Но она снова была эгоисткой, подумала она с уколом стыда, думая только о себе и о том, как была избавлена от худшего. Если бы она была здесь, где должна была быть, возможно, можно было бы спасти больше жизней.
Они карабкались вверх по уровням "Норда", направляясь к своему дому. На корабле кипела деятельность: латали перегородки, убирали обломки, доставляли свежие товары. В госпиталях скорой помощи раненых складывали рядами, между которыми сновали медицинские машины и медсестры-люди. Корабль был серьезно поврежден, подумала Алия, но он уже выздоравливал. Но там были и морги, еще больше тел, но в зловещей тишине.
Рит пробормотал: — Признаю, что это выше моего понимания. Я родился на планете, земляной червь. Даже на планете случаются страшные катастрофы — столкновение с астероидом, извержение вулкана, землетрясение. Но, по крайней мере, мир выживает; вы можете на это положиться. Однако здесь, на этом хрупком корабле, даже когда вы пытались спасти тех, кто вас окружает, и справиться со своими собственными травмами, вы должны были попытаться остановить разрушение самой структуры вашего окружения вокруг вас. Ибо, если вы потерпите неудачу...
"Если бы они потерпели неудачу, — мрачно подумала Алия, — "Норд", возможно, вообще раскололся бы, и десятки тысяч людей рассеялись бы в темноте вакуума".
— Ты можешь видеть закономерности, — внезапно сказала Дреа.
— Какие закономерности?
Дреа указала на провал в крыше этого коридора, дыру, окруженную разбитыми и искореженными панелями, и такую же дыру под углом пола и стены. Если бы вы заглянули в одну из этих огромных щелей, то увидели бы, как сквозь палубу за палубой грубыми прямыми линиями был прорезан неровный туннель. Вглядываясь вниз, Алия подумала, что может разглядеть зелень фермы, даже громоздкие механизмы машинного отделения далеко внизу.
Дреа сказала: — Они только что прорвались сюда, прямо сквозь ткань "Норда".
Рит сказал: — "Норд", должно быть, изрешечен этими ранами. Возможно, шрамы от энергетического оружия?
— Нет, — сказала Алия. — О, оружие, несомненно, использовалось. Но эти туннели слишком широки. — Любой рожденный на корабле, на любом корабле по всей Галактике, узнал бы такие знаки.
— Корабелы, — прошептала Дреа.
Для детей, рожденных на корабле по всей Галактике, корабелы были ночными монстрами. Но они, наконец, пришли сюда. И в своих прожорливых машинах они прогрызли себе путь сквозь мягкое тело корабля.
Рит наблюдал за этим обменом репликами, исключенный из их традиции, прищурив глаза.
Наконец они добрались до верхнего уровня, прямо под корпусом, где когда-то был их дом. Хрупкая надстройка "Норда" пострадала еще сильнее, чем его прочная внутренняя часть. Алия и Дреа пробирались сквозь путаницу оплавленных и сломанных стоек, фрагментов разбитого купола, обломков мебели и механизмов. Обломки плавали повсюду, не сдерживаемые искусственной гравитацией, удерживаемые лишь аварийным силовым щитом, который мерцал над всем, как огромный мыльный пузырь. Люди пробирались сквозь завалы, что-то отыскивая, осматривая. Обычные световые шары вышли из строя, и несколько аварийных фонарей отбрасывали повсюду длинные тени, создавая еще большую визуальную неразбериху.
Когда сестры добрались до своего дома, подтвердились их худшие опасения.
Корпус корабля здесь был разбит вдребезги, оставив лишь несколько плавающих кусочков полупрозрачной керамики. В своих поисках сестры пробирались сквозь обломки. Алия чувствовала себя хрупкой, раздраженной. Сочетание всех этих обломков с осколками чего-то знакомого, с обрывками вещей, фрагментами мебели, которые, как ей казалось, она узнала, заставляло весь этот опыт казаться нереальным.
