— Ну и стерва же ты, — осуждающе протянул Кайр.
— Какая есть.
Он сказал что-то еще, но я уже не слушала, сосредоточившись на том, чтобы держаться прямо и не подавать виду, насколько плохо себя чувствовала. Диллан говорил, что это временное явление, что боль, буквально разъедающая изнутри, скоро пройдет, и я ему верила. Верила, хоть и прекрасно понимала, что на этот раз он ошибся. Однако незачем ему было это знать, только не сейчас, когда на карту поставлено так много, когда сотни жизней зависели от слаженной работы Драйгов. Райту требовалась ясная голова, а не путающиеся мысли из-за переживаний обо мне. В этот раз придется справляться самой, а не надеяться на спасение.
— Лира, ты слышишь? Тебе плохо? Посмотри на меня!
— Что? — заставив себя сосредоточиться на настоящем, я с недоумением обнаружила возле себя Диллана, который, видимо, уже какое-то время пытался что-то мне сказать. — Прости, я задумалась.
— Ты бледная.
От искреннего беспокойства в его взгляде хотелось заплакать и прижаться к любимому крепко-крепко, но я сдержалась, выдавив вместо этого некое подобие улыбки.
— Ну, знаешь, мне не так часто приходится наслаждаться ядом, чтобы привыкнуть к его воздействию.
— Так плохо?
— Терпимо, — наглая ложь. — Но ты же сказал, что это скоро пройдет, значит потерплю.
— Прости, что втянул тебя во все это.
Нет, нет, только не обнимай меня. Только не обнимай! Я ведь не выдержу, не смогу скрыть то, что сейчас творится в моей душе... Позволь мне быть сильной... Как всегда сильной...
Взгляд райта изменился. Не знаю, что он увидел, почувствовал или заметил, но казалось, даже воздух вокруг мужчины зазвенел от напряжения, а протянутые руки замерли, так и не коснувшись моих плеч.
— Дейдре...
— Мы поймали его!
Никогда еще я не была настолько рада приходу Миссура! Вот только Диллан, кажется, даже не заметил появления цыгана, продолжая сверить меня взглядом, словно пытаясь прочитать все мысли в моей голове.
— Что происходит, дейдре? — его тон не позволял уйти от ответа, а пальцы, нежно, но в то же время жестко и настойчиво обхватившие мой подбородок, не дали отвернуться и скрыться от взгляда.
— Мы его поймали! — вновь попытались привлечь внимание райта.
— Лира?
— Оставь ее, свои отношения сможете выяснить и позже, — я готова была расцеловать Рида за вмешательство. — Диллан! Дил, тьма тебя побери!
— Я слышу. — Резко отстранившись, райт поднялся на ноги и, бросив на меня последний подозрительный взгляд, повернулся к цыгану. — Сколько наших в охране?
— Ваших?
— Моих людей.
— Никого. Его поймали мужчины табора.
— Шутишь? — усмехнувшись, Кайр удивленно приподнял брови. — Чтобы простые люди пленили одержимого? Ты вообще уверен, что поймали того, кого нужно?
— Это именно тот, кто дал ей яд, — взгляд Сура полыхнул злостью. — Мы следили за ним с первой же секунды.
— Занятно, — то, как переглянулись мужчины, мне не понравилось. Их явно настораживал факт, что цыганам удалось схватить Драйга, меня, впрочем, тоже.
— Поставить двоих у входа и одного позади шатра, отвечают головой, — после непродолжительной паузы произнес, наконец, Диллан. — Лира.
— Да?
— В случае опасности — хватаешь принцессу и убегаешь, поняла?
— Поняла.
— А если она будет тебя тормозить...
— Приложу все силы для ее спасения, — бросив быстрый взгляд на притихшую испуганную девушку, я вдруг поняла, что улыбаться больше не могла, а силы окончательно на исходе.
— Не правильно. — Вкрадчиво протянул муж и, дождавшись, когда мое внимание сосредоточится на нем, попросту ошарашил. — Если поймешь, что она тянет тебя на дно — бросай, не раздумывая, и спасайся. Поняла меня, дейдре?
— Но ведь... Как ты можешь...
— Пообещай мне это, Лира. Пообещай!
Немыслимо... Он это серьезно? Действительно серьезно? Райт, чья миссия заключалась в предотвращении войны и спасении правящего рода людей, только что спокойно заставлял меня дать подобное обещание?! Бросить девушку на растерзание наемникам, если мне, вдруг, будет угрожать опасность? И ведь ни Риддан, ни Кайр, ни даже сама принцесса не посмели возражать. Более того, я прекрасно видела молчаливую поддержку и согласие мужчин. Они действительно думали, что я на это пойду? Что от всего сердца дам подобное обещание? Боги, да были бы у меня силы, дала бы затрещину всем троим! К тому же, еще неизвестно, кто кому может помешать спастись...
В том, что самостоятельно подняться не смогу, я была уверена, даже дышать с каждой секундой становилось тяжелее, все силы приходилось прикладывать для того, чтобы не показать, какую мучительную боль причинял яд, и сосредоточится на разговоре. В лучшем случае мне чудом удастся выжить, в худшем же... Нет, думать об этом опасно, Диллан не должен понять, что со мной происходит. Почему? Не знаю. Я действительно не понимала, ради чего прикладывала столько усилий и скрывала правду, просто так было надо. Что-то внутри подсказывало, что так будет правильнее, что я не имела права подставлять под удар целые государства из-за какой-то цыганки. Я и благородство? Когда-то мне казалось, что подобное просто немыслимо, кому какое дело до благородства, когда приходится выживать, по крупицам вырывая из рук судьбы силы для следующего дня. Но сейчас просто не могла поступить иначе. Диллан нужен своим людям, своему народу. И мне. Боги, как же он мне сейчас был нужен! Как хотелось прижаться к родному, любимому плечу и показать, насколько мне страшно, как больно и как же тяжело. Но сейчас не время для подобного... Совсем не время...
— Я жду.
— Ты обязан ее защищать, — одинокая слезинка все же скатилась по щеке. — Она важна для нас.
— Для меня нет никого важнее тебя, дейдре, запомни это. Обещай.
— Хорошо, я сделаю так, как ты просишь.
— Умница, — заметно расслабившись, Диллан протянул было руку, чтобы коснуться моего лица, но словно передумал и спустя мгновение в шатре остались лишь трое: я, принцесса и женщина, не отходившая от нее ни на шаг.
— Куда они пропали? Что происходит? Такого не бывает! Ваше высочество, вы видели?! Они просто испарились! Ваше...
— Миледи, с вами все в порядке? — не обратив на нее никакого внимания, принцесса опустилась рядом со мной на жесткий тюк и с искренним беспокойством прикоснулась ко лбу. — Вы горите!
— Это всего лишь недомогание, вызванное ядом, ничего больше, — я отстранилась и закрыла глаза, стараясь удержаться на грани между забытьём, с каждой секундой подступающим все ближе, и явью.
— Как бы ни так! — Этот голос я узнала бы из тысячи. — Ну-ка быстро помогите старой слепой женщине, нечего стоять без дела. Ты, девочка, возьми меня за руку. Вот так, молодец. Да не трясись, лишь беду накличешь.
Мысленно представив картину, где старая цыганка приказывала благородной принцессе и вела себя с ней, как с обычной девчонкой, я пожалела, что сил открыть глаза уже не осталось. На это действительно стоило бы посмотреть. Райна. Одно ее присутствие делало боль терпимей и дарило надежду. Она не ненавидела меня, она пришла и теперь все будет хорошо. Обязательно будет, ведь Райна многих вытаскивала с Грани, она знала, что делать в любой ситуации.
— Открой глаза, девочка моя, не спи, — голос доносился словно издалека. — Лира, доченька, открой глаза! Ну же, милая, не оставляй меня снова, не заставляй второй раз хоронить тебя, дитятко. Борись, Элирия, делай то, что у тебя получается лучше всего. Цепляйся за жизнь, милая... Ты сможешь... Ну же, девочка моя...
— Она умирает?
— Нет! — В голосе старой цыганки было столько боли, что стоящие рядом женщины вздрогнули и чуть отступили назад. — Она не может умереть. Моя дочь не из слабых, она справится. Правда, же, Эллирия? Она уже справилась однажды, получится и сейчас.
