― Ну, и чёрт с ним, ― сказал я, отпивая кофе. ― Чай, не Альтамеда, не улетит.
― Что это ты? ― удивлённо посмотрела она на меня. ― И даже ругать не будешь?
― Я вчера полностью и безоговорочно признал твоё право принимать самостоятельные решения, ― ответил я, макая блин в сметану. ― Если ты спросишь моего совета, то я отвечу, как смогу... А без приглашения поцеловать могу вот.
― Я даже не знаю, что сказать, ― пробормотала она.
― Жаль, ― сказал я. ― Мне нравится звук твоего голоса.
― Хочешь, спою, ― обрадовалась она и, не дождавшись ответа, затянула голосом пьяной доярки-стахановки из совхоза Путь Ильича:
― Из-за острова на стрежень,
На простор речной волны...
Сердце защемило, в груди что-то всколыхнулось, и я подтянул голосом тракториста из того же хозяйства:
― Выплывают расписные
Острогрудые челны...
Алёна звонко расхохоталась, а я замер, любуясь. Можно, кстати, заняться давно обещанным ей узором, раз препятствий морального характера у меня больше нет. Из коридора пришлёпала Элуна в тапочках и халате. Ага, словно она тут и ночевала. Она хитро улыбнулась и уселась за стол.
― Чем кормят? ― спросила она, деловито потирая руки.
― Блинчиками, ― продемонстрировала Алёна.
― Блинчики я люблю, ― кивнула она и потянулась за вареньем.
Я встал, чтобы приготовить кофе и ей, а Алёна тем временем придвинулась к ней поближе, и они начали о чём-то вполголоса беседовать.
― О чём шепчемся? ― спросил я.
― Любопытной Варваре в дверях нос оторвали, ― улыбнулась Алёна.
― Алёна меня спросила, чем я всё это время занимаюсь, ― ответила Элуна.
― В смысле? ― не понял я.
― Когда я здесь и не здесь, ― пояснила она. ― С тех пор, как ты меня привёл в этот мир.
― Кстати, мне тоже интересно, чем же ты таким занималась всё это время, ― сказал я.
Ко мне по воздуху подплыл планшет, на котором я во время завтрака читал газеты, и на нём начали перелистываться страницы в поисках статьи двухнедельной давности. Я вчитался. Очень интересно.
― Дай-ка я проверю, правильно ли я понял, ― сказал я, закончив и передавая планшет тянущей шею Алёне. ― Ты все эти два месяца являлась в клубах, посвящённых Барлионе, и успела сколотить уже достаточно обширную паству?
― Я же сказала, ― улыбнулась она. ― Без Веры я не очень на многое способна. Пришлось поневоле наращивать мускулы... Не рассчитывать же на одного Крия...
Это точно, хотя, как я подозреваю, он один своей Верой всё равно перевешивает тысячи поклонников нового культа...
После того, как я его отлечил, он провёл месяц в реабилитации ― организм, точнее, то, что осталось действующим выше точки, в которой позвоночник оказался перебит, уже привык обходиться без остального, и физическое восстановление утраченного соединения не привело к тому, что по нему сразу пошли сигналы. Я честно пытался помочь, но Духи, которых я вызывал, лишь поднимали тонус уже здорового организма и отправлялись обратно в Астрал. Врачи назначили восстановительный курс, который к удобству Крия оказался совмещён с лежанием в капсуле ― поскольку капсула, в сущности, уже была достаточно сложным инструментом, позволяющим производить широкий спектр воздействий на человеческий организм. Сначала самостоятельно заработали внутренние органы, потом дело дошло до опорно-двигательного аппарата. Собственно, мускулатура и так поддерживалась в отличной форме, но, опять же, нужно было заставить мозг работать со вновь обретёнными мышцами. Всё это время я Крия в игре не видел. То есть, ник горел зелёным, но на вызовы он не отвечал. Ему, оказывается, сделали специальную тренировочную локацию, настроенную как раз на лечение подобных случаев.
А месяц назад он совершенно неожиданно прислал мне короткое письмо.
Я поправился. Навести меня в больнице. Крий
Поправился ― это, конечно, громко сказано. Ему, конечно, ещё над собой работать и работать. Я позвонил Игорю и спросил, как мне найти Большакова в огромном больничном здании Корпорации, и он просто дал мне проводника из службы безопасности, который встретил меня у входа и, чрезвычайно почтительно ко мне обращаясь, довёл меня до нужного бокса. Похоже, он в курсе того, что я был Императором, но в точности не знал, как именно восхвалять меня и воздавать почести.
