— Я никогда не буду принадлежать слабаку! — Буквально прошипела мне девушка, хотя тут кроме демона никто ничего разобрать бы не смог, ведь она, в общем-то, и не говорила вовсе, а лишь наполнила шипение именно таким смыслом. Видать в ней проснулось что-то звериное.
Дикое.
Непокорное.
Строптивое.
Жестокое.
И мне это нравиться!
Мой разум уплыл далеко, проиграв, наконец, бой с Сутью. Мои руки, словно не замечая сопротивления врывались из захвата и обхватив брыкающуюся Флер грубо повалили ее, перевернув и прижав грудью к полу. Я вошел в нее грубо, даже не заметив легкого сопротивления девственной плоти, действуя напористо и жестоко. Словно животное, и лишь в последний момент, когда тихо поскуливающая подо мной девушка уже даже не пыталась сопротивляться, и, напротив, по мере своих сил помогая мне проникнуть в нее поглубже, уже практически растворилась в очередном оргазме, впрочем, я был от нее не далеко.
Флер вскрикнула. Ее нежное и тугое лоно сдавило мою восставшую плоть с немыслимой силой, и я не удержался, разрядив в нее все то, что копил долгое время, месте с семенем передавая и частичку моей демончиеской сути и просто прорву жизненной энергии. Мой Разум, где-то на задворках орал благим матом, попутно пытаясь хоть как-то выправить ситуацию, а мой внутренний зверь, что захватил контроль над телом, просто растворялся в эйфории нахлынувшей после оргазма, усиленного эмпатическим резонансом и просто невероятной силой эмоций девушки.
В себя пришел я лишь спустя полчаса, на том же месте, и ту же начав проклинать себя. Ну, вот надо было же так?! По такой глупости собственного чемпиона угробить!
Я уже морально приготовился успокаивать любвеобильную непонятную тварь, в которую обратилась Флер. И лишь одна мысль о подобном вызвала во мне глухую злобу на себя любимого, я даже в порыве чувств тихо зарычал, видать не до конца отошел после столь бурного звериного соития.
— Ммм.. О боже... — Протянула очнувшаяся Флер...
Стоп...
Я резко вскочил, и тут же уткнулся взглядом в тихо стоявшую в углу Аниму... абсолютно красную и тяжело дышавшую Аниму... Аниму, что буквально прожигала взглядом во мне и тихо стонущей подомной Флер дырку. Аниму вокруг, которой от псионического напряжения расходилось легкое марево, и периодически сверкали маленькие искорки, также от неё ощущались волны детской обиды, перемешанной с жаждой крови одной синевласой особы.
Спустя еще мгновение я ощутил настоящую толпу из биотиков которых я чувствую крайне плохо, спустя еще мгновение осознал, что вокруг всей палаты был поднят сферический пространственный барьер, который и не позволял мне нормально почувствовать биотиков. И лишь после всего этого до меня дошло, что Флер в полном порядке.
— Ты меня сейчас раздавишь...
Ну, почти в полном.
Я быстро вскочил, вызвав очередной болезненный стон со стороны синевласки, подхватил ее, и, не слушая возражений по поводу того, что ей и на прохладном полу хорошо, быстро попытался утрамбовать в саркофаг, дабы пресечь почему-то запаздывающие мутации. Но так и застыл, не обращая абсолютно никакого внимания на вяло из-за усталости дерущуюся Флер и завистливо надувшую и буквально искрящуюся Альби. Причина очередного ступора была крайне проста, ведь я взглянул на систему циркуляции жизненной силы синевласки и ничего не увидел. В смысле вообще ничего. Точнее не так, я видел совершеннейшую систему, с совершенным Ядром и каналами, наполненными огромным количеством не чистой жизненной энергий, а ее смесью с духовной. Также я совершенно внезапно для себя обнаружил у Флер слегка трепещущие нематериальные переливающиеся всеми цветами радуги крылышки, что чем-то отдаленно напоминали стрекозиные и было их аж шесть штук. При этом они буквально сияли в духовном плане, чистейшим Хаосом.
Внезапно мне захотелось озвучить любимую присказку отца, которую он использует, в случае если что-то идет не так как обычно, а как всегда...
— Упс. — Прозвучал мой голос, и в палате повисла полнейшая тишина.
* * *
Тяжело дышащая девушка с пепельными волосами рухнула на колени перед всей своей паствой практически на середины очередной проповеди, перепугав тем самым верующих. Вместе с ней попадали все жрицы, вся техника в которых были ее осколки, стала сбоить.
— Кила, это было невероятно... госпожа, что с вами!? — Воскликнула одна из жриц, что первой пришла в себя подскочив к Эмили и, помогая ей подняться на подгибающихся ослабших ногах, если бы она не была в герметичном костюме кварианского покроя, то сейчас бы опозорилась, продемонстрировав насквозь промокшие трусики, хотя так думает только она и еще пара миллионов ее осколков.
— Все в порядке. — Выдавила она, поглядывая на поднимающуюся платформу осколка-культиста, ведь она не знала, что с ней произошло, она попросту никогда раньше не испытывала подобного, и терялась в догадках как это преподнести ее почитателям. Хотя как можно представить пастве оргазм, охвативший все одержимые механизмы, всех жрецов и жриц и саму Эмили?
На другом конце Галактик в одном из комплексов Цербера другая женщина, что сама себя провозгласила жрицей своего единственного господина сейчас тоже приходила в себя после сильнейшего в своей жизни оргазма, при этом с ее лица не сходила счастливая улыбка, а из глаз не переставали течь слезы счастья.
— Он жив... Я верила... Я знала! Бог не может умереть! — Китаянка резко поднялась с пола и, не обращая внимания на стекающие по бедрам любовные соки, направилась на выход из своего небольшого кабинета. У нее внезапно образовалось очень много дел, никак не связанных с этой конторой.
Глава 18
Симон стоял за спиной адмирала Хекета и украдкой наблюдал за подписывающим мирный договор батарианским гегемоном и лишь когда тот, наконец, завизировал сей исторический документ, самый юный контр-адмирал Альянса выдохнул спокойно.
Да. Этот год дался ему крайне трудно. Сначала, его, еще тогда бывшего канонира крейсера 'Нью-Йорк' резко выдернули из увольнительной, буквально из рук трех крайне сексуальных связисток, которых он окучивал по поводу групповухи почти три недели, и отправили на Элизиум, куда его корабль прибыл первым и с хода вступил в бой. Хотя какой там бой? Так, избиение старых разваливающихся буквально на глазах лоханок, среди которых хоть какой-то вред его судну могли причинить всего три батарианских крейсера, да и то при великой удаче. Тогда он получил свою первую медаль 'Львиное Сердце', хотя если честно не считал себя достойным ее, ведь боя то и не было. Дальше потянулись нудные будни состоящие целиком из отлавливания пиратских или батарианских кораблей в прифронтовой зоне, и лишь единожды ему удалось хоть немного продемонстрировать себя... ну и получить внеочередное звание, корабль под свою руку и 'Звезду Альянса'.
Дело было до банального просто, тогда их рейд напоролся на батарианский флот. Всего три крейсера и десяток фрегатов против почти семидесяти крейсеров, дредноута и сотен фрегатов. Первый же залп неприятеля смог вывести из строя один из их кораблей и серьезно повредить еще один, на котором как раз Симон и служил канониром. В результате, капитан и старпом, как, впрочем, и добрая треть командного состава, погибли от прямого попадания в основной мостик и несчастному юному офицеру, пришлось брать управление на себя. В результате, его корабль умудрился не только отступить, но и уничтожить несколько десятков фрегатов четыре крейсера и вражеский дредноут, ССД которого потом себе заграбастали кроганы-наемники. За подобное его и приставили к награде и повысили в звании, назначив из ИО Капитана в обычного Капитана с соответствующим повышением в звании. С тех пор жизнь у Симона стала намного боле муторной. В основной из-за тонн отчетов, что он должен был отсылать в Штаб, хотя и были и светлые моменты, к примеру, после ремонта и пополнения экипажа он оказался в настоящем малиннике. Тогда Симон впервые в жизни вознес хвалу своему богу-покровителю, ведь в его экипаже из мужчин лишь он, старший инженер и старпом. Все остальное были женщины... да какие женщины! Девушки! Все как на подбор в самом соку!
На пару мгновений Симон слегка похотливо улыбнулся и погрузился в воспоминания того, как он опробовал их всех... ну кроме поварихи, и командирши десанта. Ибо обе были раза в два больше самого Симона, правда, первая в ширь, вторая же...
Симон вздрогнул от ощущения колючего взгляда и украдкой взглянул себе за плечо, где как раз стояла командирша десанта с его корабля, что буквально прожигала в его спине дырку, хотя скорее промораживала.
Высокая, почти двухметровая, бледнолицая, с собранными в пучок светлыми, практически платиновыми волосами и холодными светло-зелеными глазами. Вполне миловидная... ну если не учитывать того, что она спокойно ломает титановые пруты в палец толщиной, шириной плеч превосходит совсем не маленького Симона, а грудью с лолитой, попкой же по мягкости чуть отстает от гранитной скалы. Хотя подобное Симона не отпугнуло бы от дамы, но вот то, что она постоянно носит у себя на правом плече синюю тряпочку...
Сия особа, как и сам Симон прошла через заботливые ручки Ери, причём она, была из 'Второй волны', но это было не самым важным. Важным было то, что она была подчиненной Флер а они все немного того... розовые. Ну, по крайней мере, так думала большая часть парней в их лагере, ведь эти фурии не подпускали к себе никого, ну кроме Ери, хотя тут скорее они сами ходили за ним и Флер, по очереди подглядывая за их спаррингом. О-о-о, это был их страшнейший секрет, за знание которого можно было поплатиться яйцами, которые в лучшем случае просто отобьют, в худшем же оторвут.
Симону внезапно показалось, что температура в большом конференц-зале Дредноута-флагмана первого флота стала как-то подозрительно быстро падать, лишь от одного взгляда десантницы. Довольная ухмылка, что все еще не слезла с его лица, как-то сама собой увяла, сменившись серьезностью и сосредоточенностью. На что прицел Главного калибра крейсера, маскирующийся под взгляд девушки-десантницы, наконец, оторвался от него, устремившись вперед, хотя периодически и пытался украдкой покоситься левее.
Симон вновь вздохнул свободно, возвращаясь к своим воспоминаниям, хотя это было крайне опасно. Каким-то образом Фиона (хи-хи, каждый раз вспоминая имя этой троллихи-лесбиянки Симон по какой-то причине непроизвольно хихикает), умудряется ощущать, когда ее капитан думает о чем-то пошлом и всячески подобные мысли пресекает.
В общем, тогда он оприходовал, почтив всех в экипаже, попутно гоняя батаров. И вот всего трое суток назад он учувствовал в грандиознейшем космическом бою, в котором вновь продемонстрировал не дюжее мастерство флотоводца, отправив к праотцам экипаж двух дредноутов. За что вновь получил внеочередное звание, следующую степень Львиного Сердца и честь присутствовать на подписании капитуляции батарианцев.
Впрочем, здесь помимо него был практически весь высший командный состав первого флота со своими телохранителями, да при том еще и представитель наемников, которым был просто до безумия огромный с настоящей черной антрацитово-поблескивающей короной из шипов вместо гребня кроган, которому для того, чтобы пройти в конференц-зал пришлось снять свой монструозный мехскафандр. Его сопровождающий, по всей видимости, заместитель, был гораздо мельче, и выглядел на фоне этого колосса откровенно блекло. Хотя его голову тоже украшала настоящая еще не до конца сросшаяся и окрепшая корона-гребень, что выдавало явное фамильное сходство, правда Симон в наследственности кроганов был абсолютным нулем.