Повисло тяжелое молчание. Сейчас, глядя на обмякшее тело девушки, которая не побоялась взять на себя удар, предназначавшийся ей, Элоиза не могла произнести ни слова, едва сдерживая слезы. Так не должно было быть. Не к такой жизни ее готовили с раннего детства, она не должна была видеть все это. Простых людей, цыган, готовых броситься на помощь, уверенных в себе мужчин, абсолютно не считавшихся в ее капризами, эту девушку, пока еще живую, но уверенно покидавшую этот мир.
Но ведь так и должно быть! Она была принцессой, ее должны защищать, о ней должны заботиться! Что значит жизнь какой-то замарашки, когда на кону благополучие правящего рода? Но тогда почему так хотелось плакать? И почему от мысли, что девушка могла умереть, боль сковывала сердце, мешая сделать вздох? Умереть вместо нее. Кажется, ее зовут Лира. Одно лишь воспоминание о том, как она выхватила ее наряд, как смело выпрыгнула из кибитки и попросила спасти ее, а не себя, у принцессы вызвало столько чувств, что описать это было попросту невозможно. Она рисковала жизнью и теперь Элоиза в безопасности, отсиживалась в пыльном и грязном шатре, в то время как она умирала, а снаружи разгоралась битва посерьезнее. Как последняя трусиха!
— Чем я могу помочь?
— Посиди со мной, девочка, — слепая цыганка, жутко напугавшая с первой же секунды лишь одним своим видом, теперь казалась не такой уж и страшной. Горе исказило и без того обезображенное глубокими морщинами лицо старой женщины, и Элоизе хотелось сделать хоть что-то, чтобы как-то облегчить ее страдания. — Помоги мне ее напоить. Нам надо вывести всю гадость, что проникла в ее тело.
— Ваше высочество, давайте лучше я...
— Я справлюсь! — Никогда еще ее не раздражали придворные дамы так, как сейчас. — Лучше не стойте на месте, а делайте что-нибудь.
— Но что?
Богато одетая фрейлина, сверкающая драгоценностями смотрелась нелепо в небольшом пестром цыганском шатре и, судя по затравленному взгляду, прекрасно это понимала. Однако Элоизе было абсолютно наплевать и на то, что женщина боялась, и на то, что благородные дамы никогда не общались с бедняками, и уж тем более, не помогали вернуть кого-то к жизни. Это ниже их достоинства. Единственное, что заставляло ее оставаться на месте — это принцесса, и Элоиза это понимала. Ниже их достоинства... Первый раз за всю свою недолгую жизнь, девушке стало стыдно.
— В одном из тюков должны находиться травы, принеси их. Быстро.
Цыганка вновь принялась хлопотать над дочерью, и молча следуя ее указаниям, Элоиза мысленно взмолилась богам, впервые в жизни прося о помощи для кого-то другого.
— Как думаешь, долго он еще будет терпеть? — Кайр с тревогой наблюдал, как трое цыган с непонятным остервенением избивали привязанного к дереву наемника. — Такие удары для него ничего не значат.
— Меня больше волнует, что он задумал? Тебя едва смогли скрутить двадцать вооруженных стражей, а чтобы схватить одержимого, который сильнее обычного Драйга в два раза, понадобилось лишь несколько крепких цыган. — Выражение лица Риддана не предвещало ничего хорошего. — Вы не думаете, что это смешно?
— Хотелось бы посмеяться, да только не время, — нахмурившись, Диллан уже в который раз попытался понять, что ему не нравилось в этой ситуации.
Абсолютно все. Что не удивительно, учитывая все обстоятельства. Однако было нечто такое, что не давало покоя, что буквально "грызло" изнутри. Быть может виновато странное поведение наемника, оставлявшее множество вопросов, может, проклятый поцелуй, никак не выходивший у него из головы, заставляя сходить с ума от ревности и злости, или же странный взгляд дейдре, до сих пор стоящий перед глазами. Прощальный. Вынимающий всю душу, оставляющий пустоту. Тьма всех побери, как же он хотел сейчас оказаться рядом с ней! Безумное, болезненное желание не оставлять эту безрассудную девчонку ни на секунду, привязать к себе, если понадобится. Но... Здесь было слишком опасно.
