— Аоба-сан? Что, черт возьми, вы делаете?
Голова Аобы слегка наклонилась вправо. Движение сопровождалось слабым хрустом. Его челюсть отпала вниз и дрожала.
И затем голова Аобы взорвалась.
На месте головы остался шевелящийся черный комок. Этот кусок черной, жирной бесформенной смолы стал медленно вытягиваться в змеевидную форму.
Охранник отступил назад и нажал кнопку рации, одновременно открывая огонь по приближающемуся существу.
— Штаб, тревога, сектор 28, инженерная ААААА!
* * *
Сержант Аллен смотрел, как его люди стараются не дать существу выбраться из комнаты. Только два огнемета спасали его и уцелевшую горстку его людей от нападения существа. Используя огнеметы, они медленно загоняли существо в угол. Им повезло, что они сумели оттеснить его от вентиляции, иначе им бы никогда не поймать и не убить его.
Аллен посмотрел на Криса Джонсона, невысокого темноволосого мужчину, имевшего успех у женщин, по причинам которых Аллен не понимал, поскольку Крис не интересовался ничем, кроме оружия и своей собаки. Он был хорошим солдатом, бдительным и послушным, но без тупого исполнительства. Сейчас он держал в руках огнемет и был готов действовать. Позади них Ивон Дубайнне тушил огонь. Это был светловолосый солдат, в два раза старше их. Он участвовал во многих локальных конфликтах, последовавших после Второго удара. С ним было еще три человека, но без оружия.
— Готов, Крис?
— Готов, — на лбу Криса блестели капельки пота.
Они двинулись вперед и существо застыло в ожидании. Когда пламя опалило его, оно начало расти вверх, становясь выше и тоньше, частично от того, что часть его превратилась в золу. Неожиданно "голова" существа метнулась к Крису и поглотило его голову. Остальное тело существа тут же оторвалось от земли и полностью собралось на голове Криса.
Крис уронил огнемет и упал на пол. Катаясь по полу, он пытался содрать с себя этого монстра, но все его попытки окончились безрезультатно.
Заорав, Аллен полоснул по существу струей огня. Он знал, что это убьет Криса, но другого способа остановить существо не было. Он сказал сам себе: "Сержант, Джонсон был солдатом, и он знал о риске, когда поступал на службу".
Он кричал до тех пор, пока черное, как смоль, существо не превратилось в серое, а плоть Криса не стала обугливаться. Молча Дубайнне потушил огонь, и затем положил руку на плечо Аллена.
В дверном проеме появился командир Икари.
— Хорошая работа. Аллен. Фрон уничтожен, — он осмотрел комнату. — Так, оборудование восстановлению не подлежит. Удачно, что у нас есть запасной мостик, специально сделанный для таких ситуаций. Ты и Дубайнне получите премию за это.
— Сэр, Джонсон... — Аллен попытался взять себя в руки. Солдаты не плачут.
— Мы сожжем его тело, когда прибудем в Оклахому. По крайней мере, нам не надо беспокоиться о разложении трупа. — Дубайнне укоризненно посмотрел на Икари, но тот никак не прореагировал на его взгляд. — Нам необходимы двойные патрули. Каждому патрулю выдать огнемет, конечно, если у нас есть нужное количество, — он посмотрел на Шигеру. — Теперь понятно, как он проник сюда. Надо найти ему замену из вспомогательного экипажа мостика. Подготовьте рапорт командиру Кацураги к завтрашнему утру.
— Да, сэр, — ответил Аллен тихо, отдав честь Икари. Он стоял на вытяжку до тех пор, пока Икари не ушел. — Бездушный человек, — сказал Аллен Дубайнне.
— Я рад, что мы имеем дело с настоящими людьми, а не с ним, — ответил Дубайнне. — Но ему некогда быть любезным и добрым. Война есть война. Она безжалостна, — он вздохнул. — У нас впереди много работы.
* * *
— У меня плохие новости, — сообщила Мисато серьезным тоном трем детям.
— К нам на борт пробрался диверсант? — спросила Аска.
