он сломал…
Се Лянь вздрогнул, и Хуа Чэн рассмеялся:
-Ради Гэ-Гэ я закрою на это глаза. Он может делать все, что захочет, лишь бы не показывался передо мной.
Се Ляну стало любопытно и он спросил:
— Тебе все равно, если на твоей территории находятся небесные чиновники ? Неужели Хуа Чэн действительно такой бесстрашный?
Князь демонов улыбнулся:
-Конечно, Гэ-Гэ возможно не знает,но во всех трех мирах город-призрак провозгласили адом коррупции, разгулом нечисти, но на самом деле, каждый хочет прийти сюда поразвлечься. Так много небесных чиновников делают вид, что им все равно, и плохо отзываются об этом месте, но за спиной каждый из них часто приходит в другом облике,чтобы тайно вести самые невероятные дела.Зачастую на моих глазах творится невообразимое. Если они не поднимают шум, то мне все равно, а если и поднимут, то еще лучше, потому что они вторглись первыми.
— Его Высочество Тай Хуа по натуре таков, поэтому, видя,что ставка выходит из-под контроля не смог сдержаться.— объяснил Се Лянь.
-Ему не хватает опыта, — просто ответил Хуа Чэн. — Если из двух вариантов позволить себе жить дольше в течение десяти лет или сократить жизнь своего врага на десять лет,выбрать последнее-вот истинная природа человека.-Он фыркнул и скрестил руки на груди,-Если такой идиот, как Лан Цянь Цю,смог вознестись,значит небеса действительно слепы.
Се Лянь с виноватым видом потер лоб,думая:
“Не справедливо так говорить, в конце концов, такой сборщик мусора, как я, тоже вознесся…”
После некоторого колебания Се Лянь снова заговорил:
— Сань Лан, может быть, это не мое дело, но я все равно должен это сказать. Твой игорный дом опасен, не выйдет ли однажды все из-под контроля?
Место, в котором было позволено ставить на кон сыновей и дочерей,человеческие жизни, даже мгновенную смерть,было ужасно греховным. Если не обращать внимания на недавнюю маленькую потасовку,то однажды ставки могут выйти из-под контроля и небеса не смогут сидеть сложа руки и делать вид,что ничего не происходит.
Хуа Чэн, взглянув на принца, сказал:
-Ваше Высочество,ты когда-нибудь интересовался у Лан Цянь Цю, почему он устроил этот беспорядок?
Се Лянь был слегка озадачен, не совсем понимая смысл вопроса.
— Держу пари, он сказать тебе, что если бы не он, то никто бы этого не сделал.
-Ты прав -сказал Се Лянь, — именно это он и сказал.
-Я полная противоположность.— Сказал Хуа Чэн. -Если такое место, как это,не под моим контролем, тогда кто-то другой возьмет его под свой контроль,думаю лучше чтобы этим человеком был я.
Се Лянь знал, когда нужно отступить, и согласно кивнул:
-Я понимаю.
Похоже, хотя Хуа Чэн был сентиментален,он также заботился о контроле и власти больше, чем Се Ляну казалось.
— Тем не менее, — продолжал Хуа Чэн, — благодарю Гэ-Гэ, за заботу.
Как раз в этот момент из-за двери послышался голос молодого человека:
-Милорд, я нашел забинтованного юношу.
Се Лянь посмотрел на главный вход и увидел офицера Ся Сянь Юэ, который почтительно склонился сразу за бисерным пологом.На руках у него, был не кто иной, как оборванный мальчишка,обмотанный бинтами.
Хуа Чэн даже не повернул головы:
-Приведи его.
Молодой человек в черном внес мальчика внутрь и осторожно положил на пол. Се Лянь не мог не взглянуть на его запястье снова, чтобы проверить, действительно ли в прошлый раз он видел проклятую окову, но подчиненный Хуа Чэна снова поклонился и быстро встал.Се Лянь наклонился к забинтованному мальчику и мгновенно успокоил:
-Не бойся.В прошлый раз это была моя вина, я не буду делать этого снова.