Я зашёл в просторное помещение размером с баскетбольный зал, в котором были тренажёры, гимнастический помост, несколько столов, кровать и капсула. С одного из тренажёров с трудом слез человек, которого я сразу узнал. Нет, он не был таких же гигантских пропорций, как в игре, но был немного выше меня и шире в плечах, что уже само по себе давало ему право называться Титаном. Неуверенно шагая, словно нащупывая каждый раз место, куда ступить, он подошёл ко мне и протянул руку:
― Спасибо, что пришёл. Дмитрий.
― Дмитрий, ― отозвался я, пожимая его руку. Он, похоже, не обрёл ещё всей силы, поскольку его хватка была, как у робкой девушки.
― Ты не против, если я буду стоять? ― спросил он.
― Да нет, ― согласился я. ― Можем даже походить.
По периметру зала шла дорожка, закругляющаяся в углах, и мы вышли на неё. Он с одобрением хмыкнул, когда я подчёркнуто равнодушно шагнул мимо него в момент, когда он оступился и чуть не потерял равновесие.
― Ты ведь не предполагаешь, что я должен тебя благодарить? ― спросил он.
― Нет, ― покачал я головой. ― Это было бы глупо.
― Я так и думал, что мы с тобой одного поля ягоды, ― усмехнулся он.
― Дела важнее, чем слова, ― пожал я плечами.
― Тогда о деле, ― сказал он.
― А тебе, что, не принесли отчёт? ― удивился я.
― С того момента, как тебе сказали, что слежка снята, то, что происходит за закрытыми дверьми, происходит за закрытыми дверьми, ― пояснил он.
― А ты приходи, ― пригласил я, ― я тебе выдам свечку, будешь рядом стоять и держать.
Он резко остановился и повернулся ко мне.
― Я тебя ударю, ― сообщил он.
― Главное при этом ― не обделаться, ― заметил я.
― Ничего страшного, я в памперсе, ― невозмутимо ответил он.
Я вызвал Духа и окутался защитной оболочкой.
― А я в танке, ― сказал я.
― Жулик, ― подытожил он, продолжая сверлить меня взглядом.
― Слушай, зачем ты это всё сделал? ― спросил я, за рукав разворачивая его продолжить движение.
― Я же тебе объяснил, ― недовольно сказал он.
― Да, да, ― согласился я. ― Слышал я всю эту муть про то, что ей нужен защитник. Только, видишь ли, всё, как оказывается ровно наоборот.
― Ты про что? ― недовольно поджал Крий губы.
― Я про выстрел, который чуть не отправил её на тот свет, ― пояснил я.
― Ах, да, ― кивнул он и нахмурился.
Стрелка тогда нашли достаточно быстро, хоть и спасти не могли ― посланный мной вдогонку слабенький Дух Огня сжечь его не сжёг, но внутренности вскипятил. По косвенным признакам нашли квартиру, служившую ему берлогой, и обнаружили, что мишенью был я, но выглядеть всё должно было, как покушение на какую-нибудь важную личность, по случайности оказавшуюся рядом. Собственно, если бы я тогда не начал дёргаться и толкаться, то пуля благополучно пробила бы мне сердце, и я так же благополучно двинул бы кони. Без Алёны. Без Элуны. Заказчик, к сожалению, так и остался в тени. Всё это Павел поведал мне через неделю после происшествия. В общем, не защитником я оказался, а источником повышенной опасности, причём эта опасность по-прежнему гуляет где-то на свободе. И в сердцах брошенные товарищу Иванову слова про охрану мне пришлось тогда забрать ― поскольку оторвать от меня Алёну не было совершенно никакой возможности.
― Мне босс весь мозг выел по поводу её сердечной раны, ― сказал Дмитрий. ― Говорит, только и слышно от неё ― Махан да Махан!
― И ты решил свести вместе влюблённые сердца, ― усмехнулся я.
― Не только, ― он неосторожно покачал головой, зашатался сам и остановился, раскинув в стороны руки. ― Я хотел посмотреть, что ты сам за человек ― мужик или тряпка.
― И? ― ехидно осведомился я.
― И оказывается, что ты ― кобель, ― сердито сказал он. ― А с виду ― приличный человек!
― Между нами ничего не было, ― сказал я.
― Ты ― не только кобель, ты ещё и дурак, ― подытожил он. ― Что не так-то?
