Так я и живу с тех пор, и одна, и не одна одновременно. Сегодня конец недели, а значит господин должен вернуться к ужину. Правда он мало что ест, и пьет только этот странный черный напиток. Но хоть что-то я должна ему приготовить. Повозившись немного на кухне, я готовлю ему сендвич. Увы, это все, что я умею, но он никогда не жаловался по этому поводу.
Внезапно, в доме слышится дверной скрип. Из открытой двери в помещение влетает лихой ноябрьский ветер, занося с собой охапку разноцветных листьев. Они, впрочем, быстро распадаются на малюсенькие светящиеся песчинки. А вслед за ними заходит и господин. Весь в черном, на голове капюшон, а на лице — тканевая маска. Увешан всяческими кинжалами и склянками, которые быстро сбрасывает с себя вместе с поясом. Затем снимает капюшон, высвобождая белесые волосы. Садится в кресло, достает из кармана трубку, набивает ее табаком, тщательно утрамбовывает с некой щепетильной любовью и нежностью, закуривает, выпуская изо рта кольца дыма.
Только по окончании этого ритуала он окончательно возвращается домой. Теперь с ним можно попробовать немного поговорить, задабривая при этом едой. Ставлю на столик рядом с креслом тарелку, на которой лежит бутерброд.
— Спасибо, — ровным тоном говорит он.
Я довольно улыбаюсь, радуясь, что ему понравилось, и, подбирая ноги под себя, сажусь на диван рядом. Даже просто понаблюдать за тем, как он ест довольно интересно. Он как будто каждый раз заново пробует этот бутерброд, хоть ел его уже сотню раз. А все равно пережевывает так тщательно и не спеша, будто пытается уловить все тонкости вкуса.
— А ты уже поела? — От внезапности вопроса, я даже дар речи немного потеряла.
— Д-да. — немного смущенно отвечаю я.
— Вот как... хочешь, я кое-чему тебя научу? — а вот этот вопрос оказывается еще более внезапным. Не дожидаясь ответа, он встает и идет на кухню. Ну, то есть туда, где стоит стол и несколько ящиков для ингредиентов. Комната в этой хижине всего одна. Достает из шкафчиков какие-то бутылочки и мешочки, ставит на жаровню кувшинчик с водой.
— Смотри сюда, — говорит он мне и показывает какие-то корешки. — Это корень акации — основной ингредиент для имры. — Я киваю в ответ, и слежу за его действиями. Он берет нож, мелко нарезает корень, добавляет в кувшин вместе с еще несколькими специями. Затем медленно помешивает содержимое несколько минут, а доварив, наливает напиток в две чашки. Протягивает одну мне, а вторую берет сам и возвращается к очагу.
— Ну как? — спрашивает он, делая глоток.
Попробовав напиток, я обомлела. Горячий и очень терпкий, слегка горьковатый и сладкий. Словно бы смешали кофе и имбирный чай.
— Вкусно. Очень вкусно! — энергично киваю головой в подтверждение своих слов.
— Вот и славно. — В этот момент я увидела на лице господина нечто немыслимое. Он улыбался. Совсем немного, уголками губ. Невооруженным глазом и не заметишь. А все же это был первый раз на моей памяти, когда господин Марэ улыбался.
Мне становится слегка неловко, но так хочется спросить:
— У вас случилось что-то хорошее?
— Вроде того... а ты действительно на нее похожа... — загадочно отвечает он
— На кого я похожа? — Мне очень любопытно узнать, о ком же говорит господин. Может быть хоть это прольет свет на малую частицу его истории.
— Когда-то у меня была подруга примерно твоего возраста, — тихо говорит он. — Однако, это было бесконечно давно, — а затем несколько минут смотрит куда-то в потолок своим обычным отрешенным взглядом. Наконец говорит: — Риса-чан, с завтрашнего дня готовь, пожалуйста, еще и это, ладно?
Я киваю, забираю его опустевшую чашку и отношу на кухню. Он, тем временем, достает из инвентаря небольшую тетрадь в кожаной обертке, карандашный огрызок и начинает что-то записывать. Он редко так делает, но уж если засядет, может писать до утра. В таком случае, его лучше не отвлекать.