Райт показался не сразу. Сначала на небольшую полянку на окраине леса вышли Риддан с Кайром и, остановившись напротив связанного мужчины, дали знак цыганам удалиться.
— Долго же вы, — одержимый растянул окровавленный рот в гаденькой ухмылке. — Я уж заждался.
— Так надо было уточнять время свидания, мы бы поторопились.
— В следующий раз учту.
— А ты оптимист, — криво усмехнулся Риддан, пораженный подобной наглостью. — Думаешь, будет следующий раз?
— А почему нет? Ведь очухался же как-то этот ублюдок райт, — глаза наемника полыхнули яростью и каким-то мрачным удовлетворением. — Только что-то я его не чую, неужели нашел себе занятие поважнее, чем плененный враг?
— Диллан погиб, даже ему не выжить после подобных ран.
— Да что ты говоришь? Тогда за кем мы следили последние пару дней? — губы мужчины растянулись в мерзкой улыбке, когда тот заметил, как переглянулись Драйги. — О да, нам прекрасно известны ваши планы. Интересно было наблюдать, как вы, словно ищейки, берете наш след. Кстати, спасибо, этот балаган стал настоящим подспорьем в нашем деле.
— Ты...
— Тише, Кайр, не спугни нашего гостя. — Решив, что время пришло, Диллан не спеша вышел на поляну, пристально наблюдая за реакцией застывшего изваянием пленника. — Здравствуй, Элазар, смотрю, ты заметно изменился за эти несколько дней.
— Ты! Откуда ты взялся? — От былого смирения не осталось и следа. Легко разорвав веревку, заставив стоящих неподалеку цыган выругаться от изумления, Проклятый остановил полыхающий ненавистью и недоумением взгляд на райте. — Я тебя не чувствую! Это невозможно...
— Так что с тобой случилось, пока меня не было? Неудачно упал? Или какой-нибудь красавице все же посчастливилось расцарапать твою физиономию?
— Так ты не знаешь? — недоумение уступило место мрачному удовлетворению, граничащему с наслаждением. — Неужели она не рассказала? — Диллан застыл. — Брось, райт, неужели ты думаешь, что обычная девица смогла бы оставить на мне такое? — наемник скривился, отчего зарубцевавшиеся шрамы на его лице показались еще безобразнее.
— Что ты с ней сделал?
— Диллан...
— Что...ты...с ней...сделал?! — даже Риддан, десяток лет, воевавший с райтом плечом к плечу, невольно попятился, оказавшись под влиянием ледяного голоса, обещавшего смерть каждому, кто встанет на пути у этого Драйга.
— Тогда или сейчас? — ни один мускул не дрогнул на лице Элазара, при виде ярости райта. — Что я могу сказать? Ты привел в наш дом женщину, не сделав ее избранницей, я был в своем праве.
— Ты что? Ты... Отойди!
— Возьми себя в руки! Он специально выводит тебя на эмоции!
— Отойди.
— Нет. Прекрати, Диллан, он нам еще нужен. — Кайр не сдвинулся с места, удерживая друга от необдуманного шага.
— Вот именно, я вам еще нужен. Тем более тебе, райт, если хочешь узнать, что именно было подмешано в тот бокал.
— Что?
— Вино, — во взгляде наемника полыхала тьма. — Неужели ты думаешь, что вы смогли нас обмануть? О нет, я следил за вами с самого начала, с тех самых пор, как ускользнул от твоей шавки Патрика. Он разве не сказал, что упустил меня? Как тебе удается скрывать сущность? Даже сейчас я не чувствую тьмы. — Элазар задумчиво прошелся по нему взглядом. — Признаю, ты чуть меня не провел. Если бы лично не видел, как ты, абсолютно живой и здоровый, спускаешься по лестнице — ни за что бы не догадался, что тебе удалось выжить. Это она, правда? Что в ней такого особенного, райт? Она не так уж и сильна, среди наших женщин полно тех, кто в десятки раз сильнее этой девки, но нет, ты выбрал именно ее. Почему?
