Полный противоречивых мыслей Том открыл конверт и прочитал:
Как насчет завтра в три по полудню?
Том не имел ничего против, к тому же у него накопилась куча вопросов, а самостоятельно искать на них ответы времени оставалось слишком мало. Приближались экзамены, а с их окончанием он лишался доступа в библиотеку...
— Юный маг, — колдун, одетый сегодня в цветную мантию, деликатно взял мальчика за руку и через портал они перенеслись к мужчине домой. — Как дела в школе?
— В школе? — Том удивился вопросу, волшебник никогда раньше не спрашивал об уроках, лишь раз поинтересовался списком изучаемых предметов и примерным содержанием программы обучения.
'Что он хочет услышать в ответ? Действительно интересуется или каким-то образом прознал, что я заполучил 'Записки Салазара Слизерина'? Отыскал в замке тайный ход? Открыл чудо-комнату? Или просто хочет вызвать на откровенность?'
Он настороженно посмотрел на колдуна. Том до конца не доверял ему, так и не поверив в объяснение, зачем тот с ним возится.
— Хорошо. Скоро экзамены. Надеюсь, сдать на отлично.
— На отлично, говоришь? Похвально. Хотя оценки в жизни не самое главное. Но все же многое определяющие. Чем займемся?
— Вы, сэр, говорили в прошлый раз про левитацию...
— Замечательно... — колдун подбросил вверх стоявшую рядом с ним чашку. Та вначале взлетела под самый потолок, затем резко принялась падать в низ. Около самого пола она неожиданно замерла, зависнув в воздухе, медленно скользнула в сторону, поднялась вверх и, достигнув стола, опустилась на его поверхность. — Можешь, повторить? — Поинтересовался маг.
— Нет. Особенно учитывая, что вы использовали невербальную магию.
— Ничего... Для начала покажи, что умеешь...
Спустя два часа Том устало опустился на диван, жадно выпил стакан прохладной воды и попросил еще один.
— Ты делаешь успехи, — мужчина, глядя на него, похвалил мальчика.
— Серьезно? — тот отпил большой глоток и посмотрел на кристально-чистую жидкость.
Ему так не казалось. В школе все получалось намного проще. Заставить летать гусиное перо, блюдце, фарфоровую чашку дело пустяковое, по сравнению с тем, чтобы хоть немного оторвать от пола кресло или тем более стол, заваленный бумагами, при обязательном условии, что ни один документ с него не упадет.
— Скажите, сэр, — наконец, поинтересовался Том. — Меня давно интересовал один вопрос. Я слышал, существуют такие книги, которые закрывают на замок. А ключ часто теряется. Как их открыть?
Колдун, стоявший около окна, выглянул наружу и не оборачиваясь, ответил:
— Если просто на ключ, то самым обычным заклинанием. Алохомора... Часто бывает, что они запечатаны магией. И никакой ключ тогда не требуется. Надо знать нужное заклинание.
— А как его узнать?
— Никак. Проще всего спросить, у того, кто заколдовал книгу. В противном случае, полагаться на удачу. Вдруг повезет и в голову придет именно то, какое нужно.
Том допил воду, и стакан сразу исчез. Усевшись поудобней, он взглянул на мужчину, по-прежнему глядящего в окно.
— Других способов не существует?
— Нет. Скажу тебе больше. Я слышал, можно таким образом наложить чары, что откроет только определенный человек. Тот, который и должен открыть.
У мальчика окончательно упало настроение.
'Видимо, мне не суждено прочитать записки...'
— А как книга узнает, что ее держит именно тот человек?
— Самый простой способ — по крови.
Вспомнив, как металлический язычок змейки больно впился ему в палец, Том обрадовался. Разгадка близка. Но Слизерин хитроумный волшебник и оставил ли он возможность открыть свои записки простому мальчику, отец которого ко всему прочему магл? Том надеялся, теша свое самолюбие, что до него книгу никто не читал. Одним из подтверждений его подозрений являлось полное отсутствие упоминаний о ней в биографии волшебника, даже малейшего намека на нее.