На одном участке пола она обнаружила пятно засохшей крови, еще не смытое. Это выглядело так, как будто кто-то уронил мешок с липким веществом и разбрызгал его здесь. Мешок размером с ребенка. Ее желудок сжался. Внезапно ее вырвало. Она убрала маску с лица как раз вовремя, чтобы уберечь ее от желчи, которая хлынула у нее изо рта.
Чей-то голос позвал ее. — Алия... — Она дико огляделась.
Это был ее отец. Он ждал ее прямо за разбитым корпусом. Дреа уже была рядом с ним, уткнувшись лицом ему в плечо. Алия взмыла в воздух.
Окруженный созвездием обломков, обломков своего дома, Ансек обнял Алию. Они втроем парили в воздухе, обхватив друг друга руками.
Алия осторожно высвободилась. — Моя мама...
— Она мертва, — сказала Дреа. — Бел мертва. — Ее голос был хриплым от рыданий.
Внезапно все, что Алия могла видеть, было лицо ее матери, ее увядающая красота, иногда слабая, но всегда полная беспомощной любви. — А ребенок?
— Тоже погиб, — сказал Ансек. — Это произошло так быстро...
Еще больше противоречивых эмоций всколыхнулось в Алии. Ты прогнала меня, чтобы у тебя был этот ребенок. И теперь ты все равно его потеряла. Это была тяжелая, дикая мысль, которая глубоко потрясла ее. Что я за чудовище? Но когда она посмотрела на свою сестру и отца, сложная путаница этих эмоций улетучилась, оставив только сожаление и элементарную тоску.
Рит коснулся ее лица, его длинные пальцы были бесполезны для лазания, но нежны и чувствительны. — С тобой все будет в порядке?
— Я поплачу позже, — сказала она. Это было правдой. Она цеплялась за мысли о Майкле Пуле, чья семья была разорвана на части подобной трагедией. Не в первый раз в своей жизни она искала утешения в его стойкости.
Рит мрачно сказал: — Думаю, тебе лучше рассказать мне, что ты знаешь об этих корабелах.
Корабелы, как и народ Алии, были реликтами глубочайшего прошлого.
В те далекие времена, даже после открытия первых двигателей, летающих быстрее света, обычным способом достичь звезд были звездолеты поколений. Плывя в темноте, двигаясь гораздо медленнее света, эти корабли были замкнутыми в себе мирами, где между стартом и приземлением свою жизнь проживали целые поколения. Алия хорошо знала это предание, поскольку оно было наследием ее собственного народа. Но это был ненадежный способ передвижения.
Большинство кораблей поколений терпели неудачу в пути — по крайней мере, так считалось, поскольку многие из них просто исчезали в темноте. Нетрудно было понять, почему. Поскольку большинство кораблей поколений были запущены в то время, когда человечество все еще только разбиралось в экологии, а не строило ее и управляло ею, неудивительно, что многие из них выработали свой ресурс задолго до завершения запланированного путешествия.
Были и другие опасности. Собственный корабль Алии был перехвачен дружелюбной группой сверхсветовых путешественников и восстановил связь с мирами человечества. Другим кораблям повезло меньше. Толстые, беспомощные, богатые ресурсами, они попали в руки пиратов и бандитов; в межзвездном безмолвии происходили ужасные трагедии, массовые убийства.
Но были и другие типы выживших.
Иногда, случайно или намеренно, корабль просто плыл в темноте, так и не достигнув берега. Дела могли идти хорошо на протяжении веков — даже после смерти первоначального экипажа, когда в живых не осталось никого, кто мог бы вспомнить цель миссии. Однако проходило гораздо больше времени, и все шло наперекосяк.
На протяжении тысячелетий менялись языки, менялся этнический состав. Те немногие корабли, которые продержались так долго, стали похожи на монастыри, с запуганными, скованными экипажами, бесконечно трудящимися над задачами, которые они едва понимали, стремясь сохранить цель, установленную невообразимо далекими предками, и все это на благо потомков, которые не родятся еще тысячелетия.
А некоторые корабли плавали еще дольше.
При наличии достаточного количества времени жестокий скальпель естественного отбора вырезал и сформировал незадачливые популяции кораблей, как всегда работая над тем, чтобы подчиненные популяции соответствовали окружающей среде. И в замкнутых пространствах звездолета поколения всегда была одна общая жертва, срезанная этим безжалостным скальпелем: разум.
В конце концов, для чего на таком корабле нужен был разум? Корабль более или менее справился бы сам, иначе он все равно не добрался бы так далеко. С разумом команда только забеспокоилась бы, начала гадать, что находится за стенами — или, что еще хуже, начала бы возиться с водопроводом. В первом поколении такая деятельность противоречила бы корабельным правилам. В сотом это было бы грехом, табу. К тысячному поколению это будет давление отбора.
Таково было происхождение корабелов. Их корабли продолжали плавать, даже несмотря на то, что потомки первого экипажа давно утратили интеллект, который в первую очередь позволил запустить корабль. Они поддерживали основные системы своих кораблей, пусть и наизусть. Они даже стали изобретательнее в таких мелочах, как внешняя надстройка. Их корабли стали безвкусными, невероятно непрактичными созданиями, их целью было привлечь другие подобные экипажи — и спариться.
И они вспомнили, как делать оружие, для пиратства — или, скорее, паразитизма, поскольку пиратство подразумевает осознанную цель. Это было необходимо. Ни одна закрытая экология не была идеальной; любой космический корабль требовал некоторого пополнения. Корабелы просто брали то, что им было нужно.
— Они жестоки, — сказала Алия Риту, — потому что они безмозглые. Они запускают ракеты, которые просто разрывают ткань своих целей, собирая все без разбора.
— И поэтому они обстреляли ваш "Норд", — сказал Рит.
Алия сказала: — Корабелы — это предмет наших ночных кошмаров.
— Потому что они могут выйти из темноты и напасть на вас в любой момент. Произвольный ужас.
— Не только это. Корабелы родом из того же места, что и мы. Мы могли пасть, как и они. Они похожи на нас.
Неожиданно Рит заключил Алию в объятия. — Нет, — сказал он. — Они не такие, как ты. Никогда так не думай.
На мгновение она оцепенела от шока. Затем обмякла в его затхлой одежде, и наконец-то полились слезы.
Она провела ночь с Дреа в маленьком отсеке шаттла Рита, вращающегося вокруг обломков "Норда". Они делили койку. Иногда они обнимали друг друга, а иногда просто лежали вместе, спина к спине, или прижимались друг к другу.
Алия не была уверена, спала ли она вообще. Ее голова была полна боли, зарождающейся тоски, вины и сожаления. Она все еще разбиралась со своими запутанными чувствами к матери и брату, болью утраты, чувством вины за то, что не смогла разрешить их последний спор. Однако в основе всего этого лежала простая реальность потери из плоти и крови. Семья никогда не была чем-то неизменным, думала она, это был процесс. Теперь этот процесс был прерван, не оставив ничего, кроме кровавых брызг на полу. Умерла не только ее мать, не только брат, но и ее семья тоже.
Казалось странным, что такие вещи могли происходить в Галактике, управляемой высшей формой сознания. И в то время как Трансцендентность страдала из-за потери всех предков человечества, здесь Алия пыталась оплакать свою собственную мать. Возможно, в своей тоске и спутанной боли она почувствовала какой-то призрак высшего, более утонченного сожаления, которое побудило Трансцендентность предпринять попытку Искупления.
И, конечно, неохотно подумала она, Трансцендентность должна быть осведомлена о катастрофе, как и обо всем прошлом. Трансцендентность, в принципе, уже должна стремиться искупить причиненные ей страдания, как она искупала каждую частичку боли и мучений еще на заре человеческого сознания.
Если бы Алия захотела, она могла бы стать свидетельствующей катастрофу "Норда". Она могла бы, благодаря единению ипостасей, пережить это. Она могла бы даже, например, путешествовать внутри головы своей матери и пережить ее смерть. Но это была ее семья, ее собственная мать. Даже мысль о том, чтобы проникнуть в Трансцендентность и использовать ее сверхчеловеческие силы для изучения их страданий, заставляла ее отшатываться.
И этого было бы недостаточно, она сразу поняла. Это никогда не могло стать для нее истинным искуплением, независимо от того, сколько раз она переживала жизнь своей матери. Потому что страдания ее матери все равно будут существовать, несмотря на все тщательные наблюдения Алии за ними.
Должно быть, в этом суть дилеммы Трансцендентности по поводу Искупления, поняла она. Но если недостаточно было наблюдать за прошлым, даже пережить его через единение ипостасей, даже если бы этот процесс был доведен до бесконечности — тогда нужно искать что-то большее. И Трансцендентность тоже должна это знать. Но что еще могло быть? В ней горело любопытство и огромное желание избавиться от собственной боли.
Дреа пошевелилась в полусне. Стыд пронзил Алию. В своих замыслах Трансцендентной она снова забыла о своей простой человечности. Она держала сестру, пока Дреа не затихла.
В начале следующего дня они вшестером — три Кампока, Рит, Алия и Дреа — собрались в шаттле Рита и поделились горячими напитками.
— Как в старые добрые времена, — отважился сказать Сиир. Никто не ответил.
Они бессвязно говорили об угрозе, исходящей от корабелов.
— Трудно даже обижаться на них, трудно ненавидеть их, — уныло сказала Алия. — Потому что у них нет разума, нет цели. Это именно то, что они делают. Но угроза становится все серьезнее.
— Это так?
— Сейчас мирное время, Рит. Когда-то Галактика была полна военных кораблей; в те дни корабелов держали на своих местах. Но сейчас вокруг не так много оружия.
— С ними придется иметь дело, — сказал Бейл.
Дреа холодно сказала: — Или приветствовать в семье человечества, чтобы стать частью пробуждения космоса. Разве не так выразилась бы твоя подруга Леропа, Алия?
Алия потрясенно изучала свою сестру. Алия никогда не видела такого сурового выражения на лице своей сестры. — Что с тобой не так?
Дреа уставилась на Кампоков; они избегали ее взгляда. Дреа сказала: — Я тут кое о чем подумала. Алия, тебе не кажется странным, что как только ты уплыла в Трансцендентность, этот ужас обрушился на "Норд"?
— Не понимаю...
— Я не верю в совпадения, — сказала Дреа.
Бейл поставил свой бокал и наклонился вперед. — Дреа, тебе лучше сказать то, что ты должна сказать. Ты нас в чем-то обвиняешь?
— Еще бы, — горячо сказала Дреа. — Вы подстроили избрание Алии в Трансцендентные, чтобы использовать ее как инструмент для изучения Искупления. Затем вы похитили меня и угрожали моей жизни, чтобы заставить ее продолжать. И теперь она захотела вернуться домой; вы знали, что она подумывала о том, чтобы бросить весь этот космический бардак. Итак, вы снова действовали, в своей неуклюжей, порочной манере...
Алия положила руку на плечо сестры. — Дреа, пожалуйста.
Дреа повернулась к ней. — Разве ты не понимаешь? Искупление связано с сожалением, с потерей. Итак, Кампоки подстроили весь этот инцидент. Они хотели причинить тебе боль, Алия. Они хотели дать тебе повод для сожаления. Они забрали твою мать и твоего брата, чтобы заставить тебя вернуться к Искуплению.
Алия была сбита с толку. — Но как...
— Кампоки привели корабелов на "Норд".
Это казалось невероятным. Алия посмотрела на Рита в поисках поддержки, но его лицо ничего не выражало. Если бы это было правдой...
