— Признаю, что Рок-Коуст и Блэк-Хорс вложили в это больше мыслей и усилий, чем я когда-либо ожидала от таких далеко не блестящих заговорщиков, — признала она. — Думаю, что Албер, Силвист и Брейсин все еще на высоте.
— Любезно предоставлено "сетью сейджинов", — кивнул Кэйлеб. — Но это не то же самое, чтобы кто-то из нас был на месте и действовал на основе этих разведданных, и хотя я очень рад, что нанял Данкина, Айрис и Гектора, и буду рад добавить к ним кого-то столь же компетентного, как Корис, у нас нет никого из круга в данный момент в Чисхолме. Это то, о чем мы должны были позаботиться уже давно.
— Знаю. Но главная причина, по которой мы этого не сделали, заключается в том, что мы ни в ком не нуждались так сильно, как в ком-то здесь, в Корисанде. Я знала, что могу доверять людям, которые присматривали за моими делами, до тех пор, пока мы могли предоставлять им информацию, необходимую им для принятия правильных решений. Не вижу, как это изменилось, Кэйлеб, и генерал Калинс почти завершил обучение новых полков, так что не похоже, что у Брейсина не будет большой дубинки, если она ему понадобится. По крайней мере, сейчас.
Кэйлеб недовольно хмыкнул. Как и Шарлиэн, он очень верил в Брейсина Бирнса, графа Уайт-Крэга, ее первого советника. Силвист Мардир, барон Стоунхарт, ее лорд-судья, и сэр Албер Жастин, ее начальник разведки, также были умны, преданны и компетентны. Если уж на то пошло, сэр Фрейжер Калинс тоже был таким же надежным, как и они. Калинс происходил из простого народа — его дед был крепостным, — на него совершенно не производили впечатления жалобы аристократии, и он был самым преданным и жестким солдатом, какого когда-либо производил Сэйфхолд. Однако он не был ее самым блестящим солдатом, что было одной из причин, по которой его оставили дома тренировать новобранцев, когда герцог Истшер забрал в Сиддармарк Кинта Кларика, Алина Симкина, сэра Брейта Баскима и Бартина Самирсита. Другая причина заключалась в том, что на Сэйфхолде не было ни одного человека, которому Русил Тейрис доверял больше, чем сэру Фрейжеру Калинсу.
Но если Шарлиэн была права насчет людей, на которых она могла положиться, она также была права насчет герцогов Рок-Коуст и Блэк-Хорс. Они работали гораздо осмотрительнее и осторожнее, чем ожидал Кэйлеб, и великий герцог Маунтин-Харт слушал их еще более внимательно, чем раньше. Хуже того, Ребка Раскейл, вдовствующая графиня Суэйл, устроила помолвку между своим сыном Валисом и младшей сестрой сэра Бриндина Крофирда, герцога Холи-Три. Это должно было быть плохим знаком, и Кэйлеб был не единственным, кто так думал. Граф Дрэгон-Хилл, обычный партнер Рок-Коуста и Блэк-Хорса в интригах, казалось, все больше беспокоился о явных намерениях своих коллег, но они доверяли ему все меньше и меньше. Что, конечно, только заставляло его нервничать еще больше.
— Мы должны пойти дальше и арестовать Райдэча, изъять переписку леди Суэйл, обвинить их в государственной измене и раскрыть все это дело прямо сейчас, — сказал он. — Мы знаем, что они планируют, и...
— И мы все еще не смогли доказать причастность всех из одной только переписки леди Суэйл и Райдэча, — перебила Шарлиэн. — И без неопровержимых доказательств их причастности мы не можем оправдать действия против великого герцога, трех герцогов и графа — которые все, кроме одного, как известно, были моими политическими противниками в течение многих лет. Ты это знаешь. И как бы мне ни хотелось видеть всех пятерых на голову ниже, если мы нарушим их права на основании скудных улик, которые мы могли бы изъять у Суэйлов и Райдэча, мы заставим многих недовольных, но в настоящее время не предающих дворян задаться вопросом, не являются ли они следующими в нашем списке. Это было бы правдой, даже если бы мы позже смогли доказать, что каждый из них был виновен в грехе, а правда в том, что Холи-Три не виновен ни в чем явно предательском. По крайней мере, пока.
