Когда старик закончил, и его последователи одухотворенно вздохнули, капитан оживился. Он вытянул вверх руку и пощелкал пальцами.
— Учитель, или как там тебя, хотелось бы услышать историю вашего... э-э-э... ордена, — попросил пират.
Старик закрыл книгу и откинулся на спинку кресла, прикрыв глаза и дав знак говорить уже хорошо знакомому нам послушнику.
— О-о, — протянул тот. — Это прекрасная история. Когда-то давно наш учитель был моряком. Его корабль потерпел крушение недалеко от этого острова. Учитель, ведомый Всевышним, смог спастись. Он целый день пролежал на каменном выступе, моля Всевышнего о том, чтобы он явил ему чудо, и когда учитель поднялся на скалы, Всевышний покрыл их лесом, населил птицами и зверями. Учитель несколько лет прожил здесь в одиночестве. Он много ходил по острову и однажды нашел вход в пещеру. Там он нашел железный сундук, а в нем эту великую книгу, открывшую учителю правду об истинных помыслах Всевышнего. И тогда он узрел, сколь лживо учение, которое проповедуют продажные священники. А когда весь смысл бытия открылся нашему великому учителю, послал ему Отец наш корабль, который отвез его на большую землю. Учитель долго блуждал по разным странам и собирал нас, своих учеников. Он открыл нам глаза, и мы последовали за ним. Учитель привел нас в эту пещеру, где мы все теперь и живем. А на поверхность поднимаемся, чтобы набить дичи и наловить рыбы.
Мой пират счастливо улыбнулся, поправил меня на своих коленях и вступил в новую дискуссию, вызывавшую у меня живейшие опасения. Я поглядывала на Бонга, но он не подавал признаков жизни, полностью уйдя в себя.
— Минуточку, — произнес Вэй. — То есть, вы пришли сюда проповедовать спорное учение о том, что женщины — зло, так?
— Так, — кивнул его собеседник.
— Могу ли я полагать, что каждый из вас был обижен женщиной? — ответа не последовало. — И вы, пятнадцать обиженных мужчин ушли от Света, чтобы сидеть здесь и мечтать, как было бы хорошо согнать женщин, как скот, в загон и сделать их общими? Но кто же вас слышит? Кто слышит истинные помыслы Всевышнего? Разве не положено учителю проповедовать свое учение на большой земле, а не в пещере всеми забытого острова?
Старик устало вздохнул, что-то пробурчал и скрылся за шкурой, закрывавшей вход в другое помещение. Его последователи остались сидеть с нами. Лоет, следуя своей природной наглости, встал, отнес меня к креслу, а сам устроился на подлокотнике. В это момент я поняла, что нас непременно убьют, потому что взгляды мужчин ясно говорили о совершаемом святотатстве. Но пирата таким было не смутить.
— Ответьте мне, — потребовал Вэй. Мужчины пока молчали, только буравили его недобрыми взглядами. — Ангел мой, как ты думаешь, что произошло с разумом человека, прожившего на острове в одиночестве неизвестно сколько лет? Он просветлился или затуманился?
— Н-не знаю, — неуверенно ответила я и с опаской оглядела присутствующих.
— А зачем он согнал на остров тех, кто поверил в его спорное учение? Вот, что тут делает тот молодой человек, который уже почти дохляк, если не перестанет пялиться на тебя? Сколько здесь обиженных бабами? Да, они сами превратились в обиженных и ноющих баб, — гневно закончил он свою вызывающую речь, и мне стало совсем нехорошо.
— Лично я здесь, потому что мне грозила виселица, — неожиданно усмехнулся один из мужчин.
— Что?! — наш собеседник вскочил на ноги. — Ты не веришь в учение?
Постепенно нарастал гвалт. Я взглянула на капитана, он был совершенно доволен собой и тем эффектом, который произвела его речь. Подлив еще масла в огонь, Лоет окинул пещеру быстрым взглядом. Я попыталась понять, что он пытался увидеть, но так ничего и не разглядела из-за вскочивших на ноги учеников. Оказалось, что учение разделяют не все, и теперь ожесточенный спор завязался между ними. Капитан уже не вмешивался. Он сидел на подлокотнике в расслабленной позе и с интересом следил на происходящим.
