— Какой экзамен?
— Неважно. Оружие получишь, когда пойдешь провожать нас.
— Ясно — говорит озадаченный парень.
Перед самым отъездом Ленка догоняет нас и вручает пару ящичков с рассадой.
— Петунии. Очень красивые — и до осени цвести будут. Для ваших женщин.
— Спасибо. Счастливо оставаться!
— Счастливо доехать! Попугаев не застудите!
— Не застудим.
На улице, пока все распихивается по машинам, Николаич выдает парню один из ПМов, да десяток патронов в россыпь. Парень еще просит минутку задержаться — ему приходит в голову, что можно было бы для своих нужд приспособить старенькую копейку на парковке. Старшой задерживаться не хочет, но совместными усилиями мы вскрываем брошенную машину и сняв ее со скорости — ручник, как и положено таким старушкам ясно дело не работает — вручную откатываем поближе к дверям. Парень уверен, что сможет разобраться — какой проводок нужен для зажигания. А имея даже такие колеса — они и уедут отсюда, если все плохо будет...
Экзамен на оружие успешно сдает и мужик со второй машины — и тоже получает ПМ с десятком патронов. А вот наконец соизволивший вылезти из своей затонированной рубероидом девятки фуфел и начинает не по людски — банально наехав на Николаича с дурацкими претензиями и требами и оружие не просит, а требует.
— С чего бы это я тебе должен оружие давать?
— А с хера ли не должен? Ты папаша имеешь стволы, этим вот уже дал, так хули мне не дать?
— Да причин не вижу, тебе давать ствол.
— Да что, старый, какие нах причины? Им дал — и мне давай!
— А ты оружие в руках-то держал?
— Твою мать! А то нет! Да я...
— Ладно, держи ствол.
— О правильная волына. Ништяк, Папаша.
— А как насчет спасибо?
— Ты что, старый? Я тебе что сявка какая-то?
— Ладно, ладно, не размахивай стволом...
— Не ссы! Я праильный пацан, все ништяк будет, Папаша!
Гордый обладатель ствола шествует к сваей телке, а Николаич подмигнув тихо говорит:
— Совсем склероз замучил — забыл я в магазин обратно патроны вставить...
— Ну, я так думаю и к лучшему. Праильные пацанчики — и так разрулят.
— Мда, сокровище нам Левенгук сосватал.
— Не, Левенгук — это который микроскоп изобрел.
— А, одна дивизия...
— Что-то Вы сегодня ПМы раздаете. Вроде ж сами так поставили, что ПМ — престижнее ТТ?
— Действия руководства не обсуждаются.
— Ну, так я и не обсуждаю...
— И прекрасно. Эти ПМы хоть и новые по году выпуска, но ушатанные до безобразия.
— Хуже пакистанского ТТ?
— Нет, пострелять еще постреляют, но престижа в них — ровно никакого. Такое неухоженное оружие не красит. Ладно, поехали — сейчас пойдем медленно — объектов для разведки много.
Расходимся по машинам.
Колонна медленно выкатывается с парковки. Парень машет рукой и залезает в 'Жигуль' у дверей...
— Вот ведь, Адам с Евой в райском саду. Или огороде? А вместо Змея — Ырк. Даст он еще пареньку дрозда.
— Ревновать будет?
— Вне всякого сомнения. А ревность — страшная штука! Хотя бы и у крыса.
— Ну да и оперы и балеты и всякие другие произведения...
— Про крыса? — заинтересовывается Саша.
— Нет, про ревность...Вот к примеру:
В тазу лежат четыре зуба,
А я как безумный рыдал,
А женщина-врач хохотала,
Я голос Марусин узнал!
Тебя я так нежно любила,
А ты изменил мне, трепач!
За то я тебе отомстила,
Изменщик и гнусный палач!
— Откуда Вы такие песни выкапываете, Семен Семеныч?
— Отец с приятелями пел, когда поддадут, Александер. Я вам еще и вечером спою — любимую, про Отелло!
— Кстати, насчет вечера — Вы что дальше планируете?
— Это о чем вопрос?
— Вы в нашу команду не хотите вступить?