Глаза мальчика расширились от страха и замешательства, но после многочисленных попыток убежать у него уже совсем не осталось сил. Он взглянул сначала на принца, затем на столик рядом с черной кушеткой. Се Лянь проследил за его взглядом и увидел, что он смотрит на блюдо с сочными фруктами, стоящее на столе.
Мальчик, должно быть, прятался слишком долго и ничего не ел. Се Лянь повернулся к Хуа Чэну и, прежде чем он успел что-то сказать, Хуа Чэн махнул рукой:
-Делай то, что считаешь нужным, не спрашивай меня.
Для вежливости совсем не было времени, поэтому Се Лянь поблагодарил и потянулся к тарелке с фруктами, прежде чем передать ее мальчику. Измотанный беглец выхватил тарелку у принца и начал жадно запихивать фрукты в рот.
Похоже, что он оставался без еды слишком много дней,страдая от голода. Даже когда Се Лянь в самые худшие дни голодал, как дикая собака, он никогда не пихал в себя еду так, этот мальчик сейчас. Он не знал, что сказать, и только мягко упрекнул:
-Помедленней,не торопись.
Помолчав, он спросил:
— Как тебя зовут?
Мальчик что-то неразборчиво бормотал во время еды, будто пытался что-то сказать, но не мог сделать это ясно.
-Возможно,за столько лет он разучился говорить?— предположил Хуа Чэн.
Действительно,выглядело так,будто он молчал,в течение долгого времени. Се Лянь вздохнул:
-Мы можем попробовать разговорить его постепенно.
К тому времени, все фрукты на тарелке были съедены. Увидев, что повязки,покрывающие голову мальчика, пропитаны засохшей черной кровью,Се Лянь мягко сказал:
-Твое лицо выглядит серьезно раненым. Позволь мне взглянуть.
Услышав эти слова, глаза мальчика мгновенно наполнились страхом. Однако, после неустанных уговоров и утешений Се Ляна, он снова послушно сел.
Принц подошел к подростку и достал из рукава флакон с лекарственным порошком, готовый снять запачканные бинты,но Хуа Чэн остановил его:
-Позволь мне сделать это .
Се Лянь покачал головой и медленно начал разворачивать беспорядочно обернутые бинты.
Как он и подозревал,лицо мальчика представляло собой кровавое месиво,но все ужасающие человеческие лица исчезли, оставив после себя лишь большие пятна ярко-красных шрамов.
В последний раз, когда они встретились на горе Юй Цзюнь, его лицо было покрыто ожогами, но крови было не так много. Этот мальчик, судя по всему, использовал нож, чтобы срезать человеческие лица со своего собственного лица , оставив жуткие шрамы.
Руки принца слегка дрожали, когда он втирал лекарство,не долго думая Хуа Чэн поймал его за запястье и снова сказал:
-Позволь мне.
Се Лянь снова покачал головой, осторожно высвободил руку и тихо сказал:
-Нет. Позволь мне сделать это самому.
Восемьсот лет назад в королевстве Сянь Лэ многие, кто заразился этой болезнью, не видя другого выхода,выбирали подобный путь самоистязания. Это был ад на земле. Некоторые промахивались мимо цели, резали там, где не должны были, и умирали от потери крови. Некоторые, хоть и успешно удалив маленькие человеческие лица, так и не исцелились от нанесенных ран.
Когда Се Лянь обмотал голову мальчика новыми бинтами, он понял, что черты его лица на самом деле были вполне правильными, нос прямой и изящный, глаза черные и ясные,если бы не ужасная болезнь,то он мог бы вырасти в красивого молодого человека. Он был таким же, как и многие другие до него, даже срезав искаженные человеческие лица, его собственное лицо все равно навсегда осталось бы изуродованным, без возможности восстановиться.
Се Лянь наконец закончил накладывать новые бинты и спросил слегка взволнованным голосом:
-Ты из Сянь Лэ?
Мальчик повернулся,чтобы взглянуть на него своими большими глазами, и Се Лянь повторил свой вопрос несколько раз, но он только покачал головой. Затем Се Лянь спросил:
-Тогда откуда ты родом?
Мальчик многозначительно ответил:
-Юнань.
Он был из Юнаня!