Вдруг рядом что-то сверкнуло, а через мгновение рядом с креслом осел тот самый молодой человек с перерезанным горлом. Лоет потрогал пораненное плечо и презрительно фыркнул:
— Так и знал, что попытается. Парень уже озверел от... безбабья, — закончил с усмешкой пират. — И не надо кривиться. Убив меня, он бы... в общем, тебе вряд ли бы понравилось то, что он хотел сделать.
В сумятице никто не заметил произошедшего, адепты продолжали ругаться, и шум все более нарастал, когда рядом с креслом появился Бонг с большим свертком, его не заметила даже я.
— Уходим, — коротко велел он и нырнул за шкуру, откуда, по видимом, только что и я вился.
Здесь лежал старик. Глаза его были открыты, и провожали нас уже незрячим взором. Мой всхлип заглушило плечо капитана, в которое я уткнулась. Бонг уверенно вел нас по узкому коридору, который прятался за следующей шкурой и вел вверх. Уже вскоре на нас пахнуло свежим воздухом, и мы вышли среди леса.
— Какого черта?! — возмущенно воскликнул Лоет.
— Мне был не ведом этот путь, меня вели духи, — ответил лекарь.
— Зачем вы убили старика? — я не могла удержаться от этого вопроса.
— Сам умер, я не трогал, — ответил Бонг.
— И все же ты мерзавец, — усмехнулся капитан. — Ты еще не поняла задумки этого коварного коновала?
Я отрицательно покачала головой. Вэй вздохнул и устроил меня на своих руках поудобней.
— Ну, думай же, ангел мой, думай. Мне его замысел открылся, когда он сказал, что я скоро смогу все узнать, когда шли в ту пещеру.
Я снова помотала головой. Разгадывать загадки мне сейчас хотелось меньше всего. Во-первых, на улице было уже темно, и усталость от нового приключения оказалась велика. А во-вторых, я не всегда могу понять изречения лекаря, так что осознать его задумку, боюсь, мне и вовсе не по силам. Лоет снова вздохнул. Он открыл рот, чтобы объяснить, но его прервал вопль за нашей спиной:
— Убийцы! Держи их!
— Чтоб их всех, — ругнулся капитан и оглушительно свистнул.
Издалека прилетел ответный свист, и мы побежали в ту сторону. Погоня не отставала, вскоре недалеко от нас просвистела стрела. Следом еще одна, и я взвизгнула, потому что мне показалось, что она задела Вэя.
— Мимо, — успокоил он.
Он снова свистнул, и отзыв раздался совсем близко. Из кустов выскочили двое пиратов.
— Прикрыть, — рявкнул им Лоет.
Мужчины вытащили пистолеты и выстрелили. Позади нас стало тише.
— Мы весь остров обыскали, — возмущенно говорил Мельник. — Нашли только оружие и одежду.
— Забрали? — спросил Вэй и, получив утвердительный ответ, спустился к шлюпке.
Лекарь зорко огляделся, заметил Оли на плече того матроса, которого она выбрала, чтобы остаться, и забрал. Паучиха пискнула, и Бонг ласково почесал ее. Когда шлюпка отходила от острова, снова засвистели стрелы. Матросы налегли на весла, и вскоре нас уже было не достать.
— Так вот, ангел мой. Этот коварный тип, которому ты доверила держать одеяло, оскорбив меня недоверием, затащил нас сюда специально. Он знал, что я с ним не потащусь, потому сыграл на тебе. А много не надо было, спровоцировать меня, чтобы я спровоцировал тебя, и ты из своей вредности сделала мне наперекор. Я же ему был нужен, чтобы отвлечь всю эту сумасшедшую братию. Разве я мог смолчать, слушая их? А когда увидел эту чертову старую книгу, понял, что за сокровище искал этот негодяй.
— И поэтому ты отыграл свою роль до конца, — усмехнулась я. — Завел братьев, заставив переругаться, пока Бонг, никем не замеченный, сходил за книгой.