— Мой дед отломал на двух войнах — Финской и Великой Отечественной. Так вот он мне категорически запретил вызываться добровольцем. И сам добровольцем никогда не вызывался.
Они потому вызываются — говорил дед — что понятия не имеют на что идут. Потому и погибают и дело заваливают, что не готовы они к тому, что их ждет. Приказ исполнять надо точно, а лезть куда не звали — глупость. Так что по завету деда добровольцем не полезу, хотя ребята вы симпатичные. Вот прикажут — тогда дело другое.
— Ясно.
— Тут еще деталька в пейзаж — сын и сосед. Мне сейчас нужно будет из шкуры вывернуться, а медикам потрафить. Денег уже никто не возьмет — а что им нужно — черт их знает. И пока сына на ноги не поставят — вы уж ребята не взыщите — а я весь в распоряжении больницы. На это время — 'Я — раб лампы'. Такие дела. Кстати, Доктор — а что им там может пригодиться — может мы бы и поглядели по дороге-то? Чтоб не с пустыми руками ехать?
— Ну, откуда я знаю, что им там может быть нужно?
— Эээ, Доктор, нехорошо так по-детски хитрить. Я ведь и у братца вашего узнавал и у ребят из команды — есть у вас с больничными зацепки, завязки и кореша ваши там работают — в немалых креслах сидя. Я — человек памятливый и благодарный, так что не сомневайтесь. И Мишку таким же воспитал. И к слову — спасибо за то, что все путем сделали — и эвакуировали и на стол без проволочек...
— Так я и не хитрю. Знакомые там есть, не отказываюсь, а вот насчет моего всесилия и всезнания — это через край хватануто. Серьезно — понятия не имею, что им там надо — может компьютерный томограф, а может простыней новых...
— Компьютерный томограф мы не потянем. Здоровый больно. И демонтировать небось спецы особые должны?
— И монтировать и эксплуатировать. Это я так — для примера.
— А может — позвоните?
— Ну, позвонить — то почему и не позвонить... Попробую.
Проба проходит неудачно — удается дозвониться только до секретарши и она объясняет, что сейчас 'такое творится, такое творится, что из врачей позвать некого.'
Ясно, что она со своей колокольни просит привезти ксерокс и канцбум принадлежностей. Семен Семеныч загорается насчет и этого заказа, но загорается ненадолго — пока не объясняю, что как раз с канцбумом в Кронштадте все в порядке — офисы там были, а вот офисная деятельность пока закончилась и, наверное — на большой срок.
Саша, оторвавшись от 'Длинного Уха' командует:
— Мы на КАД, Доктор с камерой в головной УАЗ, к нам на замену Ильяс.
— А остальные куда?
— Будучи в прямой видимости посмотрят, что у комплекса заправок и гипермаркетов внизу на Таллинском шоссе. Все примазавшиеся остаются с нами.
Ишь, заговорил репродуктором...
Выбираюсь с камерой, вприпрыжку бегу к УАЗу. Американец попер куда-то по развязке — явно вопреки знакам. За ним дисциплинированно — Жип Широкий, 'Хонда' Бистрема, 'Форд' его знакомца. Тонированная девятка остается на месте.
Забираюсь в УАЗ. После кабины американца как-то очень тесно и холодно.
Следом за нами идет милицейский рыдван, потом внезапно увязывается и девятка.
— Xe. Чую всеми фибрами организма — увидим мы сегодня незабываемый балаган! Весь вечер на манеже — девятка с двумя укатайками! — ядовито говорит Николаич.
— Вы им приказали ехать наверх?
— А то ж! И был послан, просто так, без затей...
— И стерпели?
— Не вечер еще. Да хрен с ним, мудилой. Этот завод снимать пожалуй стоит — он был на последнем издыхании, а забор качественный. Получается так, что временную базу можно поставить случчего, тут удобно.
— А что тут выпускали?
— Электронику всякую. Но не заладилось, прогорели. Людей выставили за ворота, ворота заперли, так что и чистить тут скорее всего немного придется, тьфу, тьфу, тьфу... Ага, наши вышли на позицию, нас прикрыли...