Колдун продолжал взирать на природу вокруг своего особняка. Мальчик не спешил задавать следующие вопросы, сомневаясь, правильно ли он поступает. В последнее время его одолели сильные сомнения насчет личности хозяина дома. Он — ни тот за кого себя выдает. Том почти не сомневался. Но именно, что 'почти'. И, к тому же, он не знал, как отнесется к раскрытию правды сам волшебник. Мало ли решит убить? С другой стороны, пригласив в дом, он понимал, на что идет. Значит, доверяет. Откинув последние опасения, мальчик решился.
— Сэр, вы и есть Григорий Раскольд? — осторожным голосом поинтересовался Том.
Мужчина медленно повернулся к нему. Тот внутренне сжался, не зная, чего ожидать, начиная жалеть о своей несдержанности.
— Что ты сказал?
— У вас в доме нет ни одной фотографии брата. Весьма странно. Ведь по вашим словам, вы его сильно любили. Вы слишком хорошо осведомлены в волшебном искусстве и в частности в темной магии. Не жалуете Министерство, насмехаетесь над школьной программой Хогвартса. Я могу еще продолжить.
Колдун с непроницаемым лицом подошел к Тому. Мальчик, не выдержав, напряжения, встал.
— Сядь, — маг кивнул на кресло. — Не зря я тебя решил обучать. — Неожиданно он улыбнулся и рассмеялся. — Испугался?
Том плюхнулся в кресло.
— Да, сэр. Как вы остались живы? Ведь в газетах писали...
— ...то, что им сказал Амадеус, — он усмехнулся. — У тебя действительно талант. И не только к магии. Или я так плохо скрываюсь?
Мальчику вспомнился вечер в лондонском кафе и незнакомцы, от которых Раскольд поспешно сбежал.
— Наоборот, очень хорошо. Вы победили тогда Амадеуса? Отчего он обманул всех?
— Дело несколько в ином, — нахмурился колдун. — Он не собирался меня убивать. Поэтому и вызвался тогда лично участвовать в той операции. Меня побаивались. Не знаю, кто распустил те слухи о том, что я якобы правая рука Гриндевальда, может и сам Амадеус, не имею ни малейшего понятия... Но многие мракоборцы опасались иметь со мной дело. Тогда в дом пошел Амадеус. Мы поговорили, он привел довольно веские аргументы. В том числе показал на десяток вооруженных колдунов у дверей моего дома. Я согласился...
— На что? — Тому становилось все интересней.
— Рубенс хотел, чтобы я продолжал заниматься изучением темной магии.
Мальчик не верил своим ушам:
— Но для чего? Он ведь с ней борется. По крайней мере на словах... Неужели?
— Не думаю. Он действительно поступает так, как говорит. Он не черный волшебник.
— Тогда я ничего не понимаю.
— Я тоже. Знаю одно. Он сохранил мне жизнь. Я скорее ученый. В политику не лезу. Я могу спокойно продолжать свои исследования. Я не хочу никому причинять вреда. Я просто жажду знаний. Амадеус судя по всему тоже.
— Что вы, сэр, имеете в виду?
— Он часто ко мне заглядывает. Интересуется моими последними работами.
Том едва не подскочил на месте. Амадеус бывает в этом доме. И значит, может в любую секунду войти сюда. Едва сохранив спокойное выражение лица, он заметил:
— С января он является моим преподавателем по заклинаниям.
— Я знаю, — ответил Раскольд. — Тебе повезло. Он сильный волшебник и многое знает.
'Только учить не хочет и пытается меня постоянно мучить', — мрачно подумал мальчик.
— Мне, пожалуй, пора, — Том перестал чувствовать себя здесь в безопасности.
— Ты уверен? — расстроился мужчина. — Если ты боишься столкнуться с Амадеусом, то уверяю тебя, никто не войдет в дом без моего ведома. Ты всегда успеешь уйти раньше любого гостя.
Как не хотелось теперь мальчику обратно в школу, но он не мог возвратиться в нее, не задав последнего вопроса. Особенно теперь, после того, как выяснил, что перед ним не просто темный маг, а человек всю свою жизнь посветивший изучению черного искусства.
