Феликс, который знать не знал, что такое 'Буратино' спорить не стал. Королеве виднее. Вместо этого он подошел к Теосу.
— Исс Шент, это то, что мы и предлагаем. Ко... эрра Мария сказала, что может получиться. Если я вытащу эти железки — и она обратит вас в животное, вы можете исцелиться.
— А... э...?
— А потом обратно, в человека. Так тоже делали.
— Эээээ...
Мужчина явно сомневался. Мария пожала плечами.
— Могу ничего не делать. Какая вам разница — так помирать — или этак?
Теос задумался.
Если так посчитать...
— Эрр Феликс тогда у меня будет просьба к вам и эрре Марии. Если я не выживу.
— Какая? — не спешил соглашаться Нейман.
— Доставьте Клару и Тима Стоунов в столицу? К отцу?
— Преданность, достойная похвалы, — вздохнула Мария. — ладно, исс Шент. Я даю вам свое обещание. Но оговариваю, что это будет в течение года. Я позабочусь о Стоунах, как и о своем ребенке... своих детях, не причиню им вреда и доставлю к отцу. Но лучше вы сами этим займитесь.
Теос печально хмыкнул.
— Ивар, сволочь. Достал меня, еще и издевался, что я буду умирать долго.
Кто такой Ивар, Мария не знала. Да и не надо ей. Но...
— Не надо разочаровывать человека. Помрите через долгих сорок лет, от старости. Или сто лет...
Теос невольно хохотнул, и тут же скорчился от боли, переждал кое-как приступ, неглубоко дыша, на губах появилась кровь. Все же один из штырей пробил легкое, и мужчина мог дышать только потому, что его не вынули. А так бы...
Слова 'пневмоторакс' тут не знали, а вот с самим явлением были отлично знакомы.
— Если бы получилось...
— Делаем? — Феликс жутко не любил длительных рассуждений. Обдумать все — это да, а потом действовать, чего жвачку жевать? Чай, не корова!
Мария кивнула. Положила руку на камень, опустилась на колени рядом с дверью.
Феликс подошел, примерился, потянул штырь из запястья. Теос взвыл.
— Резко, — прошипела Мария не хуже своего альтер эго. — Хвост не рубят по кусочкам. И в зубы ему дай что-нибудь...
Теос благодарно закусил какую-то расшитую тряпку. А что? Толстая, удобная, вышитая, зубы в ней мигом увязли.
Феликс внял — и резко выдернул еще три железки. Теос уже не орал — выл сквозь тряпку. Боль нарастала... Феликс примерился — и рванул штырь из живота. Силушкой его боги не обидели, да и вторая ипостась добавляла, так что штырь, который пираты молотком вколачивали, он вырвал одним движением.
Боль резанула такая, что Теос все же потерял сознание.
Мария подхватила тело, страхуя от падения на пол.
— Тяни! ЖИВО!!!
Феликс повиновался, выдернул железку, та еще об пол не звякнула, а он уже перехватывал тело у королевы. Нечего тяжести держать!
И бережно уложил на пол.
Лицо Теоса на глазах начало бледнеть, выцветать...
Мария положила ему на грудь одну руку, вторую на кристалл... пальцы все в крови, но это сейчас неважно, совсем неважно....
— Именем Многоликого!
И даже не удивилась, когда тело под ее пальцами дрогнуло, словно меняя форму, перестраиваясь, расплываясь облачком серого тумана, и собираясь вновь...
— Кто бы сомневался? — расхохотался Феликс.
На полу во всей красе сидел здоровущий, раза в два больше обычного, барсук. И очень неодобрительно смотрел на хохочущего эрра, так... плотоядно!
— Ну-ка, прекрати, — строго позвала Мария. — Слушай мой голос, исс Теос Шент! Я зову тебя обратно! В твое тело!
Барсук задумался. Почесал лапой за ухом совершенно человеческим жестом, а потом упал на пол. Так и остался лежать носом в пол, только уже человеком.
Феликс подошел, помог перевернуться на спину, потянул изо рта тряпку.
— Плюнь покров, тебе говорят! Плюнь... так, сейчас помогу, терпи. Зубы увязли... больно где?
Исс Шент прислушивался к себе.
Провел руками по телу медленно, разыскивая страшные раны. Только вот...
Были неровности в тех местах, куда входило острое железо. А ран не было. Вообще...
— Я... эммм...
— Цел. Но шрамы точно останутся. У барсука, кстати, в этих местах тоже пятна. Белые такие... словно седые.
Теос поднял руку. Посмотрел на запястье. На дыру в рукаве, на круглый шрам в дыре...
И перевел взгляд на Марию.
— Эрра.... Я... моя жизнь принадлежит вам. Отныне и до гроба.
Мария кивнула головой.
— Принимаю твою службу, исс Шент. И обещаю, я не попрошу ничего, что пойдет во вред эрру Стоуну. А пока попробуй встать!
Феликс протянул руку. Теос вцепился в нее, и попробовал подняться. Пошатываясь, кое-как, вцепившись в эрра и забывая про все сословные различия. Да и есть ли они?
Он ведь и сам теперь — эрр, так, как это было принято в давние времена. Второй облик даровал титул.
— Есть охота.
— Вот и пойдете сейчас кушать, — кивнула Мария. — А я тут еще посижу немного, ладно?
— Вы... все в порядке? — тут же встревожился Феликс.
— В порядке, — кивнула Мария. — Просто переволновалась.
— Я сейчас Мисси пришлю. Анна, ты с мамой побудешь?
— Да, конечно.
Феликс кивнул, и направился к двери. Ухмыльнулся.
— Что будем людям говорить?
Теос охнул.
А и правда — что? Люди же... и сплетни пойдут точно, так еще, не дай Боги, в святые попадешь! Ой, мамочки!!!
— Скажем правду, — ухмыльнулся Феликс. — Эрра Мария молилась, и на тебя снизошла благодать. Потому как ты со всех сторон не виноват!
— Убью! — рыкнула Мария, которая все это отлично слышала. — Ты представляешь, что может начаться?
— Представляю. Но со своей праведностью пусть сами разбираются! — отозвался Феликс. И скрылся за дверью часовни.
Мария погладила камень на груди.
Сейчас она кое-что поняла. Такое, чего не знала раньше, и о чем не говорила Тина.
Наверняка такие превращения бывали в бою. Только вот обратных не случалось. Потому что позвать человека было некому, и зверь начинал сражаться, как зверь, и получал раны, которые уже исцелить не мог. Или раненый вообще обращался во что-то безобидное, и его просто убивали.
Она позвала, и Теос Шент смог вернуться. Ему просто повезло.
А вот с кем-то другим может и не сработать.
Или она может не позвать...
Сложно это. Хотя чего удивительного, Божественный промысел простым и не бывает. На то он и божественный.
Многоликий насмешливо глядел с иконы...
* * *
Теос чувствовал себя словно в каком-то дурмане.
Нет, не под опиумом, тот весь выветрился. Он был словно пьян от всего происходящего. Словно все это происходило и с ним, и с кем-то другим... он отлично все помнил, он это, наверное, никогда не забудет. И свои попытки сопротивления, и глаза Ивара, злобные, радостные, глаза человека, который дождался мести, и хватку пиратов, и боль от металлических штырей, и жуткую безнадежность... умирать не хотелось, но умирать придется. И больно, разве что его добьют из милости — и даже этого пока нельзя, потому что ответственность перед людьми не отпускает, не дает уйти. И глаза женщины... яркие, золотые, с искристой радужкой, и ее голос, который звал из серого тумана.
И пробивалась сквозь эту серость и хмарь рубиновая дорожка, и шел он по ней, словно по каплям живой человеческой крови, а капли перекатывались под ногами...
Старая сказка из тех, что уже и забывать начали.
Двуипостасные.
И он теперь тоже...
— Кто я?
Феликс понял все правильно.
— Барсук.
— Никогда бы не подумал.
— Так и я на мышку не очень похож, — Феликс так оскалился, что все вампиры мира посчитали бы за честь принять его в свои ряды. Но об этом исс Шент промолчал.
Да и вообще промолчал, потому что вокруг — ЗАОРАЛИ!
Вот сколько людей во дворе было, столько и заорали, кинулись к нему... и то! Унесли в церковь прибитого к двери, умирающего, обессиленного болью... а он тут на своих ногах идет, и отлично себя чувствует, и смерть тоже временно отменяется?
Похоже на то!
Вот все и заорали, и кинулись, и принялись интересоваться, что и как, у бедняги даже голова закружилась.
— Спокойно! — переорал всех Феликс. — Второй раз боги не смилуются! Чего тут непонятного, молился человек, да не о себе, а о вас всех, да искренне, вот боги свою милость и даровали!
Люди останавливались и переглядывались.
Ну, так-то... Боги, оно конечно... а так тоже бывает? А чего раньше такого не было?
А...
Первым, как ему и следовало, сообразил священник. Упал на колени, и дрожащим голосом затянул благодарственный молебен.
— Боже милостивый...
— Ты, гад, из меня святого не сделай, — прошипел Теос так, чтобы слышал только Феликс.
— Не боись, все разъяснится со временем, — так же, одними губами отозвался Феликс. — и давай, на колени и молись со всем усердием. Авось, и не сразу прицепятся, а я тебе пожрать пока найду. После этого всегда хочется, как не в себя!
Теос кивнул.
И послушно опустился на колени. Правда, не помешает! Чудо ведь... пусть не такое, как Феликс объяснил людям, пусть чуточку другое, но то, что его вот так спасли... оно действительно все сошлось божественной волей. И не поблагодарить за такое — грех.
И пожрать пусть принесет... в желудке кто-то тоже горячо благодарил богов да так, что слышно на полдвора было. Ничего, Теос потерпит... немного. А потом кого-нибудь сожрет.
* * *
Феликс ловко ускользнул на кухню, нашел там окорок, нашел каравай хлеба — пираты еду не выгребали, и отнес все это в кабинет управляющего, благо, знал, где он расположен. Кувшин с водой — после такого лучше без вина, взял у Тины сонного зелья, и вернулся к королеве. Мария так и сидела в храме. Устало, оперлась руками на колени, свесила голову.
— Ваше величество?
— Все в порядке, просто время такое, — отмахнулась Мария. Объяснять про гормоны настроения не было, да Феликс и сам все понимал. Беременные во всех мира устраивают истерики и выедают мозг. Состояние у них такое.
— Пойдемте. Я вам спальню нашел, и поесть туда сейчас принесу? — предложил он женщине руку.
— Пойдем, — устало согласилась Мария. — а где Анна?
— Во дворе с Мелиссой. Учится перевязки делать, я похвалил.
— Это хорошо. Это правильное знание, полезное. Феликс кивнул. Он тоже так думал, и королева правильно поступает. Сядет ли Анна на трон, нет ли... за это время она столько всего увидела, почувствовала и поняла, что из нее может получиться хорошая королева. Или замечательная жена...
Так!
Об этом даже и думать не надо, у него других дел хватает.
— Идемте, ваше величество. Пока на нас никто и внимания не обратит, молебном заняты.
— Идем.
Мария и правда устала. Накатило. Тут и нервы, и побег из коттеджа, и поездка сюда, и Шент этот... не бросишь ведь! А, ладно!
С квартальным отчетом и хуже бывало! Справимся!
— Где тут есть что поесть?
Феликс незаметно усмехнулся. Королева... вот она и есть — королева. Дурак все же Иоанн! Ну и пусть теперь локти кусает!
* * *
Рикардо и удаче своей поверить не смог, когда на него буквально вылетели три пиратских корабля!
— К бою!
Заплескались сигнальные флаги, запели трубы.
Получилось это совершенно случайно, Рикардо шел с наветренной стороны, огибал мыс, а пираты как раз за ним и хотели переждать до вечера, вроде, как и достаточно далеко от поместья, и от ветра загораживает, и удобно...
Ну и столкнулись в лоб.
Три корабля адмирала на три — пиратов!
Только вот Рикардо к бою как раз был готов, он и шел искать негодяев, понимал, что если столкнутся нос к носу, то каждая минута будет в счет, и катапульты у него были готовы, и долго ждать не пришлось!
— Огонь!!!
Ядра летели кучно.
Хорошие ядра, первый выстрел сделали камнями, да так повезло — на одном из пиратских кораблей сбили мачту, мало, кого-то придавило, корабль рыскнул, дернулся — и чуть не протаранил соседа. Как раз дал канонирам время заложить новые ядра. Уже не просто каменные, а обмотанные пенькой, пропитанные земляным маслом... такие поджигают — и тут же отправляют врагу. Чтобы ему весело жилось и быстро бегалось.
Может, Дерек и справился бы с ситуацией, но его-то как раз на корабле и не было. А Осьминог... в первую минуту он не запаниковал, он просто растерялся.
Вот как так-то?
Только что все было хорошо, и он, пьяный от счастья и крови, довольный по уши своей местью... и в следующую секунду на него вылетают корабли, и тут же дают залп. Эть... ить... а...
Пара минут!
Всего лишь пара минут растерянности, но сколько за эти две минуты может произойти в бою! И вот 'Мурена' лишается мачты, и 'Чайка' едва уходит от столкновения — и получает залп по палубе, горящими ядрами, и никому уже ни до чего — погасить бы огонь! На корабле это приговор!
А потом что-то тяжелое ударило в грудь. И больше Осьминог уже ничего не видел.
Ему просто не повезло с очередным залпом — ядро угодило прямо в него. А что бывает с хрупким человеческим телом при попадании в него нескольких десятков килограмм камня, да еще летящего с приличной скоростью...
Вот то и бывает.
Единственное утешение — местью Ивар насладиться успел.
Только вот пиратов, которых расстреливали практически в упор, это не утешало.
Ах, если бы был командир!
Если бы кто-то крикнул, кто-то взял на себя командование, но это ведь не регулярная армия, пираты — это сброд, шакалы, это твари, привыкшие нападать на тех, кто слабее, рвать и резать безоружных, издеваться над мирными людьми. А нарываясь на зубастую добычу, они спешили удрать. В этот раз добыча оказалась еще и проворной, и догнала, и вцепилась, и адмирал лично командовал маневром. А ума и хитрости Рикардо Марену было не занимать.
Одному из кораблей пиратов загородить ветер — и вот уже паруса повисают печальными тряпками, а корабль... он бы извернулся, но времени-то и нет, и новое ядро ударяет в борт, чуть повыше ватерлинии! И хорошо так ударяет, пролом получается приличный, и вода в трюм попадет наверняка. А это осадка, и плохая подвижность...
Второму кораблю добавляют еще зажигательными ядрами, третий... куда на абордаж?! Рано еще, надо было сначала ядрами! Людей беречь надо!
Ишь ты, горячий какой... Рикардо положил себе после боя отчитать капитана 'Стремительного', мало ли, как корабль называется, тебе торопиться незачем!
Но корабли уже сцепились, Рикардо приказал добавить противнику еще пару ядер по палубе, и переключился на оставшихся.
Спустя четыре часа для пиратов все было кончено.
Один из кораблей догорал дотла, два других были захвачены, на них высажена призовая команда, а пираты...
Рикардо бы их повесил сразу. Но... к чему так разбазаривать человеческие ресурсы? Вот, он сейчас отправится к берегу, в поместье Стоунов, там поинтересуется, нужны ли им рабочие руки, а уж потом, если не нужны, то и повесить можно.
Так-то оно правильнее будет!
* * *
И Мария, и Теос Шент поступили одинаково. Они нажрались, как удавы — и уснули. До вечера.
Проснулись, поели еще, и только потом отправились к людям.
— Мама!
Анна. Девочка кинулась Марии на шею, поцеловала в щеку, и потянула в гостиную. Там уже было вполне уютно, сидели Тим и Клара, Феликс, Тина и Мелисса, там же находился священник, там же был исс Шент... или уже эрр Шент?
