Но и этим дело не ограничилось. Монтгомери, также вручил и британские почетные награду, включая "Знаки золото руна", для лично Сталина, Василевского, и Наташи Орловой.
Страница истории перевернулась, Вторая мировая война наконец-то окончилась.
. ГЛАВА Љ 24.
Несмотря на меткий огонь юных попаданцев, польские и литовские бойцы, несмотря на потери, не смешали свои ряды. Последовала команда и загорелись фитили мушкетов. Андрейка скомандовал:
— Все зарыться носом в землю!
Пацаны выкосив пару передних шеренг, все же вплотную залегли. Прогремел дружный залп нападавших, свинцовые гостинцы прошлись по верху. А затем тысячи воинов ринулись в наступление.
Ребята встретили их новыми точными очередями. Гришке казалось, что каждая его пуля находит цель, что в прочем так почти и было. Поляки и шляхта теряли целые шеренги своих отважных бойцов, но перли вперед. Тогда юные воители-попаданцы встретили их бросками гранат. Причем метали не только с обеих рук, но еще и босыми пальцами ног.
Обилие осколочных гостинцев вызвало замешательство в ряда атакующих. Они остановились и начали перестраиваться. А пионеры усилили беспрестанную пальбу.
Лея огрызнувшись, рявкнула:
— Что братва? Не поделила дури?
Гришка издевательски брякнул:
— Так они, похоже, еще хотят добавки!
Из открытых ворот крепости выскакивали все новые и новые всадники, а так же пехотинцы. Слышалась громкая стрельба из мушкетов. А пацаны-пионеры разряжая обойму за обоймой стригли шляхетскую армию в ответ. И не было им тут спуска.
Андрейка подбадривал товарищей:
— Они, несомненно, захлебнуться в своей крови! Давайте усилим прессинг.
Лея хихикнула, скаля зубки:
— Еще как захлебнуться, им даже не снилось, на что мы способны! Выпустим кишки.
В ночи, все эти выстрелы, огненные фонтанчики, темные и зеленые силуэты, стаи слетающихся испугано каркающих ворон производили на детские умы впечатление. Но и этот чрезвычайный по напряжению стресс пробуждал паранормальные силы и позволял творить чудеса. В том числе давая певучие очереди из не совсем совершенных пистолет-пулеметов, почти не тратить даром пули, не посылать куски разящего металла мимо цели. Можно ли это назвать чудом? Скорее все это почти закономерные чудеса. Чудеса высочайшей доблести и чести.
Гришка громко воскликнул:
— Они не пройдут! Нет никогда, не пройдут!
Лея словно волчица ухмыльнулась, скаля зубки:
— А если и пройдут, тем хуже будет для них!
Андрейка согласился:
— Да это им, не игра в поддавки, или прорыв в дамки.
Лея посылая очереди и перезаряжая даже используя пальчики ножек обоймы, рявкнула:
— А если даже и прорвутся в дамки, то будут быстренько заперты в нужник.
Наступающие ляхи то останавливались, начиная палить в ответ, но по-пустому, так совершенно не видели врага. И получали пули в животы и груди.
Андрейка очень опасался, что несовершенные трофейные пистолет-пулеметы, быстро перегреются от частой смены рожков и заклинят. Но пока провидение миловало юных попаданцев. Словно это и самом деле, героический телесериал, где положительным героям должно вести. Как не в самых лучших Голливудских фильмах, где везение переходит грани приличия и правдоподобия. Гришка, стреляя, вспомнил "Последний герой" самый философский и глубокий по выдумке и замыслу боевик со Шварценеггером.
Ты не можешь проиграть, потому, что положительный и это кино! А когда ГГ спросил:
— А что я никогда не умру?
Мальчишка ответил:
— Не умрешь... А затем грустно добавил — пока сборы не упадут!
Но вот тут Гришка получил тяжелую пулю, в мякоть ноги, он, тоже подражая Лее, заряжал автомат, босыми пальчиками и у него недурно получалось. А тут большая мушкетная пуля попала, вырвав кусок мяса. Брызнуло кровушкой и долбануло раскаленной кочергой.
Гришка выругался, глаза заслезились от непереносимой боли:
— Нет! Это уже не Голливуд! Однозначно!
Лея издевательски фыркнула:
— Как раз по-голливудски — супермен получил подарок! Так что нечего нюни рас...
Девочку удар, в плечо, сбив с ног, крупная мушкетная пуля и она застонала:
— Ой, ой, ой! Как больно... Косточки разломаны...
Андрейка прикрикнул:
— Прилечь...
Гранаты уже были израсходованы, да и прихваченные обоймы пистолете пулеметов подходили к концу. Лея стреляла с одной руки, но вот пуля и ей угодила косточку стопы. Снова мучения... А Гришке раздробило левую кисть, а затем почти сразу же и локтевой сустав той же руки.
Почему-то не везло именно попаданцам... Впрочем зацепило в бок и Вадика, но слишком серьезно, лишь содрало кусочек кожи. А вот когда Гришке попало в грудь, сломав несколько ребер, это уже было настоящим пеклом или восстанием чертей в человеческом торсе.
Но мальчишка не потерял сознание, продолжал стрелять из одно руки, пока не упала бессильной змейкой последняя обойка. Тут пуля прошлась возле виска, обожгла кожу и срезала верхнюю часть уха. Получила в подарок в живот и Лея, её голубые глазки выпирали из орбит, претерпевая непереносимые мучения...
А ляхи уже над ними, наносят удары сапогами по ранам... Безжалостные, тяжелые...
А сознание не хочет никак отключаться, боль уже превратилась водопад извергаемой вулканом лавы, словно ты погружен в геенну, где жарят самых отъявленных грешников.
Сколько можно такое терпеть. Мишку рубят саблями, а Андрейку крутят арканами... Колют пиками. Вот Лея в раненое плечо вонзилась острая пика и шляхтич поворачивает оружие...
Раздается раскатистый залп. И передняя часть войска ляхов скошена, а с диким криком и гиканьем бросают вперед, казаки, а за ними и татары. Сыплют острые стрелы. Израненный Гришка находит в себе силы приподняться и посмотреть на бой... Видно не очень-то хорошо, от потери крови и тяжелейших, почти смертельных ранений мальчишку мутит. Но слышны тысячи, десятки тысяч ревущих глоток — это атакую солдаты русской рати. Они давят шляхетское войско, рвут его на части, затаптывают в дерн. Несется и входит в рубку большущая рать, опрокидывая уже и так изрядно поредевшие ряды противника. Вот они уже прорвались к стенам, смешавшись вместе убегавшей шляхтой, немецкими наемниками, шведами и прочим воям влетают в ворота. Растерянные осажденные безуспешно пытаются из захлопнуть, но лава продавливает и вваливается в город.
Гришки перед глазами все замутилось и вдруг возникло жуткое видение, какого-то кошмарного настоящего;
Ракеты тактического уровня летели со скоростью, близкой к световому лучу. Лидер Америки испарился, едва успев закончить фразу.
На месте Вашингтона вспыхнуло яркое неистовое зарево света, затем возник колоссальный фиолетово-коричневый цветок. Семь гиперплазменных лепестков отделились от ослепительного бутона, взлетев в заоблачные выси. Они в течение десяти секунд сияли всеми цветами радуги, а затем, моментально потускнев, опали, оставив лишь исполинские плавающие в стратосфере пурпурно-красные искры.
В мгновение ока десятки миллионов людей сгорели, разлетаясь элементарными частицами. Те, кто были подальше, слепли и пылали, как живые факелы. Огонь мучительно пожирал человеческую плоть. У людей облезала кожа, обращались в пыль волосы, обугливались черепа. Взрывная волна, как бы гармошкой, складывала небоскребы, заживо хороня многих, еще недавно таких живых и беззаботных индивидов в раскаленных бетонных могилах. Команда светловолосых полуголых школьников Техаса, гоняла мяч, по ним прошла гравиоволна, оставив лишь пепельные силуэты на обгоревшей траве. Бедные мальчики, о чем они думали в последний момент: может, звали маму, или кого-нибудь из героев кино, неисчислимых компьютерных игр. Девочка, возвращающая из магазина с корзинкой, ушла на тот свет, улыбаясь, не успев даже вскрикнуть. Ребенок просто разлетелся на фотоны и лишь чудом уцелевшая ленточка бантика кружилась атмосферном вихре. Спрятавшихся в подземке людей, белых и цветных давило как мух под прессом, тех, кто в это время летел в самолете смерчи геенны зашвырнули за пределы стратосферы, а это еще худшая и более медленная кончина... Когда в леденящем пожирающий хищной пираньей остатки воздуха вакууме, люди бьются головой об дюралевые стены, а глаза вываливаются из орбит.. Смерть уравняла бедняка и миллиардера, сенатора и заключенного, кинозвезду и мусорщика. Казалось, что миллионы душ с воем, уносятся в небо, мир перевернулся и возможно впервые люди почувствовали, что как тонка жизненная нить и насколько они нуждаются друг в друге. Мать и ребенок задохнулись под завалом, с такой силой прижавшись друг ко другу, что их оторвать, не могли все силы преисподней.
Удары следовали и по другим местам планеты Земля. Главной целью было уничтожить все крупные промышленные центры, города, лишить человечество знаний, достоинства, отбросить в первобытное состояние, превратить людей в дрожащее стадо. Человеческая техника была бессильна, самые современные средства ПВО не могли даже среагировать на заряды, несущие смерть всему живому. Битва превратилась в беспощадное, тотальное избиение, аннигиляционные и термокварковые подарки "щедро" раздавались всем континентам.
С помощью электроники отвратительные членистоногие выбирали наиболее населенные районы земной поверхности, реализуя уже давно опробованную тактику гнездового бомбометания. Милосердие на войне уместно не более, чем белый халат в шахте! Самая большая милость к врагу, беспощадность к себе при обучении искусству войны!
Тем временем тысячи легких тактическо-планетарных истребителей уже распылялись по поверхности, добивая уцелевшие войска, и, по возможности, пытались сохранить мирное население для последующей эксплуатации.
Совершенно неуязвимые звездолеты инопланетной империи безжалостно истребляли войска самой сильной и доблестной армии на земле, не давая малейшего шанса на достойное сопротивление. Их ракеты, небольшие, даже крохотные по размерам, неуловимые по скорости и грандиозные по разрушительной мощи, испепеляли все, что человечество создавало в течение многих столетий.
Гришку буквально покоробила словно мокрый картон на солнце, пейзаж, находившийся под ним( сам тяжело раненый мальчишка парил над этим в состоянии бреда), был настолько жуток, что щемило сердце. Ни один ужастик, ни один блокбастер в стиле "Война миров" не смог бы передать и сотой доли боли, слез и страданий, происходящих на поверженной земной поверхности. Конечно, глупо стрелять мегатонными зарядами по столь малым целям, но слона не пробьешь голубиной дробью.
Истребители с десятицветной в крапинку эмблемой (флаг Империи вторгнувшихся членистоногих ) яростно набрасывались на все, что двигалось и дышало. Даже супертяжелые атомные танки и самолеты, подобно бабочкам, сгорали в лазерных каскадных лучах, которые испускали относительно небольшие одноместные или двуместные машины. Устрашающая форма этих крылатых монстров не имела аналогов среди земных хищников. Это было средоточие ужаса, кошмара и шизоидной гиперфобии. Чтобы усилить эффект, стэлзаны включили огромные трехмерные голограммы, тысячекратно увеличивающие размеры истребителей, усиливая страх, и подавляя психику, защитников планеты Земля. Казалось, что по небу ползут такие твари, что придумать подобную мерзость не в силах, ни один режиссер фильма ужасов. Некоторые цветные проекции были квазиматериальны и буквально расшвыривали облака.
Какая страшная эта война!..
Чудовищные машины неудержимо свирепствовали, кромсая, испаряя живое от мала до велика на своем разрушительном пути. Небольшая стайка киллеров-самолетов атаковала секретную российскую базу в Антарктиде, находящуюся под командованием генерала армии Николая Кулакова — родного дяди мальчишки-попаданца Григория Кулакова. Николай едва успел отдать последние распоряжения. Прирожденный садист Клещ-Волк специально вывел на проекцию изображение подземных российских коммуникаций. Генерал Николай Кулаков внезапно увидел на экране изображение заживо пылающего в семицветном факеле Гришку. От рассыпающего тела отваливаются горящие куски, проступают почерневшие кости. Картина круче Ада Данте. Глаза племянника и дяди на мгновение встретились, изображение зависло почти вплотную.
— Не сдавайся... — чуть слышно прошептал российский маршал. — Господь спасет...
Сплошное море огня залило изображение.
Мини-термокварковые снаряды (основанные на процессе слияния кварков — в миллион с лишним раз при аналогичном весе сильнее водородной бомбы) при попадании при попадании в многокилометровый ледяной панцирь вызывали землетрясение чудовищной силы, так что весь континент разошелся густой паутиной глубинных трещин. Из-под разломов в земной коре полились потоки раскаленной лавы, остатки расколотого льда испарились, вызвав сильнейшие ураганы и торнадо. Надвигаясь с южного пояса, потоки раскаленного пара топили чудом уцелевшие корабли, как спички, ломали деревья, ровняли, стирали в песок высокие горы, а попавшие в аннигиляционные вихри люди исчезали.
В северных регионах тактические галактические истребители продолжали методическую зачистку, не делая особых различий между военными и гражданскими целями. Установленные на них мощнейшие кибер-динамики извергали потоки ужасающей музыки, разрывающие барабанные перепонки. Техногенная какофония ломала даже самую устойчивую психическую конструкцию. Скачущий по небу скалил тигриные зубы, оглушительно мурлыкав. Вместе с ним носились и откусывали кончики звездочек крысы...
Гришка вдруг пришел в себя... Уже расцвело, а он лежал весь перебинтованный на телеге. Тело болело, но уже не так, а ноюще, примерно как пасмурные ранее растянутые сухожилия. Над ним стоял Димка и два девушки и лил в глотку молоко.
Гришка спросил, ему почти не было больно говорить:
— Что с ребятами, как они?
Димка приложил палец к губам:
— Не говори так громко! Я такие серьезные раны, что лекарь не верить, что ты да еще и Лея вообще выживите.
Гришка презрительно фыркнули и приподнялся. Болело, бинты мешали двигать, но сесть мальчишка смог и ухмыльнулся:
— Вот чертос два! Чтобы я и Лея загнулись, такого и быть не может!
Девчата испугано взвизгнули, а Дима замахал руками:
— Не говори так! А то подумают, что ты заживляешь себе раны силой Везельвула.
Гришка презрительно скривился:
— Да-ну? Разве падший ангел стал бы помогать Православной Руси? — Мальчишка ощутил в пустом животе сильны спазм и вякнул. — Сними с меня бинты, они лишь мешают окончательно заживлению и принеси еды, да побольше.
Димка поглядел еще раз на лицо Гришки и присвистнул сильнее:
— Вот это да! Ты стал худее, но глаза ясные и кровь играет. Конечно же, мы тебя покормим. А пока пей молочко, оно парное, местное. А так осторожнее, тебе пикой кишки прошили. Хотя вроде бы пузыри из-за рта и не идут.
Молоко было жирным, а кувшин большой и Гришка выхлестал литра четыре, а затем еще большую головку сыра с луком. Такое количество еды отяжелило и мальчишка зевнула, а Димка, подозвав прислужниц, аккуратно снял с него бинты. Страшные раны уже практически целиком зарубцевались, а те что помельче даже стали почти незаметными, шрамы растворялись буквально как сахар в стакане с горячей водой. Мальчишка-лазутчик присвистнул:
