— Бред какой-то, — поверить в подобное все еще было сложно, — игра, виртуальность, данжи, монстры и иная цивилизация.
— Но именно так оно и есть, и поверь, наши светлые головы считают, что это наименее опасный вариант для, так сказать, "знакомства".
— Да уж, обмен знаниями, технологиями и прочим без риска получить нож в бок или в спину, — в уме же одна за другой раскрывались перспективы подобного сотрудничества, — как бы только не вышло все хуже, не так, как видится.
— И мы того же мнения, поэтому неписи неписями, а все живые игроки с нашей стороны на неопределнный срок имеют четкие и недвусмысленные указания.
— Никакого контакта, — догадался я.
— Именно, — гном кивнул, — пока не будет выяснена общая обстановка и все остальное.
— И тут вам в руки попадает такой удобный со всех сторон экземпляр, — не скажу, что полностью поверил этому бородачу, но пока звучало все довольно убедительно, а если даже и врет, то от меня, думаю, не убудет.
— Ну, нет, мы так не мыслим, это уже чисто ваша особенность мышления, — категорично открестился от прозвучавшего Гуррал, — для нас ты реальная возможность, причем пока наилучшая из всех просчитываемых.
— И еще оцифрованная, — вставил три копейки.
— Саррин упоминал, да.
— И что дальше? Какие планы?
— Очень простые, ты отрабатываешь плату по уговору, и мы с тобой иногда беседуем как сейчас, причем в обе стороны, это не допрос, а попытка найти наиболее удачные точки соприкосновения, понимаешь? Рано или поздно все равно пришлось бы этим заниматься, у нас же теперь есть фора, так что... — он развел руками, мол, воспринимай, как хочешь.
— Да не вопрос, — решиться оказалось совсем не сложно, тем более мне, полностью вычеркнутому из реальной жизни, к тому же ни подставлять, ни как-либо еще пакостить своим я не собирался. Да и не верил на все сто в то, что тут услышал, червячок сомнения, все же, был, и не маленький.
— То есть ты непротив, — правильно понял Гуррал мою позицию.
— Нисколько.
— Отлитчно, тогда на сегодня все, обдумай, прикинь необходимое, чтобы не казалось, будто мы нахрапом пытаемся выбить из тебя нужную информацию, а потом и поговорим.
Я встал:
— Гуррал, я ведь не полностью поверил, — он кивнул, явно понимая, — да и ты тоже, так ведь?
Гном скривился, кисло так, недовольно:
— Сам не знаю, если честно, но позиция большинства именно такая, да и проверить сможем очень скоро.
— Хорошо, буду ждать следующей встречи, — и, позвав Хмуля, направился к двери.
Глава 19
Потом мы почти неделю не разговаривали, не до того было. Глубоко в подземельях случился обвал и из открывшегося лаза поперло такое, что гномы взбудоражились не на шутку. Весь гарнизон оказался поднят на ноги, и чуть ли не половина дежурила в другой части подземелий, вынужденная отбивать постоянные набеги. Саррин пока не ввязывался в эту мясорубку, но долго так продолжаться не могло, и нас-таки кинули в общий котел.
Что могу сказать, когда на тебя прет сто пятидесятая тварь, хочется прикинуться листочком и улететь куда подальше, авось не заметит. Да только пришлось это все забить себе в глотку, и втянуться в конкретное махалово пярмо с ходу. Звон и грохот ударов, гномье хэканье и рев распоясавшихся мобов, редкие магические вспышки и я, ужом скользнувший к ближайшей твари, словно чертик, выскочивший из табакерки. "Глубинный азрул" достигал метров трех в высоту и с одной подачи выбивал из девяностого гнома сразу треть хитов, попадая в щит и отбрасывая бородача на несколько шагов назад. "Слепая кинша" наоборот, никого не била, никого не трогала, а только без остановки кастовала лечение на своих, и кучу дебафов на чужих, да так, что через десяток секунд мы почти все были обессилены, со штрафами к меткости, урону, с пониженным здоровьем и урезанной на треть скоростью бега. Бой плавно перемещался все ближе к гномьим подземельям, твари выталкивали нас наверх и гнались следом, вынуждая отступать. Если бы не наши хиллеры, полегли бы враз, а так пока еще держались, сдавая пядь за пядью. И вот хрен тут что поделаешь, разница в уровнях жуткая, по количеству обе стороны примерно равны, учитывая, что улетавшие на респ коротышки тут же возвращались в строй, видно, где-то тут у них привязка есть. Я же, к своему стыду, даже понятия не имел о своей, ни где она, ни как выглядит, нуб нубом, короче.