Се Лянь почувствовал,как его взгляд потемнел, и он выпалил:
-Ты когда-нибудь встречал ….. Белое Бедствие?
Белое Бедствие.Источник эпидемии тысячи лиц. Символ несчастья.
Этот непревзойденный часто надевал белоснежное траурное одеяние, в руке у него было знамя призыва духов, а на лице-маска,искаженная в гримасе печали и улыбки. Эта маска называлась так потому, что половина ее улыбалась, а другая половина плакала, поэтому было трудно сказать, улыбался ли ее носитель или плакал. Если в каком-либо месте замечали его появление , это означало,что это место скоро будет обречено на погибель, и мир погрузится в хаос.
Се Лянь ясно помнил, как впервые встретил Белое Бедствие. В тот момент он стоял на вершине самой высокой башни дворца Сянь Лэ, его лицо было покрыто грязью и слезами.Полностью потерянный и ошеломленный, он смотрел вниз на свое королевство. Перед его затуманенным взором возник белый силуэт,стоящий среди гор трупов сразу за крепостными стенами,чьи гигантские белые рукава отчетливо развевались на ветру. Се Лянь опустил голову и посмотрел на него, белое видение также подняло голову и взглянуло на принца в ответ,затем медленно подняло руку и помахало ему,будто приветствуя.
Искаженная улыбкой и печалью маска была кошмаром, который Се Лянь не мог прогнать даже спустя сотни лет.
Глава 41.Визит в Райскую усадьбу. Вопросы о Сянь Лэ.
Этот мальчик, казалось, не понимал , что это за Белое Бедствие, о котором говорил Се Лянь и с пустым выражением лица смотрел на принца . Принц не был уверен, понял ли мальчик его вопрос или нет, но вдруг раздался крик:
-Ааа
Оказывается,что Се Лянь в попытке узнать о Белом Бедствии слишком сильно схватил его за плечи. Только когда мальчик закричал от боли, Се Лянь пришел в себя и поспешно опустил руки:
— Мне очень жаль.
Хуа Чэн тихим голосом сказал:
-Ты устал. Иди отдохни.
Как только он произнес эти слова, маленькая дверь в боковой стене зала отворилась, и внутрь вошли две изящные девушки, чтобы забрать мальчика.Когда его уводили,он оглянулся на Се Ляна и принц сказал ему:
-Не волнуйся. Я скоро снова найду тебя.
После того, как мальчика забрали, Хуа Чэн повернулся к Се Ляну:
-Гэ-Гэ присядь и расслабься, не беспокойся о нем сейчас. Если у тебя есть к нему какие-то вопросы, у меня есть свои способы развязать ему язык.“Развязать язык” словами Хуа Чэна звучало довольно устрашающе, и Се Лянь ответил:
— Нет, все в порядке. Если он мне ничего не сказал, то пусть уходит. Нет нужды торопиться.
Хуа Чэн сел рядом с Се Лянем:
-Какие у тебя на него планы ?
Се Лянь немного подумал над его вопросом:
-Я планирую держать мальчика рядом, и для начала заберу его с собой.
-Он призрак, а не человек.-сказал Хуа Чэн.-Почему бы тебе не оставить его здесь, в призрачном городе? Мне не составит труда кормить еще один рот.
Се Лянь посмотрел на него и серьезно сказал:
-Сань Лан, правда, спасибо. Но…я хочу взять его с собой не только для воспитания.
Город-призрак определенно принадлежал Хуа Чэну, если он хотел защитить мальчика, то никто не мог причинить ему вреда, и он бы не голодал. Но кроме этого, самым важным для него были умелые наставления, чтобы помочь ему организовать свой ум и речь,тем самым вернув к нормальной жизни. Город-призрак-шумное место, хаотичное и дикое, не подходящее для наставлений. Кроме него самого, Се Лянь не мог думать ни о ком другом, у кого хватило бы терпения взяться за эту задачу.
Поразмыслив, принц медленно ответил:
-Я уже безмерно тебе благодарен, что ты нашел его для меня. И мне неловко беспокоить тебя какими-либо последствиями.
Хуа Чэн, казалось, не согласился, но больше не настаивал. Он просто сказал:
