— Она любит любое дитя народа нэко. Наверно, наш народ единственный, который может похвастаться возможностью призвать богиню просто для того, чтобы попить вина или рассказать о достижениях дочки в учебе.
Эльф что-то зашептал ей на ухо, а я начал соображать, как подойти поближе к саркофагу, не вызвав подозрение у эльфа. Как только Лофт окончательно прочухается, тут начнется веселуха.
Однако, оказывается, наличие рецепта и составляющих — это еще полдела.
— Будет лучше, если при приготовлении и применении зелья вы будете молиться Фрейе, — начала наставлять меня нэко. — Ну и принесете ей в жертву что-нибудь красивое и немного меда или вина перед самым зачатием.
Я понимающе закивал.
Лофт шевелился все заметнее, но эльф, кажется, решил устроить мне допрос с пристрастием:
— И все же хотелось бы узнать, что вы здесь делаете? Цель, я так понимаю, у нас все же одна.
Первый раз в жизни мне захотелось взмолиться богу, причем не абстрактному, а этому, конкретному, — Лофту. Правда, молитва была бы похожа на утренний рев старшины: "Подъем! Сорок секунд на одевание! Птичкой!"
И, наверное, мои молитвы были услышаны, потому что Богдан сдернул с себя амулет невидимости и взревел, как раненый лось:
— Готовьтесь! Сейчас сюда придет песец!
У парочки хаоситов отвисли челюсти. Впрочем, и я порядком ошалел от происходящего. Возле саркофага неизвестно откуда появились две сияющие фигуры метра по три каждая. Лофт приподнялся на своем ложе — окружавшая его, похожая на стекло масса начала лениво стекать вниз, застывая изящными фестонами.
Нэко завыла, словно внезапно наступил март, и принялась метать в саркофаг из своей "стрелялки" разлетающиеся мелкими осколками пузырьки. Заплясал разноцветный огонь, но золотистые фигуры даже не почесались. Дроу с бешеными глазами махал клинком — видимо, колдовал. Однако и на него полупрозрачные сияющие фигуры внимания обратили не больше, чем на кошку. Кажется, они о чем-то разговаривали с полусонным Лофтом. Услышать хоть что-то не было никакой возможности.
— Они же его унесут! Нельзя допустить! — завопила нэко.
— Да не видно же их, — простонал эльф. — Даже понять не могу, где тут хоть одна уязвимая точка. Силы слишком высокого порядка.
Мне стало смешно.
Бедный пацан небось чувствовал себя слетевшим с небес на землю. До появления приятелей Лофта ему казалось, что он тут — самый крутой и полностью контролирует ситуацию. А тут — такой облом!
Да еще Богдан подлил масла в огонь, скомандовав:
— По тому заклятию, которым Лофта тащат... По истоку!
Кошка и эльф увлеклись стрельбой. Наблюдая за ними, я пропустил момент, когда Асаль-тэ-Баукир нырнул в щит и лихорадочно постучался в мои мысли: "Прикрой Богдана. Сейчас увидишь, что будет!"
Командир повстанческого отряда накрутил на ствол своего ружья такую же болванку, какой разгонял гориллоидов, прицелился и выстрелил.
То, что произошло потом, можно сравнить разве что с цунами. Я не удержался на ногах и впечатался в стену, точнее, в Богдана, который предусмотрительно спрятался у меня за спиной. Он сдавленно пискнул, но, кажется, я ничего серьезного ему не повредил. Прикрывшись щитом, я пережидал — вокруг бушевало то, что иначе как "пушным зверьком" не назовешь. Прав был Богдан, выбирая выражения: бешеный ураган, огонь, вихри ледяной крошки, электрические разряды — все это разом и вперемешку. Магической энергией уже не пахло — ею воняло, как хлоркой в сортире. Хотелось, как кроту, зарыться в пол и не высовываться. Но любопытство оказалось сильнее, и я умудрился увидеть, как одна из светящихся фигур ленивым движением создала в воздухе телепорт, вторая подхватила Лофта под мышки...