Но пока держались, монстры накатывали волна за волной, щиты приходили в движение и сливались сплошным монолитом. Потом упор, жесткое столкновение, от которого даже у меня зубы сводило, и надсадный, натужный шаг вперед, отталкивающий врага. Стена окованного металла расходится в стороны, и сквозь образовавшиеся просветы третья и четвертая линии обороны с силой вгоняют копья во все, что только попадается на пути. А попадалось там много: рычащее, стонущее, шипящее и брызгающее слюной бедствие будто штамповалось где-то там, за углом, завал из трупов достигал уже гномам по грудь, а мобы лишь усиливали натиск. Вскоре нам опять пришлось отступать, задержись коротышки еще на минуту-две, и твари банально посыпались бы им на головы, сминая и вдавливая в пол и прорываясь вперед — защитники просто не успели бы добежать сюда от респа. Каждый улетавший на перерождение бородач тратил, примерно, около минуты на то, чтобы снова встать в строй, и в последнее время их полеты значительно участились.
Я же пока был как затычка в одном месте, чуть где беда — Саррин сразу вел в бой, убирая брешь в обороне, мне, кстати, еще раньше была предложена возможность прописаться у них, но пришлось отказаться. Как ни как, а страховка, вдруг, что не так пойдет, не выберусь же. В общем, теснили нас постоянно и, в конце концов, дошло до того, что пришлось спешно втягиваться в гномью крепость и спешно замуровывать вход. Толстенные створки дрогнули и поползли навстречу, щитовики ручейком втекали внутрь один за другим, их полукруг обороны все таял и таял, пока, наконец, снаружи не остались одни только мобы. С глухим стуком мощные врата подгорной резиденции таки сошлись, оставив с той стороны разьяренные рев и вопли, и мы оказались взаперти. По крайней мере, с этой стороны, о чем я совершенно, должен признаться, не жалел, ощущая в последнее время себя тряпкой в зубак у тузика. Как только не помер, ума не приложу, иногда прилетали настолько колоссальные плюхи, что сразу же вспоминались атаки матки в храме Анариот. Бац! И хиты уже в красной зоне, правда, меня тут же мгновенно пропускали в тыл, иногда даже выдергивая назад. А в спину тут же прилетала волна исцеляющей магии, перед глазами вспыхивали незнакомые символы, а по нутру расплывалась легкая щекотка.
Если тварям удавалось меня покалечить, заставляя буквально выть от сломанной руки или ноги, в ход у гномов шла иная магия, слегка промораживающая, вплоть до хребта, а иногда и вовсе словно за костяк поднимающая в воздух. Тогда все вокруг искажалось и создавалось впечатление, будто меня штопают по живому, та еще хрень собачья, очень неприятно, хоть и терпимо. По всему выходило, что разные травмы лечились по-разному, а магия была настолько разнообразной, что за всю череду проведенных боев в глазах уже просто рябило от всего. От боевых заклятий, от выспышек бафов, лечебной магии и магии проклятий, мозги буквально устали удивляться калейдоскопу творящейся волшбы. Только и спасала, что сосредоточенность на собственном выживании, а то бы давно уже сидел и пускал слюни на весь этот гребаный феерверк.