Жужжит 'Длинное Ухо'. У Николаича не слышно толком, что ему говорят, не как у Саши. Но он, выслушав, сам информирует:
— Шлиппенбах предупредил — тут где-то рядом звероферма, так что ежели увидите зверюшку типа хорька или еще чего меховое — бойтесь. Завод сняли?
— Снял, потом неплохо бы еще с КАД с другого ракурса.
— Не вопрос. Теперь слева — 'К-раута', строймаркет, инструменты...А немного народу, смотри-ка, я думал тут сотни будут пастись. И машин мало.
— Да похоже у них вообще двери закрыты — а эти зомби скорее всего из этого завала автомобилей, что у КАДа...
— Вполне возможно. Вон слева — вообще в рубашке стоит...
— Ну, так что тут особенно-то покупать.
В этот момент девятка по-цыгански — с дымом и прокрутом колес проскакивает мимо нас и фитилит вперед.
— Да, не заскучаем... Определенно...
— Это он куда ломанул?
— В Макдональдс? Точно, туда!
— Пописать или покушать?
— По нему судя — покушать. Нехай гнилья нажрется.
— Ну почему сразу гнилья. У них может только шпинат подвял.
— То есть как?
— Макдональдс, да и другие амерские рестораны для третьего мира славны огромным количеством всякой химии в еде. И консервантов там невиданно — поэтому еда долго не портится. Голландцы и немцы на эту тему эксперименты ставили — простенько и со вкусом — гамбургеры и картошка фри из разных заведений были положены в закрытые банки. Гамбургеры из Макдональдса не портились три недели, картошка-фри — четыре. Немецкая же продукция с голландской испортилась как и полагается — за несколько дней. В полный хлам.
— Что, действительно это правда?
— Правдее некуда — а наш клоун уже обратно выходит.
— Действительно — дуракам везет. Ишь, в двух руках тащит.
Николаич подруливает к девятке, куда 'риальный патсан' складывает пакеты со жратвой из Мака.
— Во, учитесь, пока жив! Во, как надо — быро и четко! Эти дохлые даже не чухнулись — а я их обнес в момент, конкретно! Ну, короче там и вам хватит, если не зассыте.
— Сколько там мертвых?
— А, с десяток! Я и лавэ взял — во!
— Круто. К слову у тебя за спиной как раз кассирша.
Патсан не успевает повернуть голову — из второго УАЗа щелкает одиночный, и вышедшая из дверей Мака девчонка в сильно рваной и грязной форме этого ресторанчика, резко контрастирующей веселенькой жизнерадостной расцветкой с искаженным и восково-желтым лицом, валится на бок.
— Херня! Ей без мазы! — самодовольно заявляет патсан.
— Ага — соглашается Николаич. — Но за лавэ лучше в 'Хонду' заехать.
— Короче, я сам знаю, блин, что мне делать, усек, папаша?
— Нет проблем — опять же спокойно говорит Николаич.
И провожает взглядом патсана, покатившего как раз в салон 'Хонды'.
— Вот за что люблю этих кретинов — не жалко будет, если что... — задумчиво замечает Старшой.
— Дегенерейшен некст... Будем в ресторан заходить?
— А кока-кола у них портится?
— Ну, я не знаю срок хранения ортофосфорной кислоты. Но думаю, что портится в этой самой большой фикции нечему.
— Ладно, потом с удовольствием послушаю — и в 'Длинное Ухо' — Володя, Дима к нам давайте — зачистим Макдональдс.
Внутри — погром. И действительно зомби всего с десяток. Зато кровищи на полу, потерянная в панике обувь, разбросанные вещи — посуда, жратва, лужи кофе, женские сумочки, перчатка, шарф 'Зенита' и еще чего-то — давленное, раскромсанное испачканное... Что не отнять у МакДональдса — там было всегда чисто, а тут — как в вокзальном туалете. Кстати и запах.
— Мда... Получается так, что чуть ли не отсюда тут началось. Вот все и ломанулись вон.
Николаич аккуратно обходит размазанное по полу дерьмо — кого — то пронесло прямо в зале — но успел удрать, засранец, похоже — если судить по следам на выход.
