— Что она сказала?
— Сказала, что ее пригласили в горы. Сейчас они там идут куда-то в поход.
— Какой поход? Кто пригласил? Звони ей.
Марина быстро набрала номер, но он был уже не доступен. Марина развела руками:
— Ничего не понимаю.
— Я пока тоже, — задумчиво произнес я и подошел к ларьку. Купил пачку дамского гламура, решил такие попробовать.
— Черт, зажигалку забыл, — посмотрев по сторонам, увидел куривших мужчин, подошел к ним. — Извините, прикурить позволите?
Но то, что произошло дальше, было, так сказать, неожиданностью. Сначала я даже опешил и отстранился, я ожидал, что мне просто дадут зажигалку, а тут перед моим лицом одновременно зажглись сразу три зажигалки. Я посмотрел на пламя, поднял глаза на мужчин и увидел трех улыбающихся азиатов. Усмехнувшись, я прикурил от одной и направился к Марине.
— Что так долго?
И только около нее я не выдержал и захохотал.
— Ты чего? — тоже чуть ли не смеясь, спросила она.
— Ты бы видела их улыбки, — шепнул я ей.
Она посмотрела на них и шепнула мне:
— Они до сих пор улыбаются. — Тут мы уже вдвоем захохотали. На нас даже прохожие обратили внимание.
— Пойдем отсюда, — шепнула мне Марина, — а то еще подумают, что мы снимаемся.
Раньше я не понимал, что в том или ином случае смешного видели девушки. Даже это бы меня тоже не рассмешило. Но сейчас я видел все по другому, с другой стороны. И многое казалось смешным.
— Что делать будем? — когда сели в машину и успокоились, спросила Марина.
— Что делать, что делать? Черт, ни фига себе прикурила, аж тушь потекла, — произнес я, вытирая слезу и увидев, что она черная. Мы опять захохотали.
— Поехали, заберем запись, раз уже договорились, а то неудобно будет. Могла она раньше позвонить, и не заказывали бы запись. Что она вообще сказала?
— Ну, что в горах, с ребятами. Ее парень пригласил отдохнуть. Я не поняла толком. Что-то про связь, что связь плохая. Там еще что-то шумело, трещало. Интересно, с кем она поехала? — улыбнувшись спросила Марина. — Алина, ну скажи правду, как тебе Пашка?
— Мне — никак.
— Ну, ты можешь сказать, он мне подходит?
— Не знаю.
— А те подходят, что у ларька были?
— Те — точно нет. Ну, Марина, не мучай меня, я не знаю, что тебе сказать. Если бы у меня спросили, как он для подготовки в спецы, я бы сказал "сгодится". А так я просто пока не могу что-то сказать.
— Ну он хоть симпатичный? Ты это можешь сказать?
— Ну вот ты опять! Ты лучше мне скажи, тебе ничего странного не показалось? Ну, там в словах, в голосе?
— Да нет вроде, — Марина пожала плечами. — А что, есть сомнения?
— Понимаешь, что-то не вяжется. В квартире бардак, как будто она не в горы собиралась, а на свидание, — я пожал плечами. — Даже зарядку не взяла. В горы впопыхах не собираются, нужны теплые вещи, спортивная обувь. Там, кстати, чьи кроссовки стоят?
— Веркины и моя одна пара. Точно, ее обе пары стоят. Может, там решила купить?
— А в шкафу много вещей не хватает?
— Да вроде все на месте, — она опять пожала плечами.
— И что получается, что она прямо со встречи рванула в горы? В том, в чем была? Не захватив даже паспорт. — Я только сейчас вспомнил, что видел его в шкафчике.
Тем временем мы подъехали к управлению.
— Ну все, приехали, сиди тут, а я пойду.
— Подожди, повернись ко мне.
Я повернулся к ней. Взяв платочек и слегка смочив его слюной, она подтерла мне тушь.
— Когда выходишь, привыкай смотреться в зеркало, вдруг что-то подправить надо, — она полезла в сумочку. Ковырялась почти минуту. — Вот черт, помаду найти не могу. У тебя есть?
— Не знаю, должна быть, если мне ее в Дубае положили.
— В Дубае еще? — она достала мою сумочку. — Ого, тяжелая. Ты что туда, кирпич положила, что ли? Это тебе тоже в Дубае положили? — она достала пистолет.
— Нет, это уже тут.
— А это? — она достала глушитель.
— Ну что ты пристала? Обычный дамский набор, ты в любой женской сумочке посмотри, чего там только нет, — спокойно ответил я.
Марина посмотрела на меня, еле сдерживая смех.
— Ладно, дай мне кошелек, пойду я. Думаю, если губы не накрашены, никто не испугается.
Взяв кошелек, я вышел из машины. Нужного человека нашел быстро, он отдал мне флешку, я — баксы и вернулся к машине. Постояв около машины, я развернулся и быстро пошел обратно.
— Ты куда?
— Жди тут, — ответил я и вернулся к тому же капитану. И через десять минут еще без сотни баксов, но зато с кое-чем очень интересным сел в машину.
— Дед звонил, — сказала Марина.
— Серьезно? Он что, уже в Москве?
— Нет, не сказал, когда будет. Сказал смотреть за тобой, чтобы ты никуда не вляпался и ничего не натворил. И это, поставил мне задачу обучать тебя. Чтобы к их приезду ты разбирался в женских штучках, как в автомате Калашникова. И еще он боится, что ты что-нибудь с собой сделаешь.
— Он что там, спирту опился? Я, может быть, только жить начинаю, — сказал я голосом почтальона Печкина. — А он — "чтобы ничего не сделал". Не дождетесь. Что еще сказал? А как же твоя служба?
— Сказал, что это и есть моя служба, первое задание, а он все решит.
— Что еще говорил?
— Больше ничего. Просто сказал одеть на тебя цепь, чтобы больше по миру не искать.
— Ясно. Ну что, тебе задачу поставили? Поставили. Я обещаю, что буду хорошей ученицей и не подведу, а теперь поехали кое-что покажу. Я не хотел втягивать тебя в это дерьмо, но выбора нет. Дай, я сяду за руль.
— Что ты узнал? — спросила она, устроившись на пассажирском месте.
— Я пробил машину под номером С101СС 77, это еще не все, так же тут есть С101СС 50. Короче, все номера тут: и 177, и 190. Ну, короче, вот вся распечатка. И знаешь, что самое странное, что среди них нет ни одной белой, даже близкого к нему. Я не думаю, что бабулька, запомнившая номер, перепутала бы цвет. Но вот еще такая беда: она не сказала, какой регион был на номере. Ладно, сейчас посмотрим запись. Может, что и всплывет.
— А что не дома, есть же компьютер.
— Можно и дома, но я хочу еще кое-что проверить, появилась идея.
— Я тут подумала... Знаешь, что мне показалось странным? Веркин голос. Не знаю, что именно не так, но он какой-то потухший, в ее голосе всегда слышалась радость. А сейчас... ну как-то обреченно. Или мне показалось? — Марина снова пожала плечами.
— Разберемся.
У меня где-то внутри начал просыпаться охотничий азарт. Я вдавил педаль газа в пол. Подумав несколько мгновений, "Опель" начал динамично ускоряться, задерживаясь с переключением передач.
— Машинка твоя мне что-то не нравится.
— Что тебе не нравится? Хорошая машина, маленькая, удобная.
— Ага, еще красненькая, скажи.
— Да, красненькая, а что ты против имеешь?
— Медленная она у тебя какая-то, хилая, силенок не хватает. Да и цвет, бррр. Только быков дразнить и глаза мозолить. Нужно будет ее Степанычу отдать, пусть научит ее ездить нормально. Накачает ее, да и перекрасит.
— Вот купишь себе и отдавай, кому хочешь.
Я резко крутанул руль, обгоняя попутную машину. С небольшой задержкой машина выполнила все, что я требовал от нее.
— Держись! — Затем подрулил вправо и круто бросил машину влево и одновременно натянул ручник. Визжа покрышками, мы развернулись через две сплошные. Бросив ручник, я резко втопил газ, заметив при этом, как в ехавшей за нами 99 все дружно повернули головы, провожая нас взглядом. Перестраиваясь из ряда в ряд, я доехал до первого светофора и остановился. Посмотрел по зеркалам и, не дожидаясь зеленого, сорвался с места.
— Ты идиотка, что ли? — пыталась докричаться до меня Марина.
Проскочив еще два красных светофора, я свернул под знак, проскочил встречное движение, свернул во дворы и оттуда уже спокойно выехал на дорогу. И только потом посмотрел на Марину. И захохотал: Марина вжалась в кресло, широко открыла глаза и сидела, даже не дышала, с открытым ртом, схватившись руками за ремень. "Ну сейчас что-то будет", — приготовился я выслушивать то, что из нее польется. Но еще минуты три было тихо.
— Ты что, совсем чокнутая? Ты знаешь, сколько раз нарушила правила? Ты что, угробить нас захотела? — Марина потихоньку разгонялась.
А дальше я услышал столько новых слов, что у меня даже оперативной памяти в мозгу не хватило, не смотря на то, что это тоже девичий мозг с большой емкостью для хранения информации. Но она не знала, что все эти мои маневры на грани фола имели одну цель: сбить с хвоста странного дуплета (21099), которого я заметил еще около заправки. Потом он оказался недалеко от салона связи, и потом он странным образом засветился около управления ГИБДД. Ну, а последней каплей стало то, что при моем ускорении он опять неожиданно появился через пять машин и так же начал ускоряться. А я очень не хотел тащить их в гараж. Но это еще не говорило о хвосте. Все встало на свои места, когда после крутого пике через две сплошные на первом светофоре дуплет оказался позади нас. И только бешеная езда на красный помогла сбросить его. Я понимал, что очень рискую не только своей, а в первую очередь Марининой жизнью.
Марина еще кричала, а я уже вышел из машины возле гаража. Осмотревшись, я наклонился в салон и, не обращая на крики, спокойно сказал.
— Марин, хватит кричать. Залезь на крышу, там есть тайничок, достань ключи.
Марина замолчала на полуслове и уставилась на меня.
— Ты что, дура?
— Наверное. Поверь, так надо было. Просто так я бы не стал рисковать твоим здоровьем, поверь мне, солнышко, — серьезно сказал я. Это произвело на нее успокаивающее действие.
— Где, говоришь, ключи? — уже спокойно спросила она.
Зайдя в гараж, я в первую очередь проверил свет. Затем попросил Марину помочь мне открыть тяжелую крышку люка в подпол.
— А чей это гараж?
— Наш с тобой, — решил я как-то еще успокоить ее, видя, что ее продолжает потряхивать от такой гонки.
У меня в голове крутилась одна мысль: "Кто это был? Может, случайность?" Когда видишь в таком городе, как этот, одну и ту же машину два раза, это может быть случайность, и то, я не верил в такие случайности. Но вот три раза, а, тем более, четыре — это уже перебор. Надеяться, что парни просто хотели познакомиться — это глупо.
— Ты мне расскажешь, почему мы так ехали? — спросила Марина. — За нами что, кто-то гнался?
— Похоже на то, — спокойно ответил я. — Я видел одну и ту же машину четыре раза, согласись, это уже перебор. И не просто видел, она нарушила половину из тех правил, что нарушили мы, а ты говоришь "машинка классная, цвет хорошенький", да нам только еще мигалку наверх поставить с сиреной, чтобы и слепые видели. Цвет плохой, очень заметный.
Марина больше не пыталась доказать обратное.
— А откуда ты знаешь, что это одна и та же машина была.
— У нее левый глаз подбитый, нет фары, и вмятина на крыле уже покрылась ржавчиной. Согласись, такие совпадения один на миллион.
— Ну, это Москва, тут могут быть и такие совпадения.
— Ага, в один день и на небольшом участке, плюс у всех нечитаемый номер, так как забрызган грязью в такую жару. Нет Марин, это не случайность. Только вот кто это? Может, женихи? — я улыбнулся, давая понять, что я, как и прежде, в норме и контролирую ситуацию.
— И что будем делать?
— Пока не знаю, — спускаясь вниз ответил я. — А это во всем Дед виноват. Как только ты сказала, что он звонил и сказал, чтобы я никуда не вляпался, я уже тогда понял, что это пипец. Как только он так скажет, у меня начинаются проблемы. Тебе не страшно? — я подошел и обнял ее.
— С тобой — нет, только не оставляй меня одну, как там, в Омске, хорошо?
— Не оставлю, солнышко. Знаешь, как я тогда себя ругал за это! Я тебя в понедельник в часть увезу, вот там ты точно будешь в полной безопасности. Единственное, что грозит, так это нос разобьют, и то потом извинятся и помогут. Машину нужно поменять, придется ехать в Москву и у Андреевой жены брать его БМВ. Она, кстати, тоже в курсе моих метаморфоз.
— Я не поеду, Дед приказал быть рядом с тобой...
— Знаю, смотреть, чтобы я не вляпалась в дерьмо. Но я уже в нем. Так что приказ уже не выполнен.
— Значит, обе будем получать, но тебя я не оставлю, — категорично заявила она.
Я понял, что спорить бесполезно.
— Ладно, постараемся все сделать тихо, чтобы он не узнал.
Пока мы разговаривали, я уже достал сканер и поменял батарейки, купленные еще в "Эльдорадо". Поднялся наверх и проверил машину на наличие жучков и маячков. Все чисто, значит, просто шпана.
— Марина, там лежит бук. Возьми зарядку и неси его сюда, будем кино смотреть.
Поднявшись наверх, Марина сама все сделала и позвала меня.
В 12-14 на площадь под знак въехал белый "порш" 911.
— Стоп, приблизь, — попросил я.
Увидев номер, заглянули в распечатку: коричневый "инфинити". Мы переглянулись. Инфинити просто усох и стал похож на "порш". Смотрим дальше. Вот выходит водитель, кому-то звонит, вот повернулся к нам. Вновь стоп-кадр и приближение.
— Так это же Артур! Ну, точно! — закричала Марина.
Смотрим дальше. Вот он куда-то направился, вот уже идет с девушкой, проходят мимо бабушки. Стоп. Смотрю на лицо Веры. Она смеется. А бабушка смотрит ей вслед. Не знаю, что со мной произошло, но меня вдруг взяла сильная ревность. Я не мог оторвать взгляда от Вериного лица. Мне захотелось дотронуться до него. Во мне проснулся мужчина. Я вдруг почувствовал уже забытое чувство. У меня начали сокращаться те мышцы, которые у женщин во время возбуждения не работают. Мозг дал команду на эрекцию члена. Я медленно опустил голову и посмотрел вниз. Я чувствовал, как дергается клитор и легонько пульсируют половые губы. Самое интересное, что у меня был порыв к мужскому возбуждению, а женского так и не произошло.
— Ну что будем делать с этим Артуром? — спросил я, взяв себя в руки.
— Может, позвонить ему?
— А у тебя есть номер?
— Нет, но у меня есть номер его клуба.
— Может, тогда лучше в клуб? Ну и что мы ему скажем? Мол, так мол и так, ты не скажешь куда ты ее дел? Думай, Марина, думай. Ты была у него дома? — спросил я.
— Да, там элитный дом, все под камерами, охрана. Если ты думаешь туда пробраться, не получится.
— А под видом... ну, скажем, проституток?
Она покачала головой.
— Не думаю. Мы тогда прошли только с ним.
— А как ты вообще туда попала? — вдруг спросил я.
— Как-как, вот так, как проститутка. Верка понравилась этому Артуру, в итоге и я попала. Я себя проституткой чувствовала, а утром еще деньги давали, я не взяла, и Вера тоже. Только от такси не отказались. Я тогда сказала, что больше с ней ни в один клуб не пойду, — надувшись, сказала Марина. — А ты что подумал?
— Ничего. Знаешь, Марина, ты не оправдывайся передо мной, я понимаю тебя. И это уже не те слова, когда я понимал тебя как отец — дочь, сейчас я понимаю даже больше, чем ты думаешь, так что тебе не надо оправдываться.
Наверно, нужно будет ей все рассказать про себя, чтобы она так не конфузилась. Она, вроде, все рассказывает, но все равно выглядит скованно.