— Мы упадем? — спросил Синдзи.
Рей слушала невозмутимо.
— Шигеру мертв. Мы еще точно не знаем, как это случилось, но оно разбило его голову и съело его мозги. И оно пыталось произвести диверсию на командном мостике, когда его поймали.
Аска и Синдзи уставились на Мисато с широко раскрытыми глазами. Рей, наоборот, на мгновение сильно нахмурилась, но выражение ее лица быстро вернулось к его обычному состоянию.
— Он умер? — сказал Синдзи. — Вот так просто? — его голос слегка дрожал.
Мисато кивнула.
— Да. Мы отправим его тело родственникам, как только прибудем в пункт назначения.
— Кто убил его? — нервно спросила Аска.
— Мы обозначили его кодовым именем "Фрон". Они выглядят как лужа масла или смолы. Они могут принимать различные формы и становиться достаточно твердыми, для того чтобы убить или ранить или управлять оборудованием. Единственное, что его может убить — это огонь. Правда, Рицуко уверена, что кислота также может убить их и, возможно, сильный холод. Сейчас мы обыскиваем Симитар в поисках других существ и пытаемся выяснить, как они пробрались на борт, — Мисато догадывалась, как существо могло проникнуть на борт, но прежде чем говорить остальным, она хотела выяснить все досконально. К тому же она не хотела вызвать у детей устойчивую паранойю.
— Едва ли я усну этой ночью, — поежился Синдзи.
— Точно, вдруг один из них прячется под кроватью, — согласилась Аска, представляя себе существо, происходящее от монстров из-под кровати, или монстров, подкарауливающих в шкафу, и только ждущих момента, когда выключат свет. Интересно, сможет ли она спать в темноте после произошедшего?
* * *
Мисато села на кровать и посмотрела на бумаги, лежащие на столике рядом с кроватью. Конец жизни на нескольких листочках: официальный рапорт о происшествии, заключение о вскрытии тела, приказы о доставке его тела родственникам для погребения, сопроводительное письмо с соболезнованиями, и бумага о переводе человека из запасного экипажа в состав основного, на место Шигеру. Слова в каждой бумаге были холодны и официальны, кроме письма его родственникам, где она выплеснула на бумагу все свое горе.
Она чувствовала себя, как будто проиграла бой, хотя едва ли это единственная неудача в войне против Ангелов и их фанатичных последователей. Кенсуке не был первым, за последние несколько лет в действиях против последователей безумных культов они потеряли несколько дюжин солдат NERV. Большинство служивших Ангелам были людьми, но среди них иногда попадались странные создания.
Смерть солдат причиняла душевную боль, но шла война, и она привыкла. Но потерять людей, которых она хорошо знала, было больно вдвойне. Кенсуке, который оказался просто невинной жертвой, был первым. И это было больно, но потерять Шигеру было еще больнее. Она видела его практически каждый день на протяжении нескольких лет, и хотя они не были близкими друзьями, как, например, с Рицуко или даже как с Макото, он стал частью ее жизни. Уравновешенный и надежный сотрудник с веселым характером, помогавшим оживить мрачноватую атмосферу базы NERV-Токио-3. Иногда она думала, что такая мрачная атмосфера создана специально и служит двум целям: заставить людей подчиняться и навевать угнетенное состояние
В глубине души, она всегда считала, что они в безопасности. И временами она чувствовала себя виноватой, посылая людей в бой, оставаясь при этом позади в бронированном (или летающем) убежище. Иногда чувство вины уменьшалась, когда она понимала, что тоже может умереть, но это помогало не надолго.
Орифиил знал о них, иначе его слуги не проникли бы на борт и не устроили бы диверсию. Это означает, что его подземное логово может оказаться большой ловушкой. И она собирается послать туда детей. Прямо в пасть льву.
Все что она знала — он следит за каждым их шагом. Она задавила свои страхи. Несомненно, он будет сопротивляться, пытаться сделать что-нибудь, но нас не остановить такими мелкими диверсиями. Второе предположение: самой сражаться до последней капли крови — не проходило. Все, что она могла сделать, это создать самый лучший план, вложив в него все свои знания и способности, и молиться, что этого окажется достаточно.
Кусочки головоломки под названием "Ангелы" замелькали в ее разуме. Они были здесь тысячи, может быть сотни тысяч лет — это уже установленный факт. Но если они находились здесь так долго, почему они ничего не предпринимали раньше. Может они были в неком роде зимней спячки, и Второй удар каким-то образом разбудил их. Она снова терялась в догадках, почему ее отца — антрополога по специальности, взяли в эту экспедицию в Антарктику, и почему он взял ее с собой?
Что же такое было выпущено на волю, что смогло уничтожить большую часть Антарктиды. Только разбросанные острова — это все что осталось от северной части континента. И еще одна странность, вода оставалась теплой до сих пор, и поэтому лед не образовывался. Она никогда больше не была там. Этому способствовало отсутствие свободного времени, да и желания. Простое созерцание воды не вернет ее отца, и не поможет легче сказать "прощай".
Раздался стук в дверь.
— Входите, — разрешила она равнодушно.
В дверях появилась Рицуко.
— Тебе лучше поспать, — заявила она с порога, — или завтра ты будешь совершенно разбитая, и у тебя все будет валиться из рук.
— Сейчас пойду. Я так устала и подавлена. Даже выпить не хочется.
Рицуко положила отчет к остальным.
— Я все понимаю. Я сама потеряла двадцать техников в авариях за эти годы, и большинство из смертей связано с ДАГОНОМ. Каждый раз, я желаю, чтобы это была я. Но я должна жить ради жизни, не ради смерти. Я не могу помочь им.
— Я знаю. Но все же это больно.
Рицуко положила руку на плечо Мисато.
— Ты еще не плакала?
Мисато скривилась.
— Нет.
— Это случится рано или поздно. Может, чем раньше, тем лучше.
Мисато уткнулась в плечо Рицуко и расплакалась. Через несколько минут, она отпрянула от Рицуко и вытерла слезы.
— Спасибо. Теперь мне лучше.
— Временами ты как ребенок, — проворчала Рицуко. — Быстро расстраиваешься, но и быстро приходишь в норму.
— Зато ты все держишь в себе, до тех пор пока не взорвешься, — ответила Мисато. — Тебе надо быть пооткрытее в своих чувствах, как была твоя мать. — Мисато села на стул, выглядя расслабленно.
— Я не хочу походить на свою мать, — резко ответила Рицуко. — Она была хорошим ученым, но паршивой во всем остальном, — в отличие от Мисато, она была напряжена. Мисато всегда использовала эту тему в их перепалках, и Рицуко всегда становилась суровой.
— И сдерживание себя делает тебя лучшим человеком?
Они посмотрели друг на друга, затем Рицуко немного смягчилась.
— Мне нужно мое самообладание. Я думаю, это не всегда делает из меня лучшего человека, но лучше быть такой, чем безалаберной, как моя мать.
— И как ты миришься со мной? — маленькая улыбка скользнула по губам Мисато.
— Гораздо тяжелее избегать твоих материнских недостатков, чем дружеских, — ответила Рицуко сухо, — Вот почему я перестала быть твоей соседкой по квартире после колледжа. Если бы я продолжала бы жить с тобой, то наверняка убила бы тебя.
— Эй, Аска и Синдзи никогда не жалуются на мои привычки, — Мисато постаралась придать себе возмущенный и расстроенный вид.
Рицуко рассмеялась.
— Твой нос стал больше.
Мисато, не задумываясь, проверила его.
— Ни капли.
— Ты же не говорила своей матери о таких вещах, даже если очень хотела, — сказала Рицуко. — Более того, ты, наверное, просто говорила неправду.
— Хм, — Мисато скорчила недовольную гримасу.
— В конце концов, они не берут с тебя пример, — Рицуко присела на краешек постели, — Например, не заправлять кровать.
