С рассветом впервые не остановились сразу же, а продолжили путь. Небесное светило не обжигало. Ласковое тепло согревало после ночного холодка. Воздух был сухой, ветерок высушивал губы и заставлял слезиться глаза. Часто хотелось пить. Но пустыня всё же отступала с каждой пройденной лигой. Высохшие колючки сменились сухим разнотравьем.
А потом на горизонте появились холмы. Под ногами стал попадаться кустарник с мелкими мохнатыми листочками серебристого оттенка. Живыми листочками. Среди сухой травы стали попадаться метёлки похожей на полынь растительности. Терпкий запах меда и смолы резко ударил в нос.
Лед внезапно остановил караван и они с Батом собрали всех в круг.
— Внимание! Ближайшие дни нельзя разрешать ламам есть траву. — громко объявил князь. — Здесь полно ядовитых для животных растений, и они их не умеют различать. Я это знаю по лошадям, но проверять на наших животных не стоит. Возницы, следите за ними в дороге. На ночь надо одевать им на морды мешки с сеном и не снимать до рассвета. Караульные, следите так же. Все ясно?
— Ясно, — ответило несколько голосов.
— Тогда продолжаем путь, — махнул рукой Зев.
Лед не мог нарадоваться изменениям вокруг. Легкие белые облака проносились над головой в высокой синеве неба, убегая в сторону пустыни. Юноша наслаждался окружающим скудным пейзажем, залитым ярким дневным светом, по которому успел соскучиться в пустыне с её преимущественно ночной жизнью, залитой надоевшим магическим светом.
Достигнув невысоких холмов, караван остановился на привал. С неба уже вовсю лились потоки зноя, напоминая, что пустыня близко. Дежурные возились с ламами, пытаясь приспособить к их мордам неудобные мешки. Недовольные животные брыкались и мотали головами. Все остальные, быстро поев, разошлись под тенты. Вскоре весь караван спал, кроме двух караульных четверок и Егриба, которому выпало дежурить первые четыре часа привала.
Лед заснул быстро, а проснулся легко. Рядом Мира пыталась хоть как-то совладать с непослушными волосами, торчащими во все стороны.
— Удачи, Мира. Как спалось?
— Нормально спалось. Лед, я готова всё что угодно отдать за чистые волосы. Можно мне воды помыть голову?
— Заманчиво. Всё что угодно, это заманчиво, — подчеркнул голосом парень, плотоядно улыбаясь.
— Ну, я в переносном смысле.
— Вода может понадобиться. Путь не близкий. Подожди немного. Думаю, не сегодня завтра, мы дойдём до реки или какого-то ручья. В этом бездорожье вода ещё станет проблемой и преградой. Потерпишь?
— Куда я денусь? Все таки ты скотина, Лед. С этими немытыми космами просто невыносимо! Мечтаю вымыться начисто.
— Интересно было бы на это взглянуть.
— Лед! — возмутилась Мира.
"Возможно, немного наигранно? Или это самообман?" — мелькнула в голове Леда шальная мысль.
— Я имею в виду, интересно увидеть тебя в нарядном платье, с прической и всеми этими вашими женскими штучками.
— Знаю я, что ты имел в виду. Ты обещал, что моя честь не пострадает!
"Я обещал? Разве? А когда" — мысленно удивился Лед. Почему-то вспомнилась фраза Шарикова, в его бытность собакой: "Я не кусаюсь?"
— Дал слово — держи. Хорошо хоть не честное пионерское.
— Опять этот твой канавский юмор? Странный в вашей деревне говор.
— Ещё какой! — хохотнул Лед. — Но твоё купание может стать проблемой. Так что советую ограничиться, пока что, только мытьём головы. Ещё один бунт мне тут не нужен.
— Как скажешь, командир! — звонко отчеканила девушка. — Может, я просто подальше отойду?
— Без охраны я тебя не отпущу. Но я за себя, в смысле за охрану, не ручаюсь. У меня уже от этого разговора и моего воображения голова взрывается. Так что не советую. Потерпи до деревни. Там, надеюсь, есть, где помыться.