— Давно бы так, — дышалось с трудом, воздух из легких вырывался с присвистом, впрочем, целители коротышек уже залатывали мою тушку, вытягивая хиты в зеленую зону. Остальные бородачи выглядели не лучше, побитые, помятые, стонущие сквозь крепко стиснутые зубы и с невероятным терпением ожидающие своей очереди на помощь безостановочно пыхтящих лекарей.
— Потеряли-таки штольню, — сплюнул кто-то рядом.
— И откуда их столько поперло, — донеслось, с другой стороны.
— Чертова игра, — сипло выдохнул Саррин, заставив меня в недоумении поднять бровь:
— С чего вдруг такие страсти? — я откровенно не понимал, что тут такого, ну, подумаешь, не отбились, замуровали вход, что у них там, сокровища какие были, что ли.
— Игра требует ресурсов, — неохотно процедил тот, взглянув на меня хмуро, — в штольне богатые месторождения, а нам хода туда уже и нет, новые места придется разведывать, а это время.
— И? — до меня все еще не доходило.
— Будто ты не знаешь, что "и", — проворчало в ответ, — неопределенность и распыление сил ни к чему хорошему не приводят.
— Да бога ради, будто кроме вас и меня об этом кто-нибудь еще знает, — о, кажись, коротышки лекари закончили со мной, словно и не было той трепки пару минут назад.
— Все может быть, — пару мгновений молчания и, — на сегодня все, короче, пока свободен.
Я хмыкнул, "обожаю" этого парня, разговорчив, как всегда, любо дорого беседовать с таким, особенно в окружении подобных бородатых молчунов. Что интересно, эта замкнутость проявлялась лишь при мне, стоило свалить куда подальше, как за спиной тут же возникал бубнеж, шутки и прочий гомон. Сторонятся меня, опасаются, не доверяют, черти коротконогие, неужто и вправду иная цивилизация? И какого хрена тогда эта игра сводит нас вместе, зачем кому-то налаживать контакт в таком формате? В чем суть я вижу, да только выгоду для тех, кто за кулисами, нет — это же сколько ресурсов пришлось вбабахать, что бы такое провернуть. А, если, коротышки не врали, и действительно знают еще о двух расах, то масштаб игры уже не просто эпический, он какой-то невозможный, вселенских масштабов. Как в такое можно поверить, и как, главное, проверить? Ладно, гномы, тупо зададут парочку вопросов, на которые они все, якобы, должны знать ответы, причем так спросят, что и не пойму, и все, для них инфа уже сто процентная. А я так и буду все еще сопли жевать, в сомнениях и раздумьях. Оно мне надо? Нет. Для себя хоть что-нибудь изменю в своем существовании цифры в обоих случаях — тоже нет. Так какого хрена тогда вообще голову морочить? Из любви к своей расе, из солидарности и все такое прочее?
Чуть не засмеялся даже, мой эгоизм советовал глубоко и окончательно наплевать на любую связь с миром, разве что только если совесть проснется в случае чего-то действительно серьезного. А до тех пор забить болт и жить имеющейся жизнью дальше, ни на что и ни на кого не оглядываясь. К тому же, вот и цель уже появилась, обмозговать бы ее только с кем знающим, а в досягаемости был лишь один такой человек. Вернее, гном.
И, подозвав Хмуля, все это время ожидавшего меня под защитой каменных сводов гномьей крепости из-за строгого заперта покидать ее периметр, направился прямиком к Гурралу.
Ждать пришлось недолго, полчаса где-то, может, час, пока хозяин кабинета не появился из одного из коридоров, ведущих в запретную для меня сторону подгорной цитадели и, кивком, не пригласил пройти следом, в кабинет.
— Садись, — голос у него был уставший, да и вид больше подходил существу изможденному и проведшему не одну бессонную ночь.
— Плохо выглядишь, — вместо приветствия, киваю в его сторону, одновременно усаживаясб на один из стульев. Внутри помещения за эти прошедшие дни ничего совершенно не поменялось, разве что сам хозяин стал несколько более бледным и осунувшимся.
— И тебе не хворать, — буркнул Гуррал, устраиваясь напротив меня.
Хмуль, тем временем, к моему легкому удивлению не начал вновь свои исследования, а спокойно и чинно разлегся у моих ног. Да что здесь такое происходит, ничего не понимаю.
— Возможно, я не вовремя, могу и подождать, — вежливость превыше всего, по крайней мере, в такой ситуации.
— Да ладно, чего уж там, говори, — Гуррал всем своим видом выказывал, что готов решить и мою проблему, если таковая имеется.
— Хорошо, — киваю и начинаю загибать пальцы, — штольню не отбили, все вокруг нервные стали, бегают, суетятся, начальство, — киваю на него, — не в духе и явно не в лучшей форме, про атмосферу вообще молчу, будто скоро взорвется все и нас погребет тут до конца дней наших. Короче, Гуррал, что происходит, и как я могу помочь?
— Ты, помочь? — некоторое время он хмуро пялится на меня, словно решаясь.
— Да, помочь, — киваю, — потому что из-за тебя, да-да, именно из-за тебя у меня вся жизнь вверх тормашками пошла, про переоценку ценностей и дальнейшие планы вообще молчу. А потому хватит играться в солдатиков и шпионов со мной, пора уже начинать мыслить по-взрослому, тем более что и цель у нас одинаковая.
— Цель, — хмыкает, — и какая же?
— Узнать! Кто, зачем и почему?! — наши взгляды встретились и некоторое время, сцепившись, словно играли несуществующими мускулами, пытаясь доказать свое превосходство.
— И что ты предлагаешь? — наконец, уступил он.
— Да без понятия, нужно действовать более нагло, узнавать и сравнивать, добраться до тех двух рас, произвести среди них разведку, взять по пленному и выспросить, наконец. Я не военный, мне все эти ваши хитрости и ходы неизвестны, но вот так вот сидеть под горой и ничего не делать — верх идиотизма.
— Ты, про себя, что ли?
— Про себя, воюю тут непонятно с кем и ради чего, а в голове бардак сплошной, — хмурюсь даже, проняло меня что-то, и довольно сильно.
— Поверил-таки, — Гуррал вдруг улыбнулся.
— Не знаю, может, и поверил, но на фоне этого и в связи с моим положением все остальное просто меркнет.
— И?
— И вот, предлагаю свою помощь, опасаться вам нечего, не выдам, — последнее выделяю особо, — ваш секрет, а польза будет всем.
— Будто мы сами ничего не делаем.
— Тогда делись информацией, — тут же нацеливаю на него палец.
— А, это еще с чего вдруг?
И тут вспоминаю, что нахожусь здесь на птичьих правах.
На скулах заиграли желваки.
Черт!
— Потому что, — печатаю каждое слово, — теперь у меня ничего нет, кроме этой цели, и этой долбанной цифровой реальности, так понятно?!
— Соболезную, — Гуррал нехотя отводит взгляд, — но и ты нас пойми: иномирец, несущий неопределенность, просчитать которого мы не можем хотя бы просто из-за разницы в психологии, и как нам подскажешь поступать? Тут у тебя и так, можно сказать, льготные условия, и то лишь потому, что посчитали это более-менее приемлимым.
— Чушь! — отметаю сказанное и поднимаюсь.
— Не чушь, — бурчит коротышка, снова вперив в меня взгляд.
— Нет, именно что чушь — это шанс для твоего народа и для меня лично, или вы думаете, что все это долго продержится в тайне? Довольно глупо считать остальные потенциальные расы такими тупицами, о чем догадались вы, к тому, рано или поздно, придут и они. А часики тикают, слышишь, как быстро? Я хочу во всем этом бардаке разобраться! Короче, нужна делегация под любым предлогом к одной из предполагаемых рас со мной в списке учавствующих. Хватит уже, насиделся в ваших норах, пора уже что-то действительно важное делать!
И вдруг замечаю, что банально мечусь от одного шкафа с книгами, к другому, а бородач изумленно провожает меня взглядом, чуть ли рот не открыв. Блин, неужели лишку дал?