― Во-первых, как ты сам уже заметил, я, хм, несколько любвеобилен, ― начал я. ― К тому же, я по-прежнему жду прибытия летящего от Марса к Земле лайнера...
― На котором улетела Шилопопая? ― строго спросил он.
― И не только она, ― кивнул я.
Дмитрий снова остановился, разворачиваясь ко мне.
― Сейчас я тебя точно ударю, ― пообещал он.
― Я посоветую твоему доктору, чтобы он тебе прописал клизменную терапию с целью выработать более адекватную оценку собственных возможностей, ― пообещал я.
― Но хочется же, ― пожаловался он.
― Сначала на кошках потренируйся, ― посоветовал я.
― Ну, ладно, ― проглотил он пилюлю. ― А во-вторых?
― А во-вторых, как мне кажется, она мне дорога, ― сказал я.
― И ты не хочешь оскорбить её своим во-первых, ― задумчиво сказал он.
― Именно, ― кивнул я. ― В общем, я пока отбиваюсь...
― Но это ― не надолго, ― понял он.
― Да, ― подтвердил я. ― К тому же, мне даже пар не выпустить...
― Потому, что она всё время рядом, ― закончил он за меня. ― Да, ― вздохнул он. ― Проблемы у тебя... Всё оттого, что ремня мало в детстве получал.
― Каюсь, ― согласился я. ― Ремня действительно было мало.
― Это поправимо, ― пообещал он.
― Дим, ― спросил я. ― Тебе лет-то сколько?
― А я папе пожалуюсь, ― сказал он.
― Уже боюсь, ― ответил я.
Молча мы сделали ещё один круг по залу. Мне было видно, что его что-то гнетёт, но он не решается мне сказать.
― Я твой друг, ― подбодрил я его.
― Алиса, ― тут же отозвался он.
― Замечательная связка пароль-отзыв, ― сказал я. ― Можно конкретнее?
― Ты же помнишь мою... мою... ― замялся он.
― Напарницу по игре? ― подсказал я.
― Да, ― поморщился он. ― Но она... не только...
― И пока у вас лямур был в игре, всё было нормально, но теперь ты в реале и боишься, что либо ей не нужен, либо она ― совсем не та, за кого себя выдаёт? ― догадался я.
― Всё не так, ― сердито сказал он. ― Я ей нужен, но она... Когда я ей сказал, что исцелился ― не упоминая тебя, конечно ― она меня бросила. Я её уже месяц не видел.
― Ну, я так и сказал ― здоровый ты ей не нужен, ― кивнул я.
― Она меня любит, ― возразил он.
― Ещё раз, ― вздохнул я. ― Более адекватная оценка собственных возможностей!
Он упрямо молчал, двигаясь вдоль дорожки.
― Ну, ладно, ― сдался я. ― В чём там дело?
― У неё сгорело лицо, ― коротко ответил он. Вариант солнечного загара я отмёл сразу, и внутри меня похолодело. Конечно, такая девушка, которая в игре выглядит, как самая настоящая красавица, не захочет, чтобы кто-то в реале увидел её настоящее лицо.
― Я могу попробовать, ― сказал я.
― В этом проблема, ― он снова остановился и повернулся ко мне. Вот теперь я тебя точно ударю. ― Я хочу, чтобы ты научил меня.
― Ха, ― сказал я. ― Это вряд ли. Я, видишь ли, не знаю, как и сам-то смог...
― Ну, тогда мне придётся попросить тебя, ― помрачнел он. ― Если меня ты не можешь научить...
― Потому, что она ― твоя принцесса? ― спросил я.
― Да, ― твёрдо ответил он. ― И я сам должен её спасти.
― Скажи мне, друг Крий, ― спросил я. ― А правду ли говорят слухи про твой самовыданный квест на воздержание?
― Кто такое говорил? ― грозно спросил он, покраснев. ― Всё враньё!
― А скажи мне, ты награду уже получил? ― спросил я. ― Или не удержался таки?
― Да шут с тобой, там такое от Элуны Проклятье было бы... ― начал он и прикусил губу. Проболтался.
― Тогда попроси у Элуны награду, ― сказал я.
― И что мне это даст? ― усмехнулся он. ― Награда-то в игре.
― Ты награду попроси здесь, ― сказал я.
― Не понял, ― сообщил он.
― Здесь, в этой комнате, не залезая в капсулу призови Элуну и попроси у неё награду, ― сказал я.
― Я, между прочим, с тобой, как с другом, проблемой поделился, ― сказал он.
― Что сказал твой доктор, когда тебя достали из капсулы? ― спросил я.