— Ага, заодно твои вояки пар выпустят, да? Слышала я, как про местные деревни и местные нравы Бат рассказывал. Думаю, там словом "помыться", детей пугают.
— Вояки не мои. А если они выпустят пар, то тебе же и лучше. И мне спокойнее, — усмехнулся Лед.
— И ты тоже с ними по местным красоткам собрался?
— Я пока на себе крест не ставлю. Для меня любовь за деньги это признание полной своей неспособности жить мирной жизнью и привлечь девушку любовью, а не золотом, отобранным у бедолаги в тёмном переулке.
— Романтик, — усмехнулась Мира.
— Наверное, я просто слишком брезгливый. Неохота уничтожать целую деревню, чтобы добиться любви не за деньги от последней оставшейся в живых.
— Тут с тобой не поспоришь. А ради чего бы ты все-таки смог бы уничтожить целую деревню?
— Пока, к счастью, ни ради чего, — Леду показалось или Мира вздохнула? Облегчённо.
— Кстати, судьба видимо решит всё за нас. Отправлюсь я с тобой в Арзарум или сразу домой — дело везения. Я слышала про эту Гарию. Рай пиратов и контрабандистов. Как оттуда в Трим попасть минуя Арзарум добраться даже не знаю. Никак. Зато Бартон граничит с Тримом. И состоит с ним в давнем союзе. Оттуда мне домой пешком дойти можно. За пять десятков дней. — прыснула Мира, увидев выражение лица Леда. — Но ходят пассажирские караваны. На таком в пол десятка уложиться можно.
— Так всем проще бы стало, — буркнул Лед. — Мне надо поговорить ещё кое с кем.
— Ага, иди, командуй.
Оставив девушку дальше воевать с непокорными волосами, Лед пошёл искать Бата.
"А может и правда договорится с князем, чтобы он убедил всех, что путь через Гарию лучше? И будет Мира рядом со мной как миленькая. Путь длинный, много чего может нас в объятья друг другу бросить. Но как она меня своим купанием зацепила, а? Хоть вой. Или деревню ищи. С местными сутенёрами. Гадство! Но подвергать опасности весь отряд из-за красивого личика и соблазнительных форм вздорной девчонки — нельзя. Пойдём туда, где будет меньше риска для отряда. Иначе каждого убитого буду потом вспоминать. И так у меня уже счёт открыт. И немаленький!" — с этими невесёлыми мыслями Лед подошёл к Бату.
— Удачи тебе, Бат.
— Удачи.
— Узнаёшь местность?
— По этим холмикам что-то можно узнать? — риторически спросил Бат, но увидев выражение лица Леда, сменил тон и спросил. — Кто это тебя с утра уже так взбесил?
— Да нет. Я так, немного на взводе. Истории эти про женщин империи напрягают. Как так жить?
— А, это ты с Мирой пообщался? Не знаю, как ты с такой красоткой дистанцию долго держать собираешься.
— Я-то чем такой особенный? Ты сам, например, в той же лодке? Или на тебя женские чары не действуют? — возмутился Лед.
— Я? У меня инстинкт самосохранения работает. Мне вообще кажется, что в наш отряд попали именно те, у кого он достаточно развит, чтобы побороть блеск сокровищ. Мне твои глаза, когда ты её крик услышал, стоя на том крабе вспомнить и всё. Плотские желания пропадают без следа. А вот у тебя она в полной власти. И тебя останавливает... Не знаю, что тебя останавливает. Я думал, ты сломаешься раньше. Завалишь её на каком-то привале и потом сами же оба будете довольные ходить. Но, видимо, молодость она другая. Да и манеры имперского князя слишком испорчены доступным с ранних лет женским телом. С интересом буду наблюдать развитие этой драмы, — засмеялся Бат.
— Не беси, Бат. Без тебя тошно. За пейзажами наблюдай. Для здоровья полезно. Душевного. И для нашего. Надо уже определяться на местности. И искать нормальный путь. Скоро увязнем в бездорожье.
— Ты на имперские дороги не сильно-то рассчитывай. Нам повезло. Сейчас, похоже, время чаровницы Хлоны или уже благословенного Ома. Сухо должно быть. Но всё равно дороги, особенно в такой глуши, как Файрум, отвратные. Легкий путь для нас, пока что, только к сердцу местных баб. Медяк за штуку.
— Тебя это радует? Или смешит?
— Именно положение женщин в империи, на мой взгляд, причина упадка. Для мужчин нет ничего святого. С детства они впитывают презрение к матерям и сестрам, а как вырастают, начинают ненавидеть отцов своих и братьев. Одна отрада для черни — жевать плоды зарки. Самые не ленивые из неё ещё брагу делают. Такой вот досуг. И никому ничего не надо. Трим законодатель возвышенного отношения к женщинам. И распространил эту традицию через монархические браки на соседние королевства. Даже Пикасто славится уважительным отношением к женщинам. А уж они от империи, во многом, не далеко ушли. Вот у этих королевств развиваются ремёсла, идёт торговля. Кораблестроение и производство оружия достигли недосягаемых высот. Для империи Трим, как бревно в глазу. Только опасность войны с половиной известного мира и останавливает императора от разгрома этой ремесленной республики. И еще их магическая мощь. Тримская королевская династия со всеми соседями повязана, сам понимаешь.
— В этой политике попробуй, разберись, — пожал плечами Лед. Как и что повязано в Триме, он не имел представления. Потому что ничего про это не знал и не слышал. Не до этого пока было.
— Не будешь разбираться в политике — станешь игрушкой в руках сильных мира сего. Особенно с твоими-то возможностями, — веско сказал Бат.
— Согласен, вникать придётся. Но сейчас у нас есть конкретная задача. Как сможешь сориентироваться — сразу же сообщи. Будем конкретно решать, что и как. Нужен план.
— Договорились. Ты сегодня не в караульном отряде?
— Да. Отдыхаю. Вчера набегался.
— Лошадей нам надо. Может на постоялый двор напасть? В этой глуши магической связи толком нет. Ускачем, весть о нападении за нами и не угонится.
— Думаешь, стоит попробовать?
— Да нет, это я просто мечтаю. Надоело бить ноги до скрежета зубовного. Положим половину своих в такой авантюре. И уйти, далеко, не успеем. Места конечно дикие, но не до такой же степени. Вот Гиблые горы — другое дело. Но там и постоялых дворов-то нет.
— Вот про них ещё тебя расспросить хотел, да совсем забыл. Мы-то в этих горах не сгинем?
— Это огромный регион с горными хребтами в несколько рядов. Порядки имперские там не приживаются. Крестьяне бунтуют. Даже аристократия норовит от центральной власти отмежеваться. Потому уже тысячу лет там только шахты, карьеры да вырубки. Каторжные работы. Сторожат их солдаты наёмные из вольных земель Дикого леса. Часть призывные из наших, имперских. Офицеры — мелкие разорившиеся имперские аристократы. Казну рода пополняют. Беглых там ловят и на каторгу. Чего там, всех подряд ловят. Только караваны контрабандистов не трогают. Потому что вооружены хорошо и с местными баронами да графами договора имеют. Потом в родное село измождённые трупы привозят и на околице развешивают на деревьях. Для устрашения. Потому и гиблые эти горы для местного люда. Кого поймали, мертвым возвращаются.
А кого не поймали, тому дорога назад навсегда заказана. Нет возврата из тех мест для имперской черни.
Нам-то те места пройти проще простого. Гарнизоны каторжные с вооружённым отрядом связываться не станут. К тому же подумают, что мы контрабанду везем. А крепость на перевале под Гарией находится. Пограничники имперские там смирные. Мзду с караванов иногда берут, если перехватить удастся, да смотрят, чтоб те не шибко оборзели и лишнего через границу не тащили. Контрабандисты же только заказы для местной знати и возят. Где ещё нормальных продуктов и всякой роскоши взять? Из метрополии в такую даль купцам себе дороже ходить. Нас пограничники тоже не тронут. Так что, когда доберёмся до Гиблых гор, про империю с её проблемами сможем забыть. А за перевалом начинаются вольные земли до самого моря. Гария не берёт налогов со своей части гор. Да и как? Вольница там. Беглые из империи, пираты осевшие на землях. Бывал я там. Красивые места. И спокойные.
— Как так без налогов?
— Ну налоги то есть. С торговли и прочее. Но за земли нет.
— А, ясно. Значит, граница с Бартоном так же не защищена?
— Наоборот, там всё очень серьёзно. Но защита там от нападения вражеской армии, а не вторжения коварных караванов. Крепости, гарнизоны. Прошмыгнуть не сложно. Особенно, если эти тряпки на нормальную одежду сменим. Но туда сперва добраться надо.
— Слушай, Бат. А этот смолистый запах. У меня от него уже голова болит. Он тебе помочь сориентироваться не может?
— Такая вонь стоит почти вдоль всей границы пустыни. Как раз та ядовитая трава ее и испускает. Сегодня должны миновать эту полосу. И лам пасти станет можно, и запах дурмана пропадет.
— Мне, поначалу, он даже понравился. Но такой навязчивый, никак не принюхаюсь.
— Терпи, что я могу сказать? Или не дыши.
— Иди ты.
— А что? Мало ли какие у тебя там еще сюрпризы припрятаны. В это время караван двинулся в путь и разговор увял сам собой. Солнце уже касалось горизонта. Надо было экономить силы. Предстоял ещё один долгий ночной переход.
Холмы вокруг становились все зеленее. Всё чаще попадались перелески. Путь стали преграждать небольшие сухие овражки. К середине ночи они подошли к урочищу, которое пришлось обходить, давая большой крюк.
— Я узнаю местность, — наконец сообщил Бат. — Это Провал Контрабандистов. Мы у самого северного края Файрума. Взяли бы в пустыне чуть правее и вышли бы сразу в Гиблые горы, вообще не заходя на имперские земли. Но есть и плохая новость.
— Какая? — поморщился Лед.
— Мы можем до самых гор вообще никого не встретить.
— Так это же отлично. Зачем нам лишние стычки? И жертвы, — удивился Лед.
— Стычки нам ни к чему. Но в этой легкой одежде нам в горах не прожить и дня. Предстоит двадцатидневной переход. Даже провизии может не хватить. Хотя её-то можно просто начать экономить. А вот с тёплой одеждой вопрос обязательно надо решить до гор.
— Что предлагаешь?
— Ближайший городок тут за сто лиг. Местный владетель в рыцарском титуле и его усадьба намного южнее. Здесь неподалеку есть деревня. Очень популярная у контрабандистов. Народец не такой дикий, как везде. Чужаками ученый. И вещами приторговывает и едой можно разжиться. Староста там рыцарем поставлен как раз для таких целей. При нём даже десяток мужиков с других деревень в охрану согнанно. Для нас это не проблема. Он, конечно, сразу весточку хозяину послать попытается. Но тут день пути. Успеем уйти спокойно. А если гонца перехватим, то и подавно.
— Ты же говорил, что лучше, сперва, обходить деревни.
— Местность безлюдная. Дальше обходить просто нечего будет. Лучше уж так, чем потом караваны у гор поджидать.
— Здесь можно грабить караваны? — встрепенулся Лед.
"Всегда мечтал. На компьютере это самое милое дело. Жаль, только, что игры так далеки от жестокой действительности".
— Лед, ты серьёзно? С тёплой одеждой караван ловить можно долго. Даже если раздеть догола караванщиков...
— Извини, это опять тупой юмор.
— Странная у тебя деревня. И юмор у вас там стремный. Скажи как-нибудь, в какой местности ты родился, буду обходить ее стороной.
— Ты на меня посмотри! — хохотнул Лед. — Ничего странного не находишь?
— А, точно. Тогда просто страну назови, — засмеялся князь. — Значит, идём в деревню? Прикинемся храмовниками-целителями. Их больше всех здесь боятся, кстати, так что тронуть не рискнут. К тому же нас полсотни и вооружены мы до зубов. Переночуем, пополним запасы, закупим теплой одежды, плащей, одеяла и без задержек пойдём в горы.