— Поздравляю с окончанием бессмысленной войны. — Мило улыбнулась всем собравшимся синекожая, пышногрудая азари.
Она представляла здесь Совет Цитадели, заставив такой улыбкой большую часть присутствующих разомлеть, и лишь Представитель кроганов-наемников отчетливо скрипнул зубами, и в его понимании тихо пробурчал какие-то явно не лесные эпитеты в сторону Азари.
— Я больше не нужен? — Прорычал этот гигант, когда офицеры раскупорили шампанское и под странные затравленные взгляды, косящихся на двух кроганов батарианцев, стали праздновать победу. Спросил он это у Адмирала Хакета, что сейчас мило беседовал с представительницей Совета.
— Прошу прощения... — Встряла азари, повернувшись к крогану и не дав Хакету, только открывшему рот, даже слова вставить.
За это она получила пристальный взгляд золотых глаз, в котором Симон с удивлением уловил что-то до боли знакомое, и настороженный голубых от его сопровождающего. Да-да, все это время юный контр-адмирал и следующая за ним двухметровой тенью Фиона тусовались неподалеку от Хакета, ибо первый слегка волновался, а вторая просто боялась спустить глаз со своего нерадивого подопечного, что даже в практически полностью мужской компании найдет девушку которую можно соблазнить на ни к чему не обязывающий секс... причем вряд ли лишь одну. И хорошо если она будет человеческой расы, или хотя бы азари, а ведь воможно что...
— Называй меня Ермунганд.
— Как пожелаете, Варлорд Аралах. — Милая улыбка азари стала томной, и от девушки разошлась волна буквально физически ощутимой сексуальности, вызывающей здоровое влечение у любого... просто любого разумного, вне зависимости от пола и возраста.
Даже меньший из двух кроганов не устоял и всхрапнул, словно жеребец, почуявший кобылу. Но тут же получил по горбу от своего старшего товарища.
— Прекращай свои фокусы, женщина и переходи к делу. — Прорычал он низко, заставив Симона непроизвольно проверить свой табельный пистолет.
Видит бог, с этой детской игрушкой он чувствует себя голым и беззащитным, но иного к парадному мундиру брать нельзя. Азари явно была удивлена реакцией крогана, но быстро с собой справилась.
— Я искренне восхищаюсь вашим мастерством ведения войны и хотела передать слова восхищения от совета матриархов в целом и матриархов Т'Cони и Т'Лира в частности. — Слегка поклонилась она, не отрывая взгляд своих ярко, даже слегка ядовито, голубых глаз от крогана-колосса и не прогадала. При упоминании матриарха Т'Cони, губы ящера слегка дрогнули на мгновение оголив монструозные клыки в лишь намеке на ухмылку, в которой Симон к своему удивлению вновь улови что-то знакомое. — Но к несчастью я вынуждена передать вам возмущение Совета вашими негуманными методами ведения войны. Советник от Турианской Иерархии особенно отмечал вашу кровожадность и агрессивность, неприемлемую у цивилизованных народов.
После этих слов на морде крогана вновь появилась та самая ухмылка, заставившая, стоявшую за спиной у Симона Фиору напрячься еще сильнее, и инстинктивно выступить чуть вперед, прикрывая своей спиной молодого контр-адмирала и перекрывая ему тем самым весь обзор.
— Я благодарен вам и совету матриархов за столь теплые слова. — Все ожидали от кроганского варлорда всего что угодно, но не столь вежливого ответа, сопровождавшегося к тому же легким кивком, но спустя всего мгновение кроган исправился. — А Совет, может поцеловать мой зад и вылизать яйца, а если туриашка еще чего вздумает бузить, так я не постесняюсь напомнить ему и всей его гребаной нации что такое война по-крогански. Ну, так я могу идти? Мне и без этой пирушки есть чем заняться!