— Точно, Ада, — Лоет поддел кончик моего носа. — И я очень надеялся, что он знает, как вывести нас на поверхность.
— И вывел, — рассмеялся Бонг, любовно обнимая книгу, завернутую в кусок кожи. — Этот дурак даже не знал, что держит в руках. Это древнее учение, и я намерен его изучить. Я увидел ее во сне. Книгу держала в руках женщина, переодетая в мужчину, а за ее спиной стоял тот, кто привел ее ко мне. Я ждал вас, Вэй. Только не знал, когда вы появитесь.
— Поэтому вы так смотрели на меня? — спросила я.
— Не только, — подмигнул Бонг. — У меня осталось еще одно важное дело.
Он почесал Оли и замолчал. Лоет потерся носом о мой висок, чем вызвал немалое смущение и ненужные воспоминания о поцелуе в пещере.
— Ни я, ни Ада больше с тобой никуда не пойдем, — сказал капитан.
— И не надо, я сам с вами пойду, — засмеялся лекарь, и Вэй выразил о нем наше общее мнение.
Глава 32
— Ханифа.
Лоет сидел на своей излюбленной бочке, жмурясь на солнце. Я опиралась на перила, разглядывая непривычный моему взгляду город. "Счастливчик" разрезал волны, уверенно направляясь в гавань Ханифы. У нас опять была сломана мачта и левый борт уродовала пробоина, хвала Всевышнему, выше ватерлинии. Так ознаменовалась наша встреча с местным пиратским братством день назад. Мы их не трогали, они первыми начали. Мы ответили, на том и разошлись. И вот теперь наш многострадальный бриг нуждался в ремонте, чем Лоет и обязал занять господина Ардо, который оставался на "Счастливчике" за старшего, пока мы продолжим наше путешествие по суше.
Да, мы наконец добрались до последнего этапа нашего пути. Правда, до города, откуда прибыл лекарь, купивший Дамиана, было еще далеко, но теперь морские приключения остались за спиной. За последнее время капитан стал вовсе несносен, раздражителен и требователен. Он гонял команду, придираясь к мелочам, говорил мне гадости в удвоенном, если не утроенном размере и не забывал ввернуть, что уже не дождется, когда я переключу свое внимание с него на мужа. Но, стоило мне оскорбиться и начать его игнорировать, как сумасшедший пират делал все, чтобы я вернула ему свое внимание. Подобным поведением Лоет извел всех и вся, но себя, кажется, больше всего, потому сегодняшнее утро началось со слов:
— Дети мои, возрадуйтесь, я снова с вами.
Почему-то после этого команда облегченно выдохнула, а Бонг шепнул мне:
— Он опять в своем разуме.
— Ну, слава Всевышнему, — усмехнулась я.
Этот Лоет, который брюзжал, ворчал, жалил и язвил сверх всякой меры, мне нравился гораздо меньше, чем наш капитан, который не переходил разумных границ... ну, почти не переходил. Впрочем, говоря о странностях капитана, нельзя не отметить, что и мое настроение стало отчего-то портиться чаще. Я уговаривала себя, что скоро все закончится, я воссоединюсь со своим мужем и стану прежней Адалаис, но тут же приходило в голову, чего я лишусь, и этот вызывало раздражение. И никакие уговоры, что добропорядочные женщины должны сидеть дома за книгой или пяльцами, растить детей и делать жизнь супруга приятной, а не носиться босиком по палубе, размахивая палкой, которую недавно сменили на настоящую саблю — не помогали.