В этом доме всего одна кровать, но хозяин ей никогда не пользуется, потому на ней сплю я. Отсюда видно и очаг и кресла, но вот сам Марэ прячется за его спинкой, так что лица его не разглядеть. Мне всегда было интересно, о чем он думает, оставаясь один. О чем же? Можно лишь гадать да предполагать, до тех пор, пока сон не накроет тебя с головой.
* * *
"Никогда не знаешь наверняка, где заканчивается сон и начинается реальность" — так однажды сказал господин. И сегодня у меня выпала возможность в этом убедиться.
Открываю глаза, но почти ничего не вижу. Яркий оранжевый свет закатного солнца светит мне прямо в глаза. Правда не так ярко, как могло бы. А все потому, что пробраться в дом свету мешает восседающий на подоконнике господин Марэ. Сидит, одной рукой держит трубку, второй — копошится в своем меню. Затем внезапно закрывает и задумчиво протягивает: "Вот как...".
Мне очень интересно, что же такое он там увидел, но не решаюсь спросить. А он тем временем продолжает говорить:
— Вот значит, как все складывается. Похоже, нашелся человек, способный свергнуть даже Бога.
Как бы ни старалась, не могу понять, о чем он говорит. И главное: с кем? Когда хочет заговорить со мной, обращается по имени, а так... А ведь я даже не знаю, как он общается с другими... и общается ли вообще? По крайней мере, сейчас складывается впечатление, что он к кому-то обращается:
— Не знаю, станет ли тебе от этого легче, но сегодня твое желание сбудется. Как ты и хотела, этот мир падет. Все исчезнет, а мы вернемся в реальность. Вот только есть ли мне смысл туда возвращаться?..
Ну, ведь точно, он к кому-то обращается. И не просто к кому-то — к девушке! Но тут ведь больше никого нет. Только господин и я. Но и не мне он это говорит, я же чувствую.
— Слушай, Мори, как ты считаешь, есть ли мне смысл туда возвращаться? В мир, в котором нет тебя?
То ли это был ответ, то ли никак с ним не связанное явление: весь наш дом задрожал, и не только он. Как будто все вокруг внезапно начало трястись и понемногу... разваливаться.
Я пугаюсь, вскакиваю, и тут...
— Все в порядке, Риса. Теперь все в порядке. Просто, настала пора возвращаться домой...
Стоило ему лишь сказать эти слова, как все исчезло. Я проснулась после очень долгого сна, длившегося почти два года.
Эпилог
— Вот собственно и вся история, — говорю я, потягиваясь на больничной койке и сладко зевая.
— Да уж, а ты и впрямь неплохой рассказчик. Правда, мне кажется, словно ты рассказываешь эту историю уже чуть ли не год, ну да ладно. Что важнее, Широнуи-кун, мне бы хотелось узнать, как именно тебе удались все эти фокусы с преодолением системы и сменой имени. Или ты его и вовсе не менял? — интересуется мужчина в деловом костюме, поправляя очки на носу.
Этого господина зовут Кикуока Сейдзиро, и я, честно говоря, не имею ни малейшего понятия, зачем он меня расспрашивает, притом сразу же после пробуждения. По его словам, он представитель Минобороны, следящий за состоянием игроков в САО, но что-то мне подсказывает, что не просто так он на протяжении вот уже третьего часа слушает ту нудятину, через которую мне пришлось пройти.
— Кикуока-сан, скажите честно, зачем вам все это?
Он не отвечает сразу, а взамен снимает очки и начинает их протирать. Наконец говорит:
— Видишь ли, так вышло, что ты был втянут в один наш эксперимент во время пребывания в САО. Та девушка — кажется, ты звал ее Минамори — она явилась в эту игру согласно порученной нами миссии, и должна была отключить ее изнутри. К несчастью, наш план потерпел фиаско.
— Фиаско? И все?
— Ну да. — Кикуока пожал плечами.
Я был готов сорваться с постели и вбить эти очки ему в морду, как вдруг в палату вошла медсестра.
— Кикуока-сан, вам не кажется, что вы и так уже слишком измучили пациента, а ведь к нему еще одна гостья пришла. Бедняжка вся уже извелась.
Мой гнев сменился непониманием: кто же это мог ко мне прийти? Может тетя? Но когда я проснулся, мне сказали, что она все еще в Европе. Тогда кто?
Кикуока тем временем быстро поднялся, оправил свой костюм и строго сказал:
— В общем, мы еще вернемся к этому разговору. И да, должен сообщить, что ты пробыл в заточении несколько дольше, чем тебе могло показаться.
От удивления я даже не смог спросить, что он имеет в виду, потому издал некое нечленораздельное: "аа-ее-ае".
— Ты и еще несколько сотен игроков оказались заперты на серверах САО на три месяца дольше остальных. Но ты не волнуйся, мы...
— Да мне, в общем, все равно, — вяло ответил я.
— Ну-ну, побольше оптимизма! В конце концов, ты все еще жив, а это уже что-то!
Полагаю, он хотел меня подбодрить, но оказал ровно обратный эффект. Пересказывая историю последних двух лет, я невольно пережил все те эмоции, что сопутствовали мне все это время: радость, веселье, сострадание, боль, грусть, одиночество...
Все это вогнало меня в некое состояние транса, потому я вообще сейчас мало что соображал. К тому же все тело дико болело. Оно и ясно: им не пользовались почти два года.
Но эта медсестра заставила меня вырваться из этого состояния и постараться предположить, кто может ожидать меня за дверью.
Тем временем, Кикуока с медсестрой ушли за ширму, отделявшую меня от двери. Некоторое время они о чем-то усердно перешептывались, а затем впустили в комнату еще одного человека. Судя по силуэту, который я силился разглядеть своими почти атрофировавшимися глазами, это была девушка.
И в ту секунду в душу ко мне закралось какое-то странное ощущение. Словно бы моя жизнь зависит от того, кто стоит за этой ширмой. О, как же я хотел узнать, кто это...
Внезапно жалюзи в моей комнате закрылись, искусственный свет сейчас не горел. Палата погрузилась в полнейшую тьму. И среди этой тьмы я услышал шаги. Кто-то аккуратно ступал по полу, пытаясь отыскать в темноте мою койку. А потом я услышал голос, от которого на моих глазах навернулись слезы:
— Здравствуй, Широнуи-кун. Давно не виделись.
— Мори... — едва слышно сказал я, пытаясь нащупать рукой выключатель лампы. А когда нащупал, — Нет, дурачок, Минамори погибла в том инстансе, ровно как и Широ сгинул в тот день.
Щелчок выключателя.
— Меня же зовут Нисагава Мио. Рада знакомству! — на секунду мне показалось, что комнату озарил не светильник, а ее улыбка. Это была ОНА. Мне было плевать, как ее называть. Главное — это действительно была ОНА!!! Сидела сейчас передо мной — живая, настоящая.
— Но... как ты?..
— А разве это важно?
— Да, ты права. К черту все! Отложим вопросы на завтра, а пока, — я собрал все силы в кулак, чтобы дотянуться до нее и, наконец, достиг столь желанных губ. Боль, которую я испытывал... ВСЯ БОЛЬ... она того стоила.
Единственное, что я сказал, отпрянув от нее:
— Думаю, теперь моя история действительно закончена.
Авторское послесловие
Вот и закончилась "История одного человека". А ведь начинал я всего с пары страниц концептов, и желания создать своего... ну да, в общем-то Макса. Думаю, некоторые из вас заметили, что и мой стиль написания, и даже персонажи во многом походят на то, что было в серии "Лабиринты Ехо" Макса Фрая. Так что одна из моих читательниц верно подметила — на самом деле это фанфик по двум фэндомам.
Признаться, я не думал, что написание займет у меня столько времени, но теперь, оглядываясь и вспоминая, как я это проделывал, невольно задумываюсь: "как я вообще сумел его закончить?"))
В общем, хочу поблагодарить всех тех, кто читал о похождениях Широ, оставлял комментарии и присылал сообщения об ошибках (у меня, правда, не всегда получается успевать все исправлять). Отдельную благодарность хочу выразить DamuErte и Кире Д. Уж без них бы мой фанф точно не вышел бы столь веселым, да и многими идеями я им обязан.
Ну и напоследок могу немного обрадовать: "История..." окончена, но это еще не означает конец приключений главных героев. Не могу ничего обещать, но, возможно, я все же осилю и напишу небольшое продолжение. По крайней мере я постараюсь... честно... наверно))
Всем спасибо! Читайте только хорошее! ^__^