— Но если мы будем ждать, и даже если Брейсин будет готов наброситься в тот момент, когда эти ублюдки выйдут на открытое место, многие невинные люди, вероятно, пострадают, Шарли. И мне совсем не нравится то, что они, похоже, задумали для леди Чешир.
Карил Ридмэйкир, вдовствующей графине Чешир, было за семьдесят. Она также была регентом при своем сыне Калвине, нынешнем графе. Та же авария с экипажем, в которой десять лет назад погибла жена Калвина, оставила его парализованным и лишила дара речи, и королевский совет назначил его мать регентом, по крайней мере, до тех пор, пока его сын Стивин, которому в настоящее время исполнилось пятнадцать, не достигнет совершеннолетия. Леди Чешир родилась и выросла в герцогстве Тейт и была одной из дальних кузин Шарлиэн. Она также была проницательным, хитрым политиком, каким и должна была быть, поскольку ее не слишком богатое графство было зажато между герцогствами Рок-Крик и Блэк-Хорс. Не было никаких сомнений в том, кому она предана, и большая часть немногочисленного населения Чешира слишком хорошо знала, сколько железной руды и угля, вероятно, потечет через великолепные природные гавани их графства — и сколько денег, вероятно, потечет в их кошельки — если осуществятся планы Кэйлеба и Шарлиэн в отношении будущего Чисхолма.
Это означало, что Чешир был крайне мало заинтересован в измене, но его положение означало, что он отделял Рок-Крик от Блэк-Хорс, в то время как те же гавани делали бухту Чешир идеальным местом для имперского чарисийского флота, чтобы высадить имперскую чарисийскую армию или даже просто имперский чарисийский корпус морской пехоты, чтобы справиться с любым ... беспорядком. И именно поэтому Рок-Крик и Блэк-Хорс сочли необходимым добавить несколько пунктов, касающихся Чешира, в свой генеральный план. Маловероятно, что Чешир сможет физически противостоять гораздо более густонаселенным герцогствам, если они нападут на него с обеих сторон, но это было бы беспорядочно и могло бы свидетельствовать о том, что юго-западная знать не была едина в своей принципиальной позиции против тирании Шарлиэн и "иностранного влияния и интриганов Чариса".
С их точки зрения, к счастью, покойная невестка леди Чешир была из семьи Сифарер и троюродной сестрой Жэйсина Сифарера, нынешнего герцога Рок-Коуст, а Стивин Ридмэйкир — к сожалению, с большим отрывом не самый блестящий молодой человек, когда-либо родившийся, — почитал своего гораздо более старшего кузена Жэйсина, которого он считал гораздо больше дядей, чем просто дальним кузеном. Он был достаточно молод, чтобы быть податливым, достаточно доверчив, чтобы быть убежденным, и достаточно неопытен, чтобы думать, что в заговоре против короны может быть что-то "романтическое". На самом деле заговорщики уже обратились к нему и получили ответ, что он готов их поддержать. Конечно, было сомнительно, какую поддержку может оказать пятнадцатилетний подросток, и, вероятно, для нынешнего душевного спокойствия Стивина (если не для его будущего) было хорошо, что он не задумался о том, как это может измениться, если кто-то поможет случиться несчастному случаю с его бабушкой.