Он попросил еще один стакан воды. Взяв его в руки, Том медленно произнес:
— Я слышал, существует такой вид колдовства, называемый начальным. Его не каждый может использовать. Но он дает огромную силу, поистине безграничную. И каждый раз требует плату.
— Откуда ты такое слышал?
— Читал в книжке. В библиотеке случайно наткнулся.
— Ты говоришь о так называемой кельтской магии. Она существовала с незапамятных времен. Чистое, первозданное волшебство. Силы самой природы. Никому не под силу их обуздать и подчинить. Они служат только сами себе и жаждут своей выгоды. Очень опасны. Не рекомендую с ними связываться.
— По легенде Салазар Слизерин с их помощью получил свое могущество.
— Он жил так давно, что о нем сейчас много, чего говорят. Никто в точности не знает, что с ним на самом деле произошло. Он слыл весьма оригинальным человеком. Любил женщин. Часто поступал спонтанно и неожиданно. Не удивительно, что именно с его именем связывают так называемую комнату, о которой ты меня спрашивал. Если она существует, то может находиться где угодно. Я ответил на твой вопрос?
— Почти... Какова плата?
— Плата? За что?
— За использование тех сил.
— Вопрос чисто теоретический или...? — Раскольд приподнял брови, уставившись на Тома.
— Разумеется. Тут недавно неприятная история приключилась с одним мальчиком. С другого факультета. Он в прошлом году подрался, наговорил своему противнику много плохого и через пару часов того нашли мертвым.
— Убил? Чего не случается в жизни...
— В том то и дело, что даже пальцем после драки не трогал. А вскоре, поссорился с еще одним. Дело приняло точно такой же оборот. Драка, проклятия в адрес противника, пожелания смерти. На словах естественно. И тот тоже скончался через пару дней.
— Твои слова заставляют задуматься. Хотя я и не уверен до конца. Тут никогда нельзя сказать наверняка. Волшебство — тонкая штука. А древнее — еще менее осязаемо. Одно из двух. Либо чистой воды совпадения, ужасное стечение обстоятельств, приведших к гибели его обидчиков, либо... Во втором случае я не завидую твоему другу. Тогда он действительно имеет дело с кельтской магией. А она и сложна и проста одновременно. Для ее использования не нужны заклинания и волшебные палочки. Если у колдуна хватит волшебных сил, она прислушается к его желанию и исполнит. Рано или поздно, любыми путями, даже иногда самыми невероятными и удивительными. И после обязательно назначит цену. Иногда пустяковую, но чаще непомерно высокую. К примеру, жизнь.
— А если не платить?
— Она сама возьмет плату. Ты ничего не сможешь с ней поделать, ей сопротивляться бесполезно.
— Она живая? Существо какое-то?
— Суть магии. Слабаки пользуются волшебными палочками, беря для своих нужд ничтожную ее часть. Чувствующие в себе силу, потенциал, талант пытаются использовать истинное колдовство. Она сама выбирает, кому помогать. Но ее можно и заставить. На время, правда. Тогда она возьмет еще большую цену.
— Так что же делать? — спросил перепуганный и окончательно запутавшийся Том. — Вернее, что делать моему знакомому?
— Ничего. Воспользовался ею, жди, когда придет счет. А он обязательно придет. И не стоит расстраиваться... — Он подмигнул мальчику. — Если такие силы прислушались, ответили, значит, в тебе действительно есть талант и огромные способности. Посредственностям они не служат. И не выполняют их желания. Те даже, если захотят, не в состоянии до таких сил достучаться...
Вернувшись в школу, Том побежал в чудо-комнату. Хотелось побыть одному, подумать и попытаться, используя сведения, полученные у Раскольда, открыть книгу.
'Я никого не убивал', — беря записки в руки и усаживаясь за стол, твердил себе мальчик. — 'Намерение и действие — разные вещи. Я всего лишь желал им смерти, не спорю. Но не убивал'.
Он погрозил неведомым силам кулаком.
— Отстаньте от меня. Я ничего у вас не просил. Не смейте требовать у меня плату. Я не хочу.
Дернув застежку раз, другой, третий, он немного успокоился.
— Алохомора! — замки не сдвинулись и с места. — Патефацио Сурсум! — Змейки зашевелились, высунув острые, словно жала языки, но спустя мгновение вернулись обратно на места.
'Вроде реагирует, но ничего-то не хватает... Усилить заклинание?'
— Патефацио Сурсум Максимум! — книга окуталась белым дымом и, выскочив из рук, упала на ковер.
Мальчик нагнулся и подобрал ее.
'Получилось? Открыл?'
Нет. Застежки все также крепко обвивали кожу обложки. Поморщившись, он позволил язычку змейки уколоть палец. Кровь, рубиновой бусинкой упала на обложку и растеклась по поверхности. Ничего. Разочарованный, он спрятал записки обратно в тайник...
— Я придумала, — таинственным голосом сообщила ему Поппея, едва он вошел в гостиную. — План безупречен. Сама от себя такого не ожидала.
— Ты о чем? — после рассказов Раскольда и попыток открыть записки Слизерина Том оказался полностью опустошенным и ничего не понял из того, что говорила ему юная ведьма.
— О твоей затее избавиться от Карины. Ты же сам вроде хотел?
— Да, говори, — устало произнес мальчик.
— Так вот... Тебе следует подружиться с Джулией...
— Зачем? Смысл?
— Ты не понимаешь, — принялась убеждать Макквин. — Я все предусмотрела. Карина увидит тебя с ней и сразу все поймет.
— Ты уверена? И что она должна понять? Я не понимаю. Почему она должна догадаться?
— Мальчишки... — закатила глаза колдунья. — Ты будешь общаться с другой девочкой. Дружить с ней. Неужели не понимаешь?
— Я и с тобой дружу. Карина не видит в этом никакой проблемы.
— Видит. И еще как бесится. Только мы дружим с самого первого дня. Она давно смерилась. И мы с тобой действительно только друзья. А Карина хочет большего. И Джулии надо будет немного больше, чем просто дружба. Соображаешь? К тому же она со второго курса.
— Фу, — Том скривился. — Не хочу. Я вытерплю. Немного осталось. Дальше лето, каникулы. Не желаю никаких старшекурсниц.
— Джулия, в отличие от Карины, не полная блондинка. Чуть что, сразу все поймет. Ей ничего не придется объяснять.
Мальчик взглянул на второкурсницу. Та сидела с подружками и периодически поглядывала на него. Причем уже не первый день. Большеглазая, с темными, вьющимися волосами, смуглой кожей и пухлыми губами.
— Ей двенадцать лет, она со второго курса...
— Мне одиннадцать и я с первого. Дальше что?
— Ты это все говоришь серьезно?
— Да. Давай, действуй. И не благодари.
Мальчик, бросил на Джулию пристальный взгляд и направился к ней.
— Привет.
— Привет, — та, не удержавшись, хихикнула, и покосилась на подружек.
— Чем занимаешься?
— Так болтаем...
— Прогуляемся? Поболтаем вдвоем?
— А как же твоя подружка? Блондинка? И Макквин на тебя поглядывает. Прям глаза готова сломать.
— Тебе не все ли равно? — Том, начинавший жалеть, что поддался на уговоры Поппеи, сунул руки в карманы и, чтобы скрыть волнение, принял развязную позу.
Ведьма, улыбаясь, посмотрела ему прямо в лицо.
— Уговорил, Реддл. Пойдем, расскажешь, откуда у тебя такая занятная фамилия.
'Я бы с удовольствием придушил бы тебя за такие слова', — подумал мальчик, в свою очередь улыбнувшись колдунье, и направился вместе с ней к выходу из гостиной...
В течение следующих нескольких недель Том провел в тщетных попытках открыть 'Записки Слизерина'. Он перепробовал все известные ему заклинания, узнал парочку новых и применил их на книге. Все тщетно.