Успокаивало лишь одно, что мы будем жить рядом с морем, и я смогу, хотя бы иногда, если Дамиан не будет против, навещать моих новых друзей на "Счастливчике". Но Дамиан будет против! И, как только он взойдет на борт брига, я прекращу свои упражнения, больше не буду легко и весело болтать с командой. Даэль уже не назовет меня "моя прелесть", а Самель не принесет своих блинчиков и не усядется напротив, подперев щеку кулаком, глядя с умилением, как я поедаю его угощение. Красавчик уже не будет рассказывать мне свои неприличные, но ужасно смешные истории. Но, главное, Вэйлр больше не будет таким, как сейчас. Прекратятся наши упражнения в острословии, не будет его измывательств, а после коленопреклоненных извинений под закрытой дверью. И мне будет вовсе ни к чему мое умение драться, стрелять, использовать нож и дротики и фехтование. Потому что добропорядочную женщину защищает ее муж, а даме, пусть и не из высшего сословия, но все-таки положено быть хрупкой и нежной, коей я не являюсь уже без малого четыре месяца. С тех пор, как решилась отправиться на пиратском корабле спасать своего супруга. Впрочем, Дамиан мечтал, что я стану свободней в своих нравах, возможно, он позволит мне хоть иногда забавляться в его компаниями: и стрельбой, и фехтованием, и ножом с дротиками... Как же это все... скучно.
За подобные мысли я себя ужасно ругала. Не пристало мне переживать из-за таких пустяков, ведь рядом со мной будет мой муж! Мужчина, с которым меня связали любовь и Всевышний. Я ведь всегда любила Дамиана... Всегда? Любовь в одиннадцать лет. Но остальные годы, пока он не появился, я не вспоминала о нем иначе, как о детском увлечении. И что же случилось, когда в наш маленький провинциальный городок вернулся блистательный королевский морской офицер, жгучий красавец Дамиан Литин? Был ли шанс у местных дам, включая меня, не потерять от него голову? А его головокружительная страсть ко мне могла бы вспыхнуть, если бы я не отвергала его, а, как и Эдит, сама шла в объятья? Ох, Всевышний, не позволяй мне думать об этом! Особенно сейчас, когда цель так близка.
Мой супруг томится в плену, и это подло искать брешь в своих чувствах, сожалеть о вольной жизни среди пиратов, когда он, возможно, страдает. Мы дали клятвы перед алтарем, и я буду верна им. Это главное, о чем мне стоит помнить. Но уж никак не вспоминать, то помутнение рассудка в пещере на одиноком острове, которое едва не толкнуло меня в объятья капитана Лоета.
— Если попросить Вэя, он всегда повернет назад, — неожиданно прозвучал за моей спиной голос Бонга.
Я резко обернулась и встретилась со взглядом лекаря. Он с любопытством следил за мной. Нахмурившись, я снова отвернулась.
— О чем вы, Бонг? Вы, верно, пошутили.
— Возможно, — ответил наш колдун и отошел от меня.
Но слова лекаря отрезвили меня, и я откинула в сторону все досужие домыслы. Затем обернулась назад и взглянула на Вэя. Он уже стоял на мостике, давая распоряжения рулевому. В мою сторону капитан не смотрел, и я тоже оставила его в покое. Войдя в гавань, "Счастливчик" остановился, ожидая береговую охрану. К нам подошли спустя полчаса. Лоет приказал спустить веревочную лестницу, и на борт поднялись мужчины в шароварах и шапочках, похожих на перевернутый горшок.
Некоторое время ушло на нахождение общего языка между охраной и пиратами. Наконец, они начали диалог. Рядом со мной остановился боцман.
— Что-то вы, душенька, невеселы, — сказал он.
— Ах, что вы, возлюбленный, — усмехнулась я. — Наверное, это усталость от путешествия.
— Оно еще не окончено, — подмигнул мне господин Даэль. — И я, если честно, этому рад. Ваше пребывание на нашем бриге скрасило привычный быт и внесло оживление. Более того, никогда у нас не было столько приключений, как с вами.
— В моей жизни их вообще не было, — улыбнулась я. — Должно быть, того, что я пережила здесь, мне хватит на всю оставшуюся жизнь. Потому что, по возвращении, всякие мои приключения закончатся. — Тяжкий вздох мне сдержать не удалось, и это не укрылось от боцмана.
Он потрепал меня по плечу.
— Каждый из нас однажды сам сделал свой выбор, — сказал он, глядя на небо.
— И я его сделала, сказав "да" у алтаря, — ответила я.
— Вы сделали сами, или его сделали за вас? — улыбнулся мне господин Даэль и ушел, бранясь на двух матросов.
— Сговорились они все что ли? — пробурчала я и постаралась окончательно выкинуть из головы ненужные мысли.