— Мне это тоже не нравится — ничего хорошего, и особенно риск для леди Карил. — Глаза Шарлиэн были темными, но ее тон был ровным, а выражение лица — непоколебимым. — И я полностью намерена, чтобы Силвист и сэр Албер — и наша "сеть сейджинов" — усилили ее безопасность. Но это то, что назревало с тех пор, как умер мой отец, и ты это знаешь. Армия и Марак Сандирс — и я — сломили власть аристократии, но мы никогда не ломали саму аристократию. Или, по крайней мере, мы никогда не заставляли их признавать, что это так. Амбициозные аристократы похожи на ту гидру, которую Нарман нашел в библиотечных файлах Совы, и с тех пор, как я заняла трон, прошло меньше двадцати лет. Большинство вовлеченных в это людей помнят меня, когда мне было всего двенадцать лет, Кэйлеб! Идиоты вроде Рок-Коуста и Блэк-Хорса могут убедить себя, что мне все еще только двенадцать и что только Марак и дядя Биртрим позволили мне победить их в первый раз. Что ж, дядя Биртрим мертв, а Марак — инвалид на пенсии, и мы оба знаем, что это только вопрос времени, когда нам с тобой придется иметь дело с чем-то серьезным, надвигающимся с юго-запада, что бы ни случилось. Мы можем иметь дело с сериями заговоров, попыток восстания и пассивного сопротивления, которые могут продолжаться в течение следующих двух или трех десятилетий, или мы можем сделать именно то, что ты сделал в Зибедии.
Кэйлеб откинулся на спинку стула в своем номере в Сиддар-Сити, глядя в окно на снежную темноту. Он знал, что она имела в виду, и часть его соглашалась с ней, и все же...
— Мне не нравится мысль о настоящем восстании в Чисхолме, Шарли, — тихо сказал он. — Мне не нравится мысль о том, кто пострадает, если это произойдет, и боюсь, что, судя по их выбору времени, это именно то, что они имеют в виду.
— Мне эта идея нравится не больше, чем тебе, и надеюсь, что до этого на самом деле не дойдет.
Хмурый взгляд Шарлиэн наводил на мысль, что она, возможно, немного менее уверена в себе, чем хотела казаться. К сожалению, значительная часть исходящей от Рок-Коуста и Блэк-Хорса осмотрительности была результатом расчетов заговорщиков в отношении имперской чарисийской армии. Генерал Калинс действительно почти завершил подготовку новых полков, и многие из этих новых солдат были зибедийцами и таротийцами с добавленным для хорошей меры большим количеством неестественных чарисийцев, которые предпочитали сушу открытому морю. Королевская чисхолмская армия всегда демонстрировала непоколебимую лояльность короне, и эти "иностранные" новобранцы были еще менее склонны поддаваться влиянию каких-либо противоречивых симпатий чисхолмцев. Но более половины этих недавно обученных солдат будут отправлены в Сиддармарк в качестве подкрепления и замены в течение следующего месяца или двух.
Первоначально заговорщики, по-видимому, намеревались предпринять свой ход, как только эти подразделения будут отправлены, а численность войск Калинса будет резко сокращена. К сожалению, с их точки зрения — и с точки зрения Шарлиэн, если уж быть честной, — они решили, что не смогут подготовиться вовремя. Последствия того факта, что они были готовы ждать, готовы потратить дополнительное время на разработку своих планов и подготовку базы, чтобы быть уверенными, что они все сделали правильно, прежде чем нанести удар, были достаточно плохими. Хуже того, возможно, они поняли, что учебные программы Калинса быстро начнут готовить еще больше новых войск, как только эти подкрепления будут отправлены. Это означало, что у них не было намерения выходить в открытую в ближайшее время, но что бы ни случилось в этом году, в следующем году будет еще более отчаянная схватка и, весьма вероятно, крупное наступление чарисийцев и сиддармаркцев на материке. Создание сил, необходимых для операций такого масштаба, потребовало бы дополнительного, масштабного подкрепления, гораздо большего, чем, вероятно, будет отправлено в этом году. И когда это произойдет, они поняли, что это почти наверняка сократит имеющуюся численность войск имперской армии в Чисхолме до еще более низкого уровня, чем тот, до которого она опустилась прошлым летом.
— Надеюсь, что до этого на самом деле не дойдет, — повторила она. — Но я также верю — нет, Кэйлеб, знаю, — что пришло время отрубить все головы этой гидре раз и навсегда. Нам нужно дать им достаточно веревки, позволить им зайти достаточно далеко, чтобы, когда мы обрушимся на них, и когда все эти предатели предстанут перед правосудием, никто не смог бы усомниться в их вине больше, чем они могли бы усомниться в вине Крэгги-Хилла или любого другого заговорщика в Корисанде. Если что-то радикально не изменит их мышление, они не собираются предпринимать ничего открытого, пока мы следующим летом на самом деле не отправим все войска генерала Калинса в Сиддармарк, так что до этого мне не нужно спешить домой, чтобы потушить любые бушующие лесные пожары. Если что-то изменится в этом отношении, мы узнаем об этом, как только они это сделают, благодаря снаркам. И, честно говоря, у них гораздо больше шансов зайти так далеко, предоставить нам доказательства, которые нам нужны, чтобы избавиться от рака раз и навсегда, если меня не будет в Черейте, и ты это знаешь.