Богдан тоже быстро пришел в себя и лихорадочно снимал "огненным зеркальцем" происходящее безумие. А вот эльфу с кошкой пришлось гораздо хуже — их просто размазало по стенам. Дроу слабо шевелился, нэко вообще замерла, как мертвая. Одна надежда — говорят, у кошек девять жизней. Может, и выкарабкается.
Как только телепорт захлопнулся, в зале наступила мертвая тишина. Лениво догорали язычки пламени, вызванного брошенными в Лофта зельями, таяли и испарялись осколки льда.
Впрочем, бушевавший магический вихрь оказался не таким губительным, как можно было ожидать. Первым подал голос дроу:
— Ты там как, живая? Помирать не собираешься?
— На себя посмотри. То ли просто дроу, то ли его зомби, — ворчливо ответила нэко.
— Один-один... Но как бы там ни было, а Лофта у нас из-под носа увели. У всех у нас!
Это он уже, кажется, нам:
— Так что повода рвать друг другу глотки практически и не осталось. Можно разбегаться и плакаться начальству, что нас, таких мирных, большие дяди обидели.
Ага, мальчик, кажется, испугался. Видимо, в бою он больше рассчитывает на магию, чем на клинки, а после того, что тут было, он лишился части колдовских сил.
— Или тети, — встряла Эйлинарра. — Первично-вторичные половые признаки, каюсь, не рассмотрела. Остальные, я думаю, тоже.
Я хихикнул. Эльф тоже заставил себя посмеяться над шуткой. А что ему остается? Сейчас он боится конфликта, видит, насколько я крупнее его. Да и Богдан — не субтильный подросток, а здоровый мужик.
— Мы делили апельсин... много наших полегло...
Умница, мальчик! Старается напомнить нам, что он — такой же попаданец, как и мы, свой, дескать, не надо его бить.
— Может, до крайностей доводить не будем?
Не скажу, что заискивающий тон недавно наглого эльфеныша не доставил мне удовольствия, но я решил все-таки его немного успокоить:
— А чего тут до крайности доводить? Не из-за радиоактивного мусора же драться?
Я подошел к тому, что осталось от саркофага. Конечно, это — не мусор, а большое количество концентрированной энергии. Так много, что даже Асаль-тэ-Баукир не решился бы назвать хотя бы приблизительный ее объем. Был бы я, как он, магом, может, и заинтересовался бы. Но эта энергия — с неизвестными характеристиками. Лофт — весьма странный бог. Как его Арагорн называл? Безумный Контролер? Не исключено, что при контакте с осколками усыпальницы можно подцепить вирус этого безумия...
Попинав осколки ногой, я выбрал несколько не очень крупных, не вызвавших у меня внутреннего отторжения.
— Пару камушков мы с Богданом прихватим... вещдоки. А остальное, если жизнь не дорога, берите себе.
И добавил, глядя на сильно помятую нэко:
— Шла бы ты отсюда, кыся. Чует мое сердце, опасно здесь становится.
Эйлинарра растерянно посмотрела на эльфа, тот ей что-то зашептал — я не стал прислушиваться. Но ответила она, несомненно, по подсказке дроу:
— С удовольствием последую твоему совету, Мышкун. Буквально через несколько минут, как я надеюсь. А вам с не представившимся другом удачного пути. Надеюсь, однажды мы сумеем встретиться в других обстоятельствах и не на противоположных сторонах.
Ага, нас определенно отсюда выпроваживают. Что ж, пусть хаоситы остаются, если думают, что у них тут еще есть дела. Мы с Богданом переглянулись. Тот не удержался, блеснул "зеркальцем" в сторону хаоситов:
— Улыбайтесь! Вас снимает скрытая камера!
И активировал амулет переноса.
Я задержался на миг, чтобы полюбоваться на физиономии дроу и нэко, и тоже дотронулся до своего "жетона".
Как и обещал Арагорн, мы очутились рядом с костром. Напряжение последних часов схлынуло, и мы принялись хохотать. Честно говоря, у меня была настоящая истерика. У Богдана — тоже, но он первым взял себя в руки, нашарил в рюкзаке флягу и, икая от смеха, положил на землю:
— Выпей! Надо отметить!
Я поднял флягу, отхлебнул и разом успокоился:
— Интересно, сколько придется ждать нашего мастера?
— Нисколько, — раздалось из тумана.
Арагорн вышел к костру и вопросительно уставился на нас. Богдан встал, поднял переправленную ему флягу, сделал глоток и доложил по форме:
— Лофт разбужен и передан на руки каким-то сияющим ангелам.
— Чего? — не понял Арагорн. — Какие ангелы?
— Может, и не ангелы, — вмешался я.
— Да что говорить, посмотри сам! — и Богдан положил на землю "огненное зеркальце".
Арагорн телепортировал "магический фотоаппарат" в костер. Пламя взмыло вверх, рассыпалось искрами, между языками возник знакомый уже "экран", украшенный изображениями лиц нэко и эльфа. Бог открыл рот, набрал в легкие воздуха, но спросил очень тихо и от этого угрожающе:
— Это — ангелы?
— Нет, не это... это так, фото на память, — хихикнул Богдан.
Я едва сдерживался, чтобы не захохотать в голос.
— Это — представители твоего конкурента, оказавшие нам содействие в выполнении задачи.
— И какое же содействие? — скривился Арагорн.
Я пожал плечами, но попытался объяснить:
— Я не особо разбираюсь в магии, но Асаль-тэ-Баукир считает, что эта парочка устроила на магическом уровне такой тарарам, что не только в ближайшем веере миров, но и в соседних ощущалось. Эльф пер, как бульдозер. Думаю, именно он привлек внимание каких-то сил...
Тем временем Арагорн, поняв, что начал просмотр кино с последнего кадра, сделал несколько пассов руками, и перед нами замелькали недавно виденные картины. На изображении крылатых созданий рядом с лежащей фигурой Лофта бог задержал "промотку":
— Это и есть ваши "ангелы"?
— Они самые, — кивнул Богдан. — Мощные мужики, отмахнулись от нас, как от мух каких-то...
— Странно, — удивился я. — А мне показалось, что Безумный Контролер перед исчезновением совсем очухался. А тут лежит как мертвый.
— Мало ли что тебе показалось, — задумчиво ответил Арагорн. — Факт состоит в том, что живой или мертвый, спящий или бодрствующий, но Лофт выведен из игры. А вот кем и почему — это вам придется выяснить.
— Это как? — синхронно среагировали мы с Богданом.
— Мне кажется, это не наш уровень задачи, — добавил я. — Нам бы со своими мирами разобраться, а не в ваши божественные разборки встревать.
— Да, у меня проблем со скверной хватает, у Саныча тоже что попало творится, — поддержал меня Богдан. — Что теперь — бросать все, чего добились, и гоняться за этими "ангелами" по всему вееру миров?
Но Арагорн набычился:
— Вы единственные, кто видел этих "ангелов"...
— Не только мы, но и хаоситы, — перебил я бога.
— Тем более! Артас наверняка пустит своих слуг по следу Лофта. Не сможет он смириться с неудачей!
Богдан нахмурился:
— По следу? А как их следы отыскать? Это вообще возможно?
Тут произошло то, чего я не ожидал. Обычно прячущийся от богов Асаль-тэ-Баукир туманным ручьем вытек из-под моего щита и материализовался около огня:
— Еще как возможно!
Арагорн удивился не меньше моего и воззрился на фигуру льва, постепенно обретающую плотность:
— Не вынесла душа поэта?
— Именно так! — Асаль-тэ-Баукир улегся в позе сфинкса и продолжил: — Пришельцы оставили в тумане явственный магический след. Характеристики их энергий чужды всему, что существует в данном веере миров. След ведет к Звездной Границе...
— ЧТО?
Арагорн почти прошептал это слово, но прозвучало оно так, как будто его голос срывался на крик:
— Ты, ошметок прошлого, смеешь утверждать, что в игру вмешались силы, родственные Создателю?