— Ну и как та четверть простыни, на которой ты сидишь, поможет победить Ангела? — огрызнулась Мисато. — Как ты думаешь, он знает, что мы идем?
— Все зависит от того, успел Фрон связаться с ним или не успел. У нас нет ни единого предположения, каким способом он мог связаться с Орифиилом, но я расположена думать, что он не успел.
— Возможно, там огромная, смертельная ловушка.
— Нам надо идти вниз или ждать пока он вылезет из-под земли в центре города. Мы должны рискнуть, — Рицуко пожала плечами.
Мисато кивнула в ответ.
— Мне не нравится рисковать людскими жизнями.
— А кому нравится? — вздохнула Рицуко.
* * *
Обычно Синдзи засыпал быстро, когда же сон не шел, он обычно играл что-нибудь на виолончели и потом спокойно засыпал. Сегодня же ни Моцарт, ни Шуберт не могли успокоить его. Он выключил свет, но свет, проникающий через иллюминатор, заставлял тени двигаться, и казалось будто бы они движутся по своей собственной воле, медленно скользя к кровати, чтобы поглотить его тело. Синдзи задернул окно, но это сделало полумрак более темным и удобным, чтобы там скрываться Фрону. Включенный свет мгновенно загонял тени под мебель. Но свет мешал спать.
Затем, в коридоре раздались шаги, кто-то принялся мерно расхаживать по коридору, периодически проходя мимо его двери. Может быть, люди ходили в туалет. Но это больше напоминало, как будто кто-то ходил по коридору туда-сюда и ждал чего-то или кого-то... например чтобы он вышел из своей комнаты. Шаги постепенно стихли. Они, возможно, ушли... или это еще одна из их уловок.
Он спрятал голову под подушку и попытался выбросить из головы свои параноидальные страхи, но эта попытка не принесла ни успокоения, ни отдыха. Он не мог видеть, кто там так ходит.
Наконец он не выдержал. Он не знал куда пойдет или что будет делать, но он не мог лежать здесь и ждать: то ли его съедят, то ли утром он будет совершенно уставшим. Синдзи оделся и, открыв дверь, шагнул в коридор, столкнувшись с Рей.
Они оба отшатнулись назад, чуть не упав.
— Извини, — сказал он.
Она кивнула в ответ. Синдзи заметил, что она была одета, и вероятно тоже не могла заснуть.
— Не можешь спать? — спросил Синдзи.
— Ищу оставшихся, если они есть.
"Сама? — подумал он про себя. — Даже Аска не так безрассудно храбра".
— Я... Я сомневаюсь в этом.
Несколько секунд спустя, дверь каюты Аски открылась и на пороге появилась Аска одетая в длинную рубашку, опускающуюся до ее голеней.
— Вы тоже?
Синдзи кивнул.
— Я не могу спать при включенном свете, и если я выключаю его, то чувствую... чувствую себя, как маленький ребенок, — он нахмурился и стиснул кулаки. — Я не должен быть таким... таким испуганным.
— Мне приснился кошмар. Я была в ЕВЕ, а LCL оказалась Фроном. Он убил меня и забрал мою ЕВУ, — она вздрогнула и обхватила себя руками. — И потом она начала буйствовать и убила всех.
Глаза Синдзи расширились.
— Не пугай так. В следующий раз, когда я попаду в ЕВУ...
— Извини, — ответила она. — Я проснулась и увидела тень, движущуюся по полу и... ну, там теперь дымящаяся дырка в ковре.
Синдзи рассмеялся.
— Как ты умудрилась поджечь его?
— Я выпросила зажигалку и баллончик с аэрозолем. Это была глупая идея. Удачно, что я успела сообразить, что тень вызвана светом из иллюминатора и успела выключить баллончик. Пламя получилось небольшое, даже пожарная тревога не сработала. Но... — она повернулась и посмотрела на тускло освещенный холл, озаренный светом из комнаты Синдзи и периодически мерцающими лампами на потолке. — Я не хочу... Я хочу сказать... Я не чувствую себя в безопасности.