Кэйлеб смотрел ей в глаза бесконечные секунды. А затем медленно кивнул. Ему это не нравилось, но Чисхолм был ее королевством. Это могло быть частью их империи, но именно она взошла на трон Чисхолма девочкой, которой не исполнилось и тринадцати лет. Она была той, кто однажды бесстрашно привел благородную знать Чисхолма к удилам и уздечке короны. Если кто-то на Сэйфхолде и мог сделать это снова — сейчас в последний раз, — так это она. И она также была той, чьему суждению он доверял больше, чем суждению любого другого человеческого существа.
— Хорошо, — сказал он. — В таком случае, такова наша политика. И раз так, согласен, что в следующий раз тебе нужно быть в Теллесберге.
— Хорошо, — ответила она гораздо более мягким тоном. Ее глаза встретились с его глазами, все еще темными от стали, которая позволила этой давней девочке стать правительницей, а не просто королевой, но все же теплыми. Теплыми от осознания — понимания — того, что он не просто соглашался, не просто отказывался от спора. — Я уеду, как только мы разрешим ситуацию с Корисом. И, по крайней мере, как только доберусь туда, я также буду на шесть тысяч миль ближе к тебе.
.X.
КЕВ "Эрейстор", 22, залив Гейра, герцогство Харлесс, Деснейрская империя
— Давайте пройдем на два румба дальше по правому борту, капитан Канирс.
— Есть, есть, сэр. — Эйлик Канирс оглянулся через плечо на рулевого. — Два румба по правому борту, — сказал он.
— Два румба по правому борту, есть, сэр, — ответил человек за штурвалом, и КЕВ "Эрейстор" послушно повернул.
Сэр Хейнз Жэзтро удовлетворенно кивнул, вышел на крыло мостика своего флагмана и посмотрел на корму, за клубы дыма, вырывающиеся из единственной трубы "Эрейстора". Его 2-я эскадра броненосцев все еще была малочисленной, в ней присутствовали только четыре из шести назначенных кораблей, но он с одобрением наблюдал, как КЕВ "Ривербенд", КЕВ "Черейт" и КЕВ "Бейпорт" следовали за его флагманом. У него было время тщательно обучить свою команду, пусть и не совсем к собственному удовлетворению. Все его капитаны понимали стандарты, которых он от них ожидал, и точное соблюдение ими правил было всем, о чем он мог просить.
Он улыбнулся — на самом деле это была скорее гримаса, чем улыбка, — тому, насколько невозможно было бы обычной эскадре соответствовать такой точности. Стандарты мореходного мастерства имперского чарисийского флота были самыми высокими в мире, но даже их капитаны не смогли бы так точно удерживать позицию под парусом в условиях такого порывистого ветра. И именно поэтому, хотя он никогда бы не признался в этом, он чувствовал себя гораздо более комфортно со своим нынешним командованием, чем когда-либо с галеоном.
Его гримаса снова превратилась в улыбку при этой мысли, но это было правдой. Как кораблеводитель, он никогда не совершал скачка от галер до кораблей с крупным такелажем. Это была одна из причин, по которой он был так рад, когда князь Нарман Гарейт настоял на том, чтобы он выдвинул свое имя в качестве кандидата, когда военно-морской флот начал искать офицеров для командования своими новыми броненосцами. Он был доволен подразумеваемым комплиментом — как признанием его нынешнего повелителя за его службу князю Нарману, так и восторженным принятием адмиралом Рок-Пойнтом назначения, — но тот факт, что ему больше не нужно было беспокоиться об управлении парусами, был огромным облегчением.