— Этого я не утверждаю, — покачал головой Асаль-тэ-Баукир. — Но даже вы, боги, не знаете всего, что происходит в миллиардах вееров.
— А ты знаешь?
Я видел, как Арагорн накаляется, еще мгновение — и он сделает с мертвым магом что-то жуткое. Но Асаль-тэ-Баукир спокойно ответил:
— И я не знаю. А эти двое могут кое-что узнать. Да и у меня есть каналы информации...
Бог аж задохнулся от такой наглости, мрачно посмотрел на нас с Богданом, но вдруг улыбнулся:
— А я что говорил? А вы как попугаи заладили: "Как? Как?" Через косяк!
— К тому же ребята — молодцы, додумались захватить то, на чем остался след ауры Лофта, — продолжил Асаль-тэ-Баукир.
Ара вопросительно поднял бровь. Я сообразил — достал из сумки "вещдоки":
— Вот. Там на фото видно — тело лежало внутри чего-то вроде прозрачного гроба, а когда началась вся эта заваруха, он сначала оплавился, а потом растрескался... или наоборот... уже не помню. Но остались вот такие осколки.
Я выложил перед собой "трофеи". Арагорн легким движением пальцев заставил их взмыть в воздух и перелететь к нему на ладонь. Минут пять он всматривался в глубину кристаллов, потом посмотрел на меня так, словно у меня как минимум на макушке вырос павлиний хвост:
— Саныч, ты знаешь, что дуракам везет?
Мне оставалось лишь пожать плечами.
— Так вот, — продолжил Арагорн. — Я, конечно, позволяю тебе хамить мне на каждом шагу, но я все-таки — бог. И не абы какой, а бог случайностей. Так что, если ты меня окончательно достанешь, тебе просто перестанет везти. Причем настолько, что ты даже представить не можешь. Все голуби в округе будут собираться над твоей головой и методично гадить, соревнуясь в меткости. Любая ступенька будет ломаться у тебя под ногой, если есть хоть малейшая вероятность того, что она может сломаться. Захочешь перекусить — все мухи и тараканы с ближайшей округи будут наперегонки мчаться к твоей тарелке, чтобы покончить жизнь самоубийством посредством утопления...
Меня от таких перспектив передернуло — воображение у меня живое, а говорил бог более чем убедительно. Однако в его интонации было что-то, что не позволило мне, не откладывая это дело на потом, улечься на землю и помереть. Здесь, у костра, можно уйти в последний путь с комфортом. А после проклятия богом случайностей проживу я недолго, а смерть скорее всего будет мучительной и позорной.
— Но любая случайность — это проявление какой-то закономерности. Мое покровительство обеспечивает удачу, но лишь в том случае, если она вообще возможна. Точнее, если ее вероятность превышает определенный предел... Но есть еще исчезающе малые величины...
До меня начало доходить то, что хотел сказать бог.
— То есть ты не можешь заставить бессмертную обезьяну напечатать "Войну и мир" сразу же, как ее посадят за клавиатуру?
— Именно, — кивнул Арагорн. — Некоторые обезьяны пользуются моим покровительством, но то, что у них получается, — далеко не "Война и мир". Но ты, Саныч, или полный идиот, или действительно отмечен какими-то силами, которые превосходят даже мое воображение. Из всех осколков, какие остались от саркофага, ты выбрал те, в которых сконцентрирована позитивная энергия ауры Лофта.
— Мне просто камешки понравились, — я пожал плечами и улыбнулся, постепенно понимая, куда клонит Арагорн.
— Во-во! "Камешки понравились"! — передразнил меня бог. — В результате ты получил два талисмана невероятной, безумной удачи! Причем заряженные энергией хоть и безумного, но Контролера высшего уровня! Талисманы, которые нуждаются в достойном обрамлении!
Закончив на этой пафосной ноте, Арагорн на миг сжал осколки в кулаках, а когда снова распрямил ладони, на каждой лежал великолепной работы кулон. Оправленные в старую бронзу прозрачные камни, напоминающие фантастически крупные бриллианты. Увидев мой заинтересованный взгляд, бог отрицательно покачал головой:
