Созданный мной защитный экран был достаточно большой, чтобы полностью скрыть ее и частично меня. Я оказался прав, Медуза быстро выбилась из сил и стала снижаться. Гарпии больше не пытались со мной разговаривать, они молча атаковали. Определить навскидку сколько в этих курицах пернатых боевых зарядов невозможно.
— Бросай щит, экран готов, — заорал я Медузе.
Гарпии ожесточенно обстреливали нас ураганом перьев-стрел. Линяют они, что ли?
Медуза бросила щит, обняла меня двумя руками и из последних сил тянула нас до заветной калитки, до которой оставалось всего метров десять. Перья-стрелы впиваясь в защитный экран увязали в нем, создавая дополнительный вес, почти обессилевшей горгоне. Раскрывая калитку мы слегка развернулись, и тот час же были атакованы с незащищенной стороны. Не обращая внимание на внезапную острую боль, мы клубком вывалились за калитку, и я щелкнул пальцами.
* * *
Моя московская квартира. Я разрядил экран и на пол посыпались стрелы. Мы с Медузой упали рядом.
— Мы ранены, Крис, — тяжело дыша, сказала Медуза. — Ты истекаешь кровью.
Из моего правого бедра, через равные расстояния, торчали четыре пера. Еще одно вошло в правое плечо. У Медузы оказалось раненым крыло, перо прошило его насквозь, и в крыле зияла дыра, а из рваных краев раны сочилась кровь.
Отдышавшись, Медуза склонилась надо мной, оценивая повреждения.
— Будет больно, — предупредила она. — Можешь колдануть для себя обезболивающее.
Я отрицательно мотнул головой.
— Любое обезболивающее вызовет сонливость, а мне скоро на бои, нельзя.
— Вату, спирт и бинты, можно?
Я кивнул.
— Где взять?
В моем голосе отчетливо прозвучала досада.
— Крошка, тебе ничего не стоит просканировать мою квартиру и узнать место положения всех вещей, действуй. Делай все, что считаешь нужным, а я пока поистекаю кровью.
— Тоже мне нашел занятие, — проворчала Медуза, закрывая глаза и накладывая поверх них ладонь. — Кровью он собирается истечь.
Разумеется, она увидела все, что хотела и решительно направилась в кухню, где у меня хранилась аптечка. Через пару минут она вернулась, зажав в одной руке чемоданчик с аптечкой, а в другой бутылку коньяка и две рюмки.
Грохнув чемоданчик на пол, она налила коньяк в две рюмки.
— Выпьем за мое освобождение, маршал и будем здоровы. — Он стукнула своей рюмкой о мою и залпом выпила содержимое, вторую рюмку она влила мне в рот. Я послушно проглотил. Горгона нежно погладила меня по волосам.
— Умница, хороший мальчик, а теперь потерпи.
Она выдирала из меня перья-стрелы по одной и вкладывала в раны тампоны с перекисью. Примерно минут через пятнадцать я был заклеен БФ, лейкопластырем и даже перемотан бинтом в области предплечья.
— Все, — облегченно вздохнула горгона. — Жить будешь.
У нее не осталось сил, чтобы переползти с пола на диван, она оперлась на сидение спиной и закрыла глаза. Я тоже закрыл глаза и успешно потерял сознание. Трудно сказать, сколько это продлилось.
* * *
— Хэллоу! Хэллоу! Очнитесь, ягодки! — услышал я знакомый голос откуда-то издалека. — Очнитесь, солнышки! — Голос приближался, я даже почувствовал легкое похлопывание по щекам.
— Ну, Кристиан! Черт бы тебя подрал, не пугай меня! Немедленно открой глаза!
Я со скрипом разомкнул веки. Надо мной склонилась Айрин.
— Ты только посмотри на себя! — возмущенно вдохнула моя жена. — Через час бои, а ты тут валяешься в непотребном виде. Что это еще такое? — Она прикоснулась к бинту.
— Я ранен.
Рини сняла с меня очки, приподняла мою голову и помогла мне опереться о край дивана, туда, где недавно лежала горгона. Горгона!?! Я завертел головой, разыскивая ее глазами.
— Где горгона!?! — заорал я, вопросительно глядя на жену.
— Какая горгона, твоя знакомая Медуза? Ты же отправлялся ее вызволять. Она в Башне.
— Как в Башне? — ошарашено выпалил я. — Опять в Башне?
Рини посмотрела на меня как на психа.
— В смысле опять? — не поняла она.
— Я вытащил ее из Башни. Территорию охраняли гарпии, они меня подстрелили, — я усмехнулся. — Вот уж по истине гарпии. Мы сбежали вместе с Медузой, она была здесь со мной, оказала мне первую помощь.
— Была здесь!!! — Рини подскочила и с перекошенным лицом выбежала из комнаты.
Когда она вернулась обратно, в ее глазах медленно нарастала паника. Она не сказала ни слова, просто молча смотрела на меня расширенными от ужаса глазами. Меня подбросило вверх, я попытался встать на ноги, но пошатнулся и схватился за диван. Рини подбежала ко мне, подставляя плечо для опоры.
— Говори, — прохрипел я.
— Медузы здесь нет! Тело Монтэра тоже исчезло!!!
Я поморщился.
— Рини, пожалуйста, не ори так, голова раскалывается.
Жена села рядом со мной на пол, глядя перед собой бессмысленным взглядом.
— Хорошо. Не буду. Орать. — Отрывисто, по словам сказала она, не в силах переварить масштабы катастрофы.
Я хорошо понимал ее состояние, понимал я и то, что ее немедленно нужно отвлечь.
— Все будет хорошо, — уверенно сказал я. — Не паникуй раньше времени, посмотри лучше как там мои раны.
Сработало. Моя родная женщина вышла из ступора, и принялась снимать с меня бинты и лейкопластырь.
— Вытащил он горгону, твою богу душу, — тихо ругалась Рини. — Хорошо она тебе хоть раны обработала, не бросила подыхать, как собаку. Понимает все-таки: ты ее вытащил из ужасного места.
Внимательно осмотрев мои раны, Айрин сказала: "М-да-а", и принялась заживлять их также, как я когда-то заживлял дыры в груди Курта и Лиады. Под нежными руками Рини раны быстро затянулись, остались только розовые рубцы.
— До свадьбы заживет, — заверила меня жена, с чувством выполненного долга усаживаясь рядом.
В дверной косяк комнаты постучались. Мы одновременно напряглись.
— Очки наденьте, — донесся до нас голос Медузы. Что ж, послушаем, что она нам хочет сказать.
Я шепнул заклинание материализации и протянул жене очки.
— Мы готовы, — крикнул я.
Медуза, кутаясь в крылья, вошла в комнату и кивнула Рини.
— Очень приятно познакомиться, Айрин. Я — Медуза.
Губы Айрин сжатые в жесткую линию разомкнулись.
— Объясни-ка нам, милая, куда ты дела тельце Даниэля Монтэра.
Медуза селя в кресло напротив нас. Она выглядела замученной и усталой.
— Я его спрятала в очень надежное место, там, где его никто не достанет.
— С какой целью, ты его утащила? — гневно звенел голос Айрин.
— Я узнала, что о его местонахождении стало известно Ему, — мы поняли кого она имела в виду. — Крис был без сознания, и я приняла меры.
Несколько секунд Айрин испепеляла Медузу взглядом сквозь стекла очков, пытаясь понять, правду ли та говорит.
— Не смотри на меня так, — подколола Медуза. — Мой взгляд страшнее. Что же я, по-твоему, должна была делать? Ждать пока за телом придут сюда и добьют маршала Легиона?
Рини выдохнула гнев и смирилась.
— Хорошо, согласна, ты права. Прости. Насколько ты уверенна, что тело Монтэра не доступно?
— Я уверенна абсолютно, — горгона расправила крылья, разглядывая свою рану. Рини ахнула и бросилась к ней.
— Девочка моя, да ты же ранена! — Сострадая, воскликнула она, бережно трогая пробитое крыло. — Милые вы мои, обоим досталось.
Рини жалостливо погладила Медузу по плечу. Змеи-волосы ласкаясь, потянулись к ней. Жена наложила свои ладони на рану, стараясь залечить ее. Через пару минут дырка затянулась тоненькой розовато-сиреневой пленочкой, во всяком случае так я увидел сквозь стекла очков.
— Так не болит? — в голосе Рини слышалась искренняя тревога. Медуза отрицательно покачала головой.
— Благодарю вас, семья Лантье, вы лучшие люди из всех, кого я встречала. Меня ненавидели, боялись, хотели отсечь голову на трофей, придумывали жуткие обличия в мифах, часто путая с гарпиями, но никто никогда не пытался меня спасать, вытаскивая из самого страшного места во вселенной, и никто никогда не пытался залечить мои раны.
Мы улыбнулись, принимая ее благодарность. Рини почти без сил полулежала на полу.
— Сегодня вечером, когда я не выйду к ужину ссылаясь на слабость, я никого не обману. У меня действительно слабость.
В подтверждении своих слов она слабо улыбнулась.
— Еще бы, родная, ты исцелила двух бессмертных, мы оба тебе благодарны.
Жена шевельнула рукой, как бы желая сказать "пустое".
— Как мы поступим дальше?
Я задал вопрос им обеим. Было очевидно, что Медуза отныне часть нашей команды.
— Через двадцать минут бои, — тихо сказала Рини. — Ты обязан там быть. Не забывай, ты — маршал Легиона. Мне нужно в свою комнату, а Медузе..., — тут она замолчала.
— Нужно новое тело, — ответил за нее я.
— Ну и где же нам брать, это тело?
В голосе Рини прозвучало ее отношение к происходящему. Она настолько привыкла к всякого рода приключениям, что уже ничему не удивлялась, и была готова поддержать любое начинание. Или почти любое.
— У кого-нибудь есть идеи?
— Я как-то смотрел один фильм с Брэдом Питтом, не помню точно, как он назывался. Так вот в этом фильме демону потребовалось тело, и он взял его у парня, которого сбила машина. Вроде бы аварию тоже демон подстроил.
Рини брезгливо поморщилась.
— Тебе что, моего примера мало? В Башню Правосудия захотел? — значимо поинтересовалась она. Я досадливо отмахнулся.
— Мир на грани катастрофы, а ты пугаешь меня Башней. Не представляешь, что там сейчас творится.
Рини пожала плечами.
— Представлю, если вы мне расскажите. У меня, видишь ли, нет необходимости туда мотаться. — Она выжидающе скрестила руки на груди.
— Хорошо, я расскажу тебе.
— Не сейчас, — прервала жена мое начинание. — У тебя нет на это времени.
Подумаешь пустяки, вернусь во времени, делов-то! Айрин словно подслушала мои мысли.
— Я понимаю, что ты замышляешь, Крис. Хочу заметить тебе, что твои беспечные скачки во времени будут стоить тебе дополнительных энергетических затрат, а ты, позволю себе заметить, и так не в лучшей форме. В боях будут участвовать сильнейшие воины Легиона, и ты, как маршал, обязан быть самым лучшим.
Медуза молчала, не вмешиваясь в казавшуюся ей семейной, разборку. Собственно, почти так оно и было.
— Желательно, дорогая, чтобы ты была в курсе всего, поэтому я потрачу время и силы на информирование, мало ли, что со мной может случиться на боях.
Айрин неодобрительно покачала головой и не расцепляя скрещенных на груди рук, выдавила.
— Хорошо, я тебя слушаю.
И я рассказал ей про Башню. Про то, как не признавая ни моей формы, ни регалий, на меня напал дуболом когда я еще находился за периметром Башни. Про то, что смена гарпий, наверняка тоже, была новой. Они не знали меня, хотя возможно и гарпии, и дуболом находились под чьим-то мощным воздействием.
— Их запрограммировали на убийство, причем складывается впечатление, что они ждали именно меня.
— Необязательно, — заметила жена. Тогда я рассказал ей про то, что сделали с Марком и про записку в ящике адресованную лично мне. Рини поплохело.
— Ты хоть понимаешь, во что ты нас впутал?! — испуганно закричала она. — Лиада, Соня Курт, они все сейчас в смертельной опасности!
— Не переживай, Рини, — ледяной уверенностью прозвучал голос Медузы, — я помогу вам.
Айрин недоверчиво посмотрела ей в глаза, и я уверен Медуза видела ее глаза даже сквозь стекла зеркальных очков.
— С чего бы это вдруг? Античные существа всегда были только сторонними наблюдателями.
Медуза усмехнулась.
— Я вам уже объясняла. У меня никогда не было друзей. Вы — первые, и я вам помогу. Я все время должна быть с вами рядом, а для этого мне нужно тело.
Следующие несколько минут мы посвятили мозговому штурму на тему: "Где взять тело Медузе?". Дельную мысль предложила Айрин.
— Горгоны же видят насквозь бытие? — Медуза утвердительно кивнула.
— Самоубийца, понимаете? Нам нужна самоубийца! Юное тело существа, которому надоело жить. В момент когда душа покинет тело ты, Мэди, заберешь его себе. Да, точно, — она радостно захлопала в ладоши. — Такой способ закону не противоречит. Человек убил себя сам, а тело еще не окоченело, значит моторные функции можно реанимировать.
— Чем тебя коматозники не устраивают? — спросил я жену, которую так вдохновила собственная идея, что она забыв про упадок сил, едва не приплясывала от нетерпения.
Она одарила меня таким взглядом!
— По тебе Академия плачет, Крис! Ты напрочь заработался с убийствами и Тайной Печатью. Все позабывал. Это же основы основ! Тело в коме — плен для души. Бывает так, что душа по ошибке попала не в то тело и не может реализоваться. Вроде как освободится ей еще рано, но и тело, как бы, уже без надобности. Так они и существуют, пока срок не выйдет и добрый дядя врач не отключит аппарат жизнеобеспечения.
— Но бывает же, что люди выходят из комы.
Возразил я, Айрин кивнула.
— Бывает. Вот представь: попала душа поэта по ошибке в тело, которое по всем потенциалам в роли поэта никогда не реализуется. Оно сможет стать маляром, бетонщиком или столяром, но никогда не сможет стать поэтом — среда не та. Например провинция, нищета, алкоголизм, — Айрин вздохнула. — Так вот поэтом он не стал, но успел завести семью и напрочь разочароваться в жизни. Он не может продолжать жить в том качестве, которое навязано ему жизнью, и от безысходности впадает в кому, как в спячку. Но родные его не бросают и приходят к нему в больницу, умоляя остаться с ними и не оставлять их, тогда бывает, что из комы выходят и остаток жизни живут ради близких людей. Вот поэтому коматозники, нам не подходят. Это то же самое, что убить человека: статья, Башня и все такое.
Я вздохнул.
— Понятно. Непонятно почему, ты так боишься Башни.
Рини фыркнула.
— Ну, знаешь, по-всякому может быть. Уничтожат судью, прищучат заговорщиков и вот тогда правосудие возглавляемое Советом Концессий, обратит свои взоры на тех, кто в смутное время творил беспредел. Башня Правосудия еще стоит, хвала Преверу, а значит есть надежда, что вся мерзость, которую распустил судья, будет вновь поймана и рассажена по клеткам. И мне не хотелось бы оказаться в их числе.
— Нашла, — тихо сказала Медуза, сидевшая все это время с отрешенным взглядом, сканируя сознанием информационное поле бытия.
— Где? — хором выпалили мы.
— Здесь, в Москве. Девочка, модель, 20 лет. На мой взгляд очень красивая и очень глупая.
— Причина? — заинтересованно уточнила Рини.
— Человеческая. Несчастная любовь.
— Способ? — Этот вопрос интересовал меня.
— Снотворное и алкоголь.
Взгляд Медузы оставался все таким же отсутствующим и застывшим. Глазами она видела нас с Айрин, сознанием несчастную девочку — модель.
— Наши действия? Есть варианты?
Медуза раздосадовано вздохнула.
— Ребят, решайте сами, я пока за ней наблюдаю. У нас есть еще минут семь, потом у нее остановится сердце.
— Где она? — спросил я.
— Одна в своей квартире. Еще минут пятнадцать туда никто не придет. Потом должен прийти ее друг за своими вещами. Она надеется, что он успеет ее спасти. Он бы успел, если бы не задержался у новой подружки.