— Надо было бы с заднего фасада идти, там-то почище. А мы зачем-то поперлись, как посетители...
— Привычка.
— Ладно, Доктор, давайте своей малопулькой. И старайтесь стекла не выбить.
Цели малоподвижны — видно тут все случилось чуть не в первый же день, обратившиеся то ли в спячку впали, то ли еще что — но на визит патсана отреагировала только бывшая у входа кассирша. Остальные начали шевелиться только сейчас — хотя в зале тепло, вся техника и автоматика работает в штатном режиме. Это надо запомнить — что зомби без раздражителей 'отключаются'. Может оказаться полезным.
Кроме Димы, застрявшего почему-то у тела девчонки в форме, остальные рядом. Ну да, тройка, стандарт зачистки. А опер в тылу, значит.
Парень с дурацкими дреддами. Две девушки, одетые совершенно одинаково. Полный мужик средних лет. Еще девчонка в форме. Отпирсингованный чувак непонятного возраста.
Женщина. Так и стоявшая ко мне затылком. Короткостриженный паренек — тоже в форме ресторана. Курсант. Все. Зал чист, больше никого нет.
— Обратите внимание — говорит подошедший опер — все с тяжелыми травмами, то есть умершие тут же и очень быстро. Раненые разбежались.
Трудно не согласиться — все упокоенные залиты кровью густо, у курсанта горло перепахано или скорее пережевано. Хотя — кассирша у входа вроде как не так окровавлена.
— Дим, а что ты там у нее смотрел?
— Ты тоже глянь, когда обратно пойдем — характерные следы.
— Ладно, ладно, пошли дальше. Потом поговорите.
Дальше в Макдональдсе оказывается еще всего пять зомби. Один правда пугает неосторожно открывшего кабинку в туалете Вовку до родимчика — в итоге мы немного глохнем от истерической очереди Вовкиного ППСа. С остальными — в рабочих помещениях — разбираться просто.
Еда и впрямь не испортилась. Шпинат подвял, остальное — как и ожидалось.
Опять же снимаю все внутри — на случай если приедет выгребная команда — выгребать что полезного найдут. Далековато, правда и от Кронштадта и от крепости, ну да и в магазинах добра полезного немало.
Подгоняем УАЗы к служебному входу — ну и получается как в рекламе — действительно Макавто. Набиваем пакетами салоны — благо Николаич считает, что часть сбросим в кабину американца. Пока грузим — от 'Ленты' подтягивается полтора десятка зомби. К слову — и у 'Ленты' не толпа — тут поблизости жилья не было, все на авто приезжали, потому не сравнить с теми магазинами, что в городе попадались. Там то клиентура пеше сползлась. Память у них что ли выборочно работает и сохраняются воспоминания о том, где была еда?
— Помидор мало взяли — замечает Николаич.
— Чтоб все взять — грузовик нужен. А он у нас под бананами.
— Получается так. Ладно, закрыли двери и покатили дальше, пока эти до нас не дочапали.
— У кассирши притормозите...
Притормаживает. Ну да, прав опер — девчонку словно стамеской тыкали в спину — видел уже один раз такое, действительно характерно... Давка возникла в дверях, а толпа — жуткая штука — затоптали бедную девчонку. Женщины вообще чаще в таких давках погибают, причем и основные травмы они же наносят — своими каблуками-шпильками...
— Затоптали, да?
— Точно. А вы откуда так решили?
— В Минске видел. Пивной фестиваль летом. Все благодушные добрые... А тут ливень хлынул, все с хохотом с площади в метро кинулись. Кто-то на лестнице упал. Веселая толпа поднаперла... Пятьдесят три человека убитых, еще больше поломанных — две сотни... 'Ленту' отсняли?
— Нет, не успел.
— Так снимайте. Чего же вы мешкаете.
— Готово — еще бы вперед проехать.
Малым ходом катим вдоль фасада магазина. По уму неплохо бы глянуть, что там сзади творится, но лезть в хаос впоперекосяк забивших стоянку машин неохота. Их не так и много, но стоят они крайне неудобно — наверное, пытались объехать пробку на шоссе...
